Поцелуйная корпорация

Никто не скажет вам, где происходит ежегодная конференция, предваряющая главный поцелуйный праздник. В Междумирье? В Межвременье? Ведущие телекомпании и наимоднейшие ютуб-каналы, сетевые пранкеры и СМИ всех видов душу бы продали за возможность заснять и показать феноменальную новость. Распределение поцелуев по отрядам, звеньям и регионам, подковёрные драки и интриги за лучшие места и густонаселенные города, рыдания неудачников, засылаемых десантом в крохотные помирающие деревушки… Эпическое зрелище, сравнимое с кадрами из «Людей в черном», то место, помните? Зал прибытия и таможня для всех рас вселенной? — Ну пожалуйста, начальник, умоляю. Где вы нашли эту Пупырловку? Кого там целовать? Двух мумифицированных старух? — возмущенно вопило маленькое пухленькое существо. — Я требую командировку в Саратов! — Почтительный! Повыступай еще у меня. Ты же Поч-ти-тель-ный! Метнешься на полчаса в Пупырловку, кстати, там два деда и целых пять старух, а потом в Японию, к якудза, в качестве бонуса, ок? — Ну так бы сразу и сказали, господин Филематолог, — расплылся в довольной улыбке Почтительный Поцелуй. В это время крошечный пупсик в горошковом платьице путался под ногами у всех и пищал: — А я? А меня забыли! Дайте мне направление! Я хочу оторваться в день Святого Валентина! По полной! В огромном зале стоял гвалт и щебет, чмоканье и чавканье, доносились недовольные стоны и радостные речёвки. Малыша почти никто не слышал. Над ним склонился высокий, похожий на многорукого человека в тоге ксенос, подхватил за шкирку длинными многосуставчатыми пальцами, поднес поближе к огромным глазам. — Ты кто? — А ты кто? — задушенно пискнул пупс, с восторгом глядя на широкий губастый рот. — Язык покажь! О-о-о-о…. — Я Чувственный Поцелуй. — Язык медленно и многозначительно обвел губы. — А я Детский Поцелуйчик, — пропыхтел пупсик. — Поставь, задушишь. — И куда это ты рвешься, малыш? — Ну хоть в детсад! Там уже дарят друг другу валентинки, — справедливо возмутился Детский Поцелуйчик. Чувственный Поцелуй размашистым шагом двинулся к стойке администратора, усадив мелочь на сгиб одного из локтей. — Эй, развратник, ты куда потащил Слюнявчика? — заржала компания развязных Непристойных Поцелуев всех семи полов. — На мастер-класс, — хмыкнул многорукий. Толпа в радужных одеждах восторженно взвыла. — Я не слюнявый, — задрожал губешкой пупсик. — Да ладно, забей. Эй, Филематолог! Тут у нас Детский сектор остался не охваченным всеобщей лихорадкой. Смотри, какой куклёнок. И даже не слюнявый. — Я только в щечку, — зарделся пупс. — А в нос? — Можно и в нос, — согласился Детский не-слюнявый Поцелуй и с надеждой уставился на администратора. — Хм, — Филематолог скептически посмотрел поверх очков-половинок на активно ёрзающего куклёнка в руках этой развратной, чувственной сволочи. — Я так надеялся, что мода на валентинки проходит… Взгляд Филематолога вскарабкался по лебединой шее с острым кадыком, перевалил через твердый подбородок, залип на чувственных, мать-природа его дери, губах, вильнул, ускользая от змейки-языка, прыгнул к глазам и пропал. Чувственный Поцелуй медленно, томно моргнул, двинул вразнобой бровями и похабно подмигнул. Администратор покрылся красными пятнами. — Так. Есть у меня провальное направление. Управляющая компания в одном городе. Воздушных шариков в форме сердечек по кабинетам навесили, счета свои космические купидончиками украсили и думают, что в Валентинов день все их будут в попу целовать. Вот, — Филематолог шлепнул на конторку розовый лист бумаги формата А4. — Ну ты даешь, начальник. Куда Слюнявчику против таких монстров. Ты ему в усиление еще пару Дружеских поцелуев дай, настоящих, мужских таких, — Чувственный с намеком сжал кулак. Тут же, поигрывая мускулами, к стойке администратора подкатили два брутальных самца в камуфляже. — Мальчики, отвечаете головами за этого дитёнка! И чтоб без рук! Направление вот. И еще. Так и быть, несколько детсадов посетите. — Филематолог положил листочек нежно-голубого оттенка поверх розового. Детский Поцелуйчик с радостным писком перепрыгнул на другие ручки, клюнул в ухоженную двухдневную небритость Дружеский Поцелуй. — Вперед, во имя Святого Валентина! — простер он пухлую лапку. В огромном зале влажно чмокали светящиеся кольца телепортов, команды разнообразных Поцелуев компаниями и колоннами по двое отправлялись дарить высокое и светлое чувство. — А ты что не торопишься, Чувственный? — поинтересовался администратор. — Мало заданий? Гляди, Глубокие и Французские оккупировали чуть ли не все направления. Чувственный снисходительно хмыкнул. Они задумчиво посмотрели на полуголую компашку, скандирующую препохабные стишата. Она так и провалилась в чпокнувший портал, хохоча и обнимаясь. — А ты, админ? Будешь скучно работать весь праздник? — поинтересовался Чувственный, накрывая одной из шести рук ладонь Филематолога. — Как насчет обменяться физиологическими жидкостями? Администратор зарделся и промямлил невнятное «подожди», рассеянно и без сопротивления выдал направления нескольким буйным Поцелуям, то ли Страстному, то ли Любовному, помахал на прощание Умилённому. Потом долго препирался с Воздушным, убеждая того, что маски делу не помеха. Мало ли что люди придумают! Сегодня у них пандемия, а завтра оргия. И нечего впадать в депрессию с такой ерунды. — Я уже совсем прозраааачный, — завывал Воздушный Поцелуй. — Никто меня не люу-у-у-убит, никто не потребляа-а-а-ает. — Лук у тебя и правда того, просвечивает, — ухмыльнулся Чувственный. — Ты совершенно бесчувственный, — рассердился Воздушный и разревелся. — Но-но! Могу доказать обратное, — возмутился многорук. — А если вот так? Администратор только вздохнул, глядя, как исчезает, суча тонкими ногами в многоруких объятиях, бесплотная фигура. Мычание сменилось чавкающими звуками. Филематолог закатил глаза. В это время противным голосом взвыла сирена, замигали красным три телепорта, сжимаясь в тугие колечки. — Агапе! Что я наделал! Они перепутались! — администратор схватился за голову, удерживая вставшие дыбом волосы. — М? — Чувственный отставил в сторонку налившегося красками Воздушного Поцелуйчика. — Проблемы? Что-то смертельное? — Отвлекся на тебя и напутал, — нахмурился администратор. — Банда Поцелуев-Укусов вместо вампирского особняка отправилась в зону. — Аномальную? — округлил глазенки Воздушный. — В нормальную. Где много-много диких мужиков. — Ой. — Вот и ой. Меня САМ раскатает. И еще. Смотрите. Над конторкой зависла голограмма, настоящее три-дэ кино. А там был дорого-богато раззолоченный зал с лепниной, танцующие парочки в бальных нарядах, снующие по сверкающему паркету официанты с подносами шампанского, ряды кумушек в стильных шляпках и благопристойных платьях, с нацеленными смартфонами вместо лорнетов. На фоне этакой красоты бомжеватого вида красавчик катил тележку, битком набитую помидорами. «Хочешь засосать, но боишься опозориться? Тренируйся на помидорках», — шептал он, потряхивая залаченными пыльными локонами, и протягивал красный сочный овощ очередному одинокому юноше или девушке. Те хлопали глазами, воровато оглядывались и с хлюпаньем впивались в помидор. Алые брызги и потеки пестрели все гуще на рукавах, манжетах, подбородках и декольте. — Кто это? — хрюкнул Чувственный. — Это Воображаемый Поцелуй. Позор нашей корпорации, — тоскливо вздохнул администратор. — И помидоры, поди, в «Пятерочке» спер. Чувственный захохотал во все горло. Воздушный хихикнул и скромно прикрыл рот ладошкой. — Давайте меня туда пошлем? — предложил он. — Красиво там. Дамы с кавалерами такие, что лучше на расстоянии целоваться. — Иди. Спасай ситуацию. И передай этому идиоту… А, ладно, гони его, сам после отругаю, — пробормотал администратор, выкладывая нагусто усыпанное виньетками направление. Воздушный упорхнул, напоследок чмокнув губами воздух. А Чувственный придвинулся вплотную к Филематологу. — Ну? Ты закончил? Зал пустеет, все разбегаются, Валентинов день в разгаре. По чашечке кавы и в койку? — Какая койка, Эроса тебе в печень. Вон еще Начальственные Поцелуи циркуляры всех администраций Земли разбирают. Все не могут решить, не уронит ли их высокое достоинство участие в подозрительном празднике. А то некоторые объявили Святого Валентина покровителем ЛГБТ, а у них скрепы вопиют. И мозги скрипят. Чувственный опять заржал. Совершенно непочтительно. — Я никуда не тороплюсь. На задание отправились мои мелкие клоны и копии. Нечасто я наш паноптикум во всем блеске вижу. И тебя, дружок. Филематолог снова покраснел и сделал вид, что сильно занят сортировкой оставшихся разноцветных бумажек. — Слушай, а кто к вампирам-то пошел? — вдруг озадачился Чувственный Поцелуй. — Надеюсь, не Невинный Чмок? Порвут на британский флаг… — Нет. Невинный Поцелуй там, где надо: носится по школам, если успеет вперед Проникновенных. А у вампиров сейчас посмотрим. Хм. Тебе понравится. Неплохо получилось в итоге, а? Может САМ и не прибьет меня? Новое объемное кино заклубилось над конторкой. Чувственный предвкушающе облизнулся. Филематолог снова прикипел взглядом к этому, Филия его побери, блядскому рту, сглотнул. А между тем голограмма демонстрировала опять бальный зал, только в багряных тонах. Гламурные вампиры неспешно вальсировали, беседовали и прогуливались. Выглядели они чрезвычайно напряженными. Наверное, потому, что зал по периметру обходил хищного вида воитель, выцеливая взглядом всех по очереди. Он был сильно похож на киношного Ван Хельсинга. — Новенький? Не помню такого, — удивился Чувственный. — Старенький. Имидж сменил на самый модный. Не узнаешь? Многорук отрицательно помотал головой. — Контрольный Поцелуй. В лобик, — торжественно провозгласил администратор Поцелуйной Корпорации. — Ну ты зве-е-ерь, — уважительно протянул Чувственный. — Ладно, пошли уже в койку. Отметим праздник по полной.