Кривое зеркало

      Катя сидела перед выключенным телевизором и тихо перебирала семейные фотографии. Казалось бы, ещё недавно они с Андреем были счастливы. И куда только все делось? Почему люди перестают любить? Иногда друг друга, что больно, но терпимо, а порой перестаёт любить кто-то один, и тогда второму на долю выпадает болезненное испытание — вынести и не сломаться. Ломаться Катя не собиралась, ведь на руках подрастала маленькая дочь. Алёна была светом в ее окне, человечком, которому она бесконечно нужна. И пусть мужчина, который однажды клялся ей в любви до гроба и готов был достать с небес звёзды, просто ушёл. Ушёл к другой женщине. Катя больше не хотела анализировать его поступок. Просто не могла. Та боль, что она испытала, узнав о его предательстве, вытравила в ее сердце всю любовь и нежность к нему до последней капли. Не осталось ничего, лишь пустота и остаточная горечь.       Внезапно раздался звонок в дверь. На часах было семь вечера. Катя насторожилась, потому что хоть время было еще не позднее, но визитов она не ждала.       Увидев в глазок Зорькина, Катя вздохнула с облегчением и обрадовалась. Коля в последнее время был у них в доме редким гостем. Успешный бизнесмен, коим стал Николай Антонович, был все время в разъездах и командировках, а все свободное время посвящал детям и супруге Виктории. Да-да, той самой.       — Пушкарева, ты что нас тут пугаешь? — обрушился он с порога. — Я как раз в Цурихе был по делам, когда мне твой отец позвонил и рассказал, что ты под машину попала. — Ты давай зрение проверь! Тебе, может, к тем круглым очкам вернуться? — Зорькин неустанно сыпал колкостями, попутно располагаясь в их гостиной, как у себя дома.       — Сейчас расскажу, — сухо ответила Катя и тут же смолкла, услышав Аленкины шаги.       — Дядя Коля! — радостно закричала девочка и стремительно влезла к Зорькину на колени. — А когда тетя Вика придёт с Дашей и Кристиной?       — Они готовятся к Дашиному дню рождения. Придёшь к нам в субботу?       Девочка весело кивнула и захлопала в ладоши.       Получив от дяди Коли конструктор и киндер-яйцо, Алёна скрылась у себя в спальне, а взрослые смогли, наконец, продолжить разговор.       — Ну так что, Пушкарева, колись, откуда у тебя вдруг появились суицидальные наклонности? — Зорькин достал из пакета бутылку виски и протянул Кате. — А вот это Жданову отдашь. Я думал, мы прямо сейчас с ним разопьем, но вижу, его дома нет, а я задерживаться не могу. Вика потом меня четвертует.       Катя взяла бутылку и достала из бара стаканы.       — Наливай. Составлю тебе компанию, — хмуро проговорила она, и тут Коля понял — с подругой творится что-то неладное.       Катя почти не пила, но пару глотков все же сделала, чтобы унять внутреннее волнение и спокойно изложить другу суть произошедшего.       — Как так?! Да у меня в голове это не укладывается! Чертов кретин! Жалко, я ему тогда нос не сломал! Но это дело поправимое, — с возмущением завопил Николай.       — Тсс, тихо ты! — шикнула Катя. — Алёна еще ничего не знает! Я планирую ее в Лондон отправить на каникулы к Ждановым, а потом уже расскажем по возвращению: и ей, и родителям.       — Какой же скандал будет! О, боги! Пушкарева, твой отец же прибьёт его, вот помяни мое слово.       — Поэтому я и не хочу пока никому ничего говорить! — спокойно пояснила Катя. — Пусть пока думают, что у нас все спокойно.       — Найди себе мужика, Пушкарева! — Коля не унимался и, нервно расхаживая по комнате, начал раздавать подруге советы. — И такого, чтобы у твоего Жданова челюсть отпала, чтобы он вас видел и от злости бы трясся!       На предложение Коли, Катя лишь грустно усмехнулась и махнула рукой. Несмотря на то, что за десять лет из гадкого утёнка она трансформировалась в роскошную женщину, она этого упорно не замечала, продолжая лелеять в себе старые комплексы.       — Вот что ты рукой машешь?! Ты себя в зеркало видела? Ты же красотка! А я уж в этом понимаю. Даже Вика от тебя в восторге!       — Даже Вика, — иронично повторила Катя и тяжело вздохнула. — Не знаю, Коль. Смогу ли я ещё раз с кем-то начать отношения…       — Нет, блин! Надо себя в тридцать лет похоронить. Сама думай, а я тебе своё мнение озвучил. Если бы мы с Викой разошлись, не дай бог, — Зорькин три раза сплюнул и перекрестился, чем вызвал на лице Кати первую за вечер искреннюю улыбку, — И вот она бы взяла и с кем-то начала встречаться, у меня бы инфаркт случился!       — А если бы ты ее уже не любил? — печально спросила Катерина и тут же поникла.       — Мужчины — собственники, Кать. Они не терпят, когда их женщина счастлива с кем-то другим.       Катя задумалась. С одной стороны, ей хотелось позлить Андрея, а с другой, она даже не понимала, зачем. Ведь он же полностью растворился в Ярославе, а до неё ему уже нет никакого дела. И как завтра идти в Зималетто? Как смотреть им в глаза?       Катя впала в глубокое раздумье, из которого ее вырвал Зорькин.       — Пушкарева, приём. Ты чего застыла? — он ласково потрепал ее по плечу и крепко обнял, поцеловав в висок. — Ладно, поеду я. А то Вика будет волноваться.       Проводив друга, Катя прошла на кухню и сделала себе горячий чай с мелиссой. О завтрашнем дне она старалась не думать, а вот слова Коли о новом мужчине почему-то крепко засели в голове. Ещё на примере их Светы из женсовета, которая сейчас была счастлива в браке с известным фотографом, она убедилась, что не нужно зацикливаться на бывших.       В дверь снова позвонили. Сейчас уже точно было неясно, кто бы это мог быть. Или Зорькин забыл что-то и вернулся?       На пороге стоял курьер с огромным букетом. Катя нахмурилась, потому что догадывалась, от кого эти шикарные цветы, но за получение расписалась и поблагодарила за доставку.       «Забыл сегодня Вам сказать, что выглядите Вы великолепно. С нетерпением жду встречи. Поправляйтесь, Екатерина Валерьевна.»       Катя чертыхнулась и швырнула открытку на комод, но цветы отнесла в гостиную и заботливо поставила в вазу. И тут ее осенило. Чтобы Жданов сейчас действительно взбесился, ей в этом может помочь лишь один мужчина на свете. И этот мужчина — Воропаев.