-x-X-x-
— Значит, ты действительно уезжаешь… Цукуне Аоно слегка поморщился, подняв глаза от чемодана, который он разложил на кровати. Кёко Аоно, его двоюродная сестра, стоит в дверях с кулаками на бедрах и хмурым выражением лица. К его удивлению, она в кои-то веки надела юбку, а также блузку, демонстрирующую изрядную часть ее декольте. Хотя, если ее намерения таковы, как он подозревает, Цукуне полагает, что в конце концов ему не стоит удивляться. — … Да. Я уезжаю. Это место — единственное, которое приняло мое заявление, Кёко. Эта Академия Ёкай, по сути, мой единственный шанс продолжить образование. Кёко нахмурилась и пошла вперед, ее женственная внешность мало чем умаляет ее устрашающий вид. Даже одетая для него, она такая сорванец, с нежностью подумал Цукуне. — Может быть, если бы у тебя не было такой извращенной репутации… Цукуне усмехается в ответ, а его коротковолосая кузина пожимает плечами. — Я тот, кто я есть, Кёко. Ты бы хотела, чтобы я был другим? Красивая девчонка-сорванец покраснела. Кёко на мгновение отводит взгляд, а потом вдруг хватает его за воротник и притягивает к себе в глубокий, страстный поцелуй. Руки Цукуне легко опускаются на ее талию, как будто им там самое место, и молодой человек с радостью и нетерпением целует свою милую кузину в ответ. В течение долгого времени они просто целуются, их губы прижимаются друг к другу, а языки боролись между их ртами. Затем руки Цукуне перемещаются ниже, к попке Кёко, и красавица стонет ему в губы, когда он лапает и разминает ее тонизированную, упругую задницу. Несмотря на юбку и блузку, ее тело все еще напоминает ту девчонку-сорванца, которую он помнит, активную, гордую девушку с накачанной задницей и легкой мускулатурой. Наконец, Цукуне отрывается от губ своей кузины и вопросительно смотрит на нее. — Что ты хочешь от меня, Кёко? Она сильно прикусывает нижнюю губу, на мгновение зажав ее между зубами, и снова смотрит на него. — Не оставляй меня. Цукуне вздыхает и бросает на нее взгляд, заставляя ее покраснеть от стыда. Кёко снова отводит взгляд, извиваясь в его хватке. — Прости… это было неправильно с моей стороны, я знаю. Просто… в последний раз? Улыбаясь, Цукуне кивает, когда его кузина смотрит на него с надеждой во взгляде. — В последний раз. Счастливая улыбка расплывается по лицу Кёко, и он отпускает ее зад, когда она медленно опускается на колени прямо перед ним. Ее руки поднимаются и расстегивают оставшиеся пуговицы на блузке, обнажая кружевной красный бюстгальтер. Цукуне не может не усмехнуться, даже когда она потянулась за его ремнем и брюками. Сегодня она действительно выложилась по полной, надев его любимый комплект нижнего белья и тому подобное. Когда кузина вытаскивает его член, Цукуне стонет от ощущения женских пальцев, поглаживающих его вверх и вниз. Рука юноши поднимается, и он проводит пальцами по коротким темным волосам Кёко, в то время как она наклоняется и начинает целовать кончик его члена, облизывая и причмокивая. Ее лицо стало еще краснее, чем раньше, а дыхание вырывается с придыханием. Цукуне это не удивляет, он всегда умел обращаться с женщинами, не только со своей кузиной. Юноша не притворяется, что понимает это, да ему и не важно. Он знает только, что ему всегда было легко с девушками, да и вообще с женщинами всех возрастов. Он просто больше нравится женщинам… к сожалению, мужчинам — нет. Это создало ему репутацию, особенно когда он потерял девственность с их соседкой сразу после начала полового созревания. Одинокая домохозяйка научила его всему, что связано с сексом, и, получив ее, Цукуне просто не мог насытиться. Кёко была для него одной из долгосрочных связей, учитывая их семейные узы. Они с красавицей-сорванцом трахались с тех пор, как она тоже прошла период полового созревания и начала по-настоящему присматриваться к нему. Когда она заигрывала с ним и делала свои попытки, Цукуне, уже опытный благодаря их соседке, принимал ее со знающей ухмылкой и распростертыми объятиями. Молодой человек не знал, что он особенный. Он не знал, что существует причина, по которой представительницы слабого пола испытывают к нему влечение, в то время как мужчины инстинктивно сторонятся его и принижают. Феромоны, которые он источает, только усиливают эту разницу между двумя полами. Он буквально околдовал свою кузину-сорванца запахом своего мускуса. И вот, молодая девушка стоит перед ним на коленях, засасывая в рот кончик его члена. Цукуне застонал, когда ее губы широко растянулись вокруг его обхваченной головки члена. У него довольно много мужского мяса для того, чтобы она его проглотила, но Кёко не может быть исключением, если она не переборчива. В конце концов, она всегда добивается своего. Цукуне громко стонет, откидывает голову назад, вцепившись в ее волосы, и в ответ Кёко просто входит глубже. Она захлебывается его членом, как всегда, но это не мешает молодой девушке двигаться вперед и назад, все ближе и ближе к основанию его члена, пока она снова и снова затыкает рот. — Гагх! Гагх! Гагх! Она глубоко глотает его ствол, как чемпионка, и, несмотря на его хватку за волосы, в результате траха лица Кёко захватывает все больше и больше его члена прямо в горло. Наконец, ее губы прижимаются к основанию его члена. Ее нос натыкается на его лобковые волосы, а его яйца ударяются о ее подбородок. Цукуне опускает взгляд на нее и видит ее глаза, которые смотрят прямо на него, удерживая себя на месте в течение нескольких долгих мгновений. Он наблюдает, как в уголках ее глаз появляются непроизвольные слезы, а затем она отстраняется, и он позволяет ей это сделать, задыхаясь. — Боже, Кёко… это было так горячо. Водянистоглазая сорванец улыбается ему, даже когда она гладит его член несколько раз, давая несколько секунд, чтобы прийти в себя. Затем она делает все заново, но на этот раз гораздо быстрее, и за считанные мгновения опускается на всю длину его члена, а Цукуне тихо ругается на ее восторженное, жадное сосание члена. Она просто слишком хороша в этом, и пока она снова и снова двигается вперед и назад, Цукуне просто не может больше сдерживаться. — К-Кёко… Я уже близко… Ее глаза снова возвращаются к его глазам, и она улыбается, как только может, когда его член находится в ее горле. Еще несколько движений головой, и вот его прекрасная кузина вынимает член, поглаживая его обеими руками вверх и вниз, откидывая голову назад, широко открывая рот и высовывая язык. Зрелище в сочетании со стимуляцией более чем достаточно, чтобы через несколько секунд он кончил в рот, и Цукуне громко застонал, кончая на лицо Кёко, его семя буквально брызнуло из головки члена и покрыло эякулятом ее волосы и грудь. Он всегда был немного неряшливым, но это второй аспект того, что делает Цукуне особенным. Глаза Кёко загораются неподдельной, искренней радостью, когда он кончает на нее, и Цукуне остается только наблюдать, как она яростно набрасывается на сперму, которую он оставил на ее теле, зачерпывая ее и поедая прямо из рук, пока она очищает себя пальцами и языком. Его сперма вызывает привыкание, просто и легко. И к этому моменту Кёко, вероятно, самая большая наркоманка в мире, а Цукуне, в свою очередь, единственный поставщик. К счастью, у них сложились неплохие отношения… к сожалению, ни один из них не знает, насколько все станет плохо, когда он уедет… в конце концов, Кёко будет толкать на поиски любимого кузена сильное желание еще раз попробовать его семя. Но это в будущем. На данный момент Кёко закончила приводить себя в порядок, и когда она с надеждой посмотрела на Цукуне и его эрегированный член, он лишь усмехнулся и кивнул на кровать позади себя. — Давай, шлюха. Прими позу. В его тоне нет насмешки. В том, как Цукуне использует слово «шлюха», больше похоже на ласковое, шутливое отношение к этому слову, чем на что-то другое. В конце концов, он такой же развартник, как и она. Но Кёко все равно не может не нравиться, как он унижает ее. Вскочив на ноги, красивая молодая девушка полностью стягивает с себя расстегнутую блузку. Затем она делает то же самое с кружевным красным бюстгальтером и юбкой. Оставшись в одних туфлях и кружевных красных трусиках в тон лифчику, Кёко некоторое время демонстрирует свое подтянутое, но изящное тело, а затем, наконец, переходит на кровать. Коротковолосая девушка забирается на кровать Цукуне, как она уже делала много раз до этого, ее большие груди колышутся под ней, а широкие бедра покачиваются вперед-назад. Оказавшись на руках и коленях, Кёко демонстративно покачивает задом в трусиках в его сторону, и эрегированный член Цукуне запульсировал от этого зрелища. С ворчанием он тоже забирается на кровать. Его пальцы поднимаются к поясу ее кружевных красных трусиков, и он просовывает их под подол, зацепляет и медленно тянет вниз. Ее киска уже мокрая от желания и возбуждения, поэтому Цукуне не удивился, когда обнаружил, что промежность трусиков прилипла к ее щели. Наконец, он стягивает их и оставляет у нее на коленях. Кёко стонет от удовольствия, когда ее кузен проводит пальцами по ее обнаженной пизде, одновременно ощупывая и разминая одну сторону ее прекрасной, упругой попки. — Боже, ты великолепна, Кёко… Красивая молодая девушка оглядывается через плечо и одаривает его коварной ухмылкой. — Мм, я знаю. Не дразни меня, Цуки, просто вставь его уже, пожалуйста. Цукуне хихикает, когда она использует его прозвище, и отводит руку от ее щели, хватаясь за свой член. Он держит ее за задницу, даже когда направляет кончик своего члена к восхитительным губам киски своей кузины. Он вдавливается в нее и наблюдает, как она раскрывается, расцветая для его входа, как она делала миллион раз до этого. Он был тем, кто лишил ее девственности, и, насколько он знал, он был единственным мужчиной, который когда-либо был внутри нее. И вот теперь они снова были здесь, в последний раз, кто бы знал, как долго. Цукуне сожалел, что ему придется оставить свою прекрасную кузину, но он никогда не забудет ее, и однажды он вернется к ней. Пока же Цукуне просто стонет, чувствуя, как ее тугая, сжимающаяся, скользкая пизда в последний раз обхватывает его член. Ее киска всасывает его, как всегда, идеально подстроившись под форму его члена за годы и годы рутинного секса. Кёко стонет от желания, когда он затыкает ее маленькую дырочку, и она извивается под ним, даже когда он переносит руку со своего вставшего ствола на другую щеку ее задницы. Взять ее изящную попку обеими руками — это всегда приятно, его пальцы впиваются в ее упругую, но в основном податливую попку так сильно, как только могут. Его член входит в шейку матки Кёко лишь наполовину, и как только это происходит, Цукуне отстраняется и снова делает толчок вперед. С губ Кёко срывается крик удовольствия, но никто из них не беспокоится о том, что их могут обнаружить. Кроме них, в это время суток дома никого нет. Таким образом, Кёко дает волю своему голосу, и Цукуне наслаждается ее приятными звуками, когда она быстро достигает оргазма вокруг его ствола. Стенки ее киски сжимаются по всей длине, ее тело содрогается и бьется в спазмах перед ним, даже когда он вбивается в нее все сильнее и сильнее. Его ствол упирается в ее шейку матки… сначала. Годы секса между двумя кузенами сделали больше, чем просто привели ее киску в соответствие с его членом. Теперь все ее тело принадлежит ему, во всех смыслах. Ослабленный вход в матку Кёко внезапно ломается под натиском Цукуне, и девушка вскрикивает, когда он, наконец, полностью заполняет ее своим членом. Его яйца взлетают вверх и ударяются о ее клитор, а основание его члена наконец-то касается губ ее киски. Он не останавливается на достигнутом, но ощущение того, как плотно ее лоно и пизда обхватывают каждый дюйм его члена, заставляет Цукуне двигаться еще сильнее. Он трахает ее по-собачьи быстро и жестко, прямо на своей кровати, и Кёко теряет контроль над собой, выкрикивая хвалу ему во всю мощь своих легких. На ее упругой попке остаются красные отпечатки его пальцев, а ее обнаженное тело покрыто потом к тому времени, когда он, наконец, изливает свою разрядку прямо в ее лоно. Его семя заполняет Кёко, и молодая женщина тайком усмехается, когда он неосознанно оплодотворяет ее. Насколько известно Цукуне, Кёко принимает противозачаточные таблетки… но ведь ей нужен был способ убедиться, что он вернулся к ней, верно? Когда молодой человек неосознанно обрюхатил собственную кузину, он застонал и откинул голову назад, тяжело дыша. Затем все заканчивается, и он вырывается, пока они оба переводят дыхание. Цукуне сползает с кровати и убирает член обратно в боксеры и брюки, поправляя одежду. Когда Кёко еще немного приходит в себя, опустив лицо и приподняв попку, пока его сперма капает из ее киски, он улыбается и снова начинает собирать вещи. — Это было хорошо, Кёко. Действительно хорошо. Спасибо. Его кузина-сорванец, которая в этот момент выглядит не столько как сорванец, сколько как хорошо оттраханная женщина, насмешливо смотрит на него, медленно поднимаясь на кровати. — Благодаришь меня? Я должна благодарить тебя… мы скоро увидимся, Цукуне. Обещай мне. Молодой человек усмехается и кивает. — Да. Мы скоро увидимся. Если ничего другого не останется, я пришлю тебе письмо, как только доберусь до этого места — Академии Ёкай. Обещаю не забыть тебя. Он не замечает ее скрытной улыбки, когда она потирает живот, прямо над маткой. Иначе он мог бы заподозрить нечто большее…-x-X-x-