На твоем месте

— Вон. — Гавриил не смотрел на своих подчиненных. Его взгляд был полностью прикован к распятому на лестнице перед троном мальчишке, который возомнил, что стал мужчиной. Он считал, что придя сюда, сможет что-то изменить. Но только все усугубил. Гавриилу было проще ненавидеть Избранного издалека, и он часто с наслаждение мечтал о том, как снимет с этого наглого мальчишки кожу на глазах его любимого наставника. Он покажет Михаилу, что внутри Алекс Леннон такой же человек как и другие, но мальчишка спутал все планы, сам придя к Гавриилу. На что он вообще надеялся, когда решился на этот отчаянный шаг? Почему он пошел именно к нему, а не побежал к Михаилу? Впрочем, ответ на этот вопрос был известен Архангелу. Михаил всегда старался уберечь своего подопечного от предназначенной ему судьбы, и нет ничего странного в том, что узнав правду, Алекс решил, что его предал тот, кому он должен был доверять. Леннон хотел знать все. В том числе и то, что Михаил все еще старался скрыть, и поэтому он пришел к тому, кто считался врагом. Вот только Гавриил был не намерен осторожничать. Раз парень воспринимал себя как героя, то он должен понять — за каждую ошибку можно дорого заплатить, и раз Михаил не способен преподать Алексу этот урок, то придется это сделать его брату. Спасибо Михаил, конечно, не скажет, но их противостояние явно станет интереснее. Одежда вмиг исчезла с Архангела. Это должно добавить страха в глазах Избранного, но, кажется, имеет совершенно другой эффект, так как парень смотрит на него с интересом и... ожиданием? — Я могу помочь решить твою проблему. — Клинок мерцает при свете факелов, когда он показывает его Алексу, который дергает привязанной рукой. — Эти символы, проступающие на твоей коже можно убрать только одним способом, но ты и так об этом догадывался. — Гавриил неприятно ухмыляется, когда острие клинка касается кожи на предплечье Алекса. — Не бойся. Мне приходилось свежевать не только трупы, но и живых. — Он надавил на рукоятку с мрачным удовольствием, вслушиваясь в крики Алекса и наблюдая, как тот отчаянно задергался в путах. — С тобой все будет иначе… Гавриил откинул в сторону лезвие и, нагнувшись над открывшейся раной, припал к ней губами, слизывая кровь. Алекс дернулся еще раз и замер. Он явно не понимал намерений Архангела, и это в некотором роде забавляло Гавриила. Вернуть брату поломанную игрушку казалось отличной идеей. Чувство власти возбуждало, и вкус крови вызывал настолько острое наслаждение, что на мгновение Гавриил забыл обо всех своих планах и лишь ласкал кончиком языка созданную собой рану до тех пор, пока не услышал сдавленный стон Алекса. К черту. Гавриил ухмыльнулся своим собственным мыслям о том, с каким бы наслаждение его сейчас убивал Михаил, и двинулся, перемещаясь губами с предплечья на шею, а затем осторожно накрыл рот Алекса своим. Парень не сопротивлялся. Смирился? Или же…? Архангел опустил руку на пах Леннона и понял, что не ошибся. У Избранного стояло так, как будто в него влили пару литров афродизиака. — Тебе это нравится, — Гавриил прошептал в губы Алекса и сжал изо всей силы его член. Между ладонью Архангела и плотью Избранного находился только тонкий слой материи, и это казалось неправильным. — Хочешь, чтобы я тебя трахнул, и ты мог бы представить на моем месте Михаила? Вопрос прозвучал скорее для проформы. Гавриил не ждал ответа, и тем сильнее его разозлило, когда Алекс кивнул в ответ, приподняв голову, чтобы впиться в губы Архангела жестким поцелуем. Гавриил ответил на поцелуй и ладонями бездумно скользнул по обнаженному телу, распятому перед ним. Затем взял клинок и разрезал путы. Если он не мог остановиться, то, может быть, на Леннона снизойдет просвещение, и он попытается бежать. В таком случае тому, что Архангел собирался сделать, имелось бы хоть какое-то оправдание. Он рывком поднял Алекса и сам уселся на лестницу. Затем развернул к парня к себе и усадил на колени. Прижал к спиной к своей груди, на что Алекс отреагировал тем, что стал тереться задом о напряженный член Архангела. Гавриил тут же столкнул его с себя, и Леннон упал на колени, упираясь руками в пол. Как послушная собачонка, захотелось сказать Гавриилу, но вместо этого он подошел к парню и коснулся пальцами сжатого сфинктера. — Расслабься. — Архангелу почему-то уже не хотелось причинять боли, и тихий шепот казался почти не слышным. Его палец проникнул в узкий проход, но не встретил особого сопротивления. Возможно все дело в масле, которое он еще раньше успел захватить со стола? Гавриил истерично рассмеялся и добавил еще один палец, растягивая. Повернул ими внутри на манер ножниц и грубо протолкнул внутрь третий палец. Хотелось быть по возможности осторожным, но тут Алекс подался всем своим весом назад, давая понять, что не ждет нежностей. Этого оказалось достаточно, чтобы Гавриил без замедления приставил свой член к растянутому отверстию. Оголенная головка уперлась в расширенное кольцо мускулов. Медленно надавливая, он попытался ввести его внутрь, но головка с трудом раздвигала колечко ануса и никак не хотела продвигаться дальше. Алекс снова подался назад, пытаясь насадиться сам. Член стал проходить все глубже и глубже, и Гавриил, повинуясь желанию человека, надавил, проникая до самого основания. — Ну же… — Алекс тихо прошептал и подался вперед, заставляя Архангела полностью выскользнуть из себя, и снова стал насаживаться на него. — Моя маленькая сучка хочет быть выебанной? — Гавриил и хотел бы оскорбить Леннона, но его слова прозвучали с долей нежности, и он начал двигаться быстрее, загоняя свой член в задницу Избранного все глубже и резче. В тоже время он потянул Алекса за волосы, а второй обхватил его истекающий смазкой член и начал грубо дрочить. Леннон был похож на натянутую струну. Архангел перехватил парня поперек груди и притянул к себе, целуя шею, плечи, лицо, и в тот момент, когда Леннон начал хрипеть и извиваться под ним, изливаясь семенем, Гавриил понял, что и сам кончает глубоко внутрь парня, и их стоны слышны за пределами каменных сводов. — Ты меня отпустишь? — Вопрос Алекса вырвал Гавриила из приятной неги. — Ты расскажешь моему брату? — Архангел попытался хоть что-то прочитать по лицу Избранного, но тот в ответ лишь мягко улыбнулся. — Боюсь, что Михаилу не понравится то, что я не смог представить его на твоем месте…