***
Первый раз за свою жизнь, встретив кого-то нового, Ушиджима был не Ушивакой, не асом всея Японии, не лучшим игроком Шираторизавы, а просто другом Тендо. И это было… освежающе. Он уставился на слишком миниатюрного парня, взволнованно смотрящего на него снизу вверх, не потому, что тот вообще тут находился, а из-за общего знакомого. Ушиджима не знал, что у Тендо были друзья не из команды, и это был приятный сюрприз. Самым забавным было то, что Ушиджима столкнулся с этим человеком у туалета. Это будет считаться за знакомство с “милашкой”? Вакатоши спросит у Тендо позже. – Ты знаешь Тендо? – спрашивает у него Ушиджима, испытывая неподдельное любопытство. Он не понимал, как Тендо мог познакомиться с кем-то из Инаризаки, особенно с первогодкой. На нем была форма Инаризаки, но она ведь была детская. Может ли быть, что они разрешили менеджеру временно присоединиться к команде? Странно, что у них нет запасных – у них же, как и у Шираторизавы, большая команда. Глаза пацана заблестели от восторга, а улыбка стала шире. – Да! Ну, то есть, я только что с ним встретился, – его щеки вспыхнули, и он почесал затылок, – но мы говорили о новом выпуске Джампа. Мне аж завидно, что он смог найти его. Мой капитан не разрешает мне ходить по комбини в одиночку. Ушиджима моргнул. Если он правильно помнит, капитан Инаризаки – Кита Шинсуке – незапоминающийся волейболист, с которым Вакатоши никогда не играл, просто потому что, тот никогда не выходил на поле. Неподобающий недостаток опыта для капитана одной из лучших команд страны. Паренек же все еще тараторил. – Мы поговорили про Ван Пис, но я, в последнее время полюбил Гинтаму… – парень резко замолчал, поняв, что сболтнул лишнего, и одарил Ушидшиму извиняющейся улыбкой, – Прости, иногда я заговариваюсь. Ты читаешь Джамп? – Ничего страшного, – разговорчивость парня действительно незначительна. Ушидшима привык, что люди вокруг него говорят, пока Вакатоши не находит, что ответить, – Тендо иногда одалживает мне свои старые выпуски, так что кое-что я читал. Блеск в глазах паренька вернулся, и он немного поерзал на месте, – Какой твой любимый? Ушиджима моргнул и задрал голову, размышляя. В последнем номере, который дал ему Тендо, была вкусная реклама “Карри из свинины Сумо”. Так он и ответил. Эта реклама преследовала его всю следующую тренировку Шираторизавы. Это напрягало, потому что он отвлекался. А после, Тендо потащил его в ресторан с карри, чтобы Вакатоши перестал фантазировать, а все-таки поел его. Пацан в непонимании уставился на него, – Реклама? – Да. – Свиного карри? – Да. Карри из свинины Сумо, – Ушиджима даже на секунду пожалел, что у него нет этого выпуска с собой, чтобы показать. Возможно, он бы понял лучше, будь у него наглядный пример. Пацан почесал подбородок и ответил, – Это и правда звучит ужасно хорошо, – Ушиджима молча кивнул. Так и было. В глазах парня снова загорелась искорка. – А ты слышал про “В поисках божественного рецепта”? – А! Прости, постоянно увлекаюсь разговорами. Я Хината Шоё, – он низко поклонился, – диагональный из Старшей Инаризаки! Не либеро? Ушиджима удивленно моргнул, но на автомате сделал поклон еще ниже. – Ушиджима Вакатоши из Акадмии Шираторизава. Ушиджима не успел толком принять и переварить информацию о том, что Хината был диагональным, отвлекшись на то, как Хината, буквально всем телом, осознал, кто перед ним стоит. Ушиджима не понимал, как, очевидно, член команды Инаризаки, который все еще казался Вакатоши лишним, учитывая его размеры, не смог узнать самого Ушиджиму. Может быть, он не произвел на Мию Атсуму должного впечатления на прошлых Национальных? Или в прошлогоднем лагере? Раз он не рассказал никому о Вакатоши. Хината распахнул глаза, приоткрыл рот и вытянул руки вдоль тела. Ушиджиме на секунду показалось, что он сейчас грохнется в обморок – парниша определенно выглядел слабоватым. Хината облизнул губы. – Ты… А… Япония… Ты… Уши… – его лицо вспыхнуло. Поняв, что ничего связного он не услышит, Ушиджима решил удовлетворить свое любопытство, – А ты диагональный у Инаризаки? Это вывело Хинату из ступора. Он глубоко вдохнул, расправил плечи и выпалил, – Да! Ушиджима прищурился, прокручивая в голове эту информацию. – И ты, естественно, из запаса, – один из тех игроков Инаризаки, кто никогда не выходил на поле, но всегда ходил на тренировки, просто, чтобы их было больше. Такие были и у Шираторизавы. Но было странно, что этот пацан назвал себя доигровщиком, хотя он таковым не являлся. Это могло запутать кого-то, как запутало Ушиджиму. Хината с любопытством посмотрел на него и потряс головой, – Нет, я в команде. Я десятый номер. Он положил руку туда, где на груди должен быть номер десять. Неужели Инаризаки так сильно опустились? Несколько месяцев назад на Весенних Национальных они были в четверке лучших команд в стране. Возможно, некоторые их третьекурсники закончили школу весной и ушли, а команду ведут второгодки. Близнецы Мия, ленивый блокирующий, и новенькие третьегодки: Оджиро, их либеро и Омими. Ушиджима всегда удивлялся ширине скамейки запасных, что места хватило даже для этого пацана. – Пинч подающий? – уточнил Ушиджима. Хината на мгновение непонимающе уставился на него, прежде чем издал неловкий смешок. – О нет, я все еще работаю над своими приемами, – он смущенно улыбнулся и потер затылок, – я в стартовом составе, единственный из первогодок, – гордо закончил Хината. Обычно Ушиджима не любит тех, кто хвастается, но тут он не смог выдать негативных эмоций, его безумно сильно поразила информация о том, что это крошечное и хрупкое создание, стоящее перед ним, правда в стартовом составе Инаризаки. Одной из лучших команд в стране. Которую может подвести маленький мальчик. – Симптом слабости вашего капитана? – начал размышлять он вслух. На сколько ему известно, тренерский состав в Инаризаки не менялся, и Ушиджима не мог понять, почему в команде произошли такие резкие и драматичные изменения. Хотя как-то он слышал, что иногда происходит кумовство, которое разрушает команды в частности и волейбольные программы в целом. Но учитывая то, как долго Инаризаки на вершине, он удивлен, что это произошло и у них. Ушиджима не слышал, но по описанию звучало заманчиво. Пацан в красках описал, как красиво там рисуют еду, и как он всегда чувствовал, что хочет ее съесть. Ушиджима сделал мысленную пометку спросить Тендо про это позже – звучало правда интересно. И, наконец, после пары минут болтовни о еде и рекламе еды в Джампе, Ушиджима узнал имя этого пацана. – Ха? – Хината наклонил голову, недоумевая. Ушиджима уставился на пацана сверху вниз, рассматривая его маленькие руки, как висит его куртка на худых плечах, оценил его рост – он был ниже любого игрока на турнире, даже ниже либеро. Почему он вообще здесь? Как он здесь оказался? – Чтобы преуспеть в волейболе, нужно быть сильным – сила измеряется силой съемов, высотой блоков и стабильностью приемов, – Хината, стоящий перед ним все еще смотрел на него в замешательстве, но кивнул в знак согласия. Ушиджима продолжил, – Инаризаки всегда были сильными, – это вызвало у Хинаты гордую улыбку. – Но смотря на состояние вашей команды сейчас, я так больше не думаю, – торжественно закончил Ушиджима, решив пояснить то, что, по его мнению, было правдой, – допустить слабака в основной состав и капитана, который даже не может играть – это и есть неприятные симптомы, – грустно. Ушиджима с нетерпением ждал вызова от Инаризаки, который бы ему точно бросили. Но, видимо, об этом можно забыть. Хината выглядел так, будто его ударили, его глаза расширились, и он удивленно уставился на него. Ушиджима хотел отдать пацану должное, он определенно умел поддерживать зрительный контакт. Что-то в лице Хинаты изменилось; тот, кто только что был ярким и энергичным существом, постоянно находящимся в движении, превратился в что-то неподвижное, его глаза заострились, и он стал напоминать хищника. – Что ты сказал? Ушиджима моргнул. Теперь, смотря в глаза Хинаты Шоё, он задался вопросом, как они только что могли обсуждать рекламу еды. Может он не так выразился? – Если Инаризаки хочет быть сильными, нужно сильное руководство, которое поможет вести вперед – и это не то, что может предложить игрок, сидящий на скамейке. Хината с шумом втянул воздух и медленно сделал полшага вперед, все еще пристально смотря в глаза Вакатоши. – Ты сейчас говоришь о Кита-семпае, не так ли? – Да. Хината сжал кулаки. – И, полагаю, ты думаешь, что я тоже слабый? Отсутствие эмоций на лице Хинаты начало нервировать. Поговорив с ним всего пару минут, Ушиджима убедился, что молчание – это неестественное состояние для парня. – Ты маленький. А рост необходим в волейболе. Для силы удара, – Хината оскалился и стал похож на дикое животное, – слабость – яд в земле Инаризаки, в былой отточенной силе. Если завтра мы сыграем, я уверен, что мы победим. Хината сделал еще один шаг вперед, теперь он стоял на расстоянии вытянутой руки от Ушиджимы. Его абсолютно непроницаемое лицо противоречило огню в его глазах. Дверь туалета рядом с ними распахнулась, и Ушиджима краем глаза заметил еще одну вспышку красного. Но он не мог оторвать взгляда от зверя перед собой. – Я не понимаю метафор, – прорычал Хината сквозь зубы, его глаза горели яростью, – но я могу обещать тебе вот что. Завтра мы победим вас и докажем, что существует много способов быть сильным. Ушиджима понял, что почти сделал шаг назад. Он резко выдохнул через нос; он не мог понять, как этот парень не осознавал. Как он мог сказать что-то настолько неправильное, поверить в свою правоту. Он стиснул зубы, пытаясь подобрать слова, которые заставят Хинату понять его и поставят на место – он слаб, и он должен это знать. Как он мог не знать? – Ушиджима! – позвал его тренер Вашиджо откуда-то из-за спины. Повернувшись, он увидел, что вся его команда ждет его, а тренер выглядит нетерпеливым. Ушиджима вновь посмотрел на Хинату, чувствуя, что нельзя отводить взгляд от кого-то настолько опасного. Но не обнаружил его на месте. Он вернулся к своей команде, размышляя о том, что произошло. Тендо появился перед его глазами, – Ты в порядке, Вакатоши-кун? Ты выглядишь немного раздраженным. Ушиджима моргнул, слегка смущенно посмотрев на друга, и кивнул, соглашаясь с последним утверждением, – Да. Губы Тендо изогнулись, а брови озадаченно приподнялись, – Хочешь поговорить об этом? – Я встретил Хинату Шоё. – А! Ты встретил нового фенечка! – Тендо широко ему улыбнулся, очевидно, желая поболтать о своем новом друге, – Ну разве он не вызывает у тебя желания помять его щечки, пока они не лопнут? Ушиджима задрал голову и посмотрел на потолок, задумавшись. Хината Шоё не вызывал у него таких чувств. – Нет, – Тендо наклонил голову под невозможным углом, а брови его поползли еще выше, – он заносчив. Тендо цокнул на него, помахав рукой так, как, по наблюдениям Ушиджимы, машут тетушки в магазинах, когда сплетничают. – Это часть его очарования, – но тут Тендо прищурился и наклонился вперед, встав нос к носу с Ушиджимой, – он расстроил тебя, да? Ушиджима нахмурился в попытке подобрать слова, чтобы описать чувства, которые вызвал у него этот маленький монстр, – Возможно. Тендо хлопнул его рукой по плечу. – Если тебе это поможет, я обязательно подарю Фенечку-куну ночные кошмары завтра, когда мы их обыграем, – он одарил Ушиджиму сияющей улыбкой и поднял большой палец. Ушиджима только хмыкнул на это, решив пока не задумываться над этим так сильно. Сейчас им нужно выиграть матч. Мысли о Инаризаки и Хинате Шоё могут подождать. Его команда должна пройти хотя бы первый раунд. Выходя на следующий день на корт, на матч против Инаризаки, Ушиджима наконец смог обозначить чувства, которые вызывает у него Хината Шоё. Он наблюдал за тем, как Хината во время разминки подпрыгнул в воздухе – выше, чем мог человек его комплекции – сделал съем, а затем напыщенно посмотрел прямо в глаза Ушиджимы. Когда тот приземлился на пол, до Ушиджимы наконец дошло, что Хината имел ввиду. Ушиджима хотел уничтожить Хинату Шоё, поставить его на место, которое он заслуживает. Показать правду и реальность маленькому разъярённому монстру, стоящему по другую сторону сетки. Он ничего не хотел так, как победить Хинату Шоё. Он хотел быть уверенным, что Хината проиграет.***