Арья Фрей, леди Близнецов

Прежде чем убивать Фреев, Арья решила провести в Близнецах несколько дней под видом служанки, чтобы присмотреться к обитателям замка и убедиться в своем праве быть жестокой. Еще во время обучения в Черно-белом доме девушка поняла, что не может вести себя как обычный безликий, убивая по приказу ни в чем не повинных людей. Она желала преподносить дар Многоликого бога только тем людям, которые этого заслужили. Фреи, конечно, совершили преступления, достойные смерти, но она не видела их лица в момент злодейства, что делало ее ненависть к ним во многом абстрактной. Это не удержало бы ее от мести, но заставило бы колебаться при выборе рода казни, помешало бы действовать слишком жестоко. А она хотела быть жестокой. Хотела упиваться их страданиями. Хотела, чтобы каждая секунда их мучений воспринималась ее сердцем как законное и священное возмездие. И для этого перед вынесением приговора ей нужно было посмотреть Фреям в их подлые глаза, увидеть на их лицах отпечаток мерзости и злодейства. Большинство Фреев-мужчин вполне вписались в ее ожидания. Одно слово: хорьки. Неказистые фигуры, отталкивающие лица, что-то гаденькое и похотливое во взгляде. И вели они себя как негодяи даже в кругу семьи. Постоянно грызлись между собой, несмотря на девиз «Держаться вместе!» На самом деле, «держались вместе» только Фреи, связанные происхождением от одной и той же матери. Эти маленькие фракции, по числу жен Старого Уолдера, относились друг к другу враждебно, воевали за влияние и ресурсы. Арья также обратила внимание, что мужчины-Фреи ни во что не ставили своих женщин. На многих фрейках были заметны следы побоев, оставленные мужьями, отцами или братьями. К женской прислуге в Близнецах относились вообще по-свински. Как она убедилась, каждая служанка в этом замке была обречена стать общей шлюхой, и любой из Фреев мог свободно зажать ее в темном углу и изнасиловать. И хорошо, если это обходилось без избиений и издевательств. На самых красивых служанок могли одновременно наброситься сразу несколько похотливых Фреев, подвергая бедных девушек всем возможным извращениям. Арье, исполняя роль прислуги, удавалось избегать этого только благодаря навыкам безликого. Словом, мужскую часть дома Фреев было не жалко. Арья насмотрелась такого, что была готова их всех убить даже без учета Красной Свадьбы. И она уже собиралась приступить к исполнению этого плана, как вдруг на тренировочной площадке замка обнаружила высокого, хорошо сложенного юношу с благородными чертами лица. Он показывал недюжинное мастерство в фехтовании и был на равных с самыми сильными мечниками из Фреев. Арья заметила, что в спарринге он пару раз применил один редкий прием, которому ее в детстве обучил брат Робб. Глаза у юноши были печальными. С остальными Фреями он почти не общался. И он так отличался от большинства потомков Старого Уолдера, этой толпы мерзких хорьков, что, казалось, это чужак в семье: гость или бастард. Однажды Арья застала его в комнате своего дяди Эдмура, которого Фреи держали в Близнецах со дня Красной свадьбы. Девушка проскользнула в эту комнату под видом служанки, выносящей ночной горшок. Увидев, что юноша схватил дядю и стал трясти его, как куклу, она чуть не вылила на него содержимое горшка. Но, прислушавшись к разговору, решила не заступаться за дядю. — Никто не вправе так обращаться с моей сестрой, Эдмур Талли! — кричал юноша. — Я признаю, что моя семья поступила с тобой бесчестно. И я знаю, что нет доблести в том, чтобы избивать пленников. Но, клянусь, если увижу у Рослин еще один синяк, я превращу тебя в кровавую отбивную! С этими словами он отшвырнул дядю Эдмура в сторону, как котенка. Эдмур Талли вовсе не выглядел мелким или тщедушным мужчиной, но у юноши, казалось, были железные мускулы, или же ярость придавала ему силы. Пристыженный Талли молчал и не сопротивлялся, опустив голову. — Я всегда думал, что Талли — порядочные люди, — продолжал изливать свое недовольство молодой рыцарь. — Но вижу, что ты теперь ничем не отличаешься от моих мерзких братьев. Может, ты и служанок начал трахать? Скажи мне! Если узнаю, то отрежу твой член и затолкаю тебе в горло! С этими словами юноша удалился, хлопнув дверью. Арья решила отложить осуществление мести и побольше узнать об этом молодом человеке. Однажды она подсмотрела, как этот юноша разговаривал с миловидной фрейкой в уединенном коридоре замка. — Милая Рослин, хочешь, я сломаю ему челюсть? — Он нежно прикоснулся пальцами к синяку на скуле девушки. — Оли, прошу, не трогай его! Эдмур добр ко мне, почти всегда… Он злится, только когда напивается и вспоминает про Красную Свадьбу… Должно быть, это Рослин, самая красивая фрейка и жена дяди Эдмура, — догадалась Арья. — Это не оправдание! — воскликнул юноша. — Наша семья мерзко с ним поступила, но ты здесь ни при чем. Он не должен отыгрываться на тебе! — Оливар! Я чувствую себя такой виноватой! — расплакалась девушка. — Ты единственный человек в этом замке, кто ни в чем не виновен! — Ты тоже ни в чем не виновен, Оли! — Виновен. В глупости… Когда я приехал сюда накануне, была тысяча признаков, что замышляется что-то недоброе. И я мог бы предупредить короля Робба… А я вместо этого, как осел, позволил заманить себя в подземелье. Утешая девушку, он стер слезы с ее щеки и продолжил вспоминать: — Джеммос тогда сказал мне: «Пойдем в подвал, поищем бочку золотого арборского для твоего короля. Старикан приказал выставить гостям самое лучшее». А потом запер решетку у меня за спиной и долго смеялся. — Просто ты хороший человек, Оли, — погладила она его по щеке. — Ты не мог ожидать, что наши братья настолько подлые. Успокаивая брата, Рослин провела ладонью по его груди, а потом прикоснулась к серебряному медальону, свисавшему на цепочке. — Ты все еще тоскуешь по своей принцессе? Оливар отвернулся, чтобы скрыть слезы. — Я думал, она давно погибла, но пришли слухи, что ее продали ублюдку Болтона. Это хуже смерти, Рослин! Я однажды встречался с ним… Это настоящее чудовище.