***
Ценности прежнего мира канули в прошлое, однако кое-что всё ещё можно было достать за умеренную плату. Пайк знал к кому обратиться, где и что поменять, чтобы устроить сюрприз для любимой женщины. Вечер в вагоне первого класса только для них двоих. Он встретил Рут после смены и повёл длинными коридорами в пустующую обитель избранных. Прежде здесь звучали шумные вечеринки, теперь же в блеске и золоте танцевали лишь тени — призраки прошлого. В одном из больших залов они остановились. Пайк аккуратно снял с шеи Рут лёгкий шёлковый шарф. — Это сюрприз. Не хочу, чтобы ты догадалась раньше времени. Рут поймала его лукавую улыбку, и в больших карих глазах блеснул огонёк любопытства. — Я столько лет в гостевом сервисе, неужели ты думаешь, что я чего-то здесь не видела? — Может быть… — загадочно обронил Пайк, подав руку своей даме. Они миновали ещё один коридор и оказались в небольшой квадратной клетушке, оклеенной деревянными панелями. Одну из стен, стилизованную под высокое панорамное окно, закрывал экран, на котором трепетала густо-зелёная листва. Вид на лес. Пайк пропустил Рут вперёд и развязал шарф, закрывающий ей обзор. Рут восторженно выдохнула, сжав его ладонь. — Боже мой! Домик в лесу! А я и забыла, здесь так редко кто-то бывал… — сообщила она, оглядевшись. В полумраке мерцали огоньки свеч, а в глубине комнаты горел настоящий камин с кованой решёткой. На низком круглом столике стояли нехитрые закуски. — Здесь очень красиво, — шепнула Рут, будто боялась потревожить хрустальную тишину, повисшую в воздухе. Пайк кивнул и приложил палец к губам, закрыл глаза и обнял Рут за плечи. — Слушай. И правда, стоило им замолчать, как звуки живой природы: стрёкот цикад в высокой траве и звонкие голоса птиц наполнили маленький лесной домик. Казалось даже, что ароматы хвойного леса доносились сквозь неплотно прикрытые ставни. Всего лишь игра воображения, но всё же на минуту удалось представить, что они и правда в том огромном и настоящем мире, полном жизни и солнца. Рут прижалась теснее и положила ладонь на его грудь. — Спасибо. Это действительно чудесное место, — с легким вздохом сожаления заметила она. Пайк понял: они многое потеряли и возможно никогда уже не смогут к этому вернуться. Но иногда воспоминания — это всё, что остаётся. Он улыбнулся и провёл ладонью по её светлым волосам. — Я не хотел тебя расстроить. Рут подхватила его улыбку и взяла за руку. — Вовсе нет, я рада, что мы пришли сюда. Было так приятно вспомнить о чём-то из прошлой жизни, — она чуть подумала и, обернувшись к «окну», произнесла: — У нас с родителями была гостиница. Гостевой сервис, да, — кивнула она, поймав удивлённый взгляд. — Небольшая — на двенадцать комнат. Домик у озера с видом на горы. Красивое место. — О, жаль, что я там не бывал, — с чувством сказал Пайк. — Может, мы бы встретились раньше. — Жаль… — вздохнула Рут. — Но раз уж мы оба здесь, наверное, это что-нибудь да значит. Пайк задумчиво кивнул и шагнул к столику. — Да, это уж точно. У меня есть для тебя подарок. Пайк достал из-за укрытого плотной скатертью столика нежно-фиолетовый цветок в белом керамическом горшке. Рут заулыбалась, прижав ладони к щекам, и глаза её просияли. — Прости, но букетов уже не осталось, — смущённо, но в тоже время с задором выпалил Пайк. — Спасибо, — склонила голову Рут, приняв подарок из его рук. — Орхидея!.. Раньше я любила цветы. Они приносят уют, жизнь… Их ладони соприкоснулись на краткий миг, и Пайк, наклонившись, коснулся её сладких губ. После они устроились у камина на пушистом мягком ковре. Шампанское удалось обменять на пару дорогих побрякушек, которые всё ещё хранились в купе первого класса. Людей не осталось, а вот их вещи… Ну, может, Пайк этим и не гордился, однако им они уже ни к чему. Чего добру пропадать? — Гостиница, значит? — разлив по бокалам, напомнил он. — Мне это нравилось, правда. Управлять гостиницей тоже своего рода искусство. Сделать так, чтобы все чувствовали себя комфортно. Пайк кивнул, и они чокнулись бокалами. — За нас! — За нас, — тихо вторила Рут. Некоторое время они молчали, слушая треск поленьев в камине и любуясь пляской огня. Если закрыть глаза, то домик совсем настоящий. Но всю жизнь не провести с закрытыми глазами. Рут нарушила тишину первой. Склонила голову ему на плечо и провела пальцем по пуговицам алой рубашки. — Если Лейтон прав, то Африканский Рог может стать новым Эдемом. Пайк усмехнулся в усы. — Если Лейтон прав. Рут подняла глаза и внимательно изучила его лицо. — Не веришь? Пайк покачал головой. — Не знаю, скоро мы это увидим, — и вновь подумал о том, что в прежней жизни они бы с Рут вряд ли встретились. Постаравшись отбросить грустные мысли, Пайк тряхнул головой и обвёл взглядом комнатушку. — Я был когда-то лесником, давно, жил в таком домике. — Серьёзно? — удивлённо вскинула брови Рут. — Да-а. Ну, правда надолго меня не хватило, но было познавательно. Рут с любопытством заглянула ему в глаза, пригладила растрёпанные волосы и поправила воротник рубашки. — И чем ты ещё занимался? Пайк пожал плечами. С Рут неожиданно легко оказалось говорить о прошлом. Будто бы всё это было вчера, а то, что сейчас — их выбор. — Много чем… Дома строил, чинил машины, путешествовал. — Звучит интересно, — поддержала Рут. — А я почти никуда и не выбиралась. Всю жизнь на одном месте, — с лёгкой ноткой грусти заявила она, и Пайк догадался, что своей прошлой жизнью она тоже была не совсем довольна. Он чуть поразмыслил, склонив голову набок. — Давай притворимся, будто у этого путешествия есть конец. Рут задумчиво кивнула. — Пусть так и будет, хотя бы сегодня. Я бы хотела побывать в Китае. А ты? — Провёл бы тебе экскурсию, — весело предложил Пайк, обняв её за плечи. Рут благодарно приникла к нему и прикрыла глаза. А Пайк рассказал о том, что сам помнил. О снежных горах и буддийских храмах, о питомниках с глупыми, ленивыми пандами и о самых высоких небоскрёбах, освещающих ночной Гонконг. И о пляшущих в небе разноцветных «воздушных драконах», без которых не обходится ни один карнавал. В какой-то момент удалось поверить, у этого путешествия и правда есть финал. Прервётся замкнутый в железную клетку рельс путь, и они окажутся там, где смогут начать новую жизнь. Жизнь «после». И Пайк мечтал лишь о том, чтобы женщина, которую он встретил в этом поезде, осталась с ним. К чему целый мир, если тот, кто тебе нужен, рядом? В своих бесконечных метаньях он нашёл то, что так долго искал. Неважно, кем мы были «до», важно, кто мы сейчас. И если в прошлом Рут была человеком из другого — благополучного мира, то теперь всё смешалось, и пути их пересеклись в поезде, несущемся сквозь пространство и время. Сквозь снег и лёд к последней надежде человечества — тёплой зоне на месте аравийского полуострова. Оправдается она или нет, неизвестно. Пайк знал лишь одно: будь это последняя ночь на Земле, он хотел бы провести её здесь, вместе с женщиной, которая отогрела его сердце и подарила веру в то, что он действительно может стать лучше. И что судьба, в его руках. Рут верила, что Дорога однажды закончится, а значит, верил и он.Часть 1
20 февраля 2022 г. в 09:42
Кем мы были «до»?.. До конца света, до того, как Земля превратилась в мёрзлую пустыню, а горстка выживших, запертых в мчащемся сквозь снег поезде Уилфорда, не начала рвать друг друга на части. Кем мы были…
Пайк хотел бы ответить что-то правильное, то, чем мог бы гордиться. Но на самом деле нет, вовсе нет. Такая же посредственная жизнь, как и у всех. Задира, проныра и балагур, который к сорока пяти годам не добился ничего, о чём мечтал когда-то. А может оно и к лучшему? Терять нечего, жалеть не о ком. В той «жизни до» у него не осталось ровным счётом ничего. Хибара на окраине города, разваливающаяся на части. Любовно собранный старенький байк, который, чёрт возьми, был единственный верным другом. Ах… с ним оказалось тяжелее всего расставаться. Но к чему байк в поезде? Свою бы шкуру спасти.
Ни семьи, ни друзей. Да и места, которое он мог бы назвать домом, не нашлось. Раньше Пайк предпочитал переезжать из города в город, путешествовать налегке. Исколесил сотни дорог: всю Европу, Штаты и даже Азию. И всегда жил одним днём, без планов на завтра. Может, от того так легко и принял грядущий конец света? Однако не смирился. Пробился к поезду, потому что… Да просто потому, что всякая жизнь лучше смерти от холода. А завтра… Завтра будет видно.
В бесконечных коридорах, во мраке, тесноте и холоде ютились отщепенцы «хвоста» — безбилетники. А первый класс сходил с ума от вседозволенности и блеска фальшивых звёзд, купленных на последние в мире деньги. Прежние устои раскрошились на части, а руины выжгло кровавым огнём революции. Однако впереди всё также брезжил серый туман неизвестности.
И в этом тумане вдруг вспыхнуло солнце ослепительно-ярко, расцветив мир всеми цветами радуги. Рут. Женщина из высшего общества, которая в прошлой жизни вряд ли его бы заметила. И пути их, наверное, никогда бы не пересеклись. Та, которой Пайк любовался, будто самым прекрасным произведением искусства. Та, за которой готов был пойти на войну, куда угодно — неважно. Главное, чтобы вместе.
Жаль, что они не встретились раньше, когда у всех них ещё было будущее. Однако последние выжившие имеют право на надежду, не так ли? Кем мы были «до» — не имеет значения, важно, то, кем мы будем здесь, в поезде «Сквозь снег», длиной одна тысяча двадцать девять вагонов.