Визжащая хижина, 2 мая 1998 года
В отличие от Гарри, Гермиона не слышала, как Снейп вскрикнул, когда Нагайна настигла его. Она не видела, как последняя краска сбежала с лица Снейпа, как расширились его глаза, как зубы змеи вонзились ему в шею, как он судорожно рванулся… как подогнулись его колени и он опустился на пол. Но в отличие от Гарри, который сам не знал, почему он решил разделить со Снейпом его последние минуты, Гермиона была уверена в том, что она могла́ сделать. И пока Гарри и Рон стояли как вкопанные, глядя на умирающего Снейпа, она ринулась к нему, упала на колени и принялась лихорадочно перерывать свою бездонную бисерную сумочку. Забыв про манящие чары, среди десятков одинаковых хрустальных и стеклянных склянок Гермиона искала один-единственный нужный ей флакон. Кажется, лицо Снейпа выражало не только нестерпимую боль, но и недоумение, так что она поспешила объяснить ему: – Не разжимайте руку, профессор. Я знаю, как вам помочь. Но Снейп едва ли слышал её слова. Его расширенные чёрные глаза остановились на Гарри, который шагнул ближе, в замешательстве наблюдая за действиями Гермионы. Снейп попытался что-то сказать ему, но тот бы не услышал, поэтому окровавленной рукой он схватил Гарри за край одежды и притянул ближе. Из его горла вырвался страшный булькающий звук: – Собери... собери... – Неверными движениями руки он показал Гарри на выступившие слёзы. Потемневшая от яда кровь Снейпа брызнула на шею Гермионе сразу же, как он потянулся к Гарри, заставляя её прислонить к ране свою ладонь. Дрожащими пальцами она нашла и пережала артерию, не замечая, к чему Снейп пытался привлечь внимание Гарри. Для неё настало время борьбы с подступающей тошнотой: сосредоточившись на поисках флакона, она усиленно старалась не думать о своей шее, липкой от крови Снейпа, и не смотреть на свои побогравевшие пальцы. – Воспоминания... – прошептал Гарри, касаясь Гермионы плечом. Если она искала какую-нибудь ёмкость для слёз Снейпа, то сейчас было самое время найти её. И действительно, именно в этот момент нужный хрустальный флакон наконец скользнул в ладонь Гермионы. Но к удивлению Гарри и Рона (Снейп вряд ли мог удивляться сейчас), флакон вовсе не был пустым. Открыв его зубами и выплюнув в сторону крышечку, Гермиона начала вливать его содержимое сквозь запёкшиеся губы Снейпа. Он слабо попытался отстраниться от неё, откинув голову назад, так что несколько капель упало ему на грудь, но Гермиона явно оказалась сильнее и ловче. Через пару секунд она сунула Гарри опустевшую склянку. Угасающее сознание Снейпа было раздражено даже не этими непонятными действиями мельтешившей перед ним девчонки. Его беспокоило другое: с тех пор, как Гарри опустился на колени рядом с Гермионой, ему больше не удавалось перехватить его взгляда. И пока Гарри собирал его слёзы, Гермиона услышала совсем приглушённый хрип Снейпа, в котором она не смогла различить обращённых к Гарри слов “Взгляни... на... меня...” Так его предсмертная просьба не достигла своего адресата, и вместо прекрасных зелёных глаз, так напоминавших Снейпу глаза Лили Эванс, последним, что он увидел, стали сердитые карие глаза Гермионы Грейнджер.***
Когда Снейп потерял сознание, Гермиона почувствовала какое-то отчаянное облегчение: теперь он по крайней мере не будет мешать ей. – Гарри, крововосполняющее зелье. Бурые флаконы. Все, что есть. Используй манящие чары. Скорее! – она сунула сумку Гарри, с большим трудом продолжая сдавливать горло Снейпа. Гарри не стал возражать, но выуживал флаконы с крововосполняющим зельем с таким недоумённым видом, что Гермиона не могла не понять: он думал, что она пыталась гальванизировать труп. Но под её пальцами слабо билось доказательство обратного. Убрав руку от пульсирующей артерии, так что кровь снова брызнула ей на шею и волосы, Гермиона поднесла к ранам дрожащую палочку и прошептала: – Vulnera Sanentur! Запёкшаяся кровь на шее Снейпа не дала Гарри и Рону разглядеть изменений, которые произвело заклинание, но Гермиона увидела: страшные рваные раны начали затягиваться, оставляя на месте сплошного кровавого месива бугристые шрамы. Теперь, когда кровь перестала хлестать из артерии, она могла начать вливать в почерневшие губы Снейпа крововосполняющее зелье – флакон за флаконом, продолжая раздавать указания: – Рон, позови на помощь! Мадам Помфри, Рон! Но Рон не сдвинулся с места: в эту секунду они услышали высокий холодный голос Волдеморта, который разносился от стен и пола так ясно, будто он стоял рядом с ними, дыша им в спину: “...Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым...” – Омут памяти... Я должен успеть, – глухо сказал Гарри. Он вложил в руку Гермионы очередной флакончик и нырнул в тоннель. – Рон! – крикнула Гермиона. Как одержимая, она всё продолжала вливать в Снейпа крововосполняющее зелье. Пустые флакончики с жалобным звоном падали на пол. – Позови мадам Пофри! Пожалуйста, Рон! За её спиной послышалось движение. – Ты тратишь зелья на этого предателя, когда в Хогвартсе наши друзья умирают от ран! – с какой-то неожиданной яростью крикнул Рон, выхватывая у неё последний флакончик и расплёскивая кровавую жидкость. На секунду Гермиона оцепенела. Только что она заметила, как прозрачная кожа Снейпа понемногу начала розоветь от возвращающейся к ней краски, это была её первая видимая победа, и она никак не была готова к такому сопротивлению. – Верни мне флакон, Рон, – настороженно сказала Гермиона. Непроизвольно она заняла оборонительную позицию, повернувшись к Рону лицом и опираясь руками об пол так, чтобы заслонить от него Снейпа. – Ты видела, как мой брат умер из-за таких как он! – крикнул Рон, подходя ближе. На это она могла ответить только одно: – Он – директор Хогвартса! Но Рона явно не удовлетворил её ответ. Его побледневшие губы презрительно скривились, когда он увидел, что Гермиона старается незаметно подобраться к своей палочке. – “Гарри, крововосполняющее зелье! Рон, позови на помощь!” – передразнивая её повторил он. – Я возвращаюсь к Фреду, слышишь меня? Слышишь меня, ты, предательница?! – грохнув об пол стиснутый в дрожащих пальцах флакон совсем близко от Гермионы, Рон скрылся в тоннеле.***
Она осталась одна с огромным неподвижным телом Снейпа. Со стороны могло показаться, что это она убила его. Дрожа всем телом, она сидела в лужи его крови, его кровь обагряла её руки и рукава джинсовки, была на её шее и в волосах. Собрав последние силы, Гермиона дотянулась до сумки и манящими чарами выудила из неё моток бинтов. Туго, может быть, даже слишком туго она перевязала шею Снейпа и, чувствуя тошнотворную слабость, опустилась рядом с ним на пол. Удивительно, но она не упала в обморок. Лёжа в тишине рядом с человеком, которого Гарри уже считал мёртвым, а Рон, Волдеморт и все обитатели замка хотели бы таковым видеть, Гермиона с какой-то странной улыбкой слушала едва различимое хриплое дыхание Снейпа. Все её старания не были напрасными. И хотя Снейп был смертельно ранен Нагайной, хотя он (вполне вероятно, самый талантливый зельевар магического мира) не сумел позаботиться о противоядии от яда главного оружия Волдеморта, сегодня он не умер на грязном полу Визжащей хижины. Может быть, его отправят в Азкабан и приговорят к поцелую Дементора за всё то, что он делал последние годы. Гермиона не была уверена, что она не ошиблась на его счёт. Но в любом случае, она сделала всё, что было в её силах. И что-то подсказывало ей, что это было правильно. Этим чем-то было давно забытое ощущение изменения реальности, которое она когда-то испытывала благодаря Маховику времени. И сейчас. Больше не чувствуя усталости, Гермиона поднялась с пола и, стянув с себя изгвазданную кровью джинсовку, неверной походкой направилась к тоннелю. Ей предстояло отыскать мадам Помфри, а ещё вместе со всеми оплакивать ненастоящую смерть Гарри, узнать правду о Снейпе и стать свидетельницей долгожданной и самой что ни есть настоящей смерти Волдеморта. Кажется, 2 мая 1998 года было самым длинным днём в её жизни.