Гарри Поттер и Боги Магии

      — Тьма в моём сердце, прихожанин.       — Любовь к Троим горит в моём.       Кивок, и окрылённый когтевранец бежит по коридору, смешно подпрыгивая и путаясь в длинных полах криво надетой мантии. Гаррет выдохнул и упёрся лбом в посох, потряхивая затёкшей рукой. Поток желающих приобщиться к вере за последние дни слегка иссяк, но новички продолжали регулярно поступать. Похоже, Боги времени зря не теряли.       — Ну что, двинемся на...       Гарри повернулся и уставился в полные слёз и боли глаза Зака. Лучший друг мелко дрожал, стараясь укротить эмоции и не показать, как сильно его задевают все эти восторженные волшебники.       — Зак...       Блондин уклонился от руки, протянувшейся к его щеке, и яростно замотал головой. Тонкие пальцы побелели, сжимая корешки учебников и вдавливая их в щуплую грудь. Похоже, друг боролся с собой из последних сил.       — Всё хорошо, Гарри. Нет, правда, я уже почти привык.       Он кивал, выдавливал из себя улыбку и кивал снова. Поттеру с каждым таким кивком становилось всё обиднее и больнее. Почему Зак не понимает? Да, паства отнимает много времени, да, теперь он вынужден проводить молитвы и службы, да, к нему всё время обращаются по какому-либо поводу... Но ведь это не как в прошлом году, верно? Он не плюёт на Зака и старается, изо всех сил старается уделять ему столько же времени, сколько и своей вере! Даже к Ланселоту лишний раз не заходит, заполняя Закову пустоту. Так почему же друг не понимает?!       — Зак, ты же знаешь, это не от меня зависит...       — Конечно. Странные ученики ходят к тебе поговорить о каких-то диких и непонятных вещах, ты пропадаешь с ними по ночам — это не от тебя зависит, да. И то, что ты прекрасно понимаешь, что происходит это тоже случайность!       — Зак...       — ДА ТУТ ВСЕ ПОНИМАЮТ БОЛЬШЕ МЕНЯ!! В ЭТОЙ ЧЁРТОВОЙ ШКОЛЕ ТОЛЬКО ЗАХАРИЯ СМИТ НЕ В КУРСЕ ТОГО, В ЧЁМ ЗАМЕШАН ЕГО ЛУЧШИЙ ДРУГ!!!       Смит резко швырнул учебники на пол и кинулся по коридору, вытирая брызнувшие из глаз слёзы. "Это злые слёзы, или ему больно?". Гаррет думал об этом всё время, пока лучший друг не скрылся за поворотом. Стоило блондину исчезнуть из поля зрения, как Поттер нагнулся и начал собирать его учебники. Скоро начнётся ЗОТИ, надо поспешить.       Может, стоит рассказать ему? Нет, никогда. Гаррет поёжился и тряхнул отросшими волосами, но внутренний спор не шёл из его головы. Рассказать ли Заку? Облегчить ли свою душу, разделив с другом тайное знание? Зак бы понял, он бы всё понял — и прошлогодние странности, и нынешную оживлённость. Зак бы понял и простил. А, быть может, даже разделил бы эту ношу, а затем выучился на жреца... Нет. Он не подходит. Он не то. Он не должен знать. Никогда не должен знать...       Поттер еле успел на движущуюся лестницу. Ещё в прошлом году ему не удалось бы поместиться на переполненном клочке пространства, но теперь юные прихожане поймали своего жреца за руки и втянули на последнюю ступеньку. Стоять было немного тесновато, но зато теперь он точно не опоздает.       — Любовь к Троим в моём сердце.       Какой-то семикурсник робко улыбнулся, слегка дрожащим голосом произнося одно из ритуальных приветствий. Юный жрец растянул губы в улыбке и приветственно кивнул. Семикурсник расцвёл, а Поттер тихонько вздохнул. Все эти люди, все его прихожане — они видели в нём то, что жрецы называют Неполным Воплощением. Тайна, лёгкая странность и способность ответить на любой вопрос — в нём видели Габриэля. Поттер ужасался, просил совета и молил послать сюда кого-нибудь более опытного, но Башня молчала, и юный жрец терпел. Терпел, стискивал зубы и выкручивался, отмалчиваясь и таинственно улыбаясь в ответ на все вопросы. Был бы кто старше и опытнее, он бы наверняка знал правильные слова, но у тринадцатилетнего паренька просто не было ситуаций, в которых можно было бы применить магические знания. Впрочем, эта паства никогда не общалась с более опытными жрецами, не имела возможности сравнивать и с восторгом глотала неумелые отмазки подростка.       — Ваш этаж, сэр. То есть, жрец. Сэр жрец.       — Просто жрец. Жрец Гаррет, если тебе угодно.       Вот, затем ещё и это. Кошмарное "сэр", насквозь официальное "Вы", почему-то пугающее "жрец"... Поттеру казалось, что он сойдёт с ума от обилия уважения и благоговения. Тут был необходим бесценный Зак, готовый тыкнуть в рёбра и с набитым ртом выплюнуть панибратское "ты". Конечно, были ещё забавный, хитрый Невилл и спокойный, рациональный Рон, но старину Смита никто не был способен заменить.       — Гарри, ты почти опоздал. Мерлин, неужели так трудно быть пунктуальнее???       Раздражающий голос Грейнджер гармонично влился в привычный гул класса перед уроком.       Третий курс пришёл на ЗОТИ.       Дружелюбно кивнуть Рону с Невиллом, улыбнуться Макмиллану и сесть за пустую третью парту. Обычный урок, каким был каждый урок до этого года. Как будто нет тут собственного маленького прихода, как будто Боги пока не пришли в Хогвартс. Поттер поймал себя на богохульной мысли, что скучает по тем временам.       — Третий курс, полагаю.       Тихий голос пронёсся по аудитории, проникая в каждый уголок и поглощая посторонние разговоры. Раньше Гарри фыркал на словосочетание "бархатный голос", считая его выдумкой писак, но с приходом Ремуса Джона Люпина убедился — такое действительно бывает. Профессор ЗОТИ, казалось, мог укутать своим голосом плотнее, чем шалью.       Полуседой мужчина медленно направился к столу, чуть покачивая бёдрами. Огромный чёрный волкодав с лоснящейся шерстью верной тенью следовал за ним, иногда окидывая учеников бездушным взглядом. Равнодушный убийца, смертоносная машина — этого пса просто нельзя было воспринимать иначе.       Профессор Люпин облокотился на стол, скрестив руки на груди. Поттер в последнюю минуту сдержался и не позвал Добби — так явно витала в воздухе опасность и угроза.       Похоже, теперь Профессора никто не будет бояться.