Уникальный организм/подопытный/жертва. Предвестник мира/бог войны. Герой/Ходячий мертвец. Легенда

      Неделя поисков ничего не дала военным. За целую неделю военные не получили ни одного признака Ника в звонках граждан, записей с камер или чего-либо ещё, будто Ник так и остался в лесу, а дроны и разные устройства прослушивания в самом лесу не находили ничего похожего на рычание или подозрительный шум. С этим же отпадали и все предложения по поимке Ника, поскольку он со своим перемещением теперь может просто всех убивать за секунды, и тут все попали в тупик. Исследования вообще всего в лабораторном комплексе также не дали ничего конкретного, поскольку никто точно не знал, что произошло с Ником и генератором в коридоре, а теории ничего не доказывали. После полной проверки базы было установлено, что механизм двери изолятора неисправен, куча дверей пробиты насквозь, вся лестница после взрыва была разрешена, а в ходе попытки остановить Ника погибло девять зверей, которые пытались уйти на поверхность по лестнице. Когда прибыла большая группа военных из Москвы, то большая её часть стала помогать искать Ника, а следственная комиссия по прибытию на место сразу созвала всех командиров базы и Ивана Львовича, чтобы всех опросить, установить полную картину произошедшего и подать рапорт в Москву, чтобы там решили, что делать дальше с объектом и Ником. Большему опросу подверглись маршал и психолог, поскольку первый напрямую причастен к побегу Ника, а второй рисковал утечкой информации и также был причастен к побегу, и предварительными выводоми стали нарушение приказов о секретности, намеренное нарушение безопасности и в итоге безуспешные попытки остановить Ника. Рапорт отправили в Москву, и в тот же день маршал и психолог были отстранены от работы на обьекте. Маршала отправили в военную часть рядом со Зверополисом, а психолога отправили со строгим приказам никогда и ни за что не контактировать с семьёй Ника без приказа начальства. Ему запретили говорить с ними по телефону, отправлять им сообщения и лично контактировать в городе, а привлекаться к работе он будет исключительно по приказу, чтобы исключить всякую самодеятельностью, как он делал это раньше.       В итоге так прошёл месяц. Военные совершенно ничего не узнали нового о Нике в округе, а учёные и вообще всё расследование зашло в тупик, так как никто не смог точно подтвердить хоть какую-то теорию о произошедшем. Все склонялись ко всему подряд и одновременно боялись, поскольку все остерегались и разумного Ника с такими новыми возможностями, и самих пришельцев, которые могли попробовать вернуть своё, и от этой возможности все скелеты, прочие вещи и сам корабль были ещё сильнее засекречены и заперты, а доступ к ним ограничили лишь, оставив доступ лишь учёным. Все без остановки исследовали сломанный генератор, изучали записи инцидента, строили сплошные теории и в итоге ничего не добились. Группы поиска на улицах, на обьекте и пунктах наблюдения в Зверополисе за всё это время не нашли ни одного следа Ника, что начало беспокоить всех, и стали расходиться слухи о том, что Ник будто ждёт момента, чтобы убить кого-то или вообще всех, кто работал на обьекте, и в рядах солдат стал зарождаться страх, так как они имели дело не с простым дикарём, а с неизвестно чем, что может проламывать стены и двери. Всем говорили, что изучения проводят круглыми сутками, чтобы определить, как поймать Ника, но на самом деле они лишь скрывали то, что не знают почти ничего, что могло бы им помочь в плане Ника. Маршала и Ивана Львовича никто не трогал. Маршала по сути понизили в полномочиях, и теперь он лишь командовал в военной части, обеспечивая всех военных необходимым снаряжением и зверями, но на объект у него не было доступа, а в поисках Ника он никак не участвовал. Вся деятельность в плане Ивана Львовича была заморожена. Ему приказали молчать, если ему звонят или пишут кто-то из семьи Ника, в результате чего для надёжности его телефон был под наблюдением, как и сам психолог, поскольку для той же надёжности за ним следовали наблюдатели по дорогам и зданиям, потому что доверие в Ивана Львовича было подорвано после возможных рисков утечки информации уже совсем посторонним лицам, которые не имеют прямого отношения к Нику. В итоге психолог просто вернулся домой и на свою обычную работу психолога в городе, которой он занимался в перерывах между работой на объекте и с Ником, и только сейчас он стал понимать, что получил то, чего хотел. Он не имеет дел со всей этой деятельностью вокруг Ника и тех технологий, что он и хотел раньше, но теперь это ощущение этого желания казалось более явным и ощутимым, поскольку сейчас он думал, что это из-за того, что ему оборвали вси связи и контакты, что более основательно говорит о том, что его работа со всем этим закончена, как он и хотел. Он вспоминал прошлые перерывы в работе с этим, но в те периоды он не ощущал нынешнее чувство законченности, а сейчас его это немного огорчало, поскольку он не хотел всё это закончить таким кошмаром, которого он боялся. Теперь он и сам стал полностью понимать Джона, который из-за боязни Ника боялся выйти из дома и даже подходить к окнам. В первую неделю он не подходил к окнам и был тихим всё время, отказываясь от любых прогулок или приглашений, но вскоре он осмелился ходить у окон, а потом отправился на работу, постоянно смотря по сторонам и боясь почти всего подряд, но за вторую неделю он лучше справился со страхом и стал чаще проводить время на улице с близкими. Однако целый месяц его разрывало изнутри желание через другой телефон связаться с семьёй Ника, но его всегда останавливал прошлый год. Он не хотел сообщать им, что Ник сбежал, чтобы они снова не проходили месяцы страха и тревоги за себя, а сообщать о побеге именно дикаря он тем более не хотел, так как их всех просто уничтожит жуткий страх, а на такое он не хотел обрекать их, но его удивляло то, что он ничего не знает о Нике. По прошлому опыту он стал смотреть много новостей и сидеть в интернете, но ничего о ком-то похожем на Ника он не встречал. Это казалось ему странным, так как дикарь вряд-ли бы сидел смирно где-то в лесу, а ты некая сила, о которой он узнавал только по слухам от солдат, вряд-ли бы держала его на одном месте в том же лесу. Он также, как семья Ника, стал бояться всей этой неизвестности и даже бояться самого страха, у которого будто бы не было источника, поскольку неизвестно, что вообще происходит и что будет дальше, поэтому от тревоги он так и не избавился за целый месяц.       Однако в марте неожиданно в интернете стали появляться сообщения, похожие на период прошлой зимы. Странный чёрный тип на первый взгляд без одежды оказывался там, где была полиция. Его часто замечали на случайных крышах на фотографиях и видео, и редкие такие материалы публиковали в интернете, который военные постоянно мониторили, чтобы попытаться разобраться, что Ник делает на этот раз. В первые две недели он просто появлялся на крышах, а в отчётах полиции иногда описывали странные вещи на вызовах, которые никто не мог объяснить. Если за кем-то шла погоня на машинах, то у преследуемых вдруг начали появляться дыры внизу дверей водителей, а все своими глазами видели, как преследуемые резко тормозили без веских причин, пока не останавливались, а сами преступники не понимали, что вообще случилось. Все подобные случаи оставались загадкой, пока в сети не распространилось видео с тратуара, где едва было видно какое-то чёрное тело, которое будто бы висело на машине, и как раз в это же самое время машина резко тормозила, после чего тело исчезало, а полиция заканчивала преследование. Потом дело стало серьёзнее, когда разные звери, которые кого-то грабили, падали на пустом месте, будто спотыкались, а некоторые свидетели говорили полиции, что они видели что-то чёрное, что появлялось и исчезало, хотя многие думали, что им это всё просто кажется. А однажды военные нашли прямые неоспоримые изображения Ника. Уже в апреле весь город гремел новостями о бушевавшей перестрелке полиции и спецназа с большой группой преступников, которые грабили крупный банк и при этом держали заложников. После крупной перестрелки всё затихло на полчаса, где преступники грабили банк, а полиция караулили всё здание со всех сторон, но в один момент стали слышаться крики, а потом все заложники вдруг стали в панике выбегать из банка под крики из банка. В ходе расследования в основном по камерам наблюдения в банке было установлено, что там был кто-то ещё, так как в разных местах этажа появлялся чёрный силуэт, который был еле виден на камерах, но после появления этого силуэта у преступников начало рассыпаться оружие. Передняя часть их оружия буквально отваливалась и падала на пол, из-за чего они оказывались безоружными, так как рассыпалось всё, что они брали в руки. Также неожиданно у заложников стали исчезать стяжки на руках и ногах, которыми их связали, а двое зверей, которые остались их охранять, резко упали с криками и с болью в ногах, и перед самым их падением камеры замечали тот силуэт. После этого заложники в панике стали уходить по лестнице, а когда их заметили преступники и пошли к ним, то все резко стали падать с криками и держаться за ноги. Доступ к записям и всем возможным документам о том событии получили военные, которые сразу засекретили все документы и записи в самой полиции, и вскоре военные решили, что Ник вернулся к своей старой деятельности, так как на камерах точно был виден его чёрный скелет в посреди дня, и все были в тупике, так как не могли понять, почему он опять себя выдаёт, и даже группа психологов в Москве не определила точную причину такого поведения, а предложения о привлечении к делу Ивана Львовича сразу отклоняли, поскольку он до сих пор под строгим наблюдением и отстранён от работы из-за слишком сильной личной заинтересованности в происходящем, из-за чего он рисковал утечкой информации и был одним из тех, изза кого сбедал Ник, поэтому группа работала сама. Вскоре появления Ника стали учащаться, и при этом он стал ещё более скрытным, чем раньше, но искать его стали по прошлой схеме поиска странных и необычных случаев, поэтому изучали всё подряд и искали любые мелочи. Даже на нескольких пожарах были зафиксированы дыры в стенах, которые появлялись сами собой, благодаря чему потерпевшие уходили от огня и дожидались помощи. Все известные случаи давали повод предположить, что они все имеют дело уже не с дикарём, а с сами Ником, который теперь уже может владеть собой, на что могли указывать редкие кадры того, где он стоял в полный рост, что никак не характерно для дикаря, но больше всех удивляло то, что он стал проявляться на публичных мероприятиях. Он появлялся в кинотеатрах, концертах и разных представлениях в зданиях и на улице, и везде камеры наблюдения умудрялись записывать силуэты чёрного обьекта хотя бы на одной секунде. Всех пугало то, что они ничего не могут определить точно, и один раз они решили сами попробовать его выманить. На одном концерте на свежем воздухе они организовали крупное наблюдением на зданиях вокруг и стали искать Ника везде, где он мог смотреть концерт и оставаться незамеченным, и никто его не находил, пока три наблюдателя на одной крыше не услышали голос за своими спинами, а когда они повернулись, то увидели чёрную железную руку, которая им махала и торчала из-за большой трубы вентиляции. Он сразу им посоветовал никого не вызывать сюда и никого не предупреждать, но сам он предупредил, чтобы они перестали его преследовать и искать, так как никто его больше не поймает, и поэтому им ничего не остаётся, кроме как в очередной раз осознать свою никчёмность, поскольку они в очередной раз ни на что не могут повлиять, после чего рука и голос исчезли. Наблюдатели ещё некоторое время стояли в ступоре от страха, но потом пришли в себя и доложили всё по отдельному каналу генералу, который находился рядом и командовал операцией, а он сам приказал наблюдателям оставаться на месте и ждать приказов, после чего он доложил всё на базу, где удивились такому визиту Ника. Это дало понять, что Ник теперь стал более умён и опасен, а раз он забрался на крышу высокого дома к наблюдателям, то он мог вообще всё это время на свободе искать засаду или наблюдение, чтобы не попадаться, а это ещё сильнее снижало их шансы поимки, в результате чего они встали в тупик. Никто уже не знал, что делать, раз они столкнулись с самим Ником в своём уме, который сейчас действительно стал неуловимым благодаря своим перемещениям.       Весь май и июнь они следили за Ником, искали то, за что можно зацепиться, чтобы его поймать, а вариант использования его семьи давно перестали рассматривать, так как он точно мог наблюдать за своими родными в любое время и в случае нужды он мог использовать силу, если с ними что-то случится, однако они следили за всей семьёй ежедневно, когда они были вне дома, и однажды Джуди во время ночной смены услышала стук по машине, после чего вышла одна, оставив Диму в машине, а когда она отошла на несколько метров, то был услышан голос Ника. Военные получали все записи с камер машины и личных камер Джуди и Димы, нашли ту ночную запись с Ником и узнали, что он просто объяснил, что он действительно работает в городе и вмешивается в делах окружающих, что он никого не тронет из близких, и добавил, что он не будет себя как-то с ними меня проявлять, потому что военные следят абсолютно за всем.       После этого случая они пристально следили за Джуди по камерам, доступ к которым они получили через некоторое время после побега дикаря. Эти записи позволяли им следить за офицерами, а прослушка в доме Джуди продолжала работать, благодаря чему они поняли, родители крольчихи всё-таки рассказали правду ещё двум зверям, что военных злило, но они надеялись, что утечек больше не будет, так как они все понимали, чем опасно раскрытие такой информации, однако при этом при факте утечки не трогали Ивана Львовича. Наблюдение за ним установили давно, и он ни с кем не связался из семьи Хэмондов, что всех устраивало. Также по прослушке и камерам они поняли, что родители и сестра Джуди знают про Ника и его встречу с крольчихой. А в июле начали появляться прямые упоминания самого Ника, как Ходячего мертвеца. Эти слова появлялись в записках и на видео, если оно было, и военные решили, что теперь Ник стал называть себя для граждан, которые таким его и будут запоминать, от чего секретность лишь падала. Вся эта ситуация ещё сильнее вгоняла военных в тупик, из-за которого они не знали, что делать с Ником, хотя они продолжали думать над всем подряд, но в середине Ника обнаружили на КПП в сотнях метрах от базы, где он вывел нескольких солдат из пункта и привёл их к надписи на земле, где он сказал, что нужно собрать шведскую семью для встречи на базе. Майор сразу понял, что речь идёт о нём, Нике, психологе, генерале и маршале Рознове, что он сразу сообщил новому маршалу, которого назначили на объект после перевода Рознова, а тот сообщил всё в Москву, и все решили не соглашаться, чтобы понять, что происходит и зачем ему нужна встреча, но через час тот же КПП получил новое сообщение на земле, где говорилось, что Ник до сих пор ждёт шведскую семью, и тогда солдаты по громкоговорителю и с разрешением стали просто говорить громко на округу, чтобы установить с Ником контакт, от чего они получали новые сообщения о том, что он не появится, пока на базе не соберутся те, кого он ждёт, и добавил, чтобы им всем подготовили стулья. После этого всё-таки было решено организовать встречу, поэтому маршала и психолога сразу без лишних разговоров отвезли на объект, где им сказали, что Ник требует собрать всех, кого он записал в эту семью, и ждать, и в этот же момент была объявлена общая тревога по всей базе, так как Ник был замечен перед КПП за территорией базы, куда сбегались солдаты, но Ник исчез. После этого по оповещению объявили, что Ник стоит уже на территории, но на КПП с другой стороны, а когда к нему стали подходить солдаты, то он снова исчез. Пять минут Ник появлялся на некоторое время под камерами и исчезал, пока все бегали за ним, а все важные персоны стояли на поверхности и всё-таки боялись, так как не понимали, что происходит, пока генерал не связался по рации с комнатой наблюдения и не приказал отключить тревогу, где рацию поднесли к микрофону, чтобы он громко позвал сюда Ника. Генерал открыто звал и провоцировал Ника на всю поверхность базы и вне её, хотя ему приказывали прекратить, но он продолжал его звать, пока все вокруг не увидели Ника у основного КПП, который спокойно стоял на дороге и смотрел на тех, кого он хотел видеть, после чего он начал медленно идти к ним, а перед КПП базы исчез и через минут показался из-за угла контейнера рядом с КПП, и все увидели, что это был уже не скелет, а тело в обычной гражданской одежде, где под капюшоном было видно чёрное лицо, после чего тот медленно пошёл к военным.