Другая история компании с Большой Спасской

Улизнуть из дому для большинства оказалась не проблема. Девочки использовали предлог ночёвки у Кати. Причём, Таня и Василиса по очереди позвонили себе домой и предупредили, что телефон они отключат и до утра к ним дозвониться будет невозможно. У папы Олега внезапно возник банкет, на который пошла и мама. — Будем поздно, — предупредил сына Борис Олегович. — Но это не значит, что ты должен до часа ночи торчать перед телевизором, — строго добавила мама. — Или трепаться до посинения с Танькой, — внёс свою лепту в воспитание сына папа. Олег и Таня действительно любили поболтать перед сном, что неизменно раздражало Бориса Олеговича. — Да нет, — заверил Олег. — Завтра день напряжённый в школе. Так что я лягу пораньше. — Растет наш Олежка, — уже на лестничной клетке растроганно поделился с женой Борис Олегович. — И чувство ответственности появляется, — согласилась та. — Старушку троюродную угробили, — послышался вдруг за их спинами злобный шепот Анастасии Кельмановны. — Ничего. Милиция разберётся. — Вы о чём? — вздрогнув, обернулся Борис Олегович. Но дверь Кельмановны уже захлопнулась. Олег, убедившись на всякий случай, что родительская машина отъехала, стал не спеша готовиться к ночной вылазке. Что до Тёмыча, то он тревожился не напрасно. Папа его, Никита Владимирович, действительно рано улёгся спать. К тому же за ужином он для успокоения нервов выпил две банки пива, а оно действовало на него лучше любого снотворного. А вот Надежда Васильевна переживала очередной телефонный экстаз. Снуя по квартире с радиотелефоном, она уже который час подряд обсуждала проблемы, которые внезапно возникли на личном фронте у её близкой подруги Оленьки. При этом она готовила, затем стирала в ванной и наконец устроилась с телефоном в столовой попить чайку. Тёмыч внимательно следил за её передвижения по квартире. В половине одиннадцатого он начал переживать, что не сможет ускользнуть из дому. А мать всё не ложилась. Наоборот, она набрала номер Верунчика и начала обсуждать с ней подробности Оленькиного развода. Тут Тёмыч решил рискнуть. — Спокойной ночи, мама! — довольно громко произнес он. И, прежде чем Надежда Васильевна успела что-либо сообразить, выскользнул из квартиры. Тщательно заперев дверь, он прислушался, нет ли погони. — Что-что, Верунчик? — донёсся до него значительно приглушённый дверью голос матери. — Нет, я не занята. Просто Тёмочка мой спать пошёл. — Думаю, я вернусь, а она ещё разговаривать будет, — пробормотал мальчик и кинулся к лифту. Когда он достиг ограды дома один по Портняжному, Катя, Таня, Василиса и Женька уже стояли там. — А где Олег? — спросил Тёмыч. — Сами удивляемся, — пожали плечами остальные. — Извините, — как раз в это время подбежал, запыхавшись, Олег. — Пришлось вернуться в последний момент. — Зачем? — спросил Женька. — Маленькая конспирация, — усмехнулся тот. — Я валик диванный в свою пижаму одел и накрыл одеялом. Теперь, если предки даже заглянут в мою комнату, всё будет нормально. Ладно, пошли. — Василиса, спрячь волосы, пожалуйста, — попросила её Таня. — Их очень видно. — Точно, забыла, — девочка быстро собрала оба хвоста вместе и запихнула за воротник куртки. Глядя по сторонам, друзья приблизились к школе и, миновав главное здание, подошли к флигелю. — Вроде пока никого, — прошептал Олег. — Может, внутрь войдём? — предложил Женька. — Заперто, — подёргал дверь Олег. — Придется ждать. Пошли за угол. Они двинулись налево от входной двери и юркнули за угол. — Чёрт! — потёр ногу Олег. Поглядев, на что налетел, мальчик присвистнул от удивления. Перед ним высилась гора кирпича. — Когда мы днём уходили, тут было пусто, — посмотрел Олег на друзей. Те кивнули. Весь строительный мусор они оттаскивали в глубину двора. Выходит, отправив ребят по домам, братцы совместно с послушниками продолжали бурную деятельность. — Похоже, они в подвале бассейн собираются строить, — едва слышно произнес Женька. — Или докопаться до центра Земли, — даже сейчас Василисе было трудно сохранять серьёзность. — Слышите? — вдруг поднял руку Олег. Друзья уловили тихое урчание мотора. Затем негромкое лязганье школьных ворот. — Вроде во двор въезжают, — шепнула Катя. Они выглянули. Ворота были распахнуты. Во двор заехала легковая машина с погашенными фарами. Ребята насторожились. Если у них до сих пор и были какие-то сомнения по поводу членов общины, то теперь они мигом улетучились. Вряд ли кто-нибудь будет просто так гасить огни у автомобиля. Тем более дорога во дворе была не в самом лучшем состоянии. Готовые в любой момент нырнуть снова за угол, друзья вглядывались во тьму. От ворот раздавался шорох. Мотора слышно больше не было. — Чего они делают? — не понимал Женька. — Пёс их не знает, — ответил Олег. Вдруг ребята увидели: автомобиль медленно и почти без шума приближается ко флигелю. — Прячься! — скомандовал Олег шепотом. Друзья снова юркнули за угол. — Очешуеть, — изумленно пробормотал Женька. — Они руками машину толкают. — Значит, очень боятся шум поднимать, — отозвался Олег. — Что же они задумали? — Ну точно ничего хорошего, — тихо прошептала Василиса, поправляя волосы. Шорох затих возле флигеля. Мгновение спустя до друзей донёсся приглушённый оклик: — Все здесь? — Тут, Мастер, — услыхали друзья Серёженькин бас. — Уже десять минут вокруг мотаемся. — Всё тихо? — осведомился тот, кого называли Мастером. — Да, — отвечал Сереженька. — Только какие-то мимо прошли. Ерунда. Тут многие шляются по вечерам. Друзьям стало не по себе. Они только чудом не напоролись на Клетчатого. — Пошли. Подготовиться надо, — послышался ещё один голос. — Мясник, — узнала Катя собеседника Клетчатого из кафе. — Ошибаешься, — возразил Олег. — У мясника совсем другой голос. — Нет, он, — упёрлась девочка. — Я голоса отлично запоминаю. — Лучше скажи, где они? — тем временем выглянул из-за угла Женька. Голосов больше не слышалось. Зато дверь во флигель была распахнута. — Они уже в доме, — сказал Олег. — Пошли послушаем. — Может, лучше сразу к Андрею? — не торопился Тёма. — Нет уж. Надо сперва понять до конца, — распластавшись по стене, первым стал красться к двери Олег. Остальные последовали его примеру. Внутри флигеля было тихо. Глаза у друзей уже достаточно привыкли к темноте, и они различали знакомые очертания заброшенной столярной мастерской. Однажды им уже пришлось сюда стаскивать из школы какой-то отживший свой век хлам. Друзья обменялись выразительными взглядами. Теперь было окончательно ясно: члены Общины золотого креста, как и предполагали Тёмыч и Василиса, тут ни к чему не прикасались. Работа велась только в подвале. — Вниз надо, — прошептал Женька. Ребята знали, где вход в подвал. Олег первым двинулся к лестнице. Каменные ступени круто уходили вниз, теряясь в темноте. Тщательно выверяя каждый шаг, пятеро юных детективов стали спускаться. Тёмыч в нерешительности топтался наверху. Дверь внизу оказалась приоткрытой. Сквозь щель пробивался свет. — Готово? — проговорил кто-то. — Да, — последовал тут же ответ. — Шум не поднимется? — вновь задали ему вопрос. — Нет. Наверху никто и не чухнется. В крайнем случае решат, что мы ремонт опять делаем. Дальше-то справитесь? — Дальше уже не твоя забота, — послышался приглушенный голос первого. — Ада свое дело знает. Кстати, где она? — с явным беспокойством добавил он. — Ты же сам, Мастер, сказал ей впритык приходить, — вклинился бас Серёженьки. — Верно, — подтвердил Мастер. — Ей нельзя загодя. Сама изведётся и нас изведёт. — Нервная больно, — негромко хохотнул Серёженька. И тут Олега вдруг осенило. Господи, какие же они идиоты! Столько времени ломали головы! А ведь достаточно было пройти ещё сотню шагов до соседнего Докучаева переулка. И сразу бы стало ясно, какие деньги можно слупить при помощи их школы. Вернее, при помощи старого флигеля! — Быстро на улицу, — шепнул ребятам Олег. — Зачем? — поинтересовался Женька. — Затем, что они сейчас в «Бета-банк» залезут. Олег бросился вверх по лестнице. Он уже добежал до входной двери, когда она вдруг распахнулась. Прежде чем мальчик успел что-то сообразить, его уже держала в цепких объятиях сестра Аделаида. Она громко взвизгнула. — Что тут ещё? — моментально прибежал из подвала Серёженька. Олег рванулся, но сестра Аделаида не отпускала. — Стоять! — выхватил пистолет Серёженька. — Вы кто такие? — Сволочи! Из этой школы! — немедленно сообщила сестра Аделаида. — Чего вам тут надо? — продолжал огромный мужчина. — Да мы… в общем… гуляли… — пролепетал Олег. — Считайте, прогулка была последней, — пробасил Сереженька. — Вляпались вы, ребята, совсем не туда, куда надо. — Ну-ка, сколько вас тут, — пригляделся он к ребятам. — Ага. Четверо. Два мальчика и две девочки, — добавил он с мерзкой ухмылкой. — Жаль, — поцокал он языком. Ребят начала сотрясать мелкая дрожь. И тут вдруг Олег понял: Тёмка и Василиса куда-то делись. Значит, надежда есть. — Мастер! — гаркнул Сереженька. — У нас тут накладочка. — Какая? — послышался недовольный голос из подвала. — Ада здесь? — Тут я, — откликнулась сестра Аделаида. — Я не про Аду, я про детишек, — вновь пробасил Серёженька. — Шастали тут. — Те самые. Из школы! — взвизгнула сестра Аделаида. — Веди их сюда! — приказал тем временем Мастер. — Только без глупостей, — ткнул Серёженька пистолетом в спину Олега. — Рыпнетесь — сразу шлёпну. А так, может, ещё поживёте. Четверых друзей втолкнули в подвал. Он был достаточно хорошо освещен. Одна стена разворочена. Ниша высотой в человеческий рост уходила куда-то вглубь. Впрочем, Олег уже знал куда. Догадка, осенившая его пятью минутами раньше, кажется, полностью подтверждалась. — О! Наши юные друзья! — воскликнул тот, которого Серёженька называл Мастером. Ребята оглянулись. И только тут узнали брата Париса. Рядом с ним восседал на чемодане брат Николай. А ещё чуть поодаль — какой-то незнакомый тип в кожаной куртке. — Зря вы сюда пришли, — удручённо проговорил брат Парис. — Я же ещё в классе пытался вас научить сдержанности и смирению. — Давай, Мастер, я уберу их по-быстрому, — деловито пробасил Серёженька. — Слушай-ка, ты, — безо всяких церемоний ткнул Мастера в бок Кожаный. — Мы о мокрухе не договаривались. «Вот с кем мы мясника спутали, — пронеслось в голове у Олега. — Поэтому Катька и удивлялась, чего Кожаный вдруг так испугался. Этот-то с ними себя на равных чувствует». — Мокрухи не будет, — властно проговорил брат Парис. — Запрём их тут до утра. Потом нас ищи-свищи. Вы ведь не откажетесь, мои юные друзья, посидеть наверху? — воззрился он на ребят притворно-ласковым взглядом. И, не дожидаясь ответа, сказал: — Брат Николай! Отведи их наверх в комнату с решетками. — Пошли! — поднялся на ноги тот. — Святые братья, — сквозь зубы процедил Женька. — Молчать! — гаркнул брат Николай. — И без шалостей. Иначе кости переломаю. Угроза была серьёзной. Ребята покорно поплелись наверх. Брат Николай затолкал их в бывшую мастерскую и запер дверь на замок. — Проиграли мы, — уныло пробормотал Женька…