Worth a shot

Когда им было по два года, они сидели на соседних горшках. Когда им было по шесть лет, они ели один леденец на двоих и засыпали в одной кроватке. Когда им было по одиннадцать, он дёргал её за рыжие косички, а она била его книгой и смеялась. Когда им было по шестнадцать, он влюбился. Теперь им по двадцать, и Камило больше не может на неё смотреть. Они выросли… она выросла. О, да, его милая подружка выросла и стала чудо, как хороша. Рыжеволосая смешливая Ида притягивала взгляды окружающих, как маяк. И, конечно, начиная лет эдак с семнадцати, собирала вокруг себя толпы поклонников. И Камило ненавидел каждого из них. Когда им с Идой было по семнадцать, она впервые плакала на его плече, после того, как ей разбили сердце. А он гладил вздрагивающую девичью спину и сдерживал рвущиеся с языка признания в любви. Через полгода Ида снова влюбилась, а через месяц ревела в его комнате. Третью влюблённость подруги Камило перенёс сложнее всего — они встречались почти год, но и тот парень разбил Иде сердце в итоге, женившись по велению семьи. Камило разбил ему после лицо, но ни Иду, ни его самого это не особо утешило. Потом им исполнилось по девятнадцать. С Пабло Ида познакомилась на дне рождения самого Камило, вот так ирония. Они целовались уже к концу праздника. Через пять дней сияющая девушка сообщила другу, что они с её очередной любовью стали парой, а Камило, сохраняя на губах привычную улыбку, только обнял Иду одной рукой за плечи, бросив небрежное «Поздравляю, малышка». Тем вечером он напился так сильно, что его тошнило до самого утра. И вот прошёл год. Теперь им по двадцать, и Камило не видел свою лучшую подругу уже больше месяца. Она слишком занята. Его Ида слишком занята тем, что бесконечно прощает своего ненаглядного парня после его измен, очевидно. Камило был уверен, что она знала. Весь город знал, что Пабло изменяет ей. Но Иде, казалось, плевать. Она держала его за руку, целовала в щёку при всех и выглядела счастливой. Камило ненавидел. Ненавидел Пабло, ненавидел Иду, ненавидел себя. Он бы всё отдал, чтоб на его плечо она клала руку, шепча на ухо признание в любви. Он бы всё отдал за право назвать её своей. Но пока он только усмехался и пожимал плечами в ответ на вопросы матери и абуэлы о том, планирует ли он создать семью — ведь Камило никогда не приводил девушек в дом. Его сёстры уже давно замужем, даже младшая Мирабель. Она так вообще выскочила замуж очень рано, но, тем не менее, уже несколько лет счастлива с супругом. А Камило только пожимал плечами, отмахиваясь от нотаций родни. Он знал, что к алтарю повёл бы лишь одну девушку в этом мире. Но этого никогда не случится, а другая… другая жена ему была не нужна. Сунув руки в карманы, парень неспешно шёл вдоль дороги, не глядя под ноги. На город медленно опускалась летняя ночь, и Камило, вдыхая полной грудью остывающий вечерний воздух, наслаждался тишиной. Он возвращался домой со дня рождения приятеля. В последнее время ему всё меньше и меньше нравились подобные сборища: сложно было смотреть на то, как все его друзья и знакомые обзаводятся любимыми девушками, а потом и семьями. Наблюдая за ними, Камило ощущал лишь, как его переполняют горечь и зависть. Он ведь любил. И очень хотел дарить свою любовь той, что пленила его сердце. Но она, очевидно, в этом не нуждалась. И Камило молчал. Тихо скрипнула, открываясь, дверь Каситы, и Мадригаль вошёл в родной дом. Проходя сквозь патио мимо кухни, он увидел там свет, хотя семья давно разошлась по своим комнатам. Внезапно до слуха парня донёсся знакомый смех. Камило замер. Медленно развернувшись, он направился ко входу в кухню, где и замер на пороге. Да, это была она. Ида сидела за столом, сжимая ладошками чашку с мятным чаем, и смеялась над шуткой своей матери. Напротив них сидела Пеппа, которая, услышав шаги, обернулась к сыну и, заметив его, радостно улыбнулась. — Камило, вот и ты! Смотри, кто к нам заглянул! — Привет, ма, — Камило растянул губы в улыбке, затем вновь возвращаясь взглядом к затихшей девушке. — Добрый вечер, сеньора Рамирез, Ида. — Камило, ну ты и вымахал, — мать Иды обвела парня взглядом, улыбаясь. — Это вы слишком редко к нам заглядываете, вот и не замечали, — усмехнулся тот. — Милый, садись, выпей с нами чаю, — позвала Пеппа, и парень склонил голову к плечу, все ещё не отводя взгляда от Иды. — Почему бы и нет, — отозвался он спокойно, проходя к столу и усаживаясь на заботливо выдвинутый Каситой стул. Перед Камило немедленно оказалась пустая чашка, придвинулся и чайничек, полный горячего напитка. Парень наполнил свою чашку и поднял к лицу, вдыхая сладковатый пар. — Слышал главную новость, да? — сеньора Рамирез посмотрела на парня. — Идочка выходит замуж. Камило поперхнулся глотком воздуха, закашлявшись. — За… замуж? — выдавил он, отставляя чашку, половина напитка из которой и так уже расплескались по столу. — Да, наконец уже, так долго они с Пабло гуляли, уж я и не думала, что дождусь, но, слава богу, сделал наш красавчик Иде предложение, — женщина буквально сияла. — Что же… поздравляю, Ида, — проговорил Камило негромко, глядя той прямо в глаза. — Спасибо, — отозвалась она едва слышно, отводя взгляд. Это были её первые слова в его присутствии, хотя обычно девушку наоборот не заткнёшь. — Ты что, не сказала Камило? — сеньора Рамирез перевела взгляд на дочь. — Вы же так дружны! — Не успела, — пробормотала та, уставившись в стол. — Ну как ты так… — мягко пожурила её мать. — Да, а раньше вы двое были не разлей вода, — Пеппа улыбнулась. — А теперь уже совсем взрослые. Ида замуж выходит, и Камило, надеюсь, тоже нас скоро порадует. — Обязательно, — парень усмехнулся. — Скорее, чем ты думаешь, мам. Ида бросила на него острый взгляд. — Тоже надумал жениться? — спросила она ровно. — Планирую, — Камило усмехнулся снова, видя, как девушка складывает руки на груди. Как типично. Ида всегда начинала сердиться, когда замечала, что кто-то из девушек начинает проявлять к Камило интерес… не смотря на то, что сама она в то время гуляла с другими парнями. Это её, видимо, не смущало. — На ком, если не секрет? — Ида посмотрела ему прямо в глаза. — Ты её не знаешь, — улыбка Камило стала ещё шире. — Ой, да брось, в Энканто все друг друга знают, — смех девушки был совсем уж фальшивым и она, уперевшись локтями в стол, положила голову на сцепленные в замок пальцы. — Ну, так кто она? — Ты знаешь, мне тоже интересно, — Пеппа улыбнулась. — Но он такой скрытный! Стал поздно домой приходить. И при этом слова из него не вытянешь. — Взрослеет парень, ну что ты, в самом деле, — рассмеялась сеньора Рамирез, подмигнув Камило. — Познакомит вас, когда время придёт, да? — Обязательно, — парню казалось, что усмешка прилипла к его губам, но пристальный взгляд Иды принуждал продолжать притворяться. Ничего, вскоре он останется один, выкурит с десяток сигарет, расколотит в ярости пару зеркал в своей комнате, выплеснет боль. Но сейчас он должен сыграть безмятежность. И Камило играл. — Очень на это надеюсь, — Пеппа улыбнулась сыну. — Ну, совет да любовь, в таком случае, — Ида скептично фыркнула, и её мать удивлённо взглянула на дочь. — Спасибо, малышка, — отозвался Камило полным превосходства голосом, называя её тем самым прозвищем из детства, которое она, как парень прекрасно знал, очень любила. — Ой-ой, смотри, услышит такое твоя невеста — заревнует, — Ида сложила руки на груди, откидываясь на спинку стула. — Ну, ты же не ревнуешь своего парня, когда он и не такими словами других девушек называет, — слова сорвались с его губ быстрее, чем он успел подумать. — Камило! — возмутилась Пеппа, толкнув сына локтем. — Что? Это ведь правда, — Камило вернулся к излюбленной тактике. Стоять до конца даже осознавая уже, что не прав — в этом был весь он. Хотя парень и сам жалел, что ляпнул это, видя, как опустились плечи Иды. — Ида, милая, прости этого балбеса, вечно он говорит, не думая, — Пеппа мягко коснулась руки девушки, и та пожала плечами. — Да всё хорошо. Я действительно не ревную Пабло, он ведь любит меня, — отозвалась она, старательно держа ровный тон. — Пойду, принесу джем к чаю, — пробормотал парень, резко отодвигая свой стул и поднимаясь на ноги. Нет, с него действительно хватит. Слушать это — выше его сил. — Камило, — окликнула его было мать, но тот не обратил внимания, стремительно пройдя через кухню и вывернув в коридор. Там он толкнул первую попавшуюся дверь, входя внутрь и оказываясь в кладовой. Камило яростно ударил в стену кулаком. И снова, и снова, он колотил стену в приступе отчаянной ярости, уже чувствуя саднящую боль в сбитых костяшках, он продолжал впечатывать кулак в стену, просто надеясь заглушить иную боль, что разрывала его изнутри. Дверь за его спиной скрипнула, приоткрываясь, и узкая полоска света из коридора упала на парня. — Ты такой придурок, Мадригаль, — насмешливо проговорила Ида, останавливаясь на пороге и упираясь плечом в дверной косяк. — Да-да, я тоже рад видеть тебя, Ида, — глухо отозвался он, не поворачиваясь. — Всё сказала? А теперь выметайся из моего дома. — А то что? — дерзко прищурилась девушка. — Что тебе нужно от меня? — теряя весь свой запал, проговорил Камило. — Зачем ты пришла? Поиздеваться? — А раньше бы ты на «придурка» ответил бы чем-то вроде «Хватит говорить всем известные вещи, Ида», — тихо сказала Рамирез. — Раньше ты была моим другом, — отозвался парень, уронив невесёлый смешок. — Была? Значит, мы больше не друзья? — уязвлённо проговорила та. — Нет. Всех своих друзей ты променяла на этого ублюдочного Пабло, — Камило усмехнулся, оборачиваясь, наконец, к девушке и складывая руки на груди. — Который отблагодарил тебя тем, что даже не в состоянии удержать свой член в штанах. — Ну ты и кретин, Камило, — Ида покачала головой, но, на удивление, обиженной она не выглядела. За её спиной резко качнулась дверь, ударяя девушку по спине и вталкивая вовнутрь, в кладовку. Громко щёлкнул дверной замок, закрываясь. Парень рванулся вперёд, протискиваясь мимо девушки и толкая дверь, но та, естественно не поддалась. Стукнув по ней кулаком, Камило громко застонал. — Касита, ну серьёзно? — спросил он, подняв глаза к потолку. Плитка на полу у его ног приподнялась и затем с щелчком встала на место. — Нам уже не по пять лет! Это больше не работает. Ида за его спиной хмыкнула. Она прекрасно помнила, как в детстве проводила целые дни в Касите, играя с Камило, пока их матери общались. И, как любые дети, они с Камило иногда ссорились и даже дрались… В такие моменты Касита просто вталкивала их двоих в замкнутое пространство, вроде ванной комнаты или сарая, и запирала дверь, отказываясь выпустить ребят, пока они не помирятся. И, надо сказать, что срабатывало это всегда безотказно: уже через полчаса парочка обнималась, переплетая мизинчики в знак дружбы и весело смеясь. Камило вновь ударил кулаком в дверь, а затем в бессильной злости пнул её ногой, сдавленно ругаясь. — Ты же знаешь, что это не поможет, — заметила Ида, и парень резко развернулся к ней. — А что поможет? Предлагаешь обняться, да? — полным ядовитого сарказма голосом отозвался он. — Боюсь, твоей невесте это не понравится, — ровно проговорила девушка. — Да нет у меня никакой невесты, — Камило искривил губы. — Довольна, да? — Да, — спокойно согласилась Рамирез. — Но я и так знала. — Врёшь. Ты злилась там, за столом, когда услышала. И знаешь, что? Лучше бы ты так за своим Пабло следила, как за наличием у меня девушек, — парень усмехнулся, сложив руки на груди. — Незачем мне за ним следить. — О да, в его случае и это не поможет, — издевательски продолжил Камило. — Зачем ты говоришь мне это? — тихо спросила у него Ида. — Пытаешься сделать мне больно? — Видимо, это единственный доступный мне способ увидеть твои чувства, — парень покачал головой, отводя взгляд. Пару минут они молчали, а затем Камило вновь поднял голову, глядя на Иду, обхватившую себя руками за плечи. — Ты ведь знала, что он тебе изменяет. — Знала, — согласилась та. — И зачем терпела? — Потому что мне плевать, — подняла на него взгляд карих глаз девушка. Камило непонимающе уставился на неё. — Тебе плевать, изменяет ли тебе твой уже жених? — Да. А знаешь, почему? Я никогда не любила его. — Тогда зачем ты выходишь за него замуж? — тихо спросил Камило. — Сначала… сначала я просто не хотела быть одна, а потом всё закрутилось, мама давила на меня, всё время талдыча о свадьбе, семье, детях… Да и он… Сделал мне предложение при всей моей семье, на празднике… Как я могла отказать? — Ида горько усмехнулась, качая головой. — На самом деле, я начала встречаться с ним, просто чтобы заставить ревновать. Я хотела… чтоб тот, кого я люблю, обратил на меня внимание… Увидел во мне девушку, понимаешь? — Оу. Ты любишь другого. Вот как, — Камило медленно кивнул, чувствуя, как у него всё внутри обрывается. — Скажешь мне, кто это?.. — Д-да… — запинаясь, пробормотала Ида, отводя взгляд. — Это мой… п-первый парень. — Первый парень? — переспросил Камило недоумённо. — Тот… как его звали? Армандо? Но ты же сама потом познакомила его со своей подругой? — Нет, ты не понял, Камило, — девушка покачала головой, поднимая на него глаза. Сердце парня пропустило удар. Им было по пятнадцать. Точнее, Камило уже недавно исполнилось шестнадцать, и Иде вот-вот на днях должно было стукнуть столько же. Тёплый летний вечер, они вдвоём в пустом доме Рамирезов — вся семья отправилась на гуляния в честь свадьбы маминой подруги, только Ида решила остаться дома, предпочтя компанию лучшего друга. Они лежали вдвоём на кровати в её комнате, обсуждая недавнюю историю с их общей знакомой — та оказалась застуканной родителями с парнем, и теперь это обсуждали все подростки Энканто. — Так тупо, — Ида хмыкнула, закидывая ноги на стену. — Я бы точно не хотела, чтобы мой первый раз прошёл так. — А как? — Камило перевёл на подругу лукавый взгляд. — В первую брачную ночь на ложе, усыпанном лепестками роз, с тем единственным, кто предназначен тебе на всю жизнь? — В первую брачную ночь — это нескоро, — девушка захихикала. — А ты куда-то торопишься что ли? Вопрос парня застал Иду врасплох. — Нет, но… я бы хотела попробовать, как это, — она чуть пожала плечами, боясь повернуть к парню своё пылающее лицо. — Попробовать? Хм, — Камило перевернулся на живот, приподымаясь на локтях и глядя на девушку. — Давай попробуем. — Ч-что? — Ида едва не задохнулась, чувствуя, как спотыкается сердце, ускоряясь. — Почему бы и нет? Потом, когда ты встретишь своего любимого парня, в ваш первый раз тебе не будет больно, и ты получишь всё наслаждение, — парень сел на постели, глядя на подругу сверху вниз. — Ну же, малышка? Ты же знаешь, что я не сделаю тебе больно. — Ты… хочешь переспать со мной? — тихо спросила у него Ида, тоже садясь, но не поднимая глаз. — Ну… ты сказала, что хочешь попробовать. И я тоже хочу. Всего один раз, Ид… Просто… классно, если мой первый раз будет с той, кому я доверяю, да? — щёки Камило тронул румянец. — Прости, я, наверное, что-то не то говорю, прости меня… — Нет, ну почему… — Ида медленно подняла голову, встречая взгляд лучшего друга. — Думаю, нам действительно стоит сделать это вместе. Чтобы хотя бы понимать, как это делается, м? Камило издал смешок. — Тогда я могу поцеловать тебя? — он улыбнулся. — Да, пожалуйста… Тот летний вечер Камило вспоминал ещё множество раз в своей жизни. Когда ночами в одиночестве гасил рукой болезненный жар требующего разрядки молодого организма, он зажмуривался, вспоминая усыпанные веснушками худые плечи, тёплые мягкие губы на его губах, стройные лодыжки, обвивающиеся вокруг его талии, рыжие пряди, рассыпанные по подушке. Его первый раз был действительно таким, какой запоминается на всю жизнь. Очень нежным, немного неловким и, главное, обоюдно принёсшим им удовольствие. Парень хранил этот момент их единственной близости глубоко в сердце, при этом даже в глубине души не признаваясь себе, что жалеет, что они больше не возвращались к этой теме никогда, ни разу даже не упоминая их совместный первый раз. Камило осознал свою влюблённость в Иду где-то через полгода. И пока он около месяца собирался с силами, собираясь признаться лучшей подруге в любви, она призналась ему первая. В том, что начала встречаться с мальчиком, старшим братом её подружки. У Камило опустились руки. Он тогда и сам не понял, как ему хватило сил улыбнуться девушке, поздравив её вместе с заверениями, что он за неё очень рад. Тогда Камило впервые попробовал сигареты, стащенные у дяди. И эта пагубная привычка пристала к нему намертво. А теперь Камило, спустя четыре года, стоял в полумраке кладовой, глядя в глаза единственной любимой девушки в своей жизни, и пытаясь понять, насколько правильно он её понял, потому что если нет, то в очередной раз разбитого сердца он не выдержит. — Первый… парень? — медленно шевельнулись его губы, и совсем уж неслышно он выдохнул: — Я?.. — Ты, — просто кивнула Ида. Туго натянутая тетива в груди парня лопнула. Он шагнул вперёд, обхватывая возлюбленную руками, толкая к стене, прижимаясь всем телом. — Моя… Моя Ида, моя, — выдохнул он лихорадочно, покрывая лицо девушки поцелуями. Ладонь Иды опустилась на его плечо, а пальцы второй медленно скользнули в его шее вверх, путаясь в волосах. — Да поцелуй же уже меня, — простонала она, и Камило немедленно подчинился, накрывая её губы своими, проникая языком в горячий рот девушки, лаская её несдержанно, требовательно, целуя глубоко и страстно. Вкладывая в поцелуй всю свою тоску и радость, ожидание и счастье от того, что то, о чём Камило уже и перестал мечтать, всё же сбылось. — Как давно я этого хотел, — пробормотал он, отрываясь от губ Иды, когда им обоим перестало хватать воздуха. — Стоило попробовать, — отозвалась та его любимой фразой, и они оба тихо рассмеялись. Камило наклонился вперёд, прижимаясь губами к её виску, целуя медленно тёплую кожу и опускаясь с поцелуями всё ниже и ниже, пока его губы не коснулись нежной кожи её горла. Парень ощутимо прихватил губами кожу, втягивая её, оставляя свой след, затем прикусывая ключицу, зализывая болезненное место языком, целуя, и снова оставляя следы, один за другим на её шее, груди, обнажённом плече. — Моя, — пробормотал он, слыша в ответ тихий стон, вибрацией прошедший по его телу. — Моя! — Твоя, — отозвалась Ида, сжимая пальцы в его волосах, притягивая парня ближе к себе. Губы Камило вновь исследовали её, его пальцы уже спустили лямки платья, обнажая больше кожи, и поцелуи спускались всё ниже, оставляя за собой цепочку алеющих следов, назавтра обещающих обернуться уже полноценными багровыми метками засосов. Рука Иды потянулась к краю его руаны, и Камило отстранился, позволяя снять её. Затем настал черёд рубашки, и они, сталкиваясь дрожащими от нетерпения пальцами, в четыре руки расстегнули пуговицы, после чего Ида стянула её с парня, роняя на пол. Ладонь девушки медленно скользнула по груди Камило. — Мой, — уверенно проговорила она, глядя тому прямо в глаза. — Я твой, — выдохнул Камило, обещая, клянясь, признаваясь. — Я настолько давно твой, что ты даже не представляешь, малышка. — Я влюбилась в тебя в четырнадцать, Мадригаль, — Ида усмехнулась. — Ну что, съел? — Да, — согласился он, медленно кивнув. — Подожди, так значит, когда мы?.. Ты уже? Да?.. — Когда мы переспали, я уже была влюблена в тебя, да, — ладонь девушки остановилась на его рёбрах. — Я осознал свои чувства к тебе года через пол, — Камило покачал головой. — Но уже было поздно. — Никогда не поздно, — отозвалась Ида, прикусив губу. — Тогда я скажу, ладно? — парень улыбнулся. — Я люблю тебя, малышка. — И я тебя люблю, идиот, — Рамирез потянулась к его губам, прижимаясь к ним своими, и Камило был готов за одно это её игривое «идиот» отдать те десятки признаний в любви и нежных прозвищ, которые слышал в свой адрес за эти годы. Рука парня легла на поясницу Иды, и та прогнулась к нему навстречу, ощущая животом прижавшееся к ней весьма красноречивое свидетельство возбуждения Камило. Девушка застонала прямо в поцелуй, прикусывая губу парня. Его ладонь опустилась на её ягодицу, подталкивая вверх, и Ида, обвив руки вокруг его шеи, подалась навстречу, ощущая, как он подхватывает её бёдра, и обвила лодыжки вокруг его талии. Камило со стоном вжался эрекцией в её промежность, давая ощутить это требовательное давление. Его губы вновь терзали шею Иды, покрывая её новой затейливой вязью небольших следов-меток, оставляя сладкие горячие поцелуи, он проводил языком, касался губами, прихватывал зубами, не оставляя ни миллиметра её кожи без внимания. — Хочу тебя, чёрт побери, — выдохнула Ида нетерпеливо. Камило отстранился на пару сантиметров, обдавая горячим дыханием кожу. — Ида, — прошептал он, глядя потемневшими от желания глазами. Девушка разжала ноги, соскальзывая с парня на пол. Глядя прямо ему в глаза, она подтянула подол платья вверх, подцепляя под ним кончиками пальцев своё бельё и стягивая его. Рука парня потянулась было к поясу его брюк, но Ида перехватила её. Самостоятельно оттянув резинку в сторону, девушка медленно провела пальцами по его животу, заставляя парня вздрагивать, а затем решительно опустила руку вниз, обхватывая ладонью член. — Стал больше, — проговорила она с интересом, и Камило сдавленно рассмеялся, уткнувшись лицом в плечо девушки. — Ну так и мне не пятнадцать уже, — отозвался Мадригаль. — Хочу почувствовать, как это будет внутри, — рыжая подняла на него взгляд широко распахнутых глаз, пошло улыбаясь. — Блять, Ида… — прошептал Камило, ощущая, как его обдало жаром от её слов. — А ты всё такая же любопытная. — Ты трахнешь меня или ещё поболтаем? — дерзко проговорила та, оказываясь тут же увлечённой в глубокий требовательный поцелуй. Руки Камило вновь подхватили её бёдра, приподымая девушку и вжимая спиной в стену. Она обхватила его ногами за талию, ощущая, как парень подбирает подол её платья. — Я могу делать и то, и другое, малышка, — отозвался Камило, и девушка застонала, ощущая, как он резким толчком проникает в неё, наполняя собой. Замирая на минуту, давая ей привыкнуть. — Охуеть, — пробормотала Ида. — О да, — согласился парень, проводя языком по её шее. — В тебе всё так же жарко и узко, как я помню. — Ещё бы, — Рамирез закусила губу, ощущая, как он медленно толкнулся вперёд, а затем ещё раз, пробуя, проверяя, следя за её реакцией. — Во мне ведь после тебя никого и не было. — Ида, твою мать, — Камило со стоном закрыл глаза. — Я обожаю тебя. — Тогда не сдерживайся, — прошептала она, и парень вновь застонал, с силой подавшись бёдрами вперёд, толкаясь в податливое девичье тело, ощущая, как она вздрагивает, как выгибается навстречу его движениям. Наращивая темп, он вторгался в неё раз за разом, до предела входя в девушку, ловя губами её стоны. Крепко сжав пальцами бёдра девушки, он толкался в неё, одновременно притягивая её к себе, насаживая на свой член, и Ида, сжимая пальцами его плечи, стонала, не сдерживаясь, ругаясь, повторяя его имя. — Не останавливайся, чёрт, пожалуйста, Камило, — выдохнула она, кусая его за плечо, а затем откидывая голову назад и упираясь затылком в стену, чтоб на её открывшуюся шею вновь обрушились горячие жадные губы. Ему нравилось, как она не пытается контролировать себя, как несдержанно жмётся к нему, позволяя брать её всю, без остатка, ему нравилось, как наслаждается Ида тем, что он заполняет её собой, как она сжимается на его члене, как выкрикивает имя, стонет, зажмуривая глаза. Как кусает, скребёт короткими ногтями, оставляя на плечах белёсые полоски царапин. — Какая ты, блять, горячая, — простонал парень, сбиваясь с темпа, но вместе с тем толкаясь ещё глубже, замирая на долю мгновения, а затем подаваясь назад, его движения стали резче, сильнее, предвещая скорую разрядку. — Камило, — Ида распахнула глаза. — Да! Вот так, блять, да! — Какая моя девочка громкая, — выдохнул он. — Давай, малышка, кончи. — Блять, Камило, — Рамирез задохнулась, выгибаясь до хруста в спине. Перед её глазами плыли цветные круги, а жаркие горячие волны накрывали дрожащее в сильных руках парня тело. — Умница, — прошептал парень, толкаясь в неё почти грубо, с силой, вызывая ещё один высокий стон. Вжавшись в неё, он с глухим стоном излился, а глаза Иды широко распахнулись, когда она ощутила горячую жидкость, наполняющую её. Камило на пару мгновений замер, а потом медленно подался назад, выходя из девушки. Она со стоном выпрямила дрожащие ноги, становясь на них и опираясь о стену. Парень наклонился вперёд, коротко целуя её, а затем развернулся к полкам и, пошарив там, протянул девушке салфетки. Ида усмехнулась. — Заботливый ты мой, — пробормотала она, беря салфетку и наблюдая, как Камило вытирает член, поправляя штаны. — Предлагаю поговорить о насущном, — отозвался парень, и Ида приподняла бровь. — Полагаю, нас слышал весь дом. Поэтому разумнее всего будет работать на опережение. — Почему мне уже не нравится, как это звучит? — пробормотала Рамирез, и Камило широко улыбнулся. — Доверься мне, малышка, — проговорил он уверенно, и та, помедлив кивнула. Поэтому когда через четверть часа они, держась за руки, вошли в кухню, где всё ещё продолжали чаёвничать Пеппа и сеньора Рамирез, Камило, не думая, решительно проговорил: — Ида скоро выходит замуж. — Камило, дорогой, мы в курсе, — отозвалась мать Иды, круглыми глазами рассматривая дочь, что пряталась за спиной парня, однако скрыть растрепанные волосы и изукрашенную засосами шею было заданием сложным. — Нет, совсем скоро. Думаю, в этом месяце. За меня. — Камило… — простонала Ида, шлёпнув себя по лбу ладонью. Пеппа и сеньора Рамирез переглянулись. — О бог мой, ну наконец-то! — хором выдали они. — Мам?.. — Ида посмотрела на мать сквозь пальцы. — Что? Да ну в самом деле, я уже и не думала, что ты опомнишься! — с искренним облегчением в голосе отозвалась женщина. — Согласна, — Пеппа кивнула, переводя взгляд с сына на его девушку. — Да по вам двоим с ваших лет четырнадцати было видно, что свадьба — дело решённое, вопрос лишь времени! Ну и напугала ты нас, Ида, девочка. — А? — глубокомысленно переспросила та. — Ну, когда с этим кобелём Пабло закрутила роман, — махнула рукой сеньора Рамирез. — Да, мой-то балбес убивался по тебе настолько, что лишь слепой бы не заметил, — Пеппа покачала головой, и Камило с Идой смущённо переглянулись. — Ну, на самом деле, и моя красавица смотрела на тебя, Камило, такими телячьими глазами лет эдак с четырнадцати, что глупым надо быть, чтоб не видеть этого, — добавила сеньора Рамирез. — Я глупый, — пробормотал Камило, смущённо почесав затылок. — А я слепая… — согласилась с ним Ида, усмехнувшись, и взяв парня под руку. — Ну, молодцы, что хоть в последний момент одумались, — подытожила Пеппа. — Да… хорошо, что у нас к свадьбе уже почти всё готово, да, детки? — сеньора Рамирез подмигнула переглядывающейся парочке. — Вы вроде как прям сейчас готовы под венец. — Хоть завтра, — улыбнулся Камило, глядя девушке в глаза. — Прямо сейчас, — не согласилась с ним та, отвечая на улыбку. — Всегда со мной споришь, — парень покачал головой, проводя кончиками пальцев по её щеке. — Тебе ведь нравится, — лукаво взглянула на него Ида, и тот кивнул. — Больше всего на свете, малышка.