Вечер Нагура

– Тяжелая же она… Держи. Нагур окинул пришедшего курьера мрачным взглядом. Какой же дурак… Ну кто так делает? Его счастье, что в это время в портовом трактире находились только Нагур с Кардифом, собственно, хозяином заведения. Как сделал бы умный человек? Спрятал бы пакет с фермы Акила в укромном местечке, договорился бы с работодателем, навел бы на тайник и исчез в трущобах Портового квартала. Все просто и со вкусом. Но, увы, умом курьер не отличался… – Поставь на стойку. Деньги будут утром. Все, вали отсюда. Курьер пожал плечами, сделал, как было велено, и вышел из трактира. – До чего же дураков в мире много, – Кардиф спрятал пакет под стойку и вернулся к своему обычному занятию – мытью бесчисленных глиняных кружек. – Что там? – Что может поставить Акил? Яблоки, грибы, мясо, наверное. – Что из этого мое? – Мясо, – Нагур широко зевнул. Утром он не мог заснуть – ублюдок-герольд так горланил под окном, что мог сравниться с троллем во время брачного периода. – Тут всего пара фунтов, – трактирщик заглянул в пакет. – Это, в лучшем случае, на двадцать золотых тянет. – Кардиф, я прекрасно знаю расценки в твоем кабаке. Я поговорю о цене с Кассией. Трактирщик поморщился. Разговора с Кассией, главой гильдии воров, он побаивался. Нет, конечно, когда у Кардифа были проблемы с деньгами, скажем, с выплатой городских налогов, он всегда шел к гильдии, и золото свое выпрашивал. По какому-либо другому поводу спускаться в канализацию он не хотел. Нагур прекрасно знал, что трактирщик отдавал за защиту куда меньшие деньги, чем должен бы, но ничего не предпринимал. Применять лишний раз угрозы и насилие он ему не хотелось. – Сколько там еще? – Два мешка сухих грибов, огромных, я бы сказал. Яблоки, ягоды… Да, целый бочонок ягод. Некоторые уже сок дали. – У меня есть покупатель на них, – Нагур улыбнулся, встал со стула, поправил висевшие на поясе кинжал со шпагой, и вышел на улицу. Предвечерний портовый квартал жил своей обыденной жизнью: несколько рыбаков пришвартовывали свои лодки к хлипким причалам, многочисленные безработные слонялись по набережной в поисках лишней монеты, охрипший от постоянного курения Борка зазывал посетителей в «Красный фонарь», а возле трактира опять стоял Мо. Нагур шумно вздохнул. – Тебе говорили не слоняться здесь? – Д-да, я никого не… – Мо, этот портовый хулиган, обернулся, и вор поморщился. Ну и рожа: один глаз заплыл, нос разбит, ворот рубахи разодран. – Белиар! – театрально всплеснул Нагур руками. – Кто-то все-таки решил не платить? Иди отсюда, пока я не добавил! Мо ушел, а Нагур направился вверх по улице к лавке торговки Фени, своей давней знакомой. Та как раз сворачивала торговлю, складывая оставшиеся булки хлеба в плетеную корзину. – Привет! – О, Нагур, - Феня широко улыбнулась, памятуя о позавчерашней ночи. – Здравствуй! Вот мы вроде через дорогу работаем, а не видимся. – Есть такое… У меня к тебе, кстати, деловое предложение. – Да, милый? – Небольшой бочонок ягод. Яблоки… За сто. – Нагур, ты же знаешь, что денег нет у меня. У Халвора тоже… – Этот ублюдок меньше бы на девок глядел у Бромора – больше золота оставалось бы. Феня вздохнула. Нагур знал, в чем ее проблема. За Халвора, низколобого мужика с толстыми губами и отвратительными манерами, Феню выдали ее родители, ибо у унаследовавшего рыбную лавку торговца водилось хоть какое-то золото, в отличие от всех прочих ухажеров. Впрочем, счастье торговца быстро закончилось – он вляпался в долги, и к нему пришли люди из гильдии воров. Среди них тогда был и Нагур, только-только начавший осваиваться в Хоринисе. Он до сих пор помнил испуганные глазенки Халвора, когда к его горлу приставили нож. Тут же принялся умолять пощадить его и даже пообещал отдать свою жену, лишь бы его оставили в живых. Скотина… В тот вечер Нагур с Феней и познакомились. – Короче говоря, если не даст золота, передай ему, что его доля уменьшится до десяти процентов. И что я не шучу и навещу его завтра вечером. Феня кивнула. – Придешь сегодня? Чую, он опять сегодня домой не вернется. – Если не буду занят. Сама понимаешь… Ягоды забери у Кардифа. Скажи, что от меня. Нагур направился в сторону ремесленного квартала. «Горячий» товар стоило сбыть с рук как можно скорее. Утром дурак Бальтрам наверняка побежит жаловаться ополчению, и хоть то, как обычно, ничего не найдет, но передерживать товар, вдобавок скоропортящийся, явно не стоило. После падения Барьера гильдия опасалась снижения доходов, ведь в город наверняка прибудет армия и забьет гвозди закона по самую шляпку. Впрочем, вскоре Онар поднял восстание фермеров. Ха, знал бы он, НАСКОЛЬКО он обогатит всех пройдох Хориниса. Больше всего, конечно, поднялись на этом торговцы из Верхнего квартала, но и воры сумели урвать свой кусок. Еда поднялась в цене практически в два раза, и жирел тот, чьи склады были полны. Раздолье… Идиот Руперт откровенно скучал за прилавком перед домом мастера Маттео. Покупателей в это время практически не было – на западе солнце медленно, но верно пряталось за горизонт. – Мастер дома? – Да, господин Нагур, – Руперт поднялся со своей скамейки. – Только к нему сейчас пришел господин Саландрил, алхи… – Я знаю, кто он, - Нагур открыл дверь. Внутри разгорался ожесточенный спор между торговцем (а по совместительству и портным) Маттео и старинным другом вора – алхимиком Салом*, который практически достиг предела своего терпения – он уже практически кричал: – Я уже говорил твоему дружку Лютеро, что минимальная цена – полторы! За свои тряпки я и сам заплатить могу! У меня их и без того много. – Саландрил, ныне тяжелые времена. Иногда приходится обходиться бартером. У меня склад закрыли… – А у меня поставка накрывается через одну! Мне что, реветь как губернаторская дочка?! – Добрый вечер, господа, - решил вставить свое слово Нагур. – Я не помешал? – Нисколько, - пробурчал Сал, развернулся, незаметно кивнул своему приятелю и отправился домой. Вид у Маттео был крайне встревоженный. Он рассеянно спросил: – Ткани? Продукты? Снаряжение? – Продукты, на три сотни золотых, – Нагур без спроса взял табурет и уселся рядом с торговцем. – Говори, – Маттео нахмурился. – Поставка свежая, продаю за три четверти от цены. Там сухих грибов столько, что хватит перезимовать. – Интересно, интересно, Нагур… Всегда поражаюсь твоему таланту находить редкие вещицы во времена, когда за городские стены выходить смертельно опасно. – Мои каналы поставок несколько… темные, скажем так. Я бы, конечно, мог соврать, что у меня огород в горах, но я честен со своими партнерами. Всегда. Поэтому и три четверти. – Я должен удостовериться, что товар хороший, – Маттео сложил руки на груди. – Увы, придется поверить мне на слово. – Я верю тебе, Нагур. Ты всегда поставлял неплохие товары. Хотя тебе, буду честен перед Инносом, давно пора в тюрьму. Вор усмехнулся. – В любом случае, у меня нет столько золота в доме. Продажи упали… – Я приму и расписку. На том и сговорились. Маттео обмакнул перо в чернила и быстро набросал текст на небольшого размера свитке. Нагур, внимательно прочитав его, удовлетворенно хмыкнул, свернул расписку в трубочку и спрятал ее во внутренний карман. Маттео не мог отвергнуть предложение. Он прекрасно помнил, что после последнего своего отказа на его склад через стену прилетел горящий факел, едва не спаливший сундук с товаром – ему повезло, что начавшийся пожар заметил его ученик. Впрочем, Нагур никогда не предлагал плохого товара – он ценил свои контакты. Сейчас же его рабочий день был завершен. На свою работу он никогда не жаловался. Что сложного? Сиди себе спокойно с полудня до вечера в кабаке Кардифа, раздавай поручения, следи за порядком и считай деньги. Ничего сложного и, главное, ничего такого, на чем можно было бы попасться с поличным. Свое в тюрьме он уже отсидел. Золота он получал более чем достаточно. Да и, помимо тайника гильдии, он имел несколько небольших схронов по всему острову, в том числе в порту, неподалеку от причала, чтобы, в случае чего, можно было быстро смыться с острова. И, судя по стремительно развивающейся ситуации на острове, уже в скором времени запасы должны были ему пригодиться. На рыночной площади Нагур заметил, что Ренгару нигде не было. Куда же этот придурок запропастился? Неужели опять решил налакаться бесплатным пивом на площади Правосудия? Интересно, не боится, что скоро окажется клиентом другого заведения, расположенного на ней? Нагур усмехнулся и направился в «Спящий толстосум», где происходили непонятные движения. Ханна, обычно стоявшая за стойкой с толстой гостевой книгой, сидела в кресле, и ее голубые глаза были полны слез. За стойкой же стоял Хорст, городской чиновник, с которым Нагур имел дела несколько месяцев назад. Он копался в пресловутой гостевой книге и что-то выписывал в длинный свиток. Тут же Нагур заметил, что дверь, ведущая в логово гильдии воров, приоткрыта, и к ней идет цепочка грязных следов от солдатских сапог. – Боюсь спросить, что здесь произошло… – А как ты думаешь? – спросил Хорст с противной, поистине чиновничьей ухмылкой. – Здесь проводится специальное мероприятие, курируемое лордом Андре и лично Лариусом, губернатором острова Хоринис. – Можешь повторить по-миртанийски? – фыркнул Нагур. Он терпеть не мог этого подобного кротокрысу обитателя Верхнего квартала. – О… Они… - подала голос Ханна. – Они ворвались в отель. – В результате решительных действий городского ополчения была пресечена деятельность гильдии воров, члены которой обвиняются во множестве преступлений, - словно обращаясь к невидимой толпе, произнес Хорст. Поговаривали, что именно он писал речи для выступлений Лариуса. – Теперь в отношении схваченных членов преступной организации ведется расследование. Возможно, кого-то даже повесят. Ханна всхлипнула, и даже Нагур, отличавшийся изрядным хладнокровием, судорожно сглотнул. Хорст же тем временем собрал бумаги в небольшой сундучок, кликнул дежурившего на улице ополченца и под его охраной направился в Верхний квартал. – Может, ТЫ мне объяснишь, что случилось? Ханна достала из кармана расшитый золотыми нитками платок и кое-как утерла слезы. – Кто-то сдал гильдию… Я спокойно работала, подметала да постели убирала, слышу – шум внизу. Спускаюсь, а там уже разъяренный лорд Андре, с ним ополчение да паладины… Я даже предупредить не успела бы… – Всех взяли? – Нагур поджал губы. – Кассию… Ренгару… Джеспера… Рамиреза убили – он оружие вздумал поднять на паладина. Надеюсь, они будут молчать… – Они будут молчать, – Нагур был уверен в этом. Первым правилом гильдии воров было «не попадаться». Вторым – если все же попался, то молчи. Молчи, даже если тебе отрезают пальцы. Только… - А почему не взяли тебя? Не верю, что паладины упустили это из внимания. Ханна шмыгнула, как нашкодившая дочь фермера: – Они хотели… Но Хорст… – Хорст? – Да… Он сказал, что меня по приказу короля двадцатилетней давности, о котором все, кроме самого Хорста, давно забыли, меня должен допрашивать городской судья – ведь дело может касаться виселицы… – А что же, Ристер не должен допрашивать прочих? – Должен, но… Хорсту нужна я, а не все прочие. - Ханна потупилась. – Он уже давно ко мне присматривался. Или к моей гостинице… С Ристером-то они договорятся. – Куда уж денется… Нагуру не нравилась активность городского чиновника. Он имел дела с ним еще весной, когда Кассии пришла в голову идея навариться на поставке топлива для городских фонарей. Чиновником, занимавшимся освещением, был как раз-таки Хорст, падкий на золото ублюдок без особых принципов. Еще тогда он не понравился Нагуру. А уж сейчас… Решил занять место гильдии воров? Об этом вор и спросил Ханну. – Паладины же не навсегда пришли в Хоринис – соберут руду, перебьют орков и уйдут, а гостиница останется. Вот и… – Понятно, – кивнул Нагур, побарабанил пальцами по стойке. – Надо думать, что делать дальше. – Доходов-то прежних уже не будет, – протянула владелица готиницы. – Разумеется. Они вообще будут не те. Надо залечь на дно. – Ч-что? – На дно, говорю. Затаиться, легализоваться. Собрать пожитки, устранить лишних свидетелей, лучше будет вообще уехать. Фраза про «устранение свидетелей» Ханне определенно не понравилась. Она опустила взгляд на пояс Нагура, на котором висел кинжал. Вор ухмыльнулся: – Не боись. Я надеюсь на твое слово. Ханна натужно улыбнулась. Разумеется, она ни на йоту не поверила вору. И правильно сделала. Она прекрасно знала, какими методами предпочитал действовать Нагур. – Может, тебе в гостинице поселиться? Записаться торговцем. Если не местные, то паладины-то точно не узнают, кто ты. – Надеюсь… - Нагур нахмурился. – Лучше всего, конечно, было бы прирезать того ублюдка, что сдал нас, но… Ты права. Назовусь вольным торговцем. Благо, товар у меня имеется кой-какой. Ханна кивнула, подошла к стойке, открыла гостевую книгу на новой странице. – Как тебя записать? Нагур задумался. Называться своим именем было бы попросту глупо. – Норрингтон. Хорошее имя, мне кажется. – Даже очень, – улыбнулась Ханна. – Проходите, господин Норрингтон. Ваша кровать неподалеку от камина. За плату не беспокойтесь – пока паладины в городе, они возмещают ущерб гостинице. Нагур улыбнулся и направился на второй этаж… *См. повесть «Записки алхимика» (https://author.today/work/160457)