***
Тсуна входит в класс. Уже привычно вместе с Гокудерой. Такеши провожает девушку взглядом, подмечая и её милую улыбку, и новую причёску. Сердце начинает биться чуть быстрее, а уж когда Савада останавливается рядом с ним, не доходя до своей парты, Такеши и вовсе чуть не забывает дышать от радости. – Боже, что с твоей рукой? – спрашивает Тсуна взволнованно. Ямамото неловко крутит гипсом. – Да так… подрался, – говорит как бы безразлично и немного задирает подбородок. – Э? Ты же говорил, что с велика упал на выходных? – уточняет один из одноклассников, за что получает кулаком по рёбрам. Такеши, совершив свою месть, воровато смотрит на девушку. Губы Тсуны заметно дрожали от попытки сдержать смех. – Окей, – еле выдавливает она из себя и быстренько отходит, чтобы просмеяться. Первая попытка Такеши выглядеть плохим парнем провалилась.***
Тсуна довольно быстро раскусывает его идею и с интригой наблюдает за происходящим. Такеши грубит учителю, а после урока идёт извиняться. Опаздывает в школу два дня подряд и получает от отца прилюдный подзатыльник. Пытается материться, как Хаято, и дерзить ДК, за что ему назначают недельную отработку. В общем, ничего не клеилось. Но Такеши не сдавался. Сказал, что станет плохим парнем, значит, станет.***
– Ты что делаешь, Ямамото-кун? – Тсуна смотрит на него сквозь решётку, разделяющую её и край крыши. Такеши смотрит вниз. – Ну я… бунтарь. Знаешь, иду против правил, бунтую против школы, – отвечает он, подавляя дрожь в голосе и коленках. Неловкий шаг, и он полетит вниз. – Ты не бунтарь. Ты дебил. Лезь обратно! – командует девушка. Такеши опять смотрит на землю, а потом на Тсуну. Глаза у неё такие красивые, карамельные, добрые и решительные. Тсуна ждёт его и протягивает руку. Ямамото лезет обратно.***
– Тсуна, ты слышала? Реборн сказал, я – прирождённый киллер! Савада осматривает его. Такеши ходит вокруг неё, радостно подпрыгивая. Открыто улыбается, глаза сияют. Он напоминал ей щеночка, который был счастлив буквально от чего угодно, а не жестокого киллера. – Ага, – через улыбку давит она.***
Такеши получает деревянным мечом по голове и совсем не мужественно ойкает, после чего кидает обиженный взгляд на усмехающегося отца. Он, вообще-то, пригласил Тсуну посмотреть на его тренировку! А выглядеть круто не получалось. Вначале Такеши просто пытался встать в какую-нибудь пафосную позу и впечатлить девушку. Та почему-то смеялась. Взять реальную катану не дал старик, ударив его по загребущим рукам. В итоге, план разваливался на глазах. Но Такеши всё равно не сдавался, продолжая делать выпады синаем и оборачиваться на Тсуну, всем своим видом будто бы говоря «смотри, как я крут». Савада, переглядываясь с развеселившимся отцом Ямамото, лишь хихикала в кулачок.***
– Я победил, Тсуна… Справился. Я был крут? Савада смотрела на растрёпанного и раненого Такеши с сочувствием. Ямамото был поникшим, вместо обычных искр счастья в глазах плескалась грусть от того, что он не смог спасти Скуало от акулы. – Да, – вздыхает Тсуна, заботливо приобнимая добродушного друга. – Да, Такеши. Ты был крут. Почти как бэд бой. Ямамото слабо улыбается. – Наконец-то получилось.***
– Давай я понесу твою сумку, Тсуна. Наверное, тяжело? – предлагает Такеши, с искренностью заглядываю в лицо девушки. – Я приготовил для тебя бенто. Угощайся. – Не сильно ударилась? Мне отнести тебя в медпункт? – Не переживай из-за теста, я ещё хуже написал! Киоко устаёт за этим наблюдать и оттаскивает Ямамото в сторону. – Слушай, плохие парни так себя не ведут, – говорит она. – А как надо? – с невинным удивлением уточняет Такеши. Сасагава тяжело вздыхает. – Грубить. Не уважать чужое мнение, в том числе и мнение Тсуны. Игнорировать. Не интересоваться её делами. Быть токсичным. Контролировать свою девушку. Такеши растерянно хлопнул глазами. – Это как так? Ты что-то путаешь. Как такой человек может кому-то нравиться? – наивно переспросил. – Я не могу так обращаться с Тсуной. Я хочу о ней заботиться. Парень заглянул в кабинет класса и не заметил, как улыбнулся от вида сидящей за партой Тсуны, так мило над чем-то смеющейся вместе с Хаято. – Запрети, например, ей общаться с Гокудерой, покажи, что ревнуешь. – Как я могу запрещать ей? Они же друзья, я не против. – Тогда перестань быть клоуном, перестань строить из себя плохого парня! – подвела черту Киоко. Она с самого начала и хотела показать, что Ямамото не надо пытаться стать бэд боем. – Но Тсуне нравятся такие. Я не собираюсь сдаваться! Киоко закатила глаза и махнула на него рукой.***
Хаято пнул верхнюю койку и гаркнул: – Хватит там горестно стонать, бейсбольный придурок! Замолкнув, Такеши свесил голову вниз и взглянул на соседа по комнате. – Ты слышал, что Тсуна сказала? Что взрослый я из этого времен крутой! И опасный! – Ямамото обиженно поджал губы. – И что? Радуйся, что Десятая тебя похвалила. – Так не меня же! Будущую версию меня. Это разное! То есть я проиграл самому себе! – Господи, какой ты тупой. На пару минут воцарилась долгожданная тишина. – Гокудера, а может ты научишь меня? Расскажешь, как надо вести себя. Ты-то вроде подходишь под описание. Хаято чуть инфаркт не хватил от такого предложения. – Ни. За. Что! Твою мать, – он накрыл голову подушкой. – Я спать! Не мешай мне! Такеши, немного разочарованный провалом такой блестящей задумки, лёг обратно на спину и уставился в потолок. Больше просить было некого. После советов Реборн и Бьянки он своим «плохим» поведением довёл Тсуну до икоты от смеха. Идеи стремительно заканчивались.***
– Не могу, – тихо произносит он, опуская катану. – Не могу. Тсуна подлетает к нему. Вся израненная, уставшая и такая прекрасная в его глазах. – Ямамото-кун? – Я не могу. Не могу убить, – признаётся он, смотря на бессознательного Генкиши. Такеши смог победить сильного врага, но не мог избавиться от него, хотя этого требует ситуация. – И не надо. Всё хорошо. Ты не должен его убивать, если не хочешь. Мы не обязаны меняться ради мафии, не обязаны менять свои принципы, – кладя ладонь на широкую спину друга, успокаивает Савада. Такеши кивает. А потом вновь говорит: – Не могу. – И не надо. – Нет. Я про другое. Я не… не могу быть плохим парнем. По крайней мере, быть плохим с тобой. Я не могу быть крутым и независимым, как Гокудера. Или жестоким, как Хибари. Не получается, Тсуна, – горько повторяет он. Такеши понимает, что на этом всё. Он сдаётся, готовый похоронить первую влюблённость и тот трепет, хранимый им в душе последние два года. Теперь ему больше нельзя будет любоваться Тсуной, ловить её взгляды, провожать до дома, пытаться невесомо коснуться бледных пальцев. Савада еле заметно улыбается. – И не надо. Будь собой, – она гладит его по спине. – Кажется, у меня поменялись вкусы. Такеши поднимает опущенный подбородок и смотрит на неё. – Кажется, теперь мне нравятся хорошие парни, – мягко продолжает Тсуна. Ямамото удивлённо замирает, через секунду задумчиво хмурясь. – Значит, теперь мне нужно пытаться быть хорошим? – Хаха, нет, не нужно пытаться. Ты уже хороший. Не сумев перебороть порыв, Такеши притягивает к себе Тсуну и нежно обнимает хрупкое тельце, в ответ слыша лишь звонкий смех и стук собственного сердца. Генкиши, который уже минут пять притворялся, что был без сознания, резко пожалел, что его всё-таки не убили. Свидетелем подростковых признаний он никогда быть не хотел.