Наследие

— Вы когда-нибудь задумывались о наследии, которое оставите после себя? — спросил Родни, однажды, во время ужина. Джон задумался, затем небрежно сказал: — Нет. — Вы должны были подумать об этом, — указал Родни, указывая вилкой на Джона. — Я думал, о том, что я мог бы сделать, чтобы оставить после себя наследие, — сказал Джон. — А потом понял, что я никогда не задавал себе этот вопрос, так что, думаю, я не думал об этом. — Вы никогда не думали, что, после рассекречивания, ваш героический ум окажется в учебнике истории? — спросил Родни. — Кто знает, рассекретят ли они это. И кого это вообще будет волновать, к тому моменту, — сказал Джон. — И это не значит, что я когда-либо в одиночку спасаю мир. — Это не должно быть единолично, — сказал Родни. — Кроме того, это больше касается размышлений, о том, что ты оставишь после себя. Поскольку естественного зачатия у нас не произойдет. А даже если бы и произошло, дети тоже эфемерны. Поэтому, разве ты не хочешь чего-то, за что люди будут помнить тебя даже через сто лет. Джон посмотрел на него, и сказал: — Нет? — Почему бы вам этого не хотеть? Есть поговорка, что вы действительно умираете только тогда, когда вас никто не помнит, — сказал Родни. — Но, разве, это не какая-то обидчивая чепуха, которую ты обычно высмеиваешь? — спросил Джон. — Я, очевидно, не говорю о смерти, в медицинском смысле, — сказал Родни. — Но вы должны признать, что люди всё ещё знают, кем был Эйнштейн или Ньютон. — Или Гитлер, — указал Джон. — Но, да, я признаю, что можно достичь славы после смерти. Я просто не знаю, что я от этого выиграю. Не то, что я не хочу, чтобы я был жив, для того, чтобы наслаждаться этим, — он задумался на мгновение. — На самом деле, я не уверен, что мне понравилось бы это, если бы я был жив, когда рассекретили Атлантиду. Честно говоря, мысль о том, что я спасу мир и все об этом узнают, звучит совсем не привлекательно. Родни уставился на него, не понимая. — Представь папарацци, куда бы ты ни пошёл, на Земле, — сказал Джон. — Если бы это произошло. Может быть, спасение мира всё ещё было бы не так важно. В этом отношении, я не хочу быть, как кинозвезда. — Не могу поверить, что ты упомянул это, в обсуждении моего наследия, — пожаловался Родни. — Это то, что мы обсуждаем? — спросил Джон. — Тогда почему ты спросил, думал ли я об этом? — Я просто представил тему, не будучи полностью эгоцентричным, — сказал Родни. — С каких пор? — с ухмылкой спросил Джон. Родни уставился на него, намекнув: — И мне было немного любопытно узнать о твоих мыслях. — Что ж, теперь ты их знаешь, — сказал Джон. — Так и есть, — заключил Родни. — Хотя, если честно, не стоит спорить о том, что ты попадёшь в учебники истории. — Это не так? — спросил Джон с любопытством. — Как ты думаешь, что я сделал такого, что гарантирует мне там место? — Выходи за меня! — сказал Родни. — Ты знаешь, как в биографиях… Джон рассмеялся, подмигнув своему любимому.