С ароматом пепла

       — Джейс? Лололошка повернулся полностью и удивлённо окинул взглядом того, кого меньше всего ожидал увидеть здесь, впрочем, этого можно было ожидать. — Лололошка? Ло украдкой глянул на ядро, а после снова посмотрел на Джейса, не зная, как лучше всего объяснить то, что происходит. Джейс же не стал дожидаться его объяснений и подошёл ближе, с восхищением смотря на успокоившееся ядро. — Значит, вот так оно выглядит? — Ты знаешь? Рука мужчины дёрнулась, будто он хотел коснуться этого тусклого света, но он всё же сдержал себя и обратил внимание на Ло. — Ты тоже почувствовал его энергию, да? — Спросил он и кивнул самому себе. — Ещё когда пришёл сюда… Но я не знаю, почему оно тянет меня к себе. — Ты говорил, что ты бывший Мироходец, но если тебя тянет к разрушающемуся ядру, значит, не до конца ты бывший. Ло вздохнул, глядя на ядро, и опустил голову. — Это нереально. Меня изгнали, я не могу всё ещё быть одним из них… — Что ж… Над этим явно стоит подумать. Они немного помолчали, а потом Ло вспомнил, что, вообще-то, Джейса здесь быть не должно. — Как ты нашёл это место? — Моя естественная потребность в энергии. Ядро выбрасывает огромное её количество, поэтому я конечно ощущаю его. До этого, просто, никак руки не доходили попробовать его найти. — Ты.? — Эй, не стоит считать меня столь отвратительной тварью. — Извини. — Ты когда-нибудь слышал про профессора Довина? — Эм… Не думаю. Если он и слышал, то уже точно этого не помнил. — Довин Баан был мироходцем, таким же, как и ты. Он много лет работал в Скайзерне и, кажется, постоянно от чего-то прятался. Впрочем, думаю, это очевидно, поскольку он работал над возможностью возвращать в ядро мира жизнь. Что-то внутри Ло вдруг подскочило, он почувствовал какое-то непривычное давление и тяжесть, будто то, что он услышал, причиняло ему одновременно и боль, и воодушевление. — Возвращать в ядро жизнь?! — На самом деле это вполне возможно, но я не знаю всех деталей. Довин участвовал в каком-то эксперименте, о результатах которого молчал до последнего, но если соотнести факты его биографии, то где-то в это же время он добровольно ушёл из мироходцев. — Значит они и преследовали его, оттуда добровольно не уходят… — В любом случае, это как-то связано с вами, но эту информацию, скорее всего, держат в строжайшем секрете. Ло сложил всё, что узнал в голове и в конце концов пришёл к выводу: — Конечно держат… Если оживлять миры возможно, то это будет противоречить абсолютно всей системе мироходцев, они спасают миры, но только те, что важны для баланса системы, какие-то маленькие миры они никогда не станут спасать и просто бросают их на произвол судьбы. Например на данный момент им безразличен Ад, хотя они и раньше в него не вмешивались, потому что опасаются этого места. — Почему?       Ло повёл плечом. На самом деле это было всё, что он точно помнил. Всё остальное было каким-то большим размытым пятном. Он знал только то, что Ад является одним из пунктов в списке запретных для посещения миров. Об этом списке всегда отзывались только положительно, ведь он, якобы, существовал лишь ради безопасности, но на самом деле этот список был чёрным. Почему Ад оказался там — Ло, скорее всего, не знал и при нормальной памяти. — Я не знаю. Это просто факт.       Джей кивнул. — Думаю, вокруг происходит что-то масштабное. Все события так удачно сложились… Бывший мироходец и полубог с демоном оказались в одном мире, который стремительно разрушается, при этом ядро активно идёт на взаимодействие с тобой, а ещё сюда пришёл я, так как мой брат тоже находится здесь. — Действительно… — Что ж, я уталил своё любопытство и, пожалуй, подумаю обо всём у себя дома. Заходи, как будет время, буду рад поделиться плодами своих размышлений. — Да, конечно…       Когда Джейс ушёл, Лололошка задумался. Всё действительно так. Такая череда совпадений совсем не похожа на случайность. Все события сложились так удачно… Вот только кто бы мог стоять за всем этим?       Ло ещё раз взглянул на ядро и коснулся его рукой, то охотно ответило мягкой вспышкой. В голове всплыли неприятные воспоминания.       Его трясло. С головы до ног он был промочен холодной водой, одежда липла к телу и доставляла дискомфорт, хоть это и последнее, о чём Лололошка сейчас думал.       Он в каком-то странном вялом состоянии оглядывал всех тех, кто за столь короткое время навсегда стал для него чужим. Все эти взгляды смотрели на него с холодом и опаской, словно он преступник, словно он что-то опасное, словно он самая настоящая бомба, которая может рвануть в любую секунду. Ло оставался сидеть на месте. Колени болели, а ноги покалывало из-за того, что они поджаты уже несколько часов. Но и ноги, и руки его были закованы. Он бы в любом случае не смог как-то сменить положение, всё это проходит любой мироходец перед своим изгнанием.       Лололошка не было стыдно слушать обвинения в свою сторону, вообще-то на тот момент он боролся с жуткой головной болью, до крови кусал губы, лишь бы не закричать, потому что его буквально раскалывало на куски, это было просто невыносимо. Он успел понять лишь то, что был слишком мягок и привязался ко многим из тех, кого должен был спасти, чем нарушал сразу несколько правил. Ему выдвигали ещё обвинения, но он просто мечтал уже наконец услышать тишину и немного поспать.       Когда обвинения были выдвинуты, его заковали и оставили в таком положении до окончательного вердикта, который уже был всем известен. На самом деле Ло тогда было настолько плохо, что ему было плевать на взгляды бывших друзей и коллег, он просто мечтал закрыть глаза и провалиться в забытье, лишь бы не чувствовать этой боли.       У него начинало неметь всё тело, и он уже не осознавал того, что с ним происходило. Перед глазами стоял туман, он слабо ощущал чьи-то касания, но в то же время спокойно осознавал: сейчас его скинут в какой-нибудь мир через Чёрный портал и, может быть, он даже не выживет. Боль одурманила его разум, и потому мысль о смерти воспринялась не столь спокойно, сколь радостно. Лололошка чётко помнил то, как он улыбался. Но точно ли он улыбался из-за мысли о смерти? Может быть, было что-то ещё? Он забыл об этом также быстро, как вспомнил, но его падение навсегда запомнилось всем этой пробирающей до ужаса улыбкой.