Знай: мы чужие с этих пор…
Лёд медленно плавал в тёмной жидкости из стороны в сторону, пока девушка медленно покачивала хрустальный бокал в своей руке. Тонкие длинные пальцы слегка подрагивали не то от прохладного стекла, не то от тягостных дум, а может, и вовсе от алкоголя. Она, если честно, сбилась со счёту, какой это бокал. Да и признаться, не следила. Было всё равно. Было лишь одно желание: заглушить ноющую боль, которая разрывала грудную клетку изнутри. Девушка не понимала, откуда взялась эта тяжесть, почему она это чувствует. Казалось, за столь недолгую жизнь Кэтрин уже должна была привыкнуть к этому. Привыкнуть к боли, одиночеству. Слишком многое произошло с ней за двадцать один год жизни, слишком много дерьма она пережила. Неудачи, страх, потери, боль — всё это преследовало девушку по пятам. Но она смогла выбраться, смогла пережить. Смогла же?.. Её ломали, принижали, показывали, что она — ничто в этом мире. И она старалась, старалась доказать себе либо кому-то ещё, что она может. Что она сильная, что её не сломить. Бороться, как ей казалось, против всего мира было тяжело, чертовски тяжело, но она пыталась. Сама вытягивала себя из дерьма, сама была себе поддержкой. Кэтрин давно усвоила урок: свои чувства нужно держать при себе, никому нет дела до тебя, до твоих проблем и переживаний. Но всё это прошло, ведь так? У неё появились настоящие искренние друзья, которые помогли ей, когда она была готова сдаться. Они вдохнули в неё забытые позитивные эмоции, показали, ради чего стоит жить, вернули прежнюю несломленную Кэтрин. И ей действительно захотелось жить, захотелось быть такой, как все: простой, беззаботной, весёлой, влюблённой. Кэтрин много раз предавали, пользовались её доверием, невинным и влюблённым сердцем. Она хотела любви, как в сказках, которые ей в детстве читала мама. Кэтрин мечтала, что однажды появится в её жизни тот самый принц, который будет рядом, будет беречь, лелеять, любить. Она искала опору, ведь одной справляться со всем тяжело. И каждый, кто проявлял к ней должное внимание, становился в её глазах принцем. Ведь так происходит в сказках, верно? Только вот реальный мир далёк от тех, про которые пишут в книжках. Никто не предупреждал, что принцы могут сделать больно. Когда Кэтрин оказывалась в трудной ситуации, её вовсе не спасали. От неё отворачивались, бросали, как ненужную поломанную игрушку. Девушкой пользовались, пока она была удобной, а как только нужно было что-то решать, то она вечно оставалась одна. С тех пор Кэтрин больше не хотела влюбляться. Боль и обида заполнили сердце девушки, она закрылась в себе, остудила свой пыл, свои желания и мечты. Всё, что она чувствовала, — разочарование. В любви, в мужчинах. Урок был усвоен: сказки о любви полный бред. Конечно, у девушки были интрижки, но ни один мужчина больше не мог вызвать в ней тех чувств. Она получала лишь физическое удовольствие, на некоторое время позволяла себе окунуться в мир похоти и разврата. Но после всё вставало на свои места, не было тех чёртовых бабочек в животе, не было томительного предвкушения скорых встреч, не было влажных ладошек от волнения и желания — абсолютно ничего. Кэтрин отвыкла от тех былых эмоции, когда она действительно была юна и влюблена. Она не помнила тех мурашек, что волнами бегали по её телу от лёгких касаний; тех ласковых слов и нежных поцелуев; ярких сияющих глаз, полных мечтаний и надежд. — Холодная, неприступная крепость, — тень появилась неожиданно на соседнем барном стуле. — Девочке однажды сломали розовые очки, да вот беда — стёкла попали в глазки, да? Это было бо-о-ольно, верно, Кэтрин? — Тебя нет, — девушка устало прикрыла глаза, отмахиваясь от тени. — Ошибаешься. Конечно, меня никто не видит, кроме тебя, — прозвучало совсем рядом, но Кэтрин даже не дёрнулась. — Ведь я — это ты, точнее, та твоя сторона, которую ты спрятала от всех. Я — твой кошмар, я — олицетворение всех твоих негативных эмоций. Я то, что так давно живёт в тебе и рвётся на свободу, а ты подавляешь меня. Пытаешься быть белой и пушистой, совсем как раньше. Хочешь вновь стать доверчивой девчонкой? Удачи, дорогая. А пока ты будешь обжигаться дальше, я буду лишь глумиться над твоей наивностью. — О чём ты? Кэтрин подняла взгляд на соседнее место, но там никого не оказалось. Хотела обернуться в другую сторону, как внутри раздался мерзкий шёпот: — А ты подумай. Вспомни последние дни, происшествия, свои чувства. Ты строила из себя Снежную Королеву, — тень усмехнулась, — и сердце твоё было заковано в толстый слой льда. А что сейчас, м? Опять на те же грабли, ай-ай-ай. — Да что ты можешь знать, — тихо слетело с розовых губ. Кэтрин сильно зажмурилась, желая отогнать от себя надоедливую тень, воспоминания, гнусные мысли. — Я, в отличие от тебя, знаю намного больше. Я вижу то, чего ты в упор не замечаешь или не хочешь замечать. И ты, моя дорогая, это знаешь, чу-у-увствуешь, — пропела тень. — Только не надо говорить, что я не права. Включи уже свои мозги, проанализируй информацию, которую получила совсем недавно. Может, сумеешь сделать некоторые выводы, — насмешливый шёпот заполнил собой всё вокруг. — Ты пытаешься слушать своё сердце, совсем не понимая, что оно — твой главный враг. Оно, Кэтрин, а не я. Тёмная пелена на секунду заслонила обзор, а после перед глазами Кэтрин вновь оказался бар, который светился яркими цветами от прожектора с танцпола. Громкая музыка вновь ворвалась в сознание, оглушая так, что девушка слышала только собственный бешеный пульс. Тревожное чувство, что жалобно царапало изнутри, протягивало свои лапы дальше, глубже, сильнее. «Я вижу то, чего ты в упор не замечаешь или не хочешь замечать…» Голос тени продолжал судорожно пульсировать в сознании Кэтрин, не позволяя вдохнуть полной грудью, собрать мысли воедино, отключиться от всего происходящего. Что такого она видит? Почему только от одной мысли об этом становится тяжело? Чего Кэтрин не хочет замечать? Ответ пришёл сам. Быстро. Точно. Перед глазами сам собой появился образ мужчины, который в последнее время будоражил сознание девушки. Который за последний месяц для неё сделал больше, чем кто-либо, который вселил в неё что-то такое далёкое и забытое. То, что Кэтрин давно считала похороненным под грудой боли от предательств и разбитого сердца. « — Вы удивительная девушка, мисс Хилл, — Ходж с лёгкой улыбкой осматривал девушку, которая аккуратно поправляла дорогой пиджак на своих хрупких плечах. — Совершенно обычная, мистер Бейкер, — Кэтрин устремила свой взор на ночное небо, — вечно попадающая во всякие передряги неудачница-фигуристка, которая не нашла в себе сил, чтобы вернуться в большой спорт, а вместо этого пошла работать барменом в клубе. — Ваша жизнь полна разных эмоций, в столь юный возраст вы пережили многое, — Ходж приблизился к девушке, нежно обхватывая её тонкие запястья. — Но Вас отличает одно — несмотря на всё это Вы продолжаете жить и бороться. Это самое важное, — Кэтрин перевела свой взгляд на мужчину, встречаясь с серыми ясными глазами, которые когда-то сравнила с облаками. Сейчас они словно были заполнены сигаретным дымом, смотрели так пристально, так нежно, так чувственно. — И я уверен, что однажды Вы докажете всему миру, что Кэтрин Хилл — лучшая фигуристка современности. Я верю в это. Я верю в Вас». Этот мужчина стал для Кэтрин хорошей опорой. Сколько раз он её спас? Сколько раз не давал опустить руки? Кэтрин могла бы называть его своим другом. «Ходж осторожно приблизился к притихшей девушке, опускаясь перед ней на корточки. Его сильные грубые ладони ласково притронулись к её хрупким и маленьким. Ходж, аккуратно и нежно поглаживая выпирающие косточки, заглядывал в некогда сочные зелёные глаза, в которых сейчас плескалась жгучая боль. Кэтрин устало прикрыла глаза, и слеза сорвалась с её пушистых ресниц. Мужчина осторожно коснулся нежной щеки и смахнул с неё солёную капельку. После заправил за ухо несколько непослушных прядей. Несвойственное ему проявление нежности удивило девушку. Кэтрин, приоткрыв глаза, прильнула к тёплой ладони, находя поддержку и наконец ощущая себя нужной. — Я хочу помочь, — Ходж говорил тихо, — я не враг Вам, мисс Хилл». Кэтрин старалась сохранять между ними рабоче-приятельские отношения, старалась не отвлекаться на неуместные мысли, старалась держать себя в руках при нём. Девушка дорожила тем, что этот мужчина ей дал, что он сделал для неё: устроил на работу, помог решить проблемы, в нужный момент всегда был рядом. Этот взрослый состоявшийся мужчина стал верной опорой, стал тем, на кого Кэтрин могла положиться. Девушка понимала, что не ровня ему, разница в возрасте слишком большая, да и Ходжу явно невыгодно строить отношения с совсем юной девчонкой. Кэтрин всё это понимала. Вот только погасить вновь вспыхнувшие, забытые эмоции не смогла. Томительное предвкушение скорой встречи; мурашки, пробегающие по телу от каждого властного касания; влажные от волнения ладошки; сияющие глаза, которые девушка замечала каждый раз в зеркале, когда вспоминала о мужчине, — всё это вновь смогла почувствовать Кэтрин. То, что больше всего она не хотела ощущать, вернулось и казалось таким нужным. Кэтрин вновь смогла полюбить. — И сердце вновь взяло над тобой контроль. Ты же обещала больше не вестись на это, Кэтрин! Столько неудачных примеров, давно надо было понять, что лучше быть одной, — тень сжала невидимые щупальца на шее девушки. — Столько боли и страданий ради чего?! Ты вновь попалась в эту ловушку, глупая! — Хватит, оставь меня в покое, я хочу жить, как все, хочу чувствовать и любить, хочу быть любимой, — шептала Кэтрин, словно в бреду. — Ха-ха-ха-ха, быть любимой. Тебе никогда не быть такой, — тень оскалилась, а после, отпустив девушку, добавила: — Только вот любит он не тебя. Открой глаза, тогда увидишь истину! Тень растворилась так же неожиданно, как и появилась, оставляя после себя ужасное чувство бессилия. Виски сдавила тупая боль, наружу яростно бросились совсем недавние, свежие воспоминания. Те, которые Кэтрин убрала в самый дальний ящик. « — И знаешь, мне действительно стало любопытно, неужели властный и непоколебимый Бейкер когда-нибудь любил? — Лиз задумчиво покрутила бокал в руках. Печальная улыбка появилась на её лице, а после, повернувшись к Кэтрин, она тяжело выдохнула, будто не могла поверить в то, что собиралась сказать. — Оказывается, что любил. По-настоящему любил лишь раз. Кэтрин слушала подругу, затаив дыхание. Любая информация о Ходже, любое упоминание было для девушки важным. Она хотела узнать этого мужчину с другой стороны, хотела узнать его прошлое. Она хотела просто узнать и понять, кто такой Ходж Бейкер. — Почему у тебя такая реакция на это? — Кэтрин осторожно присела рядом с подругой, слегка сжимая её плечо. — Потому что мне его жаль, Кэтрин, — Лиз нервно закусила губу, зажмурилась. — Жаль, что он не сможет кому-то ещё открыть своё сердце. У нас всех разные понятия о любви, но он… Он убеждён в том, что любовь приходит лишь раз, а затем мы ищем лишь похожих, чтобы вновь ощутить те самые эмоции». Слова Лиз тогда буквально выбили из девушки весь воздух. Неприятные ощущения и мысли сковали девушку по ногам и рукам. Но тогда она решила отмахнуться от них, приняв, что не всегда люди бывают правы. Особенно в таких вещах. А сейчас… сейчас это вновь обретает смысл. В висках продолжало отдавать тупой болью, когда воспоминания одно за другим начали мелькать в голове девушки, не позволяя зацепиться за что-то одно. Тень вырвала наружу то, что было ей необходимо. «Я любила тебя»,— вкрадчивый шепот Кассандры ворвался в воспалённый мозг, отчего Кэтрин, сжав пальцы одной руки в кулак, тряхнула головой, будто это поможет ей избавиться от всего, что крутилось в голове. «Знаю, я тоже…» Тугой ком встал в горле, воздуха стало катастрофически мало, девушка не могла вдохнуть полной грудью. Неясные догадки пробирались в сознание, пытаясь вытеснить всё хорошее, что Кэтрин старательно берегла. Переводя мутный взгляд на бокал с янтарной жидкостью в своей руке, девушка решительно направила его к своим губам, как вдруг над ухом раздался задорный шёпот: — Ты знаешь, что женский алкоголизм не лечится? — Кэтрин, не ожидая никого, подскочила на месте и чуть было не потеряла равновесие. — Тише, красавица, — тёплая ладонь придержала девушку за плечо, не позволяя упасть, — я, конечно, знал, что девчонки готовы мне в ноги падать, но от тебя такого не ожидал. Доминик устроился рядом, выхватывая из рук Кэтрин бокал с алкоголем, который через мгновение сам опустошил. Его голубые глаза насмешливо сверкали, предвкушая волну недовольства и тонну язвительных словечек от девушки. Но ответом служили лишь тишина и затуманенный взгляд зелёных глаз, которые лишь мимолетно скользнули по лицу мужчины. Доминик насторожился, придирчиво осматривая девушку. В каком бы настроении Кэтрин ни была, она всегда находила словечко, чтобы поставить его на место. Кэтрин, которая всегда смотрела на всех с вызовом в глазах, которая всегда мастерски скрывала свои истинные эмоции, которая покоряла всех своей красотой, дерзостью и умом, сейчас лишь превратилась в свою тень. Это она и не она одновременно: яркие зелёные глаза не горели хищным огнём; губы не растянулись в дерзкую усмешку; всегда уложенные волосы выбились из причёски; скулы стали ещё более заметны. Весь её вид кричал о внутренних терзаниях и боли, одиночестве и страхе. — Дело дрянь, — Доминик грязно выругался, осмотрелся по сторонам, пытаясь сообразить, как отвлечь девушку. — Ты чего одна-то дегустируешь столь изысканные напитки? — мужчина попытался разрядить обстановку, вернуть на лицо Кэтрин если не улыбку, то хотя бы какую-нибудь эмоцию. — Нехорошо это, когда такая симпатичная дама пьёт в одиночестве, в конце концов, ты могла позвать меня. — А тебе лишь бы скоротать время в присутствии красивой дамы, — наконец ответила ему Кэтрин, посмотрев более ясным взглядом. — Захотелось мне одной побыть, нельзя, что ли? — она слегка отмахнулась от мужчины и подняла руку, чтобы позвать бармена — Нет, нет, — Доминик шикнул на бармена, а после повернулся к девушке с очаровательной кошачьей улыбкой, — на сегодня с тебя хватит. Кэтрин злобно фыркнула на него, кулаком потянулась к плечу мужчины, намереваясь ударить, бормоча проклятья в сторону этого блондина: — Отвали, Дом, — уперлась ручкой в сильное мужское плечо, — у меня сегодня выходной, дай отдохнуть, в конце-то концов. — Вот именно, — он с лёгкостью обхватил тонкое женское запястье, уводя его от себя, — мистер Бейкер дал тебе выходной, чтобы ты пошла к себе домой, легла в свою большую мягкую кровать и поспала, — он придвинулся ближе к Кэтрин, быстро, точно маленький мальчишка, щёлкнул по носу. — А вместо этого ты сидишь тут и напиваешься, я не против, конечно, но похмелье будет сильное, поэтому… Кэтрин уже совсем не слушала Доминика, не обращала внимание на его лёгкие касания и смех. Одно лишь упоминание мистера Бейкера вернуло её в то задумчиво-печальное состояние. — Где сейчас мистер Бейкер? — девушка сама не узнала свой голос. Резкий, хриплый, будто она всю ночь кричала во всё горло. Доминик прервался на полуслове. Голубые глаза пристально наблюдали за всеми изменениями на лице девушки. Доминик, может, и кажется полным болваном, которому нет дела до других, но он прекрасно умел считывать людей. За пару минут он мог выявить слабые места человека, по которым потом можно будет нанести удар, мог понять, что скрывается за маской человека, каков он на самом деле. От него не скрылось, что последние недели Кэтрин явно неоднозначно поглядывала в сторону босса. Да и взаимный интерес со стороны мистера Бейкера заметил сразу. Он был даже рад их сближению, Кэтрин и Ходж прекрасно дополняли друг друга. И всё бы ничего, вот только в последние дни произошли явные перемены. Мистер Бейкер и Кэтрин сами не свои. Они отдалились, между ними повисло ощутимое напряжение. Доминику поначалу казалось, что они поругались. Ну, с кем не бывает, люди ссорятся и мирятся. Только потом понял, что дело совсем не в этом. А в одной рыжеволосой женщине. — Он у себя в кабинете, — Доминик нервно забарабанил пальцами по поверхности стойки, не зная, нужно ли говорить Кэтрин ещё кое-что. — Ты чего так разнервничался? — Кэтрин удивлённо посмотрела на друга, осторожно касаясь его ладони. — Дом?.. — Он не один. Кэтрин замерла на месте, пустым взглядом смотря на лицо Доминика. Не было сомнений в том, с кем именно Ходж находился в кабинете. Внутренности тяжело сдавило, воздух покинул тело девушки. — Он с ней. С Кассандрой, да? Кэтрин не нужен был ответ на этот вопрос. Нужно было просто что-то сказать, развеять сгущающуюся темноту. Кэтрин отвела взгляд от друга, который с сочувствием смотрел на неё. Ей этого не нужно. Не нужно… Зелёные глаза зацепились за рыжие волосы, которые переливались при свете прожекторов. Кассандра с загадочной улыбкой пробиралась к дверям, на ходу что-то отмечая в своём смартфоне. Именно в этот момент, глядя на то, какой довольной Кассандра покинула кабинет мистера Бейкера, пазл в голове Кэтрин собрался окончательно. «Даже если он встретит женщину, которая будет для него идеалом, Ходж не сможет её полюбить». — Наконец-то ты поняла, — тень оскалилась, задорно посмеиваясь над Кэтрин, — и у девочки вновь сломались розовые очки. Доминик не успел ничего сказать, когда девушка, в мгновение ока придя в себя, сорвалась с места, едва не сбив его с барного стула. Он не успел даже обернуться и схватить её за руку, как она скрылась из виду. — Чёрт. Кэтрин уже вовсю пробиралась сквозь толпу с одним-единственным чётким намерением: высказать всё мистеру Бейкеру. Внезапный прилив злости на себя, на тьму, на Кассандру придал Кэтрин сил, и она поняла — хватит бегать, хватит быть слабой. Она не хочет быть трусихой, она не хочет быть второй. Теперь она предельно точно знала, чего желает. — Мистер Бейкер! — Кэтрин буквально влетела в кабинет босса. — У вас найдётся пару минут? Ходж оторвал взгляд от лежащих перед ним документов и посмотрел на девушку. Её сбитое дыхание, растрепавшиеся волосы, слегка хриплый голос и глаза, зелёные глаза, в которых сейчас отражаются все чувства Кэтрин, — всё это мужчина мгновенно подметил и, поднявшись, рукой указал девушке на кресло: — Присядете? Кэтрин несколько раз моргнула, прежде чем неуверенно покачать головой: — Разговор будет недолгим, нет необходимости. Ходж вышел из-за стола, пристально наблюдая за действиями девушки. Она не должна быть здесь, он сам лично дал ей выходной. Но Кэтрин стояла перед ним, переминаясь с ноги на ногу и нервно перебирая в руках край блузы. Тишина неприятно давила, и Ходж уже было хотел спросить Кэтрин, в чём дело, как она сама подала голос: — Только я Вас прошу, ответьте честно, — прозвучало тихо, не так, как хотела сама девушка. Она собиралась с силами, хотела придать голосу максимально безразлично-уверенные нотки, но получалось очень плохо. — Хорошо, я буду честен. Кэтрин благодарно улыбнулась, а после взглянула в серые глаза Ходжа, в которых плескались недоумение и настороженность. Одного взгляда, одного вида уставшей девушки хватило, чтобы сердце Ходжа пропустило удар. — Вы видите во мне её? — Кэтрин слегка прочистила горло, а после дополнила: — Кассандру? Казалось, что в этот момент замерло всё: автомобили, которые мчались по улицам; музыка, которая до этого громыхала за дверью кабинета; работники клуба, мельтешащие по коридору. Замерло всё, даже их сердца. Ходж шумно выдохнул, явно не ожидая такого вопроса. Рой вопросов крутился в его голове, мысли о том, что лучше сказать, сменялись в доли секунды. Но единственное, что он мог выдать слегка охрипшим голосом, было: — С чего Вы взяли? Кэтрин тихо хмыкнула, невесело усмехнулась, попыталась побороть дрожь в теле. Ей было тяжело, как бы она ни хотела успокоиться, эмоции брали верх. Боль медленно, но уверенно заполняла собой все её естество. — Я знаю, кем вы приходитесь друг другу, — Кэтрин не хотела смотреть на него, не хотела столкнуться с пронзительным взглядом серых глаз. — И знаю, какова Ваша позиция по поводу любви, мистер Бейкер. — Кэтрин, — Ходж сделал шаг к ней, но девушка вскинула руку, не подпуская. — Я не осуждаю и не виню, — Кэтрин постаралась улыбнуться, но получилось лишь криво приподнять уголки губ. — Наше внешнее сходство очевидно, только вот я совсем не хотела ничего замечать, — девушка рукой легонько стукнула себя по лбу, — придумала себе в голове кучу всего. — Вы не она, мисс Хилл, — Ходж плеснул себе в бокал янтарную жидкость и в один заход полностью выпил её. — Я говорил, что Вы удивительная девушка, не похожая ни на кого. — Но я никогда не стану для Вас чем-то большим, — Кэтрин на секунду прикрыла глаза, борясь с собой, а после недолго паузы продолжила: — просто поймите и меня, мистер Бейкер, — тяжело вздохнув, она попыталась придать голосу безразличные твёрдые нотки, — я столько раз обжигалась, столько слышала в свой адрес. Мне все говорили, что я недостойна счастья, недостойна любви. Каждый видел во мне лишь удобную девочку, которой можно вертеть, как они пожелают, — ком настойчиво разрастался в горле, мешая говорить. — Но я больше не хочу, я не хочу быть запасным вариантом, не хочу быть заменой кому-то, не хочу быть для всех удобной! Слёзы предательски сорвались с пушистых ресниц, оставляя тонкие блестящие дорожки на щеках. Нет больше сил держать всё в себе. Нет больше сил бороться. Больше нет сил. Кэтрин устала. Устала притворяться, что всё хорошо, устала приходить по первому зову, помогать, поддерживать. Устала видеть в глазах всех лишь это чёртово сожаление. Она не хочет, чтобы её жалели. Жалость ничем не поможет. Никогда и никому. — Даже если ты не хочешь быть такой, ты не сможешь измениться, — тень ласково прикоснулась к женской щеке. — Ты слабая и никчёмная, ты привыкла быть удобной для всех, но только не для себя. Смирись. — Мисс Хилл, — Ходж сделал несколько шагов к притихшей девушке, осторожно касаясь её плеча, — Вы вовсе не такая, у вас ещё всё впереди, столько возможностей, столько времени. Вы заслужили счастья и любви больше, чем кто-либо. Вы один из самых светлых и отзывчивых людей, которых я только встречал. Мне жаль… — Не стоит, — Кэтрин убрала мужскую руку со своего плеча, растягивая губы в нервной усмешке. — Не жалейте, не надо. Ненавижу это, — зелёные глаза задумчиво глядели в серые обеспокоенные напротив. — Но Вы правы, у меня ещё всё впереди, — тяжело вздохнув, девушка направилась к двери, намереваясь покинуть это место как можно скорее. — Но явно не здесь. Больше мне здесь делать нечего. Нужно начать жизнь с чистого листа, пересмотреть взгляды на многие вещи, поменять себя. Повисла звенящая тишина, которая окончательно расставила все точки над «и». — Заявление я принесу завтра, хорошо? — раздался тихий шепот. Ходж хотел подойти к девушке, остановить её. Он не хотел, чтобы она уходила. Но сдержал свой порыв, слегка кивнув. Мужчина понимал — это лучший вариант для неё. Кэтрин действительно заслужила любви. Заслужила того мужчину, который будет любить её такой, какая она есть, а не будет видеть в ней другую женщину. — Так Вы любите её? — тихо спросила Кэтрин, крепко сжимая ручку двери. — Люблю. Девушка сильно зажмурилась, лбом прислонившись к прохладной поверхности двери. Боль душила изнутри, сжимая внутренности, сжигая всё. — Прости, я не хотел делать тебе больно, Кэтрин. Кэтрин нервно усмехнулась. Сможет ли она простить? После того, как он сам сблизился с ней, дал надежду, помог почувствовать себя нужной, а затем разрушил всё одним словом? После того, как разбил сердце, которое она так долго собирала по кусочкам? — Сможешь, — тень усмехнулась, — уже простила. — Будьте счастливы, мистер Бейкер. Тихо скрипнула дверь, оставляя позади всё самое светлое, что могло быть в жизни девушки.I
7 апреля 2022 г. в 17:00