***
Тридцатилетний бугай оторвал железный столб от ограждения и с самодовольством его согнул, от усилий исказив и без того уродливое лицо ещё больше. — Обделался, сосунок? Кёя промолчал, скользнув взглядом по ограждению. — Ха-ха, потерял дар речи. Я тебе не один из слабаков, встречавшихся тебе ранее. Сейчас переломаю руки и ноги, и сниму на видео, как ты молишь о пощаде, тогда заказчик заплатит мне в десять раз больше. Ничего личного, просто бабло. — И сколько? — Ха, любопытно? Три миллиона йен! Я разбогатею на таком неудачнике, как ты. Хибари усмехнулся. — Уверен, что получишь деньги? — На мой счёт уже переведено двести тысяч аванса, пусть только попробует меня кинуть, я его урою. Не зря ж приехал в эту дыру. Глаза Кёи опасно потемнели, он никому не прощал оскорбление любимого города. — Порча общественного имущества нарушает правила дисциплины. Возмести ущерб, прежде чем я загрызу тебя до смерти. Пройдя мимо распластавшегося на земле безмозглого громилы, Кёя вытащил телефон и позвонил: — Есть дело.***
Мукуро злорадно прочитал в мафиозных новостях о кровавой разборке в крупной семье. По их сведениям, правая рука босса перевела с подпольных счетов деньги куда-то заграницу, тем самым полностью лишив семью средств существования, добытых многочисленным потом и кровью, правда, других людей. Миллиарды исчезли в никуда. Конечно же другие семьи не упустили возможности воспользоваться их слабостью. Как итог, куча мертвых мафиози, а денег так и не нашли. — И не найдут, — высказался вслух Мукуро, довольный своей «маленькой» шалостью. Люди так наивно верили в то, что считали истиной, и не допускали мысли, что вся их истина это подтасованные факты и умело выстроенная ложь. Закрыв ноутбук, Мукуро посмотрел на облака сквозь иллюминатор. Сейчас они парили ниже крыльев его личного самолёта, но скоро окажутся снова сверху — близилась посадка. Забавно, он вылетел из Италии в 13 часов вчерашнего дня, а прибудет в 9 сегодняшнего, притом полёт длился примерно 12 часов, а не 20. Установленные людьми временные рамки напоминали иллюзии. Их нет, но если в них верить, то они существуют. Любой праздник тоже всего лишь выдуман людьми, и чем больше его отмечают, тем он ощутимее. А подарок приятный бонус, притом вещь весьма субъективная. Ему не обязательно быть материальным, но он должен быть ощутим получателем. Мукуро перевел взгляд на часы, а потом снова задумчиво уставился в иллюминатор. Вскрытие подарка должно было уже начаться. «Жаль я не увижу выражение его лица, когда он сорвёт последнюю ленточку». Облака стали проноситься вверх, свободные, неподвластные земной суете и лжи. — Скоро увидимся, — прошептал Мукуро и улыбнулся. Он великодушно заплатил заранее куче наивных преступников, каждому на медицинскую помощь и моральный ущерб. Теперь ему оставалось рассчитывать на очень тёплый приём от Хибари Кёи.***
— Пацан сюда не дойдёт. Нафиг мне продолжать носить на шее эту дурацкую красную коробочку?! — Успокойся, заказчик дал чёткие инструкции. Так хочешь лишиться денег? Наёмники в ожидании закуривали очередные сигареты, но оружие держали наготове. — Да он не узнает. Надену потом. — А что если это взрывчатка. Снимешь её, и она сдетонирует? — Нет, там что-то ценное. Иначе бы пацан так не рисковал. — Тихо. Кто-то идёт. Парни сразу же выкинули сигареты и вернули на лица спущенные маски. Один достал нунчаки, второй стилеты. Из-за полностью чёрной одежды и масок их невозможно было принять за обычных прохожих. Только вот маленькая красная коробочка с розовым бантиком совершенно не вязалась с их устрашающим образом. Совершенно не скрываясь, Хибари неспешно шёл к ним напрямик. — Бросание окурков в неположенном месте нарушает правила дисциплины. Я загрызу вас до смерти и назначу штраф. — Смешно. Ты понятия не имеешь, с кем связался. Мои соболезнования. Три стилета одновременно полетели в Кёю, но с жалобным звоном врезались в стальную тонфа. Никаких нитей, просто маленькие ножики. После сражения с Бельфегором, эта попытка нападения показалась ему чересчур халтурной. Второй наёмник не пошёл в атаку, а продемонстрировал владение нунчаки и, увидев остановившегося подростка, самодовольно подумал: «Конечно он испугался». «Сегодня 14 февраля, — осознал Хибари, заметив подарочную коробочку и сопоставив с другим. — День глупых попыток обратить на себя внимание». — Понял, как ты влип, пацан? Только уже поздно. Кёя и поспорить не мог. Действительно влип и вряд ли уже сможет избавиться. Терять время на пушечное мясо теперь он не собирался. Его пиджак взмыл в воздух и уже через секунду тонфа впечаталась в первое мясцо. «Шестьдесят восемь». Не успели стилеты упасть из ослабевших рук на землю, как тонфа уже настигла вторую цель. Вырубив обоих, Хибари присел на корточки и сдёрнул с шеи розовую ленту с коробочкой. Пламя Тумана скрывало содержимое, но выплеснув пламя Облака он в секунду сдул иллюзию. «Планы меняются», — решил Кёя и, забрав коробочку с собой, дальше направился в другую сторону.***
Рокудо Мукуро поглядывал на дисплей телефона, проверяя время. По его расчётам Кёя должен был уже давно подойти. Мукуро знал точно, во сколько пламя Облака вскрыло презент. Даже если предположить невероятное — у Кёи возникли проблемы с подосланными игрушками — это никак не могло занять более двадцати минут. Кёя же задерживался почти на два часа. Сев обратно на диван, Мукуро всё-таки убрал телефон, решив не опускаться до звонков. Внезапно он почувствовал резко оборвавшуюся нить связи с невидимым барьером на востоке Кокуё Ленда. — А вот и гость, — обрадовался Мукуро и спрятал улыбку за сложенными в замок руками. Хибари неспешно зашёл в знакомый заброшенный зал и остановился напротив занятого дивана в полутьме. — Наконец-то ты пришёл. Возникли какие-то проблемы? Мукуро с трудом удержал контроль над губами, так и норовившими широко растянуться, и с лёгкостью выдержал пристальный взгляд ртутно-серых глаз. — Это ты, — уверенно заявил Кёя. — Оя-оя, о чём ты? — 69 травоядных. — Кёя, тебе не кажется, что твоим фразам не хватает деталей? Или считаешь, мы настолько близки и можем обходиться без слов? — Вставай. Мукуро наигранно громко вздохнул и нехотя поднялся. — Безусловно, мне льстит, что тебя никто не может удовлетворить, кроме меня. Однако я надеялся обойтись сегодня без прелюдии. Праздник, всё-таки. Мукуро приготовился материализовать трезубец, но остановился, не заметив никакого нападающего движения от Хибари. — Иди за мной. «Неужели я перестарался? Это всё розовый бантик или записка?» — подумал Мукуро, считая, что Кёя хочет выйти на улицу для более серьёзного сражения, чем обычно. — Тебе не понравилась моя Валентинка? — Слабаки. — Прости, в следующий раз я подберу более достойную обёртку.* — Я не собираю фантики. Мусор в Намимори ни к чему. — Ку-фу-фу, склонен согласиться. Важна начинка. Так что насчёт меня? Хибари вынул наручники и резким движением защёлкнул одно кольцо на его запястье. Мукуро тут же вспомнил прошлый раз. Тогда он сначала обрадовался подобным ролевым играм, но в итоге оказался завален документами. Бумажная волокита отнимала у него куда больше сил, чем устранение мафиозных семей. — Теперь пришла твоя очередь. К приятному удивлению Мукуро, второе кольцо закрылось на запястье Кёи. Это подсказывало, что есть шанс на компромисс. — Кё, ты же не заставишь меня снова заниматься отчётами по происшествиям? Давай не сегодня. Хочешь, я позже перепишу десять раз гимн Намимори? Хибари повёл Мукуро к выходу, не позволяя ему заходить за спину. — Твоё желание похвально. Хорошо, перепишешь гимн 69 раз. — Оя-оя, поэтому в мире вымирают романтики. Знаешь, что вообще означает романтика? Надетые наручники напоминали держание за руки. Мукуро усмехнулся сравнению и чуть подтянул скованную руку к себе, заставляя Кёю идти ближе. — Для тебя, видимо, нарушение правил дисциплины и порча общественного имущества. Хибари спокойно ответил, словно ничего не заметил. — Ку-фу-фу, отчасти. Я мог бы создать дорожку из лепестков алых роз. Однако не находишь это банальным? Окровавленные тела вписываются… Хибари не дал ему договорить, дёрнув за наручники, — решив не спускаться по длинной лестнице сбоку, он спрыгнул вниз напрямик. Мукуро не растерялся, и оба мягко приземлились и как ни в чём ни бывало пошли дальше по тропинке, игнорируя бетонную дорогу. — Хочешь тоже стать окровавленным телом? — А тебя привлекает некрофилия? — ни чуть не испугавшись угрозы, с лёгкой улыбкой ответил Мукуро. — Надеваешь наручники и утаскиваешь в безлюдный лес. Иногда сомневаюсь: у нас свидания или попытки убийства? Мукуро потянул наручники на себя, заставляя Кёю приблизиться почти вплотную, и вызывающе посмотрел ему в глаза сверху вниз. Хибари не собирался уступать доминирующее положение и намеревался ударить коленом в живот, особо не вкладывая силы, но Мукуро это предугадал и заблокировал свободной рукой. Глаза обоих ярче заблестели, и тела рванули одновременно. Наручники не давали разорвать дистанцию и мешали уворачиваться. Нарочно или нет, Мукуро попался на подножку и, полетев вниз на траву, дёрнул наручники, утаскивая Кёю за собой. Нарочно или нет, Кёя позволил себе упасть и тут же оказался схвачен в объятья и перевернут на спину. Нарочно или нет, их губы встретились, а тела плотнее прижались друг к другу. Зрительный контакт прекратился, но языки сплелись, а руки зашарили по одежде и под. — Что это? Мукуро нащупал в чужом кармане что-то плоское и твёрдое, удивительно похожее на плитку шоколада. Отвлёкшись всего на секунду, Мукуро оказался перевёрнут на лопатки. — Потом, — Кёя, вернув себе доминирующую позицию, вновь заткнул его поцелуем. Пиджак полетел прочь, также как и пуговицы на брендовой итальянской рубашке. Пока пряжку ремня Мукуро то ли ломали, то ли расстёгивали, он ухватился за затылок любовника и надавил, сильнее вжимая желанные губы в себя. Он считал, что сходить с ума из-за Кёи попросту больше некуда, но мысль о принесённом ему шоколаде в День всех влюблённых распирала на части и заставляла до крайнего безумия целовать Кёю, трогать Кёю, чувствовать Кёю всем телом и даже так мало. Мукуро дышал жарко-жарко и не позволял от себя отстраниться. Одной рукой он впивался ногтями в спину, другой до боли сжимал ладонь Кёи, сцепившись пальцами, а металл наручников давил на запястья, напоминая о невозможности спастись друг от друга. Хибари убеждал себя, что поймал свою добычу, а не наоборот, и обязан насладиться ей. Только поэтому он до смертельного голода сминает его губы, кожу и ненасытно толкается внутрь. Всё дело в том, что по другому с эксцентричной добычей попросту нельзя. Туман должен знать своё место. Прочувствовав всем телом маленькую смерть*, Мукуро увидел перед собой уникальную красоту: поддёрнутые туманной дымкой глаза на услаждённом лице и чистейшие белые облака, кажущиеся сейчас свободнее и ближе, чем при виде из иллюминатора. Облака бывают и сверху, и снизу, и каждый раз это неповторимо изумительно.***
Всё ещё растрёпанный Мукуро доедал случайно найденную шоколадку. Уже одетый Кёя не понимал, чем обычный тёмный шоколад может настолько нравиться Мукуро, что в его глазах радостно плясали черти. Или тот всё ещё смакует полученный оргазм? — Ты точно не хочешь откусить? — Нет. — Так как она оказалась в твоём пиджаке? — Нашёл по дороге. — И решил принести мне? — Собирался выкинуть, а тут ты. — Ку-фу-фу. Допустим, я поверил. — Поднимайся, — скомандовал Кёя, наконец-то получив смс от Кусакабе «готово». — Раз у тебя так много свободного времени, то начнёшь работать. — Оя, а что, если откажусь? — По-твоему я спрашиваю? Мукуро определённо не жалел, что прилетел в Японию.***
Часом ранее… Хибари кинул взгляд на множество шоколада в разных праздничных упаковках. Обычно в лучшей кондитерской Намимори уделяли большее внимание другим сладостям. Сегодня же явно все с ума посходили. — Хибари-сан, чем могу помочь? Ищете подарок своей избраннице? Кёя проигнорировал вопрос, раздумывая, стоит ли Мукуро с намёком подарить десять килограмм шоколада*. А если да, то какого. Сам Хибари предпочитал не есть сладкое и не понимал, чем оно настолько привлекает других. Однако он же не мог проиграть в качестве подарка? Недолго думая, Кёя достал телефон и набрал последний номер. — Закончили? — спросил он, стоило Кусакабе ответить на звонок. — Да, мы уже убедили всех «спонсоров» перевести деньги со своих счетов. Что с ними делать дальше? — Отправьте на общественные работы и проследите за их дисциплиной. — Почти у всех сломано пару костей. — Это их проблемы. — Да, конечно. Вы что-то ещё хотели сказать? — Скоро тебе позвонят. Разберись и напиши мне. — Принято. Кёя отключился и наконец уделил внимание владелице магазина. — Я покупаю эту кондитерскую вместе со всем товаром. — Что? Простите, Хибари-сан, но она не продаётся. — Подготовьте документы и позвоните по этому номеру. Уже на выходе, Кёя заприметил в углу шоколадку в обычной упаковке, которая сильно контрастировала на фоне ярких обёрток. — Это прибавьте к счёту, — велел он и убрал её в карман.***
Чёрный байк остановился через дорогу от кондитерской, на дверях которой висела табличка «закрыто». Мукуро прекрасно знал это место и не раз заходил за десертом. Только вот никогда не делал это с кем-то. — Ты уверен, что нам туда? Мукуро уже более чем порадовала найденная шоколадка, поэтому считал обмен валентинками уже состоявшимся. — Слюни не пускай. Мы по делу. — Ку-фу-фу, совсем забыл. Во время праздников и фестивалей торговцы великодушно дарят «стражам Намимори» часть прибыли. Тогда мы точно в нужном месте. Глаза Кёи едва заметно потемнели из-за напоминания о рэкете, которым он активно занимался в прошлом. — Не забывай, Вендиче в любой момент примут тебя с радушными объятиями. Хибари остановился у двери и постучал. «Закрыто» сегодня было для всех, но не для него. — Оя, начинаем мериться достижениями? Кстати, в Европе 14 февраля чаще парни дарят своим избранницам шоколад, а у вас парни в основном получают и меряются, у кого больше. — Хочешь, чтобы у тебя было больше? — Кё-сан, проходите. Здравствуйте, Мукуро-сан, — внезапно открывший дверь Кусакабе услышал только последнее предложение, но мастерски скрыл своё удивление и не полез в личную жизнь Главы. — Всё готово. Документы и ключи на столе. Нужна только подпись. — Хорошо, можешь идти. Документы заберешь завтра. Тетсуе не нужно было повторять дважды, и он оставил парочку наедине. — Признаю, у тебя больше. Ку-фу-фу. Хибари никогда не отличался терпением. Если он что-то задумывал, то делал в кратчайшие сроки. Ждать месяц он тоже не собирался. — Распишись здесь. Кёя протянул изученный документ. — Что это? Мукуро прочитал первые строки и перевёл взгляд на Кёю. — Акт приёма-передачи и твоя будущая головная боль. Мукуро пробежался глазами по тексту. По всему выходило, что с сегодняшнего дня кондитерская принадлежала ему, вместе со всем имуществом и товаром. — Ты победил, — признал он и поставил подпись. — Не жди от меня ничего на Белый день. — Ку-фу-фу, ладно. — И только посмей мне что-то подарить.* — Посмотрим… ________ десять килограмм шоколада* — смертельная доза для человека, если употребить за раз; обёртка* — были сомнения насчёт обёртки/упаковки? А может: — Прости, в следующий раз я не стану экономить и использовать нашу почту, а подберу более достойную службу доставки. — Мусор в Намимори ни к чему. — Ку-фу-фу, склонен согласиться. Важна начинка. Так что насчёт меня? только посмей мне что-то подарить* — в Японии на Белый день обычно парни дарят ответный шоколад своим избранницам, а не наоборот; маленькая смерть* — оргазм; 69* — обозначение Мукуро в фэндоме, но и также интересная поза.