Pray for me

«And if I only could, I'd make a deal with God, and I'd get him to swap our places». Без шуток, из распахнувшейся двери доносится мягкое мурлыканье Кейт Буш, что вызывает у меня нервный смешок. Шуточки, значит, шутит папуля? — Веселые, блядь, шуточки, — хрипло шепчу я, когда первым, что я вижу, войдя в дом, становится пылающий огненный круг, в центре которого лежит сильно избитый Габриэль. Он держится за ребра и из-за огненных всполохов я не могу понять, дышит ли он. Я сажусь на корточки рядом с огненной ловушкой и подношу руку, пытаясь понять, насколько горячий огонь. По идее, огонь невысокий, я могу его перешагнуть и войти в круг… И словно в ответ на это пламя вскидывается еще выше, Габриэля вовсе скрывая из вида, а меня заставляя практически отпрыгнуть. — Он догадался чуть быстрее, чем ты, — раздается обманчиво спокойный голос Чака над моей головой, — Ну и у него накопилось достаточно много вопросов, без ответов на которые он отказался уходить. — И ты его покалечил?! — вскакиваю на ноги, мстительно осознавая, что с папочкой мы практически одного роста и смотрю я ему точно в глаза. И плевать, что Гейб — убийца и мудак. Так поступать… Неправильно! — Ты, помнится, и сама желала гореть ему в Аду, — вкрадчиво парирует Ширли, — Или ты забыла об этом? Вместо внятного ответа, у меня лишь с присвистом вырывается воздух сквозь стиснутые зубы. Казалось бы, у меня должны дрожать поджилки от осознания факта, с кем я говорю, но мне… Все равно? Я чувствую его силу, да, без сомнения, и даже за полуприкрытыми веками я вижу огромный сияющий ореол вокруг него, но гораздо больше меня сейчас волнует содеянное этим существом. — Присаживайся, малышка, нам пора поговорить, — меня припечатывает к дивану точно пушинку, а сам Чак устраивается в кресле напротив, с бокалом чего-то алкогольного в руке. — Будешь? — он деланно задумывается, — Ах, да, тебе же нет двадцати одного. — Спасибо за все ноль открыток на день рождения, — шиплю я, вертясь всем телом в попытке расшатать незримую хватку. Однако давление лишь усиливается, а улыбка Чака становится чуть шире. — Ну-ну, Эмми, ты ведь пришла сюда за ответами. Так задавай вопросы, а не груби. — Я. Эмбер. — ДА ХОТЬ ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР! ЗНАЙ СВОЕ МЕСТО! — теперь меня припечатывает этаким не-анимешным аналогом «Ки», концентрированной злостью и раздражением Бога. Другие, оказавшиеся на моем месте мигом бы сошли с ума. Только вот дело в том, что мой мозг мне порой ужасов подкидывал похлестче, и напугать чьими-то плохими эмоциями меня не так просто. К тому же, откуда-то я знаю, что убивать меня он не станет. — Итак. Ты — Бог, верно? — и дождавшись кивка Ширли, я произношу, — Зачем тебе вообще ребенок от смертной женщины? Неужели захотелось остепениться? Мужчина фыркает и невозмутимо поправляет очки. — Я стар, Эмбер, очень и очень стар. И я видел все, что мне может предложить эта Вселенная. Видел зарождения и падения цивилизаций, видел войны и многое другое. И я устал от этого мира. Ты — мой последний вариант как-то разнообразить увиденное перед тем, как я уничтожу этот мир и отправлюсь создавать следующий. Ч…что? Я в силах лишь моргать, меня сказанное прибивает к месту сильнее, чем могла бы сделать его сила. — Ты же Бог, — шепчу я, не веря, — Тебя ждут все, твоего возвращения… Что ты наведешь порядок… — «Ты же Бог», — передразнивает меня Чак, — Говоришь один-в-один, как этот вот, — кивает в сторону огненного кольца, скрывающего за собой Гейба, — Что непонятного в фразе «Я устал»? Все живые существа на Земле подчиняются моей воле, так или иначе. А это скучно. Мне нужен был кто-то, кто родится со свободной волей и не будет подконтролен мне никоим образом. Ребенок от меня в этом теле и смертной, идеальный сплав человеческого и божественного. Твоя мать…Ну, скажем так, она была не первой, но оказалась единственной, кто смог выносить такого ребенка. С остальными вышло… Печально. «Печально». «Единственная, кто смог выносить ребенка». Получается, не было никакой любви, была лишь безумная идея престарелого кукольника-селекционера? — Выражения я бы подобрал другие, но смысл такой, да, — кивает Чак, беззастенчиво роясь в моей голове, — Ты, Эмбер — единственное существо на этой планете, включая всю эту погань вроде демонов или моих, кхм, первенцев, кто способен мыслить самостоятельно и на чьи решения я не могу повлиять. — А остальные? — А вот тут, как говорится, ходи и оглядывайся, милое дитя, — мгновение, и передо мной на кресле сидит моя мать, затем ее облик сменяется обликом Гейба, Дина, Эша, и только после этого Чак вновь становится самим собой, — Тебе придется гадать, чье мнение высказывают твои новые знакомые, свое собственное или мое. Не шепчу ли я кому-то из них на ухо прямо сейчас, что им следует убить тебя? А вот эти слова вызывают у меня табун мурашек, дружно марширующий по спине. Стратег хуев. Но только вот зачем? Зачем давать мне такую силу, но подрывать мое доверие к потенциальным союзникам? — Я уничтожу эту вселенную. Через год, через пять лет или десять — неважно. Я дам тебе время подготовиться, узнать о своих силах и научиться ими пользоваться. Я буду наблюдать за тем, как моя маленькая девочка делает шаги на этой шахматной доске и становится ее королевой. Но если тебе удастся достаточно меня увлечь… Я просто уйду и уступлю свое место тебе, — он чуть склоняет голову набок, — Как тебе такая сделка? Несмотря на то, что формально это — сделка с Богом, назвать ее хочется сделкой с Дьяволом. Хотела получить свой момент эпичности, Эмбер? Так получай с лихвой! Танцуй, ведьма, танцуй, как говорится. С одной стороны, уничтожение всей вселенной с миллиардами живых существ, если я облажаюсь. А с другой — ответственность за них же, если я справлюсь. Хочется было взмолиться, выдать что-то типа «Боже, дай мне сил», только вот вышеупомянутый сидит напротив и пытливо взирает на меня, весь ход моих мыслей читая еще до того, как они оформятся у меня в голове. Мне нужен совет. Мне нужно… Хоть чье-то мнение! Я не могу взваливать на себя столько ответственности! Я и с кошкой то с трудом справляюсь! Я справляюсь только с тем, чтобы ныть! И у меня с кукушкой все плохо! — Ты справишься, — слышу хриплый голос в стороне. Это Чак милостиво пригасил огонь, позволяя Гейбу с трудом сесть и заговорить. — Кстати о нем, — почти безразлично подает голос Чак, — Я немного наказал его за неподобающее отношение, так что он… Почти обычный человек, за исключением огромного запаса знаний. Если хочешь, забирай его с собой, его помощь пригодится тебе в изучении твоих сил. Если нет — ну, я не думаю, что Габриэль, привыкший полагаться на свою благодать, долго протянет сам по себе на улице. Лицо Габриэля, итак покрытое ссадинами и синяками, становится бледным от испуга, точно полотно. — Его в лицо знают Винчестеры и Бобби. — Пфф, одно твое слово — и лицо «Фокусника» пропадет из их памяти. — По рукам, — давление на тело пропадает. — А наша первая тема для обсуждений? Я вспоминаю все то, что произошло с тех пор, как я узнала о существовании сверхъестественного — встреча с Гейбом, с Винчестерами и Бобби, приезд в «Дом у дороги» и практически с азартом ухмыляюсь, протягивая руку для рукопожатия. — Ты придешь, когда я буду готова дать тебе отпор. До этого — никаких поползновений на уничтожение вселенной. — А ты уж постарайся меня развлечь, — он пожимает мне ладонь, и все вокруг обволакивает белым светом. И в следующее мгновение я вновь стою перед Эллен Харвелл, только вот с одним важным дополнением — на мне висит избитый и едва живой Габриэль. Походу, все-таки архангел. И вероятнее всего, уже бывший.