вишневый эклипс.

лесбиянки покупают вишневый эклипс и раздают его как подкат — думает ваня, выцепив у подружки в баре пару штук и залив сверху таким же вишневым пивом. вишневое пиво это вообще что-то из разряда гаража, который ты покупаешь в осознанном возрасте, а не после школы в ближайшем кб за неимением денег на водку — пидорство и прожигание жизни. в жизнь добавить спирт, чтобы горело получше — и понеслось. ваня надувает пузырь из жвачки и трёт щеку — на ладони осыпаются блестки, амина почти принудительно намазала, как только зашла. теперь он какая-то педовка или стереотипный самый сексуальный мужик в мире. этакий токсик-бой, стреляющий глазками, катающий жвачку нонстопом во рту и ловящий на себе взгляды всех в помещении. ване таким быть не нравится. лопает пузырь жвачки — видок обязывает. ване под столом в пивном бокале слава мешает водку с самым отвратительным швепсом — горькая мерзость, боже правый, как это можно пить. ловит на себе чужой взгляд, принимая бокал — водка тоже обязывает. в обсуждении что взять на разбавитель проскочило «горький, но можешь попробовать его с моих губ». может. под натиском положения делает большой глоток, смотрит прямо в глаза, стараясь не морщиться — серёжа только усмехается и отводит взгляд. мы же то ли в прятки, то ли в гляделки — кто первый проколется, с того… минет? возможно. возможно даже в этом уебском толчке. ваня смеётся и, отобрав водку под столом, хлебает с горла. пусть будет так. пусть будет по-твоему. я подыграю. — у меня бывший такой уебок был, это пиздец, — эвелина краснеет после одного пива, ее тошнит от второго, после водки тянет рассказать всю свою жизнь и целоваться. (ване почти неприятно, когда серёжа смазано соприкасается с ней губами, а потом выдаёт что-то типа «ты же не ревнуешь, ванёк?») ваня улыбается и пьёт водку — это игра. в игре не ревнуют. и — мы как подростки. какова вероятность, что когда поцелуемся мы, это все не закончится? подкаты на уровне мандража и адреналина от «он заметил». как тривиально. — он, блин, он на день рождения друга накончал ему в бокал и дал выпить, потом через год накончал ему на кроссы и чуть не обоссал, это пиздец, — эвелина подпирает голову рукой и допивает залпом. ваня смотрит — блять ещё немного, и она пойдёт блевать, ей же всегда становится плохо. ловит движение напротив — взгляд такой же. серёжа тоже об этом подумал. — блять, гетеро мужчины отвратительны, — амина поднимает бокал. ваня быстро стреляет взглядом и, растянув губы в улыбке, поднимает бокал следом. — согласен, нахуй гетеро. взгляд напротив обжигает. да, ты все правильно понял. пользуйся информацией с умом. — я не могу понять его мотивы, — серёжа откидывается на спинку дивана с бокалом — ване так и хочется развязать шнурки и скользнуть обнаженной ступней по колену. боже блять ему реально пятнадцать. — типа он на кроссы дрочил и такой о ебать какие охуенные я бы их сам трахнул? ваня давится водкой от смеха. как эвелину вообще в это втянуло, она ж не похожа на новые вансы. какой кринж — надрочить челу в кроссы. больший только дрочить на серёжу пешкова и ненавидеть себя за это. ваня уже почти не ненавидит. ваня попытался смириться. ну да, в какой-то момент у него в голове всплыла ярким пятном картинка, которую оказалось не вытравить — кудрявый парень на видео слишком похож и так хорошо его руки смотрятся на округлых женских бёдрах, что потом потом представляются собственные и руки немного другие. у серёжи пальцы длиннее. хватит, чтобы одной сжать запястья, наверное. у вани они как раз тонкие. короче, это в порядке вещей. наверное, так должно быть. откуда — неясно, но странно хочется. и походу это заметно. плевать. ваня просто плывет по течению и музыке, когда его уже почти пьяного вытаскивают танцевать. эвелина крутится рядом, — ну вот, ей явно хочется пересосаться со всеми, — и ваня, не закрывая глаз, целует. эвелина на вкус как отвратительно дорогая и безвкусная гигиеничка, как водка после часа над толчком, как внимательный взгляд совсем рядом. ваня отстраняется и громко смеётся, качаясь под бит. возвращаю должок. один, сука, один. волосы лезут в глаза, движением плавно назад, сглотнуть вязкий ком эмоций у горла — все так и должно быть. все это нормально. вообще все в мире нормально. ваня неуловимо отстраняется от рук на талии — ну нет, не здесь. серёжа почти у уха смеётся и на секунду все же успевает скользнуть пальцами по груди — так отдаёт внутри, что теперь главное не блевать. свидание понарошку испортится. или наоборот — пиздец романтика, картина маслом: сидишь в туалете на мокром полу и держишь волосы своему суженому. ваня даже резинку не взял — точно держать придётся. хотя может у этого свои. ну или если что экстренно другую резинку разрежут, чтоб стала для волос. ване от всего этого потока сознания смешно — и он смеётся, запрокинув голову. хорошо. просто вот — хорошо. без аргументов. было что-то в зарубежной классике про роман потока сознания. ваня почти главный герой. или часть той парочки, которая сдохнет в середине, но страдать по ней будут до конца книги. в туалете слишком светло и тихо. а ещё звук глухой такой, разносящийся по углам, чтобы потом сразу в голову. ваня опирается на раковину и тяжело выдыхает, в глазах все плывет, мешать походу не надо было. ничего. все в порядке. он знает, что будет дальше. все равно дергается, когда дверь туалета закрывается. если он сейчас посмотрит в зеркало, то будет дрочить на это пол жизни, бля, какой же он пьяный. просто в говно. допизделся, что его не напоить. сейчас так же допиздится про нежелание целоваться с серёжей, сука, пешковым. это просто шутка. ну, рофл. забавно. совсем не смешно, когда он вскользь проезжается пальцами по горлу и аккуратно оттягивает ворот рубашки. в губы целоваться — это борщ. а вот когда целуют чуть выше ключиц, скользят носом по шее, зубами за мочку уха — это окей. ваня вжимается в стену и тяжело дышит, ткнувшись носом в чужой. серёжа напротив рядом слиш-ком. ледяными ладонями на шею — я сейчас тебя задушу, в курсе? в курсе. поцелуй совсем рядом с уголком губ — почти подписанный договор. поцелуешь сейчас — подпишешь кровью. ваня тяжело выдыхает и дергается, когда ладонь касается живота — мне щекотно, отстань. приставай где-нибудь в другом месте, не зря же вымахал под два метра, вот тебе поле для расширения территории. пальцы около соска — блять, ну да, вот оно, ещё немного, и я тебе дам. придётся отрабатывать поражение на коленях, только джинсы постирал, что за отстой. проиграть в толчке клуба — расклад романтики не_столицы. москва — это вроде про «деньги — причина успеха». чувства успешней. серёжа наклоняется к уху — по спине мурашками. — что ты чувствуешь? много и так ничего. странную путаницу в голове паутиной. ваня сглатывает — душно, жарко. водка ещё сильней даёт в голову. — я чувствую, что хочу пива. серёжа резко отстраняется и беззвучно трясётся от хохота. бля, он ща расплачется просто. ваня тянет улыбку — может, в стендап? шутить-то вон научился походу. и играть до конца. мы в баре. здесь пива всегда хочется больше, чем продолжения. — тебе пива купить? ваня кивает, довольно улыбнувшись. — с тебя поцелуй, — цепляет пальцами за подбородок, заставляя посмотреть. ваня обнажает зубы в улыбке, а сам думает — бля, какой же красивый. — забились, роллтон, — и, усмехнувшись, добавляет, — слушай, раз ты эта лапша ебаная, я могу быть твоей специей? вот тут уже точно выбивает трехочковый — серёжа уже даже не хочет подомогаться, только ржать с каждой реплики. — ты будешь моим овощем, ванек, — смеясь, вылетает за дверь. ваня падает на диван в самом прекрасном расположении духа. сейчас ему купят вишневое пиво, с его шуток категории «хуй» посмеялись, да вообще все прекрасно, настроение такое хорошее. бля, а овощем это типа его выебут так, что он встать не сможет? прячет улыбку в бокале, где водки на дне. сейчас снова понизит и натурально не вернётся домой. не натурально — поедет не к себе. — вы потрахались что ли наконец? — слава покачивает бокалом — водка переливается. — не, я ему просто свои кроссы новые показал, ну и он сразу обкончался, — хихикает ваня, параллельно наблюдая за баром. там где-то наливается его пиво. надо спиздить ещё один вишневый эклипс, когда поедет домой. слава трясётся от смеха — да он сегодня хорош. серёжа, отдавая пиво, невесомо касается плеча — нет, ну сегодня вообще все просто прекрасно. ваню выбивает, когда амина резко тянет эвелину в туалет — блять. понятно. серёжа рядом потирает переносицу и устало вздыхает. ваня трезвеет за секунду в такси, когда они берут на себя ответственность везти эвелину домой. ей плохо, ее трясёт, и серёжу с его чертовой эмпатией трясёт в ответ — все плохо, это пиздец. ваня знает, что это не от алкоголя. трудно пить, когда желудок не воспринимает собственную заполненность. по тому, как серёжа прижимает ее к себе и что-то тихо говорит — он, блять, в теме вообще прекрасно разбирается, и совсем не хочется знать почему. точнее, ну, возможно попозже. они ещё не закончили стадию ебанутых подкатов. это как бы совсем далеко от сеанса психотерапии на двоих. ваня у двери прячет трясущиеся руки в карманы и остаётся в подъезде — «помоги ей, я тут подожду». это, наверное, уже не его дело. серёжа тут тактичней и ближе. ване бы уехать домой и лечь спать. и — нельзя сдвинуться с места. серёжа выходит в подъезд и еле заметно улыбается. — все нормально? — ваня подаётся вперёд и чуть не падает. бля, да нихуя он не протрезвел, просто задействовал все ресурсы для сохранения рассудка. завтра не проснётся. серёжа кивает. достаёт было сигарету, но тут же убирает в пачку. в подъезде нельзя, на улице их ждёт такси без забитого второго адреса. не успеет, а хочется. ваня ловит на себе взгляд — уже не такой, уже просто спокойный. как будто «да, я принимаю все, что между нами, и мне это нравится». от него такого ещё больше все плывет. может и зря играли тогда. — ко мне? ваня пожимает плечами, нажимая на кнопку лифта. к тебе, так к тебе. ничего не имею против. так хоть мать не будет будить, когда под утро ввалится домой. серёжа смотрит в зеркало в лифте и устраивает подбородок на чужом плече. ваня выдыхает осторожно, чтобы это все не пропало — вот бы сфоткать. и одновременно — не хочется. это должно быть только сейчас. — ты обещал мне поцелуй, — замечает, тычась носом в скулу. — сейчас? — а как ещё стресс снимать? никак — думает ваня, когда цепляется за воротник чужого пальто. да, никак. только приехать и лечь спать. ну сначала отписать эвелине и спросить как она. потом спросить у серёжи о чем они говорили, почему он ее понимает, че это за хуйня, у тебя что проблемы? ладно, это совсем потом. — ты столько выжрал, а все равно как вишневый эклипс, — серёжа улыбается, пока на фоне «первый этаж, двери открываются». ваня только за секунду до этих самых открытых дверей успевает урвать ещё одну паузу между мирами, касаясь губами чужих. в такси чувствует ладонь на колене — оно совсем не так, как на пьяную, оказывается. оно просто как «привет, я здесь, рядом, ты мне и так нравишься», а не «я б тя трахнул». улыбается, залипая в окно — всё-таки проебал. должен, получается. надо у эвелины между вопросами про самочувствие спросить че за бальзам, а то губы потрескаются.