Завершение.

Кенни снова просыпается после своей смерти. Пот крупными холодными каплями стекает с трясущегося тела. МакКормик никогда не привыкнет умирать, каждый раз, когда его сбивает очередная машина, простреливает голову левый мужик, а сердце перестаёт стучать, в глаза бьёт белая вспышка, голова начинает нещадно болеть, мысли крутятся только вокруг одного желания: " я не хочу умирать, пожалуйста, только не непроглядная чернота!», но скоро становится совсем темно. Именно тогда Кенни вздрагивает в грязной кровати. Никто не помнит, как парень умирает, никто кроме Картмана, но Эрик такая свинья, что сам часто пользуется бессмертием друга. Когда Кенни говорит кому-то о своём проклятье — никто не верит, только крутит пальцем у виска, были случаи, когда какой-нибудь человек мог предположить, что МакКормик действительно обладает бессмертием, но спустя время, когда Кенни снова умирает, человек забывает об этом странном факте. От того парень и перестал кому-то рассказывать об этом. Бессмертие — не дар, это настоящая пытка. Что-то отвратительное, что недоступно обычным людям, но все мечтают об этом. Хотят жить вечно, не понимая насколько это ужасно. Особенно, когда умираешь каждый день. У МакКормика сейчас с учёбой проблемы, что будет дальше? Понимает же, что обычная работа ему не светит. Выгонят спустя неделю за постоянные пропуски. Нет работы — нет денег, нет денег — нет жилья, еды, воды и т.д. Закончить как собственные родители, он не хочет, но есть ли выбор? Оказалось, что есть. Леопольд Стотч — наивный, как ребёнок, одноклассник Кенни. Какое-то время он состоял в компании Стэна, в качестве замены МакКормика, но вскоре его благополучно выдворили. Несмотря на это, Кенни подружился с Баттерсом, они были хорошими дополнениями в отношениях друзей, были теми недостающими звеньями в жизнях друг друга. Кенни знал о проблемах в семье Стотча — как и вся школа — однако, МакКормику предоставилось увидеть больше чем другим. Только он замечал синяки на теле друга, как тот вздрагивал и жмурился от резких движений, не мог сам сделать выбор, ждал разрешение даже на самые банальные вещи. Такие простые, как — рукопожатие. Кенни, когда сумерки обрушились на город, пока все люди спали беспробудным сном, забирался в комнату Баттерса. Он успокаивал друга, уверял, что ещё чуть-чуть, и они уедут из этого города втроём. Кенни, Лео и Карен. С девочкой Стотч нашёл общий язык, почти считал её родной сестрой. О своих проблемах парень в парке не говорил, наотрез отказывался отвечать на вопросы по типу: " почему ты постоянно пропускаешь занятия? У тебя что-то случилось?». Посчитал, что бессмысленно говорить о том, что Баттерс забудет уже на следующий день. Так бы и продолжалась эта крепкая дружба, если бы не случилось непоправимое. Кенни не уследил, не достаточно отгородил Баттерса и слишком поздно это понял. В компании друга, МакКормик стал слишком невнимателен, за что и поплатился. Когда Кенни шёл после школы домой, он был готов, что его сейчас что-нибудь убьёт. Машина резко выехала из-за угла, на всей скорости летела к МакКормику. Вдруг парень услышал голос Стотча, ощутил, как собственное тело что-то отталкивает. Колени резко начали гореть, тело болеть, а перед глазами поплыли изображения, словно краски, касающиеся водной глади, оставили после себя размытые пятна. Резкий звук тормозящих колёс проехался по ушам, а затем крик собственного друга ударил в барабанные перепонки. " Как некстати " — последнее, что подумал Кенни, перед тем, как провалиться в звенящую пустоту. К своему удивлению, парень проснулся не у себя в грязной комнате, а в больнице. Тело не било сильной дрожью, голова не сотрясалась перед отключкой. Разве что в глазах рябило, но это мелочи. Только хотел Кенни немного приподняться, как в комнату зашла медсестра. — Мистер МакКормик, вы уже проснулись. Ваши друзья будут рады узнать об этом! — Г-где… Баттерс? — хрипло, с нотками испуга спросил Кенни. — Ох, я пропущу ваших друзей! — отойдя от двери, она пропустила Кайла и Стэна, затем поспешила выйти из помещения. — Чувак, мы так волновались! — Марш выглядел белее арктической пустыни. — Напугал ты! — Кайл на вид не спал всю ночь. — Где Баттерс? — уже твёрже спросил Кенни. Ему сейчас было всё равно на беспокойство друзей, главная задача узнать, всё ли в порядке с Лео. Он мог умереть! МакКормик бы никогда не простил себе смерть Стотча. — С ним…эм, — Стэн замялся, затем печально выдохнул. Кайл покосил свой взгляд на окно. Наступило мертвецкое молчание. Сердце Кенни начало пробивать грудную клетку, показалось, что его ритм слышен на всю комнату. Голова заболела, как будто ножом вонзились в черепную коробку, во рту стало пустынней Саха́ры. — Он умер, — как приговор озвучил Кайл. Теперь это «что-то» ударило не в голову, а в сердце. Подумать об этом парень не успел, снова провалился в отключку. На этот раз его застала не темнота, а белая вспышка. Вместо: " Я не хочу умирать», голос твердил: " Почему? «. С момента смерти Баттерса почти ничего не изменилось. Единственное, Кенни не умирал каждый день. Никто не оплакивал Лео, не упоминал даже вскользь. Как будто его никогда не существовало. Это безумно злило Кенни. Он в бешенстве приходил домой, пинал, что только видел, ломал всё вокруг, пока истерика не обрушилась лавиной на голову. Бить больше ничего не хотелось, было лишь желание повернуть время вспять, вернуть Баттерса, рассказать ему о том, что тот умер совсем напрасно. Как его не хватает МакКормику, как хочется обнять Стотча как никогда раньше, поплакать тому в плечо. Очень сложно было объяснить куда делся Баттерс Карен. Никто, конечно же, ей не сказал правду. Кенни выдумал историю, как их близкий друг отправился в другой город учиться, чтобы потом вернуться и забрать МакКормиков к себе. Девочка верила и ждала возвращение Лео. А её брат лишь печально смотрел на неё. Спустя месяц без смертей, Кенни понял, что хочет увидеть Баттерса по-настоящему, настолько жаждал, что заперевшись у себя в комнате, он прострелил себе голову, предварительно подумав о месте, где найдёт друга. Кенни нравился рай, там было слишком уютно, даже несмотря на вырвиглазный белый цвет. Он думал, где сможет найти Баттерса, но спустя время решил, что первым делом стоит поискать возле райского озера. Однажды, Лео сказал, что если бы мог, то ходил бы каждый день в парк. Ему очень нравилась природа, он ощущал её полностью, особенно в одиночестве. Так и оказалось. Блондинистая макушка сидела на берегу возле плавающих на воде уток. Подойти оказалось тяжелее чем думал Кенни. Тело трясло от предвкушения, мысли летали вокруг Баттерса. Но если парень продолжит стоять, то ничего не изменится, поэтому Кенни подсел к мальчику на землю. Баттерс сначала дёрнулся, но когда увидел Кенни, то безумно обрадовался. — Ах, Кенни! Ты как?! Я тебя так давно не видел! — Привет, Беттеркап, — солнечно улыбнувшись, МакКормик крепко обнял друга. — Я так рад тебя видеть! Стоп! — Стотч резко отодвинулся, — если ты здесь, то это значит… Ох, нет! Кенни! — Тише-тише! Не переживай! Тогда он и рассказал о своём проклятье Лео. На душе стало гораздо спокойнее, информация о том, что хоть кто-то делит с Кенни эту тайну давала второй глоток воздуха. — Я рад, что с тобой всё хорошо…– облегчённо ответил Баттерс. — Ты не злишься? Твоя смерть была напрасна. — Нет, Кен, не злюсь. К тому же, ты сам сказал, что после этого больше не умирал! Может, моя «жертва» как-то спасла тебя от этой части проклятья? Листву деревьев мягко колыхал ветер, словно перебирая пальцами каждый зелёный листочек. Утки плавали, танцуя вальс, а птицы пели свои серенады где-то вдали. — Я…Баттерс. Ты так легко относишься к своей смерти… — Знаешь, я даже рад, что умер, — Кенни слегка затрясло, — В реальном мире никому не было до моего присутствия и до отсутствия тоже. Меня любили лишь ты и Карен. Нет, это тоже очень важно для меня, честно! Но когда я осознал, что готов ради вас на всё, я перестал бояться. Поэтому, увидев машину, я не мешкал. В как-то степени, это то чего я хотел. — То есть, ты не просто меня спас? Глаза защипало, кулаки сжали траву. По голове словно чем-то ударили, пока сознания видело целый салют из эмоций, сердце сжалось в тонкую трубочку. — Прости, Кен. Я понимаю, что ты сейчас злишься на меня, но да. Ты прав. Это то, что Баттерс никогда не рассказывал Кенни. Смерть всегда была красным флагом в их разговорах. И теперь МакКормик сожалеет об этом. Стотч никогда не вернётся обратно, он навсегда останется здесь. В тихом, спокойном месте. Где слышен лишь шелест берёз, плескание уток в воде, завывание ветерка. Вернувшись обратно, Кенни понял, что Баттерс прав. «Может, моя смерть как-то спасла тебя от этой части проклятья?» — действительно спасла. МакКормик всё ещё был бессмертен, но не умирал каждый день, как раньше. Объяснение этому парень не нашёл, но ему оно особенно и не нужно было. Теперь он ходил в школу каждый день, что хорошо отразилось на его успеваемости и настроение. Парень даже смог устроиться на подработку. Без Баттерса мир стал серее, но Кенни всё равно ему благодарен. Теперь, он хотя бы сможет обеспечить хорошие будущие Карен. Будущие без Баттерса — не будущие. Но Кенни был уверен, что когда-нибудь его проклятье исчезнет и тогда он по-настоящему умрёт. И эту смерть он примет не с ужасом, а с чувством завершения.