All In A Name

После всего, что произошло, после того, как Стид подобрал свою выброшенную команду и узнал, как изменился в характере Эд. После того, как он догнал «Месть», после того, как он разрешил изначальный конфликт, после того, как он увидел неровную черноту на лице Эда и боль в его глазах. После того, как Эд, наконец-то, в лоб сказал Иззи отъебаться и дать ему мирно поговорить со Стидом, Стид оказывается насильно запихнутым в каюту капитана. Она выглядит… иначе. Все массивные шторы задернуты, в воздухе столбом стоит непроглядная пыль; по полу валяются одеяла вперемешку с другими различными предметами; его полки пусты. О, книги, его книги, куда они пропали? Единственное, что, кажется, осталось на своем изначальном месте — это картина Мэри с изображением маяка. Эд врывается следом, ярость в глазах искажает его лицо, от него веет чем-то нехорошим. Стид впервые видит того человека, которого все боятся, и это не Эдвард Тич, это не его Эд — это грозный и безжалостный Черная Борода. Стид переходит в защиту и скрещивает руки на груди, скользит взглядом по лицу Эда. Он может вести себя как Черная Борода, но под сердитым взглядом, темными мазками макияжа и отрощенной щетиной, он выглядит… совершенно разбитым. Стид видит, как он расстроен, видит это в его глазах. Этих красивых глазах. — Эд, — хрипло произносит Стид. Лицо Эда вспыхивает яростью. — Черная борода, — мрачно настаивает он. Сглотнув, Стид качает головой. — Не для меня, — говорит он, — для меня ты Эд. — Возможно, был когда-то, — выплевывает Эд. — Но ты потерял право звать меня так, когда бросил, — Стид отшатывается. Возможно, не должен, но он в самом настоящем шоке. — Я не бросал тебя, — тихо убеждает он. Глаза Эда становятся темнее, чем прежде. Стид отчаянно протягивает ладонь и хватает его татуированную руку. Эд хмурится и старается вырвать ее обратно, но на этот раз Стид не отпускает. Этот жест кажется очень опасным — Эд оценивает расстояние, чтобы ударить или пронзить его, — но он должен попытаться, он должен рассказать свою точку зрения, ему нужно, чтобы Эд понял его… — Клянусь, — спешно твердит Стид, — клянусь, я не собирался. — Как, блядь, можно бросить кого-то, не собираясь? — со злостью огрызается Эд. — Я ждал тебя! Не один час, Боннет! — Я… я собирался уйти с тобой. Я был готов уйти, уплыть с тобой на другой конец света, но кое-что произошло, — продолжал убеждать он. Эд, закатив глаза, фыркает. Стид отчаянно идет в наступление. — Британский адмирал, близнец Бадминтона, ты его знаешь. Он подкрался ко мне в казарме и под дулом пистолета загнал в лес, — взгляд Эда обращается к нему. Он пытается это сделать незаметно, но Стид замечает, что наконец привлек его внимание. От глаз Стида не ускользает и тот факт, что Эд перестал пытаться вырвать свою руку. Стид быстро кивает в стремлении удержать внимание собеседника. — Он пытался убить меня, Эд. Он был пьян и все твердил о том, что я чума, что я все разрушаю, что я погубил свою семью, погубил тебя, — Эд сглатывает. — Он… Тогда я подумал, что он прав. Но когда он шагнул, чтобы выстрелить в меня, он, эмм… — Стид на мгновение замолкает, быстро переводя дух. Он ненавидел этого человека, но смотреть, как мозги Бадминтона разлетаются по его ботинкам, было, мягко говоря, шокирующе. — Он по случайности выстрелил себе в голову. Эмм. И я… я не знал как поступить. Он был прав. Я погубил Черную Бороду. Я забрал тебя из твоей привычной жизни, где у тебя было уважение, и вынудил служить королю. Насчет моей семьи он тоже был прав. Я безжалостно бросил их. У меня есть дети, Эд, двое. Я их люблю. Я подумал, что они нуждаются в своем отце. После всего этого я… я побежал обратно, в свой прежний дом. Желал возместить нанесенный ущерб. И не хотел больше губить тебя. Эд успокоился, все это время слушая его с непроницаемым выражением лица. Но потом его рука выпала из хватки Стида, и Эд, усмехнувшись, отстранился. — Вы только поглядите, как получилось. И ты, хочешь сказать, рванул обратно к жене? — пробормотал он. Его горькие слова были пронизаны болью. — Нет… — настаивает Стид. — Мэри и я… Между мной и Мэри ничего нет. Да и не было никогда, если честно. Она предпочла, чтобы я был мертв. В самом деле, она пыталась прикончить меня, пока я спал, — из него вырывается дрожащий смех. Брови Эда странно дергаются. Стид с трудом сглатывает. — Но мы это прошли вместе. Выяснилось, что для всех будет куда лучше, если меня не будет, и она помогла мне придумать кое-что, — заканчивает он, когда Эд отстраняется вновь. — Эд, прошу тебя. Мэри любит другого мужчину, а я… Я никогда раньше не влюблялся, понимаешь? Я даже не знал каково это. Но она научила меня распознавать. Она помогла мне понять, что я уже влюблен, Эд… Я влюблен в тебя… Эд окончательно замер. Пребывая в шоке, он смотрит на Стида. С этим черным гримом вокруг его широко раскрытых глаз он выглядит чертовски нелепо. Стид его так сильно любит, что это причиняет боль. — И я сожалею, — продолжает он. — Мне жаль, очень жаль, что я сделал тебе больно. Я не хотел этого. Я думал, что поступаю правильно, но ошибся. Я только снова причинил боль тем, кого люблю. Но мы инсценировали мою смерть, теперь я свободен! С тех пор я пытаюсь найти тебя. Потому что я люблю тебя, Эд, и хочу быть с тобой до тех пор, пока ты будешь со мной. Эд грубо сглатывает. Он больше не станет встречаться взглядом со Стидом, кажется, что он разрывается. — Отъебись, — пытается он зарычать, но выходит лишь нечто похожее на защитный стон. — Прошу тебя, Эд. Пожалуйста, позволь мне быть с тобой. Я… Я очень сожалею, — жалобно повторяет Стид, он не знает что еще сказать. Эд откашливается и поднимает взгляд, быстро моргает, а потом оглядывает комнату, только чтобы не смотреть на Стида. Стид замечает, когда его глаза тормозят на нетронутой картине маяка. Эд внезапно указывает на него, его движения рваные и неосторожные. — Ты знаешь, почему это единственная твоя вещь, которую я держал здесь? — Он требует ответа. Стид смиренно качает головой. — Потому что ты чертов маяк, Боннет. Ты привлек меня, а потом сделал больно. Я показал тебе себя настоящего, я все отдал ради тебя, я сердце свое тебе отдал! И ты меня бросил. Никто никогда прежде не причинял мне такой боли, Боннет. Я никогда никого не подпускал к себе настоящему так близко, чтобы никто не сделал этого. Ты разбил меня о сраные камни, так что я сохранил эту картину, чтобы напоминать себе не приближаться к тебе… Именно поэтому я никогда больше не позволю себе уязвимость, чтобы не испытывать такой боли. — Его голос срывается на крик. Стид сглатывает, смаргивает слезы. Он знает, что ранил Эда. Он видел, как глубоко Эд воспринял их расставание. Он безумно любил этого пирата, но не знал как исправить этот раскол в их отношениях. Он хотел вернуть своего Эда, он хотел этого больше всего на свете. Так сильно он хотел вернуть свою любовь. Он едва успел это испытать, как тут же лишил себя этого. Стид был неисправимым тупицей. Ему было необходимо объясниться перед своей семьей. Он не думает, что смог бы уйти и потом не чувствовать вины, не повидавшись с ними в последний раз и не рассказав им все начистоту… но он причинил боль Эду. Ужасно. Просто отвратительно. — Прости, — вновь повторяет он. Кажется, этого недостаточно. — Я знаю, что причинил тебе боль. Я ни о чем в жизни своей так не жалел. Я полюбил тебя, с тех пор как встретил, Эд. Клянусь, я больше никогда не сделаю тебе больно, — качает Стид головой. — Ма…як, — вырывается у него. Стид подходит ближе, глубоко вздыхает и с нежностью обхватывает ладонями лицо Эда. Эд поднимает глаза, чтобы встретиться с его взглядом, в них полыхают гнев и шок. — Я не маяк, — говорит Стид, — но ты мой сигнальный огонь, ты призвал меня через весь океан, Эд. И я пойду за тобой куда угодно, хотел бы ты этого или нет. Не потому, что я желаю служить под командованием великого капитана Черная Борода, а потому, что я люблю человека под его маской. Я люблю Эда. И я скучаю по тебе. — Эда нет. Я тот, кто я есть, Я — Черная Борода, — повторяет уверенно Эд. Стид несогласно качает головой. — Нет, — говорит он, — я знаю, что это не так. Черная борода — это просто игра, персонаж. Отчасти даже какой-то ебанутый. Посмотри на себя, Эд, ты делаешь это все, потому что я причинил тебе боль. Я знаю тебя. И ты знаешь меня лучше, чем кто-либо еще. Ты знаешь, что я люблю тебя. Ты же понимаешь, что я не хотел тебя ранить. Я же знаю, что это лишь защитный механизм, я знаю, что ты оберегаешь себя, чтобы тебе вновь не было так больно. Но я обещаю, я тебе клянусь, никогда больше я не покину тебя. — Ты нихера не знаешь, Боннет, — тихо рычит Эд. — Я знаю, что люблю тебя… знаю, что ты так же любишь меня в ответ, — говорит Стид. Эд отшатывается. — Если бы это было не так, тебе бы не было больно. Пожалуйста, позволь мне доказать, что я больше не причиню тебе боли. — Как я могу знать наверняка? — наконец шепчет Эд, его глаза мокрые от слез. — Я доверял тебе, Стид. Черная Борода никогда никому не доверяет. И ты нарушил это доверие, разбил мое сердце, черт возьми, — он произносит эти слова как признание. В его голосе слышится боль. Стид не в силах сдержать слез, застилающих его глаза. Но это первый раз, когда Эд назвал его Стидом, а не Боннетом, с того момента, как ступил на этот корабль. — Позволь мне вновь заслужить твое доверие, — шепчет он. Эд закрывает глаза, признавая поражение, он поддается вперед под прикосновения Стида. Это ощущается как маленькая смерть, но в то же время он не в силах больше это выносить. Его лицо выглядит болезненно, но его щека все еще касается ладони Стида. Дыхание Стида сбивается от волнения. Ему думается, что это прогресс. Он переполнен эмоциями, не может сдерживаться и, наклонившись, целует Эда в лоб. Эд распахивает глаза, он шокировано смотрит на Стида. Около минуты они переглядываются, слишком близко друг к другу. Настолько близко, что чувствуется некое напряжение в воздухе. Это именно тот момент, смутно осознает Стид, который либо даст им еще один шанс, либо разлучит их навсегда. — … Скажи это еще раз, — хрипло просит Эд. Стид хмурится. — … Сказать что? — мягко спрашивает он. Выражение его лица искажается от непонимания. — Повтори, что любишь меня, — почти требует он. Его глаза изучают лицо Стида, словно он ищет повод подраться или выискивает ложь в его словах. — Я люблю тебя, — тут же без труда отвечает Стид. — Я так люблю тебя, Эд. Я люблю тебя больше всего на свете и буду любить всегда, — это самые обычные слова, которые он только говорил, и самые честные. В них нет лжи, сколько ни ищи. Но Эд какое-то время продолжает его разглядывать. Нерешительный, оказавшийся в тупике, испытывающий боль и, возможно, таящий крупицы надежды. Затем он резко выдыхает. Его брови опущены, губы плотно сжаты, а голова наклонена вниз. Он плачет. — … Я тоже люблю тебя, — наконец хрипит он. Похоже, ему больно говорить, но его слова звучат правдоподобно. Никогда еще четыре маленьких слова не заставляли сердце Стида биться так часто, желудок скручиваться, а из глаз ручьем течь слезы. — Но если ты еще раз так со мной поступишь, я тебя убью. Никогда больше не бросай меня, Стид, — дрогнувшим голосом, требует Эд. — Никогда, — соглашается Стид и не может сдержаться. Он снова поднимает лицо Эда и приближается, и, когда он целует его, это кажется более правильным, чем когда-либо. Такое ощущение, что одна из частей его самого встала на место. Он почти ожидал, что Эд будет сопротивляться, отстранится, однако вместо этого пират крепко сжал и притянул его ближе к себе, до невозможного. Поцелуй был со вкусом моря, все от соленых слез, попадающих в рот, но как же хорошо. Стид целует его снова, и снова, и снова, каждым поцелуем он пытается передать насколько он сожалеет, как он счастлив их воссоединению, как отчаянно он любит Эда, как сильно он скучал по нему. По тому, как Эд отвечает на поцелуи, Стид понимает, что по нему скучали столь же сильно. Он поклялся больше никогда не покидать Эда, и он намерен сдержать клятву.

***

Немного позже они лежат на капитанской кровати, свернувшись калачиком под смятыми одеялами. Стид прислоняется к татуированной груди Эда, а Эд кладет свою руку на его веснушчатые плечи. Момент тишины. Глаза Эда закрыты, он доволен. Стид уже давно стер с его лица макияж. — Как я могу заметить, — откашлявшись, говорит Стид, наконец нарушив тишину, — здесь не осталось ни одной моей вещи, — Эд широко открывает глаза, внезапно он выглядит смущенным и виноватым. Неловко кашляет. — Да, кстати, об этом… Я был так зол на тебя. — Вот как… — спокойно кивает Стид. — Так что, я, вроде бы как… выбросил все твои вещи за борт. — Ладно, — отвечает Стид. — И… книги? — Ага, их тоже, — подтвердил Эд. Стид поджимает губы и кивает, в попытке смириться и быть храбрым капитаном пиратов. Но надолго его не хватает. Он прикрывает лицо ладонями и жалобно скулит. — Но книги, — сокрушается он, — книги-то зачем? — на что Эд целует его в щеку. — Прости, дорогой, — говорит он, — ты ведь единственный капитан пиратов, у которого на борту целая библиотека, я не думал, что увижу тебя вновь. К тому же, я считал, что ты ненавидишь все это. Понимаешь, я так злился на тебя. — Все нормально, — отвечает Стид, — я все понимаю, — он так же сжимает голову руками. Как бы там ни было, он скорбит. Эд пододвигается ближе и еще раз целует его в щеку, затем в шею. — Слушай. На следующем корабле, который мы ограбим, я украду для тебя целую библиотеку. Обещаю. — Он кажется убедительным, хотя в его голосе все еще чувствуется сожаление. Стид внимательно смотрит на него. — … Обещаешь? — Конечно, приятель! — И тогда Стид спокойно улыбается. — Я люблю тебя, — говорит он и это вынуждает Эда расслабиться. В его глазах струится теплота, когда он смотрит на джентльмена под боком. Стид так счастлив, что человек, которого он любит, все еще рядом, он не причинил ему той боли, от которой не в силах избавить, что он все еще в состоянии сорвать с него маску Черной Бороды. — Я тоже люблю тебя, — мягко отвечает Эд и следующий их поцелуй кажется столь же прекрасным, словно первый.