Когда наступит завтра

      В мире, который давным давно пошел по пизде, Эйден усвоил для себя очень важный урок: если ты хочешь что-то сделать, сделай это сегодня, потому что завтра может уже не быть. Постапокалипсис оказался неплохой мотивацией не откладывать дела на потом.       Пилигрим придерживался этого правила всегда и во всём – в работе и в отношениях с людьми. Если кто-то нравится, предложи ему близость, не нравится – разбей ему нос. Все лёгко и просто, а самое важное – тебе не о чем будет жалеть, когда наступит завтрашний день. Если, конечно же, он наступит.       Он впервые увидел лейтенанта Роу, когда играл роль мальчика на побегушках для Джека Метта. Не та роль, которая пришлась Эйдену по душе, но иногда приходится идти на уступки ради высшей цели. Когда они познакомились, Роу кипел от злости из-за тупых приказов, почти как старый чайник на Базаре. И, признаться, Эйден был заинтригован им.       Ему всегда нравились такие люди, как Роу, как Эйтор, как Андерсон и Мейер. Простые, честные в своих намерениях, если такие ребята и ударят тебя в спину, то сперва спросят – не соизволишь ли повернуться. Именно по этой причине Эйден и сошёлся с Эйтором, а не Софи. Последняя вызывала у парня волну презрения своими порой неприятными поступками.       Второй раз они встретились с лейтенантом на вечеринке в честь дня рождения Даниора, куда его зазвала Лоан. Не то чтобы парню сильно понравился Даниор - в первую встречу тот показался Эйдену тем еще мудилой. Но ему нравилась Лоан, а главное – ему понравился лейтенант Роу. Самое время брать быка за рога.       Лоан решила сыграть с ними в игру на выпивку, результат которой всегда один, как ни крути, - стыда не оберешься, и сразу пошла ва-банк. - Эйден, ты уже спал с кем-то в Вилледоре? - Нет, по крайней мере, пока. – Эйден решил быть честным. - Ты че, серьезно, пацан? – Роу был, мягко говоря, удивлен. - А что, есть кто на примете? – Лоан откровенно подначивала Эйдена, пытаясь вогнать того в краску. - Может, - парень смерил Роу любопытным взглядом. Все-таки что-то в этом есть.       Наконец, настала очередь Эйдена задавать вопросы, и это был его шанс. Лоан так хотела, чтобы лейтенант спел, по её словам, это было ужасно. Что ж, прости, Лоан, сегодня не твой день. - У меня есть для Вас одно желание, лейтенант. У меня тут есть комната, как насчет уедниться там после вечеринки?       Роу подавился выпивкой и закашлялся, парочка миротворцев в углу посмотрели на Эйдена, как на умалишенного, а Лоан выглядела донельзя комично со смесью удивления и уважения на лице. Все на терассе затихли, ожидая расправы над Пилигримом. - Почему бы, сука, и нет, пацан. Пошли.       Согласие лейтенанта было шокирующим и приятным одновременно. Эйден почти ожидал удара в нос, но исход событий понравился ему куда больше сломанного носа. У Лоан отвисла челюсть, но она быстро взяла себя в руки. Потом она, конечно, Эйдену всю плешь проест своими шуточками, но сегодня ему откровенно похуй на всё. Он ведет Роу в свою комнату с настоящей, мягкой, но узкой койкой. И там они оба отчего-то смущены и не знают, куда деть руки.       Не то, чтобы, у Эйдена было много опыта в таких делах, но он почти всегда действовал первым. И сейчас тоже решил действовать первым. Все получается не сразу, сам секс сперва немного неловкий и даже нежный, а потом до чёртиков приятный. Они остаются вместе до утра, и оба знают, что это первый и последний раз, и оба не против такого расклада.       В третий раз они встречаются перед походом в телебашню, они ведут себя, как старые друзья, улыбаются друг другу, обсуждают план и готовы действовать. В самой телебашне не все так гладко, но Роу – профессионал, и Эйден заражается его уверенностью. Вот они все отдыхают на терассе и готовятся встретить завтрашний день, что бы он им ни уготовал. Лейтенант протягивает ему бутылку дрянного, но холодного пива, и Эйден берёт её, слегка касаясь его пальцев своими. На душе почему-то скребут кошки, и какой-то чёрт дергает парня сказать: - У нас есть немного времени до утра, лейтенант, не хотите потратить его с пользой?       Роу всё понимает без лишних слов и идёт за Эйденом в дальнюю комнату, где их никто не увидит и не услышит. Второй раз совсем не такой, как первый. Нет неловкости и нежности, лишь похоть и странное отчаяние, Роу вжимает его в стену, зажимает рот рукой и имеет его со всей страстью, на которую способен.       Последний раз Эйден видит Роу на тридцатом этаже телебашни, когда тот отталкивает его обратно в лифт, спасая его жизнь. Парень знал, на что шёл, знает, что миссия – самоубийство, но всё равно рыдает, не сдерживаясь, над изувеченным телом Роу, пока тот слабо шепчет ему: - Эйден, ты выжил. - Роу, держись, мы вытащим тебя, только держись. - Чёрта с два, пацан. Мне крышка… а ты… не плачь… Наши жетоны, собери их… не позволь моим парням быть забытыми. И сам… сделай дело, малыш…       Лейтенант закрывает глаза в последний раз. И Эйден знает - завтрашний день для него уже никогда не наступит, и почему-то хочется завыть.