» — Люди, — Геральт повернул голову, — любят выдумывать страшилищ и страхи. Тогда сами себе они кажутся не столь уродливыми и ужасными. Напиваясь до белой горячки, обманывая, воруя, исхлестывая жен вожжами, моря голодом старую бабку, четвертуя топорами пойманную в курятнике лису или осыпая стрелами последнего оставшегося на свете единорога, они любят думать, что ужаснее и безобразнее их все-таки привидение, которое ходит на заре по хатам. Тогда у них легчает на душе. И им проще жить. — Запомнил, — сказал Лютик после минутного молчания. — Подберу рифмы и сложу балладу. — Сложи, сложи. Только не надейся на бурные аплодисменты.» © А. Сапковский, "Край света"
За зарешёченным окном Клетки сгущались сумерки, вот-вот должна была взойти луна, и большинство постояльцев отправились по комнатам, собираясь, по обыкновению, переспать очередной налёт упырей. Акслин решила задержаться — сегодня прибыло несколько торговцев, и истории и факты, рассказанные ими о монстрах дальних анклавов, требовали осмысления для записи в книге. Девушка так увлеклась, заполняя строчку за строчкой в свете лампы, что не оторвалась от этого занятия, даже заслышав шаги стражей с пиками. Даже знакомое уже «шух, шух, шух» не заставило её отвлечься от книги, разве что свободная рука коснулась прислоненного к ножке стола арбалета. Только внезапный крик стража и подскочивший со своего места у очага Годрикс привлекли наконец её внимание, и она подняла голову, пытаясь понять, что происходит. — Там человек! — повторил побледневший страж. — Человек за решёткой, снаружи! — и развернулся к окну сжимая пику. Акслин застыла от ужаса, да и Годрикс казался встревоженным. Это было понятно — упыри уже были совсем рядом, и даже если бы запоздалый путник успел добраться до ворот, упыри добрались бы вместе с ним, и впустить его, не впустив монстров, было невозможно. Хотя её бил озноб, Акслин прильнула к окну, Годрикс встал рядом, тяжело дыша. Они увидели его — странно блестящую фигуру, приближающуюся к Клетке в окружении скользящего по земле пятна света. А за ним, закрывая луну кожистыми крыльями, ширясь и издавая душераздирающие крики, мчалась стая упырей. Акслин не сдержала крик. Человек — а она каким-то потаённым чувством ощущала, что это именно человек, несмотря на его странный облик — остановился в паре десятков шагов от их окна. Стало видно, что окружающий его свет испускал притороченный к поясу кувшин, яркий, как факел и странным образом не оставляющий теней, позволяя рассмотреть его обладателя со всех сторон. Сам же человек был с головы до ног облачён в нечто вроде панциря, сделанного из незнакомого Акслин желтого металла, более тусклого, чем монеты, которыми постояльцы расплачивались в Клетке. В некоторых местах в металле встречались элементы из светящегося голубого материала, и когда человек повёл гребенчатым шлемом, будто осматривая Клетку, взгляд двух пылающих синевой прорезей на месте глаз заставил столпившихся у окна людей вздрогнуть. Меж тем упыри уже были совсем рядом, с писком кружа над головой человека в панцире. Будто бы не обращая на них внимания, он поднял вверх левую руку, и в следующий миг пара упырей, ринувшаяся на него сверху, отпрянула с воплями ярости и боли, рухнув на землю неподалёку — вокруг человека вспыхнул широкий купол солнечного света. Акслин ахнула от изумления. — Во имя богов! — выдохнул Годрикс за её спиной. Девушка не обратила внимание на незнакомое слово, продолжая заворожённо следить за тем, как окружённый ореолом света человек опускает руку и надвигается на скулящих и пытающихся закрыться крыльями упырей. Правой он уже сжимал что-то, похожее на ручную пилу из того же тусклого жёлтого металла, зубья которой, как показалось Акслин, непрерывно двигались. До неё донеслось монотонное жужжание, переросшее в сердитый рёв, когда человек взмахнул пилой и опустил ее на копошащегося у его ног упыря. Визг монстра перерос в почти человеческий вопль и оборвался. Второго упыря ждала точно такая же участь. Позади Акслин послышался ропот, кто-то толкнул ее, чуть не сбив с ног. Она заставила себя оторвать взгляд от окна и обернуться. Заспанные и встревоженные посетители, поднятые криками стража, высыпали в столовую и теперь тоже сгрудились у окна, поражённые и зачарованные. Упыри же пришли в ярость, некоторые, судя по звукам, засели на вершине клетки, подпрыгивая и молотя лапами по прутьям в бессильной злобе. Закрепив своё оружие на поясе, человек в панцире вновь поднял руку, заставив купол света вспыхнуть с новой силой, и тут же выбросил ладонь в сторону засевших наверху монстров. Акслин ощутила холодное дуновение и поёжилась (она вспотела от напряжения, будто при горячке), но не отрывая взгляда, продолжала смотреть, как человек в панцире бомбардирует упырей градом маленьких бело-синих шипов размером с наконечник для копья. Сверху с визгом рухнул один из монстров, попытался взлететь, демонстрируя прорехи в кожистых крыльях. Полыхнуло синим, раздался сухой треск, упырь забился в конвульсиях и рухнул на землю, испустив последний вздох. Из ладоней человека в панцире били синеватые молнии, безошибочно поражая кружащих в небе монстров, перекидываясь от поражённого упыря на тех, кто подлетел слишком близко. Несколько крылатых монстров камнем рухнули вниз, от их сотрясающихся тел валил дым. Но, азартно вопя, на горизонте появилась ещё одна стая. Казалось, у человека в панцире опустились руки, даже сияние вокруг него будто потускнело. У Акслин мелькнула мысль, что он пытался выиграть для себя время, чтобы обитатели Клетки могли впустить его, не опасаясь проникновения монстров, и она даже повернулась, было, к Годриксу, чтобы он дал распоряжение открыть ворота. Но человек в панцире не прекратил бороться. Он поднял сияющие голубым светом прорези к небу, где потрёпанная стая упырей обретала новые силы, впитывая подкрепление. И Закричал. — СТРУН! БА! КВО! Эти слова ударились в мир Акслин. И мир содрогнулся. Поднялся ветер. Невесть откуда набухшие на небе тучи пылали и грохотали многочисленными зарницами, и вскоре сплошная стена из дождя и непрестанно разрывающих воздух молний ударила в землю. Ливень, хоть и не прибил к земле упырей, но сильно замедлил их, а рыскающие молнии будто искали возможность пройти через живую плоть. На глазах потрясенной Акслин троих упырей почти испепелило молнией, казалось, расколовшей небо. Страшный удар вдруг сотряс здания, что-то загремело на кухне, послышались испуганные крики — одна из молний ударила в Клетку. Люди сбились в кучу в центре столовой, но Акслин осталась у окна. Она хотела досмотреть до конца. Она ДОЛЖНА БЫЛА досмотреть до конца. Человек в панцире, как ни в чём не бывало, стоял под вызванным им проливным дождём, не обращая внимания ни на льющие с него потоки воды, ни на мечущихся над головой упырей, ослепленных и оглушенных охотящимися за ними молниями. Он смотрел на Клетку, будто раздумывая, войти ли ему внутрь или провести остаток ночи снаружи. Наконец он будто принял решение и степенно зашагал к воротам. По приказу Годрикса двое стражей ринулись открывать ворота. Акслин убралась от окна и встала рядом со старожилом Клетки как раз в тот момент, когда они вернулись в сопровождении нового постояльца. «Доспехи», — вдруг подумала Акслин, глядя, с какой лёгкостью двигается в своём массивном металлическом панцире человек, только что убивший нескольких упырей и своим голосом вызвавший бурю, которая уничтожила остальных. — «Вот как это называется. Как у костлявцев». Ни в одном анклаве не хватило бы металла, чтобы сделать что-то подобное, да и никто не задумывался о подобном, наверное, даже в Цитадели, где хватило металла на возведение Клетки. Никто не смог бы сделать броню, которая выдержала бы удар скакуна или трёхвоста, или спасла бы от огненного шара раскаленного. С другой стороны, сказала себе Акслин, пока человек в доспехах и Годрикс мерили друг друга взглядами (Годрикс всё ещё выглядел напряженным, а шлем незнакомца не позволял угадать его эмоции), даже в самой Цитадели наверняка не нашлось бы человека, который умел пускать молнии из рук и вызвать грозу, просто накричав на небо.***
— Я хочу снять у тебя комнату, — произнёс человек в доспехах, продолжая буравить Годрикса двумя горящими синим прорезями шлема. Его голос напомнил Акслин скрежет черпака по железному котлу. Годрикс нервно сглотнул — он взялся встречать незнакомца вместо нынешних управляющих, но даже его опыт общение с гостями из Цитадели и Стражами оказался здесь почти бесполезен. — Думаю… думаю, у нас найдётся свободный тюфяк в одной из комнат, — запинаясь, ответил он. Человек в доспехах поднял руки и, схватившись за шлем, с щелчком снял его, зажав под мышкой. Он оказался мужчиной средних лет, почти стариком, с бритой головой, черной бородкой, аккуратно окружившей рот и рисунком в виде спирали на всю правую щёку. Его иссеченное мелкими шрамами лицо выражало легкое недовольство. — Я говорил об отдельной комнате. — У незнакомца оказался странный акцент, не похожий ни на один из тех, что Акслин слышала ранее. Судя по тому, как нахмурился Годрикс, она предположила, что он тоже не слышал ничего подобного. — Отдельные комнаты только для Делегатов. — Годрикс старался продемонстрировать, что владеет ситуацией, но девушка чувствовала его волнение, граничащее со страхом. И она прекрасно понимала его — даже если бы они не видели, как он только разделался со стаей упырей, человек в доспехах просто источал приглушенную угрозу. — Я способен заплатить. — В руке человека появился позвякивающий мешочек. Акслин подумала, что его слова похожи на её первые успехи в чтении и письме. Человек в панцире будто бы тренировался говорить, как когда-то она тренировалась писать. Что-то в этой мысли привлекло её внимание, и, после недолгого раздумья, ей на ум пришла ошеломляющая догадка. Их язык не был родным для человека в доспехах. От волнения Акслин почти забыла как дышать. Её разум разрывался от множества вопросов, и, несмотря на внушаемый человеком в доспехах страх, ей не терпелось задать ему их все. Годрикс взглянул на мешочек и покачал головой. — Я понял. — Человек в доспехах оглядел столовую и столпившихся постояльцев. Люди вздрагивали и съёживались под тяжестью его взгляда, некоторые отворачивались или поспешно уходили из столовой, и когда его серо-зеленые глаза встретили взгляд Акслин, она едва подавила желание последовать примеру постояльцев. В этом взгляде было слишком много всего — и при этом он казался абсолютно пустым. — Я... я мог бы уступить свою, — осторожно предложил Годрикс. — Не надо, — покачал головой человек в доспехах. — Это формальность. Ну, а ужин? Он хотя бы у вас не общий? Это замечание вызвало приступ нервного смеха, перешедшего в искренний, когда человек в доспехах поддержал его своей улыбкой — неожиданно мягкой и добродушной. Заплатив, он расположился в углу, дожидаясь, пока для него подогреют ужин. Улыбки и смех разрядили напряжение, но не до конца — он всё ещё источал необъяснимую угрозу, и это беспокоило всех в Клетке, кроме самого источника беспокойства. Столовая вскоре почти опустела. — Никогда не видел таких монет, — покачал головой Годрикс, изучая содержимое мешочка. — Но это точно золото, и не хуже, чем в деньгах Цитадели… — Он поднял голову и увидел рядом с собой Акслин, которая продолжала рассматривать человека в доспехах, даже не пытаясь скрыть интереса. — Берегись, — предупредил он. — Этот чужак может выкинуть, что угодно, и… — Он пришёл один, — отстранённо ответила Акслин. — И в одиночку убил несколько упырей… ты хоть раз видел что-нибудь подобное, Годрикс? — Нет. Даже когда Стражи отбивали атаки упырей во время возведения Клетки, — признался Годрикс. — Он будто один из богов Цитадели… но его взгляд… он безумен, Акслин. Девушка переступила с ноги на ногу, слегка поморщившись, и подхватив арбалет, потянулась за книгой. — Я должна узнать от него, как можно больше, — решительно произнесла она. — Если бы хотя бы некоторые из нас умели делать то же, что и он… — Вижу, мне тебя не перебудить, девочка, — вздохнул Годрикс. — Что же, ступай. Попробуй его разговорить. И… будь начеку. Я скажу стражникам, чтобы приглядели за вами.***
Когда Акслин подошла к столу человека в доспехах, он как раз принялся за принесённое с кухни рагу из козлёнка. Ел он быстро, но не жадно, запивая еду большими глотками из голубой керамической бутыли необычной лепки, источавшей резкий аромат. Бутыль он, видимо, принес с собой — ничего похожего в Клетке, как и в любом другом анклаве, Акслин до сих пор не видела. Человек в доспехах поднял бровь, заметив её приближение, но не запротестовал, когда она села напротив, терпеливо дожидаясь окончания трапезы. Гроза за окном продолжалась, за ее грохотом едва можно было расслышать крики упырей. — Трактирщик послал тебя? — спросил человек в доспехах, проглотив последний кусок и отодвинув миску. — Не стоит. Обойдусь. Хотя… — Он посмотрел на неё с обманчивым безразличием. — У него есть постарше? Акслин нахмурилась, пытаясь понять, что он имеет в виду, но человек в доспехах сам решил эту загадку за неё. — Когда я блуждал на западе, — продолжал он, — в некоторых деревнях мне предлагали женщин на ночь, как часть награды за очистку окрестностей от монстров… и для пополнения крови анклава, само собой. Никто не в обиде, все в выигрыше. — Он огляделся. — Но в этих землях проблема со свежей кровью стоит… — он снова посмотрел на Акслин, — не настолько остро, ведь так? Сквозь смущение, выплеснувшееся румянцем на щёки Акслин, пробилась цепкая мысль: «Сейчас он разговаривает гораздо лучше…» — Нет, не настолько, — ответила она, успокаиваясь. В конце концов, обычаи анклавов запада действительно подразумевали подобное — пусть и негласно. — И я не… Ты стал говорить гораздо лучше, — внезапно сменила она тему. — Сначала казалось, что ты вообще едва знаешь человеческую речь. — «Человеческую речь»! — фыркнул человек в доспехах. — Для созданий, едва сводящих на этой земле концы с концами, вы ухитряетесь быть поразительно высокого о себе мнения. Но ты наблюдательна, дитя. С трактирщиком я действительно говорил иначе. — Почему? — А тебе всё скажи, — лукаво прищурился человек в доспехах. — Ты что, шпион Цитадели, выдающий себя за любопытную болтушку с Запада? — Нет, — немного опешила Акслин. — Просто… Я пишу книгу о монстрах, и то, как ты бился с упырями… — Книгу о монстрах? — почти по-детски изумился человек в доспехах. — Покажи! С некоторой опаской Акслин протянула ему книгу. Он бережно взял её закованными в металл пальцами и раскрыл на столе, предварительно протерев его невесть откуда взявшейся в его руке тряпкой. Тряпка была в красно-бурых пятнах, но Акслин не обратила на это внимания — под взглядом человека в доспехах книга, будто ожив, с шелестом самостоятельно переворачивала страницу за страницей. — Как?.. — потрясенно выдохнула она, переводя взгляд со переворачивающихся страниц на спокойно лежащие на столешнице руки в тяжелых латных перчатках. — Ну, знаешь, я и сам своего рода исследователь… — рассеяно пробормотал человек в доспехах, не отрывая взгляда от книги. — Послушай… как тебя зовут? Случайно не Акслин? — Да, меня зовут Акслин, — подтвердила девушка удивленно. Человек в доспехах усмехнулся. — Даже этот мир тесен… Я слышал о тебе в паре анклавов. Хромая девушка-писарь, путешествующая в поисках знаний о монстрах к легендарной Цитадели. Когда я увидел тебя здесь, то подумал, что это слишком очевидно, чтобы быть правдой. Но теперь я вижу… — Книга закрылась, и он протянул её Акслин. — Соблюдая приличия… можешь звать меня Ферг. — Рада познакомиться. — Акслин ответила вполне искренней улыбкой, принимая книгу назад. — Откуда ты, Ферг? То, что ты сделал с теми упырями, твои доспехи… Я даже не слышала о чём-то подобном! — Откуда я? — хмыкнул Ферг. — Из далёкого далёка. Для вас, считай, с луны свалился. Акслин озадаченно смотрела на него. Угрюмый путник, выдающий рубленные фразы, вдруг куда-то испарился, человек, что сейчас сидел напротив, напомнил ей о времени, проведенном в обществе Лексиса и Локсана, эпатажных и ребячливых братьев-торговцев. И, как и с братьями, за внешней беззаботной маской Ферга будто пряталось нечто иное. И сейчас любознательность Акслин была вынуждена пробивать себе путь сквозь бессознательный страх перед этим «чем-то иным», как будто сквозь колючие заросли, в которых к тому же притаился корявый. — Там… — Она перевела дыхание. — Там, откуда ты пришёл, все умеют так же? Вызывать грозу, пускать молнии из рук и прочее? — Многие, — уклончиво ответил Ферг, одаривая Акслин понимающей улыбкой. — Из тех, кто ещё не умеет, освоить азы способны почти все. Но я не встречал кого-то, равного себе. Во всяком случае, до сих пор мне не бросал вызов кто-то, кого бы я не одолел. — Вызов? — удивилась Акслин. — То есть, человек против человека? — Бери выше, — Ферг наклонился вперед. — Анклавы против анклавов, союзы одних Цитаделей против союзов других. Вы бы тоже этим занимались, не будь вокруг вас такого количества ненавидящей человечество живности. — Он откинулся назад. — Учитывая то, что я узнал о монстрах, пока сражался с ними — это будто какое-то благословение. Или проклятие. А, может, то и другое одновременно. Если думать, что без настоящих монстров люди бы с успехом их заменили, может показаться, что вам повезло. — Повезло? — прошептала Акслин, не веря своим ушам. — Повезло? — повторила она зло, уже почти крича, и вскочила на ноги. — Как ты смеешь говорить так?! — Сядь, — спокойно сказал Ферг, мановением ладони опуская её обратно. — Сядь, девочка-писарь, и, прежде, чем снова пугать своей истерикой стражников, которые и так на нас неотрывно пялятся, ответь на один вопрос старого, глупого, бессердечного меня. Акслин нехотя села обратно, бросив взгляд на встревоженных стражников, и сердито посмотрела на улыбающегося Ферга. — Скажи мне, девочка-писарь, — вкрадчиво произнёс он, — здесь водятся драконы? Злость Акслин сменилась непониманием: — Что? Кто? — Драконы, — терпеливо повторил Ферг. — Огромные, как дом, ящерицы, летающие на крыльях, как у упырей, с шипами, как у скакунов, и плюющиеся огнём, как раскалённые. Я не нашёл ничего похожего ни во время странствий, ни в твоей книге. Может, ты не успела записать? Акслин покачала головой. — Я впервые слышу о чём-то подобном. — Хорошо, — кивнул Ферг. — Может быть, не обликом, так поведением? Кто-нибудь из монстров превращает анклавы в пепелища, сжигая даже посевы на полях? Может быть, ворует скот? Или облагает деревни данью, заставляя откупаться от нападений молодыми девушками? На каждый его вопрос Акслин продолжала качать головой. Тогда Ферг сунул руку куда-то за спину и, вынув оттуда какую-то книгу, положил её перед девушкой. — Чтобы не быть голословным, — пояснил он, постукивая пальцем по изображению на переплете. Заинтригованная, Акслин склонилась над книгой. Это был потрёпанный томик в хорошем чёрном переплёте, в центре которого серебряным тиснением было изображено неизвестное ей существо, напоминающее рогатую змею с огромными крыльями. Линии внешних краёв изображения складывались в ромб, и девушка догадалась, что это прихоть художника, а не реальный облик существа. Она раскрыла книгу, но не нашла ни одной знакомой буквы, хотя смогла оценить качество письма. — О чём эта книга? — спросила она, продолжая вглядываться в страницы, будто ожидая что книга заговорит с ней на понятном языке. — Она о людях, вроде меня, — ответил Ферг. — О тех, кто способен сражаться с драконами лучше прочих. Что-то вроде… — он многозначительно хмыкнул, — ваших Стражей. Разве что шрамов на спине у меня поменьше. — Шрамов на спине? О чём ты? — Акслин вернула книгу, и та просто исчезла в руках Ферга. — Не так давно, — задумчиво произнес он, подняв глаза к потолку, — я шатался где-то к северу отсюда. Деревень — не покинутых, я хочу сказать — там не было, зато монстров было предостаточно. Мне казалось, что я наконец нашёл… то, что здесь ищу, но, на это ничего не указывало, кроме огромного количества мечтающих убиться об меня монстров — притом не просто мелочи, вроде костлявцев или щелкунов, нет — пару раз мне даже пришлось схватиться с живодёрами, и это было той ещё задачкой даже для меня. — Он отпил немного из своей бутыли, и она тоже исчезла в его руке. — Как-то раз я услышал человеческий крик и поспешил сквозь заросли — даже если бы это оказался пересмешник, ему же было бы хуже. Но это оказался молодой парень, с копьём и уже без ноги, которую ему начисто отхватил своими когтями скрипун. К тому времени, как я разделался с тварью, парень фатально истёк кровью. Я сидел рядом и наблюдал, как жизнь уходит из его глаз. Да, у него были золотые глаза… до этого случая я о таких только слышал. Это точно был Страж… или почти Страж, если я сделал правильные выводы. Неподалёку я нашёл ещё нескольких, уже мертвых. Парень, похоже, собрался их похоронить, но теперь ему самому не помешала бы могила, и я решил закончить это за него. Они все были молоды, некоторые и вовсе… — Ферг вздохнул. — Одежда на паре истрепалась настолько, что не держалась на телах, я решил избавиться от неё… И увидел кое-что… необычное. Акслин затаила дыхание. — Я проверил всех остальных, задрав рубашки. И у всех без исключения спина была покрыта следами от ударов кнута. У кого-то больше, у кого-то меньше… но пороли всех без исключения. — Сцепив пальцы в замок, он опёрся на них подбородком, усмехнулся, заставив дернуться рисунок на правой щеке. — Наводит на интересные мысли о тех, кто должен защищать человечество от истребления монстрами. — Я... не понимаю, — призналась Акслин. Такой резкий переход от темы к теме сбивал её с толку. — Я тоже, — кивнул Ферг. — Есть у меня пара теорий на основе пары месяцев блужданий здесь… но у нас с тобой слишком разный уровень знаний, чтобы я успел объяснить тебе всё. Я могу лишь указать тебе направление, а до правды докапывайся сама. — Он задумался, пощипывая бороду. — Что у нас есть? Монстры, которые не спешат приспосабливаться к уловкам, вроде тех, что описаны в твоей книге, но постоянно приходят вновь и вновь — откуда? Стражи, шанс людей на спасение, которых секут кнутами, как упрямых волов, и которым, как я слышал, не дают размножаться даже между собой, для формирования породы — почему? Цитадель и её правительство, занятое непонятно чем — как до такого дошло? — Он положил руку в металлической перчатке на ладонь Акслин, и та вздрогнула. — Чует моё сердце, что, ответив хотя бы на один вопрос, ты ответишь и на остальные. И — кто знает — может быть, в этом ответе и будет заключено ваше спасение. Ты уже много сделала, и сделаешь ещё больше, я чувствую. — Мы сделаем, — прошептала Акслин неожиданно для себя. — Ты… Ферг покачал головой. — Я не хочу в это лезть, дитя, — мягко сказал он. — Я здесь просто проездом… и трактирщик верно заметил — я безумен. В некоторых землях говорят: «Победитель дракона сам становится драконом». Если я задержусь здесь… всё может стать только хуже. Он вдруг поднял голову, будто прислушиваясь. Гроза стихла, и упырей тоже не было слышно, хотя до утра было ещё далеко. — Мне нужно идти, — отрывисто бросил он, поднимаясь из-за стола. Акслин и стражники уставились на него в ужасе. — Мне не впервой двигаться по ночам, — успокоил их Ферг. — К тому же, если со мной что и случится, вам какая разница? Ах, да… Он наклонился к Акслин и протянул ей небольшой мешочек. — Это деньги, — сказал он. — Если я что-то и понимаю в городской жизни, в Цитадели тебе они очень пригодятся. — В его руке появился оранжевый кувшинчик, вспыхнувший ровным, не отбрасывающим теней светом. — Это флакон хистуса, — продолжил Ферг, протягивая светящийся кувшинчик Акслин. — Он разгонит тьму вокруг тебя, но не в твоём разуме. И поможет тебе исцелиться от ран чуть быстрее, хотя твою хромоту он уже не исцелит. Держи его при себе, и не отдавай монстрам, что кажутся людьми. У меня-то есть ещё, а тебе новый неоткуда будет взять. Акслин машинально приняла подарки, всё ещё пытаясь осознать происходящее и произошедшее. В руках Ферга, будто из воздуха, возник шлем, и тот с щелчком водрузил его на свою голову. Проследовав к выходу с нервно переминающимися стражниками, он оглянулся, и пронзил Акслин голубыми огнями из прорезей шлема. — Прощай, Акслин, — проскрежетал он. — Или до свидания. Кто знает… Лязгнули врата Клетки, и ночь навсегда скрыла от взгляда Акслин фигуру человека в доспехах.***
Несколько дней спустя Стражи у северных врат Цитадели заметили приближающуюся одинокую фигуру. Неясное чувство тревоги поселилось в них, пока человек приближался, позволяя оценить всё больше деталей своего странного облика — белоснежные штаны, заправленные в чёрные чулки, черные же шнурованные ботинки, белая рубашка с длинными чёрными рукавами и чёрная шляпа с прикрывающим глаза козырьком. Кожа путника была белой, как мел, на лице застыло выражение надменной сосредоточенности. Рука сжимала рукоять металлической дубины, навершие которой покрывала неприятная на вид бурая корка. — Кто ты? — крикнул один из Стражей, перехватив копьё. В его голосе звучала тревога, но никто не обратил на это внимание — они все были встревожены. Им всем на миг почудилось, что их умение чувствовать монстров подвело их — иначе как объяснить это ужасное видение вытянутой оскаленной морды и пустых белых глаз? Пришелец остановился. Казалось, он мысленно с кем-то советуется. — Я Баттер, — наконец ответил он. — И у меня есть священная миссия. Я должен очистить этот мир.