***
Лэмюэл уверенным шагом подошёл к двери кабинета Монстра, на табличке которой омега прочитал: — Макс Нэйден. Самый главный начальник чего-то там... Неважно. Дочитывать он не стал, уже уверенно толкая дверь и пересекая последнюю черту. Назад дороги нет. Острый запах дыма и жара чужого возбуждения ворвался в легкие, сбивая с шага. Знакомый и такой родной запах немного успокоил. Да и альфа... На видео, тех, которые обычно смотрят ночью и за закрытой дверью, он не раз видел альф, и просто возбужденных, и в гоне. Но это... Альфа, аккуратно одетый, причесанный, с длинными черными волосами до плеч, ровно сидел за столом, работая с бумагами и ничем не показывая своего состояния. И только запах выдавал его. Запах молодого, сильного, здорового, возбужденного альфы, остро приправленный природным ароматом. И без химического привкуса подавителей. Невероятно. Альфа медленно поднял взгляд. Да, черты лица острые, хищные, но при этом смотрелось все это так, что дыхание перехватывало. Ему бы в кино на главные роли, а не за бронированными дверями закрытой научной базы. — Ты сам сюда пришёл? Добровольно? — приятный, чуть хрипловатый голос вывел из оцепенения. — Да. — И ты знаешь, что будет дальше? — Знаю. Мужчина медленно поднялся, давая возможность отступить, и также медленно, но неотвратимо подошёл. — Лэмюэл Сандерс, ты точно уверен в своём решении? — альфа угрожающе навис над ним, опершись рукой на дверь над головой Лэма, и приблизился близко-близко. Так, что можно было рассмотреть рисунок в теплых серых глазах. Но не прикоснулся. Эта маленькая деталь окончательно успокоила и вселила уверенность: этот монстр зла Лэму не причинит. — Вот только не надо меня отговаривать! — он, поражаясь собственной смелости, шагнул вперёд, прижался всем телом к альфе и обнял за шею, утыкаясь носом куда достал: в ямку над ключицей. Его обожгло жаром даже сквозь одежду, но он лишь прижался теснее. Когда после долгого мгновения осознания альфа обнял парня в ответ, Лэм почувствовал себя защищённым от всего на свете, словно вернулся домой после долгого отсутствия. И он был готов простоять так вечность. Макс тоже стоял, боясь пошевелиться и впервые за долгое время наслаждаясь настоящим человеческим теплом. Но лёжа это делать будет удобнее, поэтому альфа решительно подхватил Лэма на руки и понес в спальню, что находилась всего-то в соседней комнате.***
— Не хочу тебя отпускать, — с сожалением протянул альфа, зарываясь носом в светлые кучерявые волосы на макушке, пытаясь запомнить лёгкий лимонный запах того единственного, кто сумел зацепить так сильно. — Не отпускай. Они лежали на боку лицом друг к другу, на ближайший час неразрывно связанные вместе. Омега, расположившись на левом плече альфы, бездумно выводил узоры на груди мужчины. За эти несколько часов он познал и страсть, что до тла сжигает тело, а после возрождает заново, и нежность, от переизбытка которой хочется плакать, и близость души, когда при одном только взгляде в глаза понимаешь: перед тобой тот, которого ты ждал всю жизнь. — Не могу. Скоро действие феромонов закончится, и ты уйдешь. Все уходят, — мужчина самыми кончиками пальцев провёл по точеному бедру на своей талии. Словно в его руках оказался идеал, прикасаться к которому позволено лишь избранным, в число которых он попал на ужасно короткое время... — Почему? — тонкие пальчики парня очертили ключицы и перешли на правое плечо с красиво очерченными мышцами. — Никто не может долго выдержать ни мой запах, ни меня, — в ровном тоне мужчины Лэму послышалась застарелая боль и тоска. — А какой ты? — Замкнутый, жестокий, зацикленный на работе, — слова отдавали горечью. Они прозвучали без малейшей запинки, будто про себя их произносили не одну сотню раз. И каждый раз они ранили, ведь обычно самую сильную боль наносят именно те, кого считаешь ближе всего. — Если в тебе кто-то это смог увидеть, то это совсем не значит, что эти черты у тебя есть, — маленькой ладошкой омега погладил щеку с легкой щетиной, большим пальцем провёл по ярким от поцелуев губам и тепло улыбнулся. — лично я вижу, что ты внимательный, заботливый и нежный. И очень ласковый. Как котик. Лэмюэл мечтательно зажмурился, уже представляя себе, как проведет всю жизнь в этих объятиях. Сейчас он сам был похож на ласкового игривого котика, и Макс не смог удержаться от того, чтобы не почесать ему за ушком. Омега довольно замурлыкал, довершая сходство, и продолжил: — А что касается запаха... Мой папа был пожарным. Несколько раз он оставался жив лишь чудом. И всегда он повторял, что не мог умереть, потому что его ждут. Ведь каждый раз мы с папой долго обнимали его, уставшего и покрытого гарью, не давая даже дойти до ванной. И это были лучшие минуты в моей жизни, — омега всхлипнул и, уткнувшись носом в шею мужчины и добившись того, что альфа сильнее прижал свою добычу к себе. — понимать, что он снова пришел, живой и здоровый. Так что поздравляю, ты нашёл единственного и неповторимого омегу, для которого твой запах значит не опасность и страх, а спокойствие, защищенность и уют. И который совершенно точно не захочет покидать твои объятия добровольно. — А что с твоим отцом сейчас? — мужчина улыбнулся, откинув волосы с маленького розового ушка. Милота. — С ним всё хорошо, ушёл на пенсию. С основной работы ушёл, и теперь он только время от времени занимается обучением новичков. Сад вот ещё посадил, яблоневый. И лимонов несколько штук. — А почему Лэмюэл? Довольно редкое имя. Тем более для омеги. — О-папа говорит, что в его дедушку. Но а-папа уверен, что это потому, что о-папа всю беременность лимоны как яблоки трескал. Вместе с кожурой. Все смеялись. А потом родился я. — Кстати, об этом, — мужчина помрачнел, вспомнив о предстоящем. — не волнуйся, я дам тебе спец.средства, максимально безопасные. Чтобы у тебя не возникло нежелательных последствий. Если он и правда не противен омеге, то может через несколько лет попробует уговорить его на ребёнка. Но, к сожалению, это будет ещё не скоро. Если вообще когда-нибудь будет. — Не думаю, что мне это надо. Какая там вероятность забеременеть вне течки? Процентов пять? Может, положимся на судьбу? — Четыре с половиной, но... — альфа немного отстранился, Чтобы заглянуть омеге в глаза. — Из-за реакции на моё состояние, вероятность увеличивается ещё процентов на пять-семь. — И что? При заключении контракта, кажется, что-то говорилось про няня, которого мне предоставят, если я захочу родить ребенка. — А ты... Хочешь? — голос альфы дрогнул, и он даже не пытался это скрыть. — Я почти в два раза старше тебя. — О-папа младше отца почти на двадцать лет, но это не помешало им заделать меня, — беспечно улыбнулся омега, пытаясь лёжа пожать плечами. — Ты меня совсем не знаешь. — Поживем вместе — узнаю, — хмыкнул, улыбаясь, парень. Кто кого вообще уговаривать должен? — Ещё возражения будут? — Я просто боюсь поверить, что ты не сон, — Макс часто-часто заморгал, не понимая почему так защипало глаза. Он не плакал уже больше десятка лет и уже забыл как это правильно делается. — Вот встану сейчас и уйду. Будешь знать, как во мне сомневаться. Но, разумеется, омега никуда не пошел. И даже не собирался. Он не сомневался в своём мужчине, пусть тот и сомневался во всём на свете, включая себя. Мир жесток. Но ничего, он сможет вылечить любимого, а пока... Уверенности Лэма хватит на двоих. Альфа на это только счастливо улыбнулся, а потом услышал как омега вздохнул и пробурчал куда-то ему в шею: — Если отличительная черта всех взрослых — это находить себе проблемы на ровном месте, то я не хочу взрослеть.***
— Па-а-ап, вы дома?! — от звонкого вопля Лэма мог проснуться и покойник, но на его крик никто не вышел. — Ладненько, пойдем подождем их на кухне. О, лимончик! Омега схватил с тарелки яркий спелый плод и вгрызся в него зубами, аж закатывая глаза от удовольствия, но резко обернулся, услышав грохот за своей спиной. Все пакеты, что нёс Макс оказались на полу, а сам он стоял, будто громом поражённый, а потом порывисто заключил любимого в объятия: — Больше месяца прошло, я ведь уже и не думал... И только тут до Лэма дошло... Радостный визг прямо в ухо оглушил, но разве могла такая мелочь смутить мужчину, что уже давно мечтал о семье? Когда же их радость немного поутихла, то появилась новая: — Похоже, не только мы ждём прибавление, — Макс указал на пол, где одиноко лежал ещё один "огрызок" лимона с явными следами зубов.