Право на счастье

Юнги сидит на краю кровати, откладывает в сторону телефон. Хочет верить, что Чимин не передумает и придёт. Юнги всматривается в фотографию Чимина, в его светлую улыбку, в прикрытые глаза. Его милый Чимин сияет на фотографии. Чимин сиял всегда. И такого светлого мальчика совершенно нельзя сравнить с юношей, что так испуганно и недоверчиво смотрел в полумраке. Юнги не дурак, он догадался. И корит себя за то, что ничего не рассказывал Чимину. Он должен был рассказать с самого начала, чтобы избежать недопониманий, чтобы избежать напряжённости в их отношениях. Услышав звонок в дверь, Юнги поднимается с кровати, оставив фото и сломанную рамку на покрывале. Он сам удивляется, как так быстро метнулся на выход из комнаты, а после — в коридор, поспешив открыть входную дверь. — Чимин-и, ты… — Юнги осматривает парня. Чимин мокрый с ног до головы. — Там дождь пошёл, — шепчет Чимин. — Замёрз? Чимин мотает головой. Он заходить не решается. Смотрит на Юнги, будто старается понять, изменилось ли хоть что-нибудь в нём. Но перед ним всё тот же милый хён, который осторожно протягивает руку, приглашая, наконец, войти. Сам Юнги ведь не изменился. Неужели он вдруг стал каким-то другим? Ты думаешь, он сам не знает своего состояния, и сделал бы хоть что-то, что могло навредить тебе? Чимин смотрит на протянутую ладонь, сглатывая. Юнги такой же человек, как ты, как я. Ваши отношения не будут ничем отличаться, они и не отличались ничем. Ничего не изменилось. Теперь ты знаешь, вы можете поговорить. Чимин берётся за руку и заходит в квартиру. Он одной рукой прикрывает дверь и делает шаг ближе к Юнги. Тот растерянно смотрит, руку сжимает крепко, боится, что Чимин захочет отпустить. Но Чимин, пусть и через маленькое преодоление внутри себя, наоборот, тянется к Юнги ещё ближе — он его в губы целует, но с большей осторожностью, чем делал это ранее. И Юнги это замечает, но всё же, прикрыв глаза, отвечает на этот невинный поцелуй, вспоминая, как они впервые поцеловались. Юнги кладёт свободную ладонь на талию младшего, не желая отрываться от пухлых губ первым. Чимин выдыхает в чужой рот негромко и отстраняется. Юнги утыкается лбом в лоб Чимина. — У тебя мокрые волосы, — зачем-то шепчет Юнги, пусть и подметил это для себя немного ранее. И Чимин слабо кивает. Юнги закрывает входную дверь и отводит Чимина в спальню. Оба разговор начать не решаются. Но Юнги, присев на кровать и усадив рядом своего возлюбленного, робко касается мягкой щеки кончиками пальцев. — Чимин, прости меня. Прости, что ничего не рассказал. Ты… Не считай, что я тебе не доверяю. И не думай, что я хотел обмануть… — Ты всё понял, да? Понял, что я узнал? — Практически сразу, малыш. — Я так и подумал, — вздыхает Чимин. — Малыш. — Юнги берёт за руку, чтобы снова сжать покрепче. И больше всего боится, что руку Чимин уберёт. Вот только он не делает этого. — Я хотел тебе всё рассказать. Когда говорил, что наши отношения развиваются, я подумал, что должен поговорить об этом. И я не знаю, почему не сделал этого ранее, я просто не знал, как сказать. Не мог же я в один момент прийти и заявить, что у меня ВИЧ. Правда… Это всё очень запутано, прости меня. Я слишком растерян. Чимин поражается, что Юнги так спокойно говорит об инфекции. Голос его не дрожал, Юнги не выдерживал паузу перед тем, как произнести всё ещё пугающую аббревиатуру. Чимин отпускает руку старшего. — Юнги, я… Я не знаю, что сказать на это. То есть… Прости. Я почти ничего не знаю об этой… инфекции. — Чимин старается не смотреть. — И я напугался, когда увидел таблетки. Мне нужно было подышать немного. Юнги весь сжимается. Он смотрит всё ещё виновато, боится снова прикоснуться к Чимину. И спрашивает шёпотом нерешительно и несколько испуганно: — Я противен тебе? Чимин взгляд поднимает. Юнги ждёт ответа. Его губы дрожат, в глазах страх заметен явно. Юнги не боится говорить о своей болезни. Он боится услышать, что стал противен своему любимому человеку. Чимин над ответом не думает совсем, он берёт за руки и двигается ближе. — Нет, — коротко отвечает он. — Не противен. Юнги выдыхает с облегчением и наклоняет голову, чтобы не смотреть в глаза. Чимин замечает слёзы на щеках хёна и тут же, растерявшись, спешит вытереть их большими пальцами. Он обхватывает лицо Юнги ладонями. — Юнги, прости меня. Пожалуйста, прости. Ты не противен мне. — Чимин в доказательство своим словам сцеловывает новые слёзы с горячих щёк Юнги. У самого Чимина мелкие капли с чёлки падают на лицо старшего. Чимин чувствует, что именно сейчас близок с Юнги так, как никогда раньше не был, как не был бы, даже если бы они оказались в одной постели этой ночью. Он чувствует его дыхание, сцеловывает слёзы, касается кожи — носом к щеке прикасается и закрывает глаза. А Юнги, не сдержавшись, крепко обнимает любимого, шумно выдохнув. Чимин всё ещё с лёгкой тревогой думает о том, что происходит, всё ещё понимает, что его страх не прошёл. Но стал другим. — Юнги, скажи мне. Это опасно для тебя? — спрашивает Чимин тихо. — Пока я пью таблетки — нет. И для тебя тоже нет, Чимин. Я узнал в нужное время. В нужное время начал лечение. — Юнги больше не плачет, голос его не дрожит. — Ты будешь в порядке? — Чимин чувствует, как сердце снова начинает биться сильнее. — Да, малыш. Чимин вздыхает с облегчением и обнимает крепче. — Юнги, послушай. Я… Я ещё раз хочу сказать тебе это. Я мало знаю об этой инфекции. Я даже не знаю, чем отличаются ВИЧ и СПИД, я… Честно, только сегодня я узнал, как инфекция передаётся. И как не может передаваться. Но ты… Ты не противен мне. Я не могу в один момент взять и разлюбить тебя. Я просто… Я очень боюсь, понимаешь? И пока что сам не знаю, чего именно. Но я обещаю, что исправлюсь. — Чимин, я понимаю. — Юнги перестаёт обнимать и отодвигается, просто чтобы посмотреть в глаза младшего. — Будь всегда честен со мной, малыш. Чимин, поджав губы, кивает медленно и, приблизившись, шепчет прямо в губы: — А ты со мной. Юнги хочет что-то сказать, но не успевает — Чимин целует, закрыв глаза, на колени старшего забирается. Юнги успокаивается. Он привычно умещает ладони на талии, затем нерешительно опускает руки на поясницу. После — немного ниже. И Чимин усмехается, приподнимаясь, чтобы дать хёну возможность опустить ладони ещё ниже. Но Юнги не решается. Он шёпотом говорит, что Чимину срочно нужно переодеться и согреться. Но Чимин говорит, что всё в порядке. Он кофту на пол скидывает, считая, что этого достаточно. И оба знают, что такой разговор — не последний. Юнги должен больше рассказать о себе. Чимин должен больше узнать, чтобы окончательно избавиться от непониманий и страхов, появление которых естественно в тот момент, когда человек узнаёт новую информацию. Чимин был шокирован, а сейчас расслабляется вместе с Юнги. Оба прекрасно понимают, что серьёзных бесед будет много. Может, будет неловкое молчание. Скорее всего, в дальнейшем будут ссоры на определённые темы. Но самое главное, они всегда будут приходить к пониманию, возвращаться к нежным поцелуям и объятиям, в которых оба чувствуют себя безопасно. — Я люблю тебя, Юнги. Я очень тебя люблю. Прости меня за то, что испугался и не решился поговорить сразу. Прости за то, что, не разобравшись, убежал. — Я тоже тебя люблю, малыш. И ты меня тоже прости. — Не извиняйся… Чимин валит Юнги на постель, устраивается между разведённых ног и нависает сверху. — Мой Юнги, мой милый Юнги… — Чимин расцеловывает щёки старшего. — Я никогда, никогда не оставлю тебя. Я буду с тобой. Юнги расслабляется, принимает все ласки Чимина и сам успевает оставлять поцелуи на его лице. Чимин думает о разговоре с Тэхёном, думает о тех таблетках за рамками с фотографиями. И прижимается к Юнги всем телом, жмурясь. Он о многом успевает подумать. А ещё он думает о Юнги, о том, что, несмотря на свои страхи, никогда не смог бы просто взять и разлюбить. Ему стыдно за свои мысли и за все импульсивные высказывания. Мысленно себе повторяет, что всё будет хорошо и продолжает целовать лицо любимого. А Юнги обнимает за плечи. Юнги остался идеальным. И Чимину всё равно, что идеальных людей не бывает. Чимин хочет бесконечно повторять, что любит. А Юнги готов говорить, что это взаимно, на каждое признание. У них всё впереди.