Уникальный организм/подопытный/жертва. Предвестник мира/бог войны. Герой/Ходячий мертвец. Легенда

      Утром на место операции прилетело много вертолётов, где один боевой вертолёт сразу стал приманкой для Ника, сменив тот вертолёт, что участвовал в операции, а остальные машины забирали приходящих в себя гражданских, а также погибших заложников и солдат, после чего началась подготовка к обезвреживанию. Генерал лично прилетел на место происшествия и командовал всеми процессами, а когда очередь дошла до Ника, то он приказал вытащить генератор и закрепить его на тросах под транспортным вертолётом, чтобы тот подлетел к Нику и с безопасного расстояния его вырубил. Чтобы открыть генератор, генералу дали пропуск, который был у командира льва, после чего машина прилетела к поезду, и уже потом перед обезвреживанием генерал провёл пропуском по панели и открыл контейнер, который после открытия закрепили получше на тросах. Генерал отдал приказ пилотам, и те подняли генератор, подлетели к Нику и опустились пониже, благодаря чему Ник, который в эти секунды полз по дереву, замер и упал с дерева на землю, когда начал двигаться и рычать. Лишь некоторые военные смогли увидеть, как среди деревьев мечется чёрный монстр, рыча и врезаясь головой во всё подряд, после чего он закричал таким громким воплем, что все смогли расслышать этот крик даже сквозь шум вертолётов. Когда же Ник упал на землю, то генерал отдал приказ, и несколько солдат отправились к Нику, связали его железными тросами и понесли к поезду, куда потом прилетел вертолёт с контейнером, после чего генератор закрыли, и вертолёт отправился в научный комплекс в сопровождении трёх боевых вертолётов. Когда же военные погрузили оставшихся погибших солдат и технологии комплекса, то в конце погрузили Ника, после чего генерал проверил весь поезд, отдал приказ инженерной группе разобраться с телами врагов и с самим поездом и отправился с солдатами в научный комплекс, взяв с собой всё, что вывезли из лаборатории и что уцелело в ходе ночной операции. Когда же генерал прибыл, то он сразу был удивлён тому, что в посёлке рядом с главным входом в комплекс стоит полицейская машина, после чего он спустился с крыши здания вниз и увидел майора и двух командиров полиции, которые прибыли сюда, когда ночью работали в отделении и услышали от полицеских Трифино о том, что у них случилось ночью, где они описали даже Ника. — Товарищ генерал, — поприветствовал зверя майор и окружающие солдаты, кроме капитана и полковника из полиции. — Кто это? — А… Это те самые командиры, которые нашли этот объект и охраняли его до нас. — И что они здесь делают? — Мы хотим знать, что с Ником, — сразу требовательно сказал полковник. — Мы знаем, что случилось сегодня в Трифино. Где сейчас Ник? — Он здесь. Вам достаточно знать, что мы его вернули. Остальное не ваша забота. А теперь покиньте объект, — строго сказал генерал и пошёл дальше, но тут прямо перед ним встал капитан, от чего забеспокоился майор. — Немедленно скажите, что случилось с нашим другом. — У вас нет допуска. — Какого нахрен допуска? — Я могу напомнить вам, что этот объект находится под контролем военных, и полиции здесь уже делать нечего. — Тогда просто скажите нам, что случилось с Ником, — потребовал снова капитан и продолжил спорить с генералом, а в это же время двое солдат, которые несли Ника, встали за углом здания, так как увидели полицеских, которые не должны здесь быть, поэтому они просто встали и начали ждать, когда им прикажут пойти дальше, но внезапно начал просыпаться Ник, что солдаты не замечали, пока тот не стал двигаться. Сам же Ник медленно приходил в себя, открывал глаза и не понимал, что творится вокруг, после чего в его голове быстро пробежало всё то, что было ночью, когда пришли враги за технологиями и данными комплекса, а потом перед глазами всплыли воспоминания ракеты, которая прилетела почти что в лицо, звук жутких криков и вертолёта, до которого он пытался прыгнуть, забираясь на деревья, но потом он пришёл в себя, сперва испугался окружающих зверей, так как не сразу понял, что находится в посёлке Тромово, а потом он собрался, понял, что его руки и ноги связаны, резко дёрнулся и упал на пол, так как солдаты не удержали его от неожиданности, но потом увидели на полу чёрный скелет между собой. — Что за… Что за хрень? Где? — Так… Тихо. Успокойся. — Кто… Кто вы? Чего вам надо? — Просто успойся, — повторил солдат и стал протягивать руки к Нику, но тот стал пытаться освободиться и одновременно отползать, как мог, поскольку к нему шло ещё больше военных, которые не могли взять Ника в руки. На громкие голоса и звуки отреагировал полковник, который до этого просто смотрел на спорящих капитана и генерала, а потом он из интереса подошёл поближе к звукам, зашёл за угол и увидел Ника в окружении кучи солдат. — Ник? — спросил полковник, а все перед ним замерли на месте, включая Ника, который узнал перед собой полковника и немного успокоился. — Товарищ полковник… Что происходит? — Генерал! Что это? — громко спросил лев, и тут же за угол забежали майор, генерал, капитан и даже психолог Иван Львович, который всё это время стоял в стороне и смотрел на спор зверей. — Капитан… Чт… Что за срань здесь происходит? — Освободите его, — потребовал капитан, увидев на Нике тросы. — Нельзя. Он опасен. — Немедленно развяжите. Он не опасен. — А вы немедленно должны уйти с военного объекта. — Но… Товарищ генерал… Он действительно не опасен, — высказался майор, из-за чего все замолчали, а генерал некоторое время подумал и решил позволить Нику самостоятельно ходить. — Только ноги, — сказал генерал, и пара солдат принялась развязывать ноги Ника. — И руки тоже. Он не пленный, — снова заговорил капитан. — Он опасный киборг, который даже сейчас может выкинуть что угодно. — Слышь ты, сука! — крикнул на полу Ник, от чего все обратили внимание на него, а он сам встал на ноги, когда его освободили. — Ты если ссышь в моём присутствии, то вали отсюда. Ты какого хера сюда припёрся? Что здесь вообще происходит? Какой сегодня день? — Идите в свой изолятор, и там вам всё объяснят. — Никаких изоляторов, пока я не узнаю всё, что известно. Живо говори, мразь! — крикнул Ник, а генерал через некоторое время решил, что лучше всё рассказать, поскольку неизвестно, что может сделать Ник, если его сейчас окончательно разозлить. — Ты до сих в сегодняшнем дне. Шесть часов назад тебя забрали террористы, а потом мы провели военную операцию. Теперь ты и все технологии возвращены сюда. — Ага. Так это всё-таки правда. А я подумал, что мне показалось. Видите, Иван Львович? Я был прав. Эти мрази что угодно могут выкинуть, чтобы сохранить весь этот космический мусор и меня. — Смени тон, Ник. Мы спасли тебя и сохранили все эти технологии. — Да заткни пасть, ублюдок ты сраный! Это всё из-за вас. Из-за вас ублюдков. Из-за вашей сраной операции они убивали гражданских! — крикнул Ник, чему удивились все военные на объекте, которые не были в курсе операции, и полицейские. — Что? — сразу спросил майор. — Ты не можешь знать, что они погибли, — заявил генерал. — Я знаю. Когда я вышел из того ящика и напал на этих уродов, то они стали отстреливать заложников. А раз вы напали на них, то я точно знаю, что они убивали заложников. Почему? Потому что вы ублюдки. Вы сраные военные. Вам плевать на всех, кроме своих интересов. Ради всего этого мусора вы рискнули жизнями заложников и многие из них в итоге погибли. Если вообще не все. — Ты должен понимать. Это были важные военные технологии… — Да насрать мне на эти технологии! Вы не отпустили нас. Вы вынудили их убивать их! — Ага. Ты сказал, что ты выбрался. Зачем? Ты не боялся за заложников? — Я не знаю. Я просто хотел их всех убить. — Значит, ты также виновен в смертях гражданских, как и мы. — Но всё началось с вас. Если бы вы нас просто отпустил, то ничего бы этого не было. — Пусть даже и так. Мы не могли просто отдать все эти технологии в руки врага. — Да задрыли вы все меня со своим мусором! Нельзя, враги, сотрудничество… Вы заебали меня все этим бредом! — Похоже, что ты так и не понял, в каком положении мы все находимся? — Да неужели? А хоть кто-нибудь здесь понимает, в каком положении нахожусь я? — Это не важно, — ответил генерал, от чего Ник замолчал, удивляясь такому безразличию зверя, которому было плевать на всех вокруг, кроме своей выгоды. — Вот значит как. Не важно. Прикиньте. Ему не важно моё положение. Охереть, — сказал Ник, смотря на трёх командиров и психолога, который пару минут назад подошёл поближе. — Вообще не важно, что я тут резню устроил и что здесь я убил собственных друзей, как монстр. Вообще не важно, что я в любой момент могу превратиться в эту срань, как сегодня, да? — Что? Ты стал монстром сегодня? — спросил капитан, от чего сразу вспомнил операцию полиции и ту резню Ника. — А какая разница? Это же тоже не важно. Да, гнида? — Никто в итоге не пострадал. Ты просто прыгал с дерева к вертолёту, как помешанный. — А если бы я кого-то убил в таком состоянии? — Не убил же. — Ага. Зато вы убили заложников. Из-за вас и из-за меня. Ты хоть знаешь, что я там у них устроил? — Да. Солдаты доложили, что ты держал во рту кусок головы врага. Они даже видели, как ты укусил его, когда он сам кричал от боли. Объяснишь? — Я был в ярости. На вас и на них. Я сорвался, но от безысходности. Я не мог сидеть в стороне, зная, что из-за вас убивают заложников. Я хотел вырваться из ящика во время всей вашей перестрелки, но меня увидели. И тогда я просто сорвался. Поэтому да. Я тоже виноват, что заложники погибли. Однако для нас всех есть один выход из всей этой ситуации. — Какой? — Просто дайте мне умереть, — ответил Ник, что в очередной раз заставило некоторых зверей вспомнить все те стремления Ника к смерти, от чего они вздохнули, так как поняли, что сейчас Ник снова будет требовать умереть, но в итоге ничего не получит. — Нет. — Дайте мне сдохнуть. Я не могу уже всё это терпеть. — Ты будешь терпеть, пока от тебя этого требуют. — То есть ты хочешь сказать, что не захотел бы себя убить, окажись ты на моём месте? — Я не знаю. — Вот. Именно. Ты не знаешь. Никто этого не знает, а поэтому никто не может понять меня. Ты хоть представляешь себе, какого жить с моими воспоминаниями? Чёткими и точными воспоминаниями о том, что я устроил кровавую резню, как кровожадный монстр? И что я в таком состоянии ещё и убил собственных друзей и чуть не убил других своих друзей, сестру и командира? Ты можешь представить, какого мне сейчас, гнида ты ёбаная? — Не могу. Если честно, то мне всё равно на твою память. Мне лишь нужна соответствующая отдача от тебя. А её почти нет. Вместо того, чтобы помогать нам, ты сидел в своём изоляторе целыми днями и нихрена не делал, поскольку тебе просто не нравилось, что ты не по своей воле устроил резню. Я считаю, что, не смотря на всё это, ты должен помогать нам. Поэтому я хочу, чтобы ты снова стал работать с нами, чтобы мы смогли точно узнать, с чем мы здесь имеем дело и как это нужно использовать. Из-за сегодняшнего мы больше не можем держать втайне этот объект. Поэтому, когда мне позвонит министерство обороны, я должен точно ответить, что именно здесь происходит. Из-за этого мы больше не сможем держать этот объект втайне от всех. Вот только ты сейчас не видишь дальше собственного носа. Ты не знаешь, в каком положении мы сейчас находимся. В наших руках находятся опасные военные технологии, которые могли быть использованы против нашей страны, поэтому я советую тебе всё-таки понять весь масштаб этой опасности и продолжить с нами сотрудничать. Поэтому последуй своим же принципам. Помогай другим, а не думай только о себе, как тупой эгоист, — внезапно сказал генерал, использовав слова Ивана Львовича, однако тот был удивлён такому использованию его же слов генералом, поскольку барсук совсем не об этом говорил с Ником, из-за чего он даже осмелился возразить. — А, товарищ генерал, я… Я не совсем об этом говорил. Я не говорил с ним таким образом. — У вас был чёткий приказ. Вы должны были склонить его к сотрудничеству с нами, но за эти дни я не увидел ожидаемых результатов, а поэтому я делаю вывод, что вы не можете справиться с этой задачей. Значит, вас заменят. — З… Заменят? — с испугом спросил барсук, от чего Ник и майор сразу не согласились с генералом. — Генерал, я вам напомню, что только Иван Львович смог пойти на контакт с Ником и установить с ним хоть какие-то отношения. Сейчас его нельзя просто так заменить. Он… Он… — вступился за психолога майор, но на него тут же грозно посмотрел генерал. — Майор, вы сами должны осознавать важность всех технологий, которые здесь находятся. — Я понимаю, но Ник… Он ведь всё-таки живой. — Он машина, которая должна помочь нам добиться успеха в понимании этих технологий, а раз Иван Львович не достиг успеха, то его заменит другой специалист. — Вам совсем наплевать на всех? — внезапно спросил полковник. — Вы рискнули жизнями заложников и теперь даже к Нику относитесь, как к вещи, будто он является вашей собственностью. — Так и должно быть. Ни одна жизнь не ценнее, чем все эти технологии, которые свалились на нас из космоса. Я уже молчу о том, что мы имеем дело с космическими технологиями, чьими создателями могут оказаться кто угодно. Поэтому, не смотря на любые жертвы, мы обязаны раскрыть тайны всех этих технологий, а для этого их нужно сохранить любой ценой. Сегодняшняя операция была вынужденной мерой, чтобы враг не присвоил себе эти технологии. Вам всем это ясно? — спросил генерал, смотря на всех вокруг и в том числе на трёх командиров, а Ник всё это время слушал этот разговор и всё сильнее убеждался в том, что военным плевать на всё что угодно, если они хотят добиться своей цели, и это стало ещё невыносимее. Теперь у него снова возродилось желание поскорее умереть, чтобы больше не участвовать во всём этом бреде и больше не вспоминать о том, что он сам лично сделал, будучи монстром, которого он хотел выпустить прямо сейчас. Он снова решил использовать всю свою злость и ненависть, которые толкали его вперёд сегодня в поезде и которые сейчас могут помочь ему добраться до дуговой камеры и умереть в ней. — Умник, напомнить, что ты военный? И что ты должен защищать своих граждан, а не жертвовать ими? — дерзко спросил капитан. — Я обязан думать о безопасности своей страны. И в данной ситуации эта безопасность была выше жизней лишь нескольких гражданских. Если бы мы отпустили этих зверей с этими технологиями, то скоро их могли использовать против нас, и трупов было бы гораздо больше. — А ты не слишком ли много себе позволяешь? А, заботливый ты наш? — Попрошу вас не дерзить мне. — А я тебя попрошу ответить на вопрос. Ты сказал, что вы держали всё втайне. Даже от властей? Вы что, ничего не сказали про всё это правительству страны? — Да. Это было моё решение. Мы должны были держать всё в тайне до выяснения обстоятельств. — Ага. И когда же эти обстоятельства должны были придти? Через год? Или что? Какого хрена вы скрыли от властей всю эту срань прямо на нашей территории? Тебе не кажется, что ты тут какой-то странной самодеятельностью занялся? Тебе не кажется, что ты здесь свои полномочия превысил? — Какие-то претензии к тому, что я приказал скрывать опасные технологии с другой планеты, которые хотели применить против нас, о чём бы я скоро уведомил министерство обороны, но только после получения какого-то важного результата об этом месте? — Да. Претензии. Ты сейчас устроил самодеятельность. Если бы ты изначально всё доложил, то и сегодняшнее событие решала бы верхушка страны, а не такая бесчувственная тварь, как ты. — Андрей, успокойся. Ты перегибаешь. — Нет уж. Я всё ему сейчас выскажу. — А я не разрешаю вам высказываться. Поэтому прошу вас обоих покинуть этот объект немедленно, — ответил генерал. — Ни за что. Это наш сотрудник полиции. Мы имеем право знать, что за хрень с ним происходит. А ещё нам особенно понадобятся объяснения того, что сегодня случилось ночью. — Езжайте на работу и ждите официальное заявление. Мы не обязаны делиться всей своей информацией, — ответил генерал и продолжил разговаривать со зверями в то время, как Ник всё сильнее злился на военных, а его самого разрывало изнутри дикое желание поскорее рвануть к камере, но в какой-то момент он вспомнил, что то помещение с дуговой камерой охраняют, а сам Ник находится в окружении военных, поэтому он немного успокоился и стал думать, как поступить так, чтобы ему никто не помешал в использовании камеры, и вскоре он решил отвлечь всех присутствующих самим собой. Он решил просто сбежать, чтобы многие военные стали бегать за ним, а потом он бы в тёмное время суток пробрался бы к дуговой камере и тихо убил себя, освободив себя от всех этих страданий, а пока что он слушал спор зверей и ждал подходящего момента. — Капитан, я ещё раз требую, чтобы вы немедленно убрались отсюда? — Капитан, вам действительно лучше уйти, — уже начал просить майор, чтобы ситуация окончательно не вышла из-под контроля. — Тогда хотя бы освободите Ника. Он не чёртов пленник. — Он опасная машина, которая на глазах моих солдат устроила резню по собственной воле и в своём сознании, поэтому его нужно изолировать, чтобы он никому не причинил вред. — Да если бы хотел, то он бы уже давно нас всех разорвал на куски! — Нет, капитан, — внезапно сказал Ник после крика волка, после чего все обратили на него внимание. — Он прав. Я опасен. Я сам по себе опасен. Из-за меня гибнут окружающие. Уже в который раз. В который раз окружающие страдают из-за меня. С самого детства. А я был слеп к этому долгое время. Но сегодня я окончательно убедился. Мне лучше не быть рядом с кем-то. — Нет, Ник, подожди. Это не так. — Перечитайте все рапорты обо мне в полиции. Из-за меня гибли многие. Поэтому он прав. Я опасен. А поэтому, генерал… — сказал Ник, подойдя ближе к зверю и посмотрев на него снизу вверх. — Прощайте, — сказал Ник и резко рванул через просвет между зверями, огибая всех на пути и стараясь не упасть из-за связанных рук, а все лишь несколько секунд стояли в ступоре от неожиданности, но потом майор осознал, что произошло. — Немедленно остановите его! — крикнул майор и сам побежал за Ником, и тут же прозвучала сирена, которую включил солдат, которого поставили специально следить за Ником, когда он находится на поверхности, и приказали включить сирену, если Ник попробует сбежать. Сирена стала сигналом для групп захвата, которые сидели в самых разных частях посёлка и были готовы среагировать на попытку Ника сбежать, поэтому все они услышали сирену и стали ждать указания, которые через несколько секунд прозвучали в разных динамиках в посёлке, где тот, кто отвечал за сирену, на весь посёлок через динамики говорил, куда бежал Ник, чтобы группы захваты, которые были рядом с Ником, немедленно побежали за ним. И в итоге по пути к главному выходу из посёлка Ник увидел, как к нему со всех сторон бежит очень много зверей с крюками на верёвках, а когда он стал приближаться к бегущей на него группе солдат, то он, быстро среагировав, повернул в заброшенный многоэтажный дом и стал бежать наверх, решив оторваться от всех с помощью прыжка с крыши, однако и там он встретил солдат, которые пытались схватить или даже пнуть в стену, чтобы потом схватить, но он смог увернуться от всех и продолжить бежать. В это же время майор прибежал к операторам дронов со взрывчаткой, которые также были предназначены на случай бегства Ника, а по плану операторы должны были взорвать Ника, чтобы группы захвата успели схватить Ника до того, как он снова станет монстром, а поэтому теперь майор следил за дронами, которые с помощью камер снимали, как Ник бежит на крышу. Когда же он вышел на крышу, то снова встретил группу захвата, где Ник от неожиданность замер на несколько секунд, что позволило двум солдатам замахнуться верёвками на Ника, но тот быстро понял, что они движутся вниз, а поэтому быстро среагировал и прыгнул на три метра вверх. Все присутствующие удивились такому прыжку, включая Ника, который даже не мог подумать, что он может так высоко прыгать, но он всё быстро осознал, приземлился и снова побежал вперёд, прыгнув ещё раз, чтобы никто не смог его связать. Когда же он подошёл к краю, то быстро осмотрелся, увидел ближайший к себе КПП, понял, что сможет его перепрыгнуть, и решил пойти туда, поэтому он снова прыгнул, упал на землю и побежал к выходу, но тут ему в спину прилетел дрон, который сразу же взорвался. На место взрыва сразу побежали все, кто был рядом, но они не смогли сразу найти Ника из-за дыма, а того взрыв вжал в землю, но лишь несколько секунд Ник лежал без движения. Когда он открыл глаза и осмотрелся, то понял, что находится там же, где бежал, а быстрая перемотка последних воспоминаний дала ему понять, что он остался собой, после чего он разглядел за дымом солдат, увидел смутно КПП и сразу же рванул туда. За ним же полетели дроны и побежали все ближайшие солдаты, а когда майор с помощью другого дрона увидел такого же бегущего Ника, то удивился этому, поскольку он рассчитывал на возможность схватить его, пока он превращается в монстра, но в эти секунды Ник сбил его с толку, однако он собрался и приказал ещё раз взорвать его с помощью дронов. В итоге по пути к выходу Ника взорвали ещё два раза, окончательно превратив его в голый скелет, а тот всё продолжал убегать, не обращая внимание на всё вокруг, поскольку он стремился поскорее умереть. Группы захвата же никак не успевали схватить Ника, поскольку он даже со связанными руками бегал слишком быстро, а небольшие остановки из-за взрывов не останавливали Ника, от чего тот мог уворачиваться от верёвок и прыгать на метры в высоту. А когда Ник подбежал к КПП, то он сразу же прыгнул вверх, приземлился на крышу пункта, прыгнул ещё раз и потом упал за периметром посёлка. Дроны продолжили за ним лететь даже в лесу, из-за чего все услышали ещё четыре взрыва, однако прибежавшие через КПП группы захвата не смогли его догнать, а вскоре Ник и вовсе скрылся, перепрыгнув небольшую речку. В это же время майор стоял у операторов дронов и ждал новости от групп захвата, а рядом с ним стоял генерал, Иван Львович и двое полицейских, до которых в такой ситуации не было дела даже генералу. — Товарищ майор, он перебрался через реку. Мы упустили его, — доложил солдат по рации, а майор так и продолжил держать её перед собой, не веря, что Ник даже со связанными руками смог сбежать. — Немедленно отправьте часть солдат объекта на его поиски. Я отправляюсь в часть за воздушным наблюдением. Используем всё, что у нас есть, — распорядился генерал, обернулся и снова увидел полицейских. — А этих двоих немедленно выгнать с объекта. — Сто… Подождите. Мы можем помочь. Мы можем подключить к поиску Ника только тех, кто знает о нём, — сразу предложил полковник. — Немедленно убирайтесь отсюда и работайте. Сопроводите их к выходу, — приказал генерал паре солдат и пошёл на крышу здания к своему вертолёту, два командира отправились к своей машине за периметром посёлка, а Иван Львович подошёл к майору, который удручённо положил руки на стол. — Он прав. Мы должны работать с полицией. Мы должны найти Ника. — Знаю, но у нас приказ. Мы не должны иметь с ними дело. Их вообще не должно было здесь быть, но я сглупил и впустил их сейчас. — Ну, пожалуйста. Полиция тоже должна его искать. — Ага. И что они будут делать? Опрашивать прохожих, не видели ли они ходячий чёрный скелет? В розыск объявят? — Они… Они могли бы нас проинформировать о Нике, — предложил барсук, а майор лишь вздохнул, не зная, как правильнее поступить. — Я подумаю. Идите к себе. Я приставлю к вам охрану, если вас захотят убрать отсюда. — Почему? — Потому что вы нужны здесь, Иван Львович. Когда мы вернём Ника, то вы будете должны продолжить с ним работать. Мы… Мы обязаны добиться от него сотрудничества. — Что? Вы всё ещё верите в это? — Не важно, во что я верю. Мы обязаны это сделать. Поэтому всё. Идите, — закончил разговор майор и ушёл планировать поиски Ника, а в это же время два полицеских командира сели в машину и поехали в отделение, не зная, что делать дальше. — Плевать на них. Мы всё равно будем его искать, — заявил капитан. — Как? Объявим в розыск? Чёрный скелет? — спросил полковник, проезжая КПП, который находился на расстоянии от посёлка. — Не знаю. Всех, кто знает о Нике, отправим в патрули. — Куда? В леса? Брось. Мы здесь ничего не сделаем. Просто ничего. Даже если что-то и сделаем, то он будет избегать нас. Мы не найдём его. — Ладно, но ведь его наверняка кто-то увидит. Кто-то сможет доложить в полицию о каком-то монстре. — А откуда нам знать, что он не задержится в лесах? Ему же ничего не нужно. Он не спит и не ест. Ему ничего не нужно. Он может засесть в ближайшей реке и прожить там месяцы. Он… — говорил полковник об отсутствии каких-то потребностей для жизни у Ника, из-за чего он начал бегло думать о его желаниях, вспомнил разные разговоры с Ником и вдруг вспомнил про его желание умереть, из-за чего он остановил машину. — Ты чего? — спросил капитан, а полковник стал больше думать о желании умереть у Ника, после чего подумал и о сегодняшнем побеге Ника, у которого не было никаких целей, кроме смерти, из-за чего он быстро подумал, всё связал и предположил, что Ник пытается попасть к дуговой камере в лаборатории и убить себя. — Он… Он хочет умереть. Он… — сказал тигр, после чего достал телефон и быстро позвонил майору. — Да? В чём дело? — Товарищ майор, это насчёт Ника. У меня… Возможно, он хочет вас отвлечь. — Чего? — Он хочет умереть. Возможно, он сбежал, чтобы вы послали за ним солдат, а сам он смог пробраться к дуговой камере и убить себя, — сказал полковник, от чего майор некоторое время молчал, а капитан обдумал это всё и посчитал это умным ходом Ника, но он вдруг посчитал ошибкой звонок майору, поскольку если бы военные не поняли, что он Ник может сделать, то тот бы спокойно убил себя в камере. — Хорошо. Я подумаю. Спасибо, — ответил зверь и положил трубку, а полицеские продолжили стоять на дороге. — Зря позвонил. — Почему? — Если бы они не знали про эту возможную хитрость Ника, то он мог бы себя убить. Он… Закончил бы свой кошмар, в который его поместили. — Но ведь… Он… — Он психически убит. Я уверен. Я не знаю, что он натворил в этом поезде, но это, возможно, окончательно его сломило. Поэтому… Логично, что он решил увести всех за собой, а потом тихо убить себя. — Да, но ведь… Ему придётся разбираться, как работает эта камера. Мы кое-как с помощью данных учёных разобрались, как она работает. А он? Он в такой ситуации точно будет замечен. Он не сможет этого сделать. — Мне кажется, что ему в такой ситуации уже всё равно. Он в диком отчаянии. А такие могут сделать что угодно, — сказал волк, и они замолчали, думая над всей этой ситуацией. — Не знаю. Нам… Нам лучше вернуться к работе. — То есть мы сдадимся? — Нет. Мы даже ничего не начинали. Мы не сможем его найти. А если и найдём, то не задержим. А если задержим, то не убедим. Мы здесь просто бесполезны. Поэтому… Лучше… Вернуться. И… Никому ни слова. — Ты серьёзно? — Да, я серьёзно. Это дело военных. Мы… Будем только мешать. Пусть работают, — договорил полковник и продолжил движение на машине в отделение с жутким чувством беспомощности перед своим знакомым, который может добиться успеха и наконец-то получить долгожданную смерть.