Звёздочка

      День начался с красных солнечных бликов, расклада карт в библиотеке и удачного результата с эксперимента над Яйцом.       Ему с утра казались слышны щелчки, но Комуи списал всё на датчики и недо-собранные аппараты, коих по башне великое множество. Отчет от бригады лаборатории давал утешение, поэтому Ли наплевал на многозначные бросания взглядов от надсмотрщика Аллен и вёл беседу с ведьмой. Мариан к себе гостей не принимал, но может его ученица знает, как он переделал ту акуму? Хотя, в чём-то они и имели продвижение, но это же не секретная информация. Уолкер, одетая, не в погоду, во всё темное, сначала удивилась, но разговор поддержала, даже организовала внеплановое чаепитие, не скупясь на объяснения. Говорила о том, как акуму видит именно она, о методах гадания по чаинкам, облакам и отражению в водной глади самого неба, о телах и сущностях. Комуи Ли — учёный, поэтому слушал просто для приличия и из исследовательского любопытства, хотя некоторым концептам находил логичное, и даже научное, объяснение. — Вы сегодня очень благодушны. Смотритель башни дёргается. Через чур вежливая Аллен не вписывалась в реалии, которые он строил для себ и других. С другой стороны, девушки и не признавала себя частью башни, что имело под собой основания, так что и «поддерживать общий дух» она не думала. И не собирается, что в будущем может вылиться в неприятности. — Тяжело вам сегодня будет, очень тяжело. — спокойствие, с которым она тасовала колоду, можно было позавидовать, а необычные глаза, будто заволокло лёгкой дымкой. С другой стороны, может это всё маска, к которой они привыкли. Он ловит взгляд напряжённого Линка и тот сразу отворачивается в другой угол. Слышит щёчек, хотя здесь уж их не должно быть. — Так говорят карты? Или облака написали? — не смог удержаться Ли, кивая и принимая чай. Уолкер только снисходительно одаривает его волшебным взглядом, а сидевший рядом молодой человек качнул головой. — Тц. Мистер Линк, может вы меня просветите? Говард на это только выгнул бровь, но в занимательную беседу влился, будто этого и ждал. — Смотритель, вы здесь живете много дольше нашего. Предсказание мисс Уолкер связано с окружающей средой, и в какой-то мере, с облаками. Не больше, чем суеверие. Не больше, чем наблюдение. Фыркув, мужчина встал и двинулся дальше, замечая, как ведьма складывается руки, карты исчезли в блеске что осыпался на пол. Спокойно, мерно, выдыхает, будто этого и ждала. После, того, как веки скрывают завораживающую красоту ведовки, мужчина углубляется в ряды книжных полок, сглатывая. Во всей этой ситуации она должна чувствовать себя не в своей тарелке. Ей должно быть тяжело, она должен жаться по углам и растеряно озираться. И так необычная и не пробиваемая Аллен, ошарашивает своим спокойствием. — Вы заметили? — Раньше такого не наблюдалось. Секундный мираж, галлюцинация, но им обоим и правда показалось на одно мгновение, что некая темная фигура нависла над Аллен, касаясь плеч. — Есть предложение, что это? Комуи не успевает ответить, как лопаются стекла залы, в которой сидела Аллен. Пустое помещение с разбитой стеклянной вазой, которой тут не было. Мятый бардовый мак валялся на полу, в окружении стекла. И никого. — Уолкер! Линк мечется от угла к углу, не замечая стекла и мокрого пола, пока башню не сотрясает от удара. Сирена воет визгливой изменщицей, поднимая страх из глубины сознания. «Вам сегодня будет тяжело». Ни теряя ни секунды, оба представителя ордена стремятся покинуть библиотеку. Комуи уже давно хотел разработать новый гроссбух, кажется, и не сегодня. Старые, тяжёлыми кирпичами лежали на верхних полках библиотеки, и пыльно летели вниз, мешая выбираться из храма знаний.       Сирена завопила по всему зданию, что ещё больше говорило о проблеме, а не о том, что это кто-то точечно накосячил. Надежда на лучшей, угасла этаже так на третьем, когда послышался грохот и паникующая толкотня, давила к стенам. Наконец-то, он у себя в лаборатории и чуть не оседают от ужаса. На башню Чёрного ордена напала семья Ноя. Акума и Страсть успешно разносили главную лабораторию и загружали Яйцо в портал. Это заставляло ужасаться, а вид разкуроченых тел некогда товарищей, мутнил рассудок. Ли быстро развернулся и подбежал к щитку. Он не думал, о том, как быстро загружается Яйцо и как хороша в манёврах Ной. Он не хочет думать о том, что их давно нашли. Комуи просто тянет рубильник и Акума воют, хватаются за голову. На основе колокольчика Дейся, был создан барьер, испускающий губительные волны. Звон, тихий, созвучный маленькому шарику, что быстрым бликом сиял то тут, то там. Разруха, что пожирала чёрную башню быстрее коррозии и времени. Безумие, что принесли с собой Нои. Всепоглощающее и беспрерывное. Всё мешалось в кашу, заставляя теряться в пространстве, но нет времени. Пахло гарью, пролитой кровью, пылью от сломанных стен. Над Хевлаской возвести отдельный барьер, чтобы действующий экзорцисты заняли другие позиции. Сердце Комуи подаёт куда-то вниз, когда с тихим раскатом появляется Акума четвёртого уровня и Рувилье уговаривает его сестру. Он даже догадывается что он хочет. Наладив связь, мужчина уже схватил микрафон, чтобы высказать всё инспектору, как знакомый голос заставил его подавиться. — Это — последний шанс. — несколько вторых уровней рассыпаются горелыми хлопьями, а Уолкер стоит напротив. Когтепалая рука выглядывает из-под плаща, сияет серебром, а сама девушка очень бледна и серьёзна. — Если ты выпьешь это — ты станешь одной крови с Чистой силой. И узнаешь не очень хорошие истины. — Сейчас выбора нет, Аллен, как ты можешь! — Мир не рухнет, если мы не будем жертвовать собой по чьей-то прихоти. Это оглушает. Линали, он знает, вздрагивает, а камера, показывает, как одной только вспышкой ярости, раскидало несколько акум, а Страсть обратила на неё внимание. — Нас выворачивает от всех этих высокопарных речей. — смотря на водный облик и то, как из-за колонны вылезет первый из четвёртой ступени. Уолкер полыхает леденой яростью, что ядовито-зелёной отравой окутывает тонкие лезвия-пальцы. Лулу Белл и Аллен не отрывно смотрят друг на друга и девушка хмыкает. Только Ной хотела бросится в бой, потолок валится, но появившиеся на обломках руны приостанавливают загрузку, а внешний барьер накрывает Страсть и Яйцо, из-за чего она оказалась заперта и теперь истерично пытается разбить помехи. — Вы, орден и церковь, лучше таких как я понимаете, что Божий замысел не исповедям. Так с чего вы взяли, что мир не должен умереть? С чего вы вообще приравняли мир и человечество? Кто вы такие, чтобы раскидываться такими словами? Залётная проклятая душа сдавленно скрипит, рука с Невиновностью сдавливает толстую шею и с ужасом смотрит на глаз, что видит его нутро. Вскинув рассыпающийся труп, девушка встаёт на периллу. — Линали Ли. Если ты заключишь сейчас контракт с Чистой силой, то узнаешь самую великую ложь этого мира. Так не будь ещё одной змеи в этом клубке лжи. Но для этого ответь, зачем ты ей, а она тебе. Словно по договору, перед Уолкер появляются знакомы цели-печати и ведьма сигает в бой, поддерживая худые ряды экзорцистов и генералов, что в равной степени побеждали и проигрывали, пока главный вторженец пленён. Только с приходом своего мастера, ученик вступает в бой напрямую. Это знание, как будто кто-то нашептал на самое ухо. Будто так и должно быть. Комуи не знает, что происходит наверху. Он хватает одну из новых разработок оружия бежит, отстреливаясь от мелких врагов. Сестра сидит, её трясёт мелкой дрожью, в сложных руках странная субстанция. — Ли, сейчас не время слушать чужие бредни! Говард с тяжестью держит бартер с помощью заклинаний, но его силы не бесконечны. — Линали, не беспокойся! Мы всё решим! Девушка вздрагивает, выпрямляется, глаза её пусты, и она смотрит на свои ладони. И будто вся разруха идёт мимо неё. — Я не хочу быть слабой. — Дурная девка. Отбираться от четвёртого уровня в одиночку не так просто, походу боя они оба берут друг друга измором. — Не отвлекайтесь! Акума заворожено следит за оппонентом, не зная, что она может выкинуть. Слишком юркая, она уже лишила его руки и глаза, но и сама уже прихрамывала. Его немного беспокоил глаз, который видит его естество, но девушке, как будто всё равно. Будто она и хуже видела. Тихий свист, треско падающего металла и истошный вопль вырывается из белого рта. — Какая упрямая девочка. Мариан прикусывает сигарету, и меняет пули в Страшном суде. Чистая сила дрожит, а он, будто слышит эхо раскатистого хохота того, кто заключён в оболочке револьвера. — Тебе не кажется, что ты задержался? Клауд приземляется не далеко и позволяет себе передышку. — Как сторожа у моей двери перестали выдерживать напор, так и пришёл. Стрела греха пронзает акуму, что готовил атаку, и тот разлетается сияющими брызгами. — Теперь, что-то более серьёзное. — Кросс хмурится, когда рунный барьер сыпется мелкой крошкой. — Ты действительно хочешь вмешаться в женский бой? Момент, когда Страсть спустилась с Яйца был упущен. Но вот когда атаковала Уолкер услышали все. Женщины с презрительным лицом вскинулась, уходя от удара. Её яростное рычание пронзило каждый уголок разрушенного помещения. — Четырнадцатый! Предатель! — Если с моего драгоценного Исполнителя упадёт хоть капля крови, ты пожалеешь, что переродилась в этом времени, Страсть. Всё с замерли. Холод и осознание резануло чёткой картинкой реальности. И только щёлкнувшись затвой и выстрелы вернули лидей в мир. Бой ещё не закончен. Щелчок и огромная печать накрывает Яйцо. Треск и раздаются слово на мертвом языке. Гул и обваливаются остатки потолка, поднимая пыль. — Даже не скрываешь? — сгусток темной материи принял форму хлыста и ядовитой коброй взвился вверх. — Не моя вина, что все так слепы. — разрыв дистанции остановил бой. Завод Акумы был разбит в осколки, хотя сама Ной цела и даже особо не ранена. Линали, яростно смотрела на поле боя, метая молнии возглядом. Её ярость и растеряность мешались с паникой. — Страсть. Женщина вскидывается, злится, но упрямо смотрит на предателя. Её ярость можно было почувствовать. Да и не только её. — Надеюсь, Удовольствие так и не смог восстановиться от ран. Если да, то мне придётся приложить в следующий раз больше усилий. Лицо Лулу Белл искажает гневная гримаса, а «Аллен» улыбается, чуть краснеет от удовлетворения. — Твоя смерть будет ужасной, Четырнадцатый. Рувилье, что стал свидетелем короткого диалога вздрогнул. Женщина говорила это не как обещание, а как констатацию. Так, будто это вот-вот сбудется. Почти, желанная мечта говорящей. Вместо ответа пропадающей Ной слышала заливистый, громкий смех. Аллен-которая-Ной чуть ли не падает. И только из-за того, что она резко запрокидывает голову, подставляя лицо небу. Золотой механизм, что сиял в глазах, будто вот-вот вырвется и поглотит всю радужку, как и разум девушки. — Это не возможно. То, что мертво не может умереть ещё раз. — Удачи тебе, предатель. — Лови! Кинув напоследок удаляющейся Лулу в двери ковчега склянку, «Аллен» даже не стала поворачиваться. — Что скажешь? Молчание, повисшее между всеми, прервал шорох юбки. Вывалившиеся из ворот белого ковчега вороны замерли и один из них метнулся в сторону. — Связующие перья! — некто буквально рявкнул, выпуская печати в сторону Уолкер. Та на это никак не отреагировала. Будто круг из печатей не её только что сковал, лишая возможности двигаться. Из под плаща упало свёрток, привлекая внимание. — Кажется, предстоят большие разборки. — Я уже не могу её держать, Мариан. — кровь скатывается с уголка губ. — Звёздочка просыпается и мне становится всё опаснее держать её тело под прямым контролем. — печати начинаюг гореть знакомым, алым, огнём. Медленно, почти лениво, языки пламени рушили сдерживающую конструкцию. Тело начинало дрожать и крениться в сторону. Звук разбивающихся цепей, где-то здесь и далеко обновременно. Золотой шар, что доэтгго не было видно, сел на плечо, щетинясь на окружающих. — Тогда валим отсюда, пока прорыв не разорвало. Не хватало ещё пришествия кого-то там с изнанки. — Стоять! Но вместо ответа, под Кроссом открылся портал ковчега. — Я оставлю вам внешний круг, в качестве благодарности. На месте беглецов осталась только лужтца крови, что на текла с Уолкер. Неизвестного свертка тоже не было. - Не хорошо это, очень не хорошо. - книгочей, поднял остатки тлеющих печатей. - Нужно изолировать их. Комуи сжал губи в тонкую линию, не смотря вокруг. Как же так получилось.