Всё перемелется в прах

      – Ты хоть осознаешь степень безответственности своего поступка?       Да. Нет. Наверное, нет. Несмотря на солидарное молчание и беспокойство, которое ожидаемо возникало, когда начальство тебя отчитывало, я не сказала бы, что признавала свою ошибку. Тем не менее, какого бы мнения я ни придерживалась, нервозность нарастала с каждой секундой.       Когда Айзен столь внезапно появился в Киото, избавив нас с Юмичикой от необходимости продолжать бой, я расстроилась, потому что пребывала на взводе. Офицер одиннадцатого отряда удивился присутствию капитана, а вот я ничуть, потому что по одному его взгляду поняла, насколько он недоволен ситуацией. Я бы рискнула заметить, что зол. Напускная то была эмоция или нет, тогда мне было трудно судить, как-то без слов пришли к выводу, что устраивать скандал при посторонних не вариант. Если все идет не по плану, надо всегда говорить, что так и задумывалось.       Суматоха слегка успокоила пылкость, что пробудилась в схватке, и теперь, когда мы в позднем часу ночи вернулись в Серейтей, я ожидала, что разносить меня в пух и прах будут по утру. Ага, как же.       И теперь, вымотанная, уставшая, терпящая боль в руках от полученных ран, стояла напротив капитана, который, сидя за рабочим столом, смотрел на меня, как на шкодливого пса. Возможно, даже хорошо, что разъяснительную беседу он предпочел провести сейчас. Усталость хоть притупила мои амбиции, значит, не стану бить себя кулаком в грудь и с яростью доказывать правоту.       Наверное.       – Прошу прощения, капитан, – даже не пытаясь смотреть собеседнику в глаза, утомленно пробормотала я. Чем быстрее это закончится, тем лучше. – Я некорректно исполняла ваш приказ, и из-за этого доставила неудобства.       – Я приказал тебе отыскать старшего офицера и передать ему задание, а не самой идти в бараки одиннадцатого отряда. Это не «некорректно», это полностью противоречит тому, что тебе поручалось сделать. Ты ведь не глупая, Хинамори, тебе опасно соваться в одиночку даже к таким людям.       Хинамори. Не Хинамори-чан, как он обычно ко мне обращался, значит, действительно зол. Даже забавно, и я бы хотела думать, что это беспокойство, но нет. Скорее всего, раздражение вызвано тем, что я пошла ему наперекор. Ослушалась приказа. А это уже серьезное нарушение – неподчинение капитану. Хотя, если выкрутиться, смогу доказать, что прямого нарушения обязанностей не произошло, и тем не менее это будет выглядеть жалким оправданием.       – Все старшие офицеры, которых я встречала, были заняты.       – Ты лейтенант, ты могла приказать им.       – Я расценила, что задачи, которые они выполняли, куда более приоритетные, чем доставка документов, – почувствовав первые искры недовольства, которые так невовремя проснулись, я перевела взгляд на Айзена, искренне надеясь, что выгляжу уставшей, а не самодовольной. Спокойный монотонный голос также давал надежду сохранить лицо. – Только по прибытии пятый офицер сообщил, что посыльный от пятого отряда также будет проводником в мир живых, что вы, как я поняла, обговаривали с ним. Если бы я отказала и побежала бы в срочном порядке искать старшего офицера, то выглядела бы непрофессиональной, как и… кхм.       – Как и я?       Вот теперь мне в действительности стало не по себе, вопрос прозвучал колюче, я с трудом удержалась, чтобы не поежиться.       – Почему вы ничего мне не рассказали, чтобы избежать такой ситуации? Я бы не лезла на рожон, а лишь передала бы поручение.       В ответ последовало довольно продолжительное молчание, которое и не сказать, что являлось плохим знаком, но мне дорогого стоило не отводить взгляд. Когда Айзен не улыбался, я не могла понять, притворяется он или нет, и от спокойствия, подчеркнутого чуть мрачным выражением его лица, стало жутко. Пришлось сжать за спиной запястье, чтобы отвлечься на боль. Насколько я могла рассудить, сейчас он не притворяется.       – Лейтенант, погубивший отряд и не справившийся с меносом, – сухо обмолвился Айзен, чуть подавшись вперед и опустив локти на стол, – я не хотел задевать твою гордость, Хинамори, ты ведь серьезно пострадала, а передача дела другому отряду могла бы тебя сильно расстроить.       И?.. Что мне говорить на это? Он пытался задеть меня за живое, заставить в слезах раскаиваться за допущенную ошибку? Или хочет надавить тем, что разочаровался во мне? Лейтенант, погубивший отряд и не справившийся с меносом – звучит и, правда, унизительно, к сожалению, я вынуждена согласиться с таким вердиктом. Но вот тот факт, что он не хотел задевать мою гордость – брехня. Ему плевать на мою гордость, но не на то, как я отреагирую, эти слова должны внушить, что он… что? Заботился обо мне? Или что он, добрый понимающий капитан, для меня единственная надежда удержаться на должности лейтенанта?       Устала. Не хочу даже спорить или доказывать что-то.       – Мне жаль, что я вас разочаровала, капитан, – подойдя к вопросу здраво, я чуть поклонилась и добавила: – вы правы, я, как лейтенант, допустила ошибку, погубив отряд, и не справилась с меносом. И готова понести наказание. Также я готова понести наказание и за содействие одиннадцатому отряду… однако не считаю свои действия в этом случае неоправданными.       Молчание в ответ оказалось ожидаемым. Мужчина никак не изменился в лице, внимательно присматривался ко мне, поэтому я рискнула предположить, что он не таких слов ожидал от меня услышать. Вероятно, стоило прибавить больше эмоций? А не смотреть на него в ответ с усталостью и смиренным ожиданием.       Я не знаю, как в действительности Хинамори реагировала на подобные выговоры, скорее всего, могла позволить себе вымаливать прощение, либо признавать каждую из допущенных ошибок, лишь бы вернуть расположение капитана. Такое поведение определенно играло на руку Айзену, и как минимум тешило его эго.       К вашему сожалению, капитан, я горазда признавать только действительные ошибки и отстаивать свое мнение, как упрямый баран. Если, конечно, как сейчас, не слишком устала. Или не слишком боюсь потерять работу… лишиться премии там. С вами, конечно, придется аккуратно подбирать слова. Сказать начальнику «да иди ты нахуй» чересчур даже для меня.       – Неделя отстранения от службы.       – Что?       Вот сейчас, увы, мне не удалось сдержать удивление, потому что я ожидала, что Айзен не станет меня наказывать. Уж не знаю, в чем заключалась цель, но едва я сменила сдержанность вспышкой эмоций, мужчина вдруг переключился с чопорной серьезности на будничное спокойствие.       – С моей стороны было глупо позволять тебе сразу же возвращаться к работе, Хинамори-чан, ты до сих пор не восстановилась. Да еще и обзавелась новыми ранами. Твои руки ведь болят, верно?       Я промолчала, пытаясь не сильно акцентировать внимание на руках, что прятала за спиной.       – Пусть со стороны и выглядело, что ты действовала по моему приказу, но мое появление в мире живых может вызвать вопросы. Зачем мне приходить туда, если я положился на своего лейтенанта? Ведь вам с офицером Аясегавой оставалось совсем немного, чтобы добить монстра.       Сукин он сын, откровенно издевался надо мной. Эта мягкая улыбка, слегка виноватый взгляд. Наказал по вынужденной мере, но не хотел выглядеть злодеем?       – М-м… Могу тогда узнать, отстранение будет с сохранением заработной платы?       Вот… и на кой… простите… хер я это спросила?       Что, повыпендриваться захотела, да? Молодец. Так держать.       Ладно, это стандартный вопрос, ничего страшного, особенно в том, что мы теперь смотрели друг на друга, как два конкурирующих фокусника на одном выступлении. Цветочек не хотите из рукава? А голубя из шляпы? Еще одну неделю отстранения, нет?       Я об этом точно пожалею, за весь разговор в моих словах не было и капли той Хинамори, которую привык видеть Айзен. Хоть мозгов хватило избавить свои слова от эмоционального окраса, уточняя их с… да кого я обманываю, это действительно звучало как провокация. Или глупость на почве жадности.       - Ну… вы не поймите неправильно, просто…       Он попытается меня убить куда раньше, чем в каноничной ветке.       – Не забудь заглянуть в госпиталь, Хинамори-чан.       Ясно. Пошла я на хуй. Он попытается меня убить ОЧЕНЬ намного раньше, чем в каноничной ветке.       По утру я боялась проснуться с диким ужасом на сердце от переосмысления того, сколь необдуманно вела разговор с Айзеном, полагаясь лишь на свое внутреннее чувство меры. А по итогу проснулась с дикой болью во всем теле, и речь касалась не только травмированных рук. Что-то как-то Хинамори не много уделяла времени физической подготовке, мне потребовалось не меньше пяти минут, чтобы заставить себя встать с футона. Отдельным испытанием стало, конечно, натянуть на себя одежду.       Значит, неделя отстранения от работы. Вчера эта новость напоминала удар ниже пояса. Теперь же прекрасную возможность поразмыслить над происходящим и допущенными ошибками, составить план действий.       Во-первых, следует лучше следить за своим поведением. Если по пробуждении непривычные манеры было легко списать на последствия неудачного боя с меносом, то вчерашнюю историю Айзен запомнит надолго. Хинамори никогда ему не дерзила, относилась, как к предмету обожания, слепо веря каждому слову. И… откуда во мне столько жадности? Когда выбор встал между спокойным принятием вины, а также избеганием злости со стороны Айзена, и деньгами… просто что? Я серьезно выбрала деньги?       Я могу попробовать действовать хитро, но надолго меня не хватит, я слишком упряма и амбициозна – расшифровываю: тупа, – чтобы плясать под чью-то дудку даже ради собственного выживания. Вон, бабло выбрала. Ну, хотя, громко говорить о выживании. Ведь мужчине тоже приходится подстраиваться под окружение, чтобы не выдать своих истинных намерений.       Но бабло, господи…       Эх, было бы куда проще, если меня отрикошетило в куда более подходящего персонажа по характеру. В Сой Фонг, например… хотя, нет. Сой Фонг, что ведет себя, как любитель авантюры и баблишка – как-то не то. Пф, лучше б угодила бы в Ренджи: и мужиком быть проще, и поблизости был бы прекрасный Бьякуя.       А вообще, надо было залетать в Юмичику, там просто никто подмены бы не заметил. Ходила бы такая «а-ха-ха», «о-хо-хо».       Значит, в этом плане мне просто не стоит все менять кардинально, лучше действовать постепенно.       Второй момент – это моя нынешняя боевая подготовка. Как показала практика, кидо я владею отлично, но вот что касалось контроля реацу и физической подготовки – здесь у меня проблемы. Контроль реацу. Я не ожидала, что во мне вспыхнет такой азарт к битве, смесь адреналина и концентрации духовной энергии просто напрочь вышибла мне мозги, я действовала, как собака Павлова. Без обдуманного расходования энергии я довольно скоро могу прославиться никудышным лейтенантом.       Также меня не устраивает моя физическая подготовка. Хинамори определенно тренировалась с мечом, однако, как я могу судить, больше полагалась на кидо. Здесь даже проблема не столько в Хинамори, сколько во мне. Я просто не хочу быть слабой. Чтобы выживать в бою, нужно брать максимум всего. К счастью, я очень люблю тренировки, хотя, нужно подобрать подходящую программу, чтобы не сдохнуть от перегрузки. И выстроить диету. Диету… Дух, который страдает от своей репродуктивной системы и выстраивает диету для развития силы… Биология, какого черта?       Но да ладно. Это даже не столько приоритетная проблема. Мой духовный меч – вот одна из главных загвоздок. Тобиуме не ответила на призыв. Тогда это испугало и удивило, но сейчас, кажется, я понимаю, в чем дело. Занпакто – это духовное продолжение шинигами. Шинигами вкладывает часть своей души в меч, который формирует особую силу в зависимости от темперамента и характера хозяина.       С… биологической точки зрения я все та же Хинамори Момо, и духовная энергия также осталась неизменной. Но вот мое сознание кардинально поменялось. Вообще теория души довольно любопытная и философская тема. Вот, пожалуйста, если шинигами – это души, то как я, душа из другого мира, могла переместиться в другую душу? Не смешно ли? Душа – это не внутренняя энергия, внутренняя энергия зависит от способностей и лимитов твоего тела. На мой взгляд, определение души, скорее, близко к сознанию. Душа – не то, что лежит в сердце, она прячется в мозгу. Таким образом выстраивается довольно любопытный момент: если шинигами вкладывает часть духовной энергии в клинок, из которого формируется занпакто, то личность занпакто зависит от сознания шинигами.       Либо Тобиуме проходит стадию трансформации, либо отказывается реагировать на меня, ведь я не имею ничего общего с сознанием Хинамори. Не ее хозяйка. Значит ли, что мне придется выстраивать отношения с Тобиуме? Или же она подвергнется трансформации? А, возможно, появится и другой клинок… но что тогда будет с Тобиуме?       Столько вопросов, и ни одного внятного ответа.       Тут не то, что думать, как помочь главному герою избежать проблем, сколько размышлять о том, как бы не поехать кукухой. Да и без моей помощи Куросаки Ичиго справится со всем дерьмом, которое на него польется. Хм, тут даже невольно возникает мысль, а стоит ли вообще вмешиваться в принципе? И почему моей главной целью должна стать помощь герою? Прежде чем делать «правильные» вещи, стоит в принципе взглянуть на картину со стороны. Для этого в запасе есть восемь лет. Шикарно, если так подумать. Надо все разложить по полочкам и выстроить план действий. Мне нужно контролировать ситуацию.       Неделя отпуска будет как раз кстати.

***

      – А я говорю, это несправедливо!       – Честно говоря, даже я соглашусь. Отстранение от службы на неделю за исполнение своих обязанностей, пусть и из-за допущения бюрократической ошибки, это как-то жестоко.       Пока Рангику и Кира рассуждали о моей тяжелой судьбе и выражали солидарную поддержку, я предпочла не озвучивать мысль, что чуть не нарвалась на мину. Пусть Айзен и мастерски выдерживал образ доброго понимающего капитана, я приблизилась к опасной черте, при этом не сделав ничего выдающегося, лишь спокойно отвечала на вопросы. Чем и взбесила его. Это взбесило бы любого. Меня бы точно. А вопрос о жаловании стал разрывной, как говорится.       Честно говоря, не ожидала завершить день в баре, но когда ко мне завалилась Рангику, узнав о ситуации с отстранением, то чуть ли не в приказном порядке мотивировала отправиться выпить. Наверное, я ее очень удивила, моментально одобрив идею. Выпить и расслабиться мне не мешало, к тому же это отличный шанс повидать других лейтенантов и понять атмосферу, царившую, что называется, в коллективе.       Очень любопытно оказалось посмотреть на лейтенантов, хоть в заведении собралась и не полная компания. Шухей, Кира, Ренджи, Рангику, Исане… Правда, для меня стало открытием, что Ренджи относительно недавно перевелся из одиннадцатого отряда в шестой, и пока не носил звание лейтенанта. А еще какого-то черта сюда затащили неразлучную парочку из одиннадцатого отряда, поэтому пришлось закатать губу относительно гулянки, устроенной для того, чтобы подбодрить меня. Скорее всего, Рангику предложила выпить, и народ сбежался на священный зов.       – Да ладно вам, – обмолвилась я, пригубив стакан с прохладным пивом, – в следующий раз просто буду меньше выпендриваться перед капитаном.       – Ты и выпендриваться? Что за глупости, Хинамори? – засмеялась лейтенант десятого отряда. – Скорее всего, он просто беспокоится о тебе, поэтому отправил в принудительный отпуск. Ты же сама добровольно не пошла бы. Беречь себя надо.       Не отправилась бы? Мне дай только повод, если он еще будет оплачиваемый.       – Ну не знаю, твой капитан выглядел весьма разозленным, когда явился к нам на помощь. Хотя, не сказал бы, что нам требовалась помощь. Видимо, не все так просто?       Вот чего ты клюв свой суешь, куда не просят? И с каких пор Юмичика так резко перешел на «ты»? Буквально вчера осыпал меня формальностями, а после боевого крещения совместной операции решил, что достоин стоять со мной на одном уровне? Ну, you know. Чел, я тебя даже не знаю. Не сказать, что искренне придираюсь, но, пряча лицо за стаканом, я не спускала с него раздраженный, ядовитый взгляд.       Болтай, болтай… давай, буди во мне зверя.       Мое выражение лица его лишь рассмешило. Не удивительно, в принципе, я бы и сама с себя посмеялась.       – Да что ж ты такого сказала капитану Айзену, что его разозлило? – не унималась Рангику.       Вот ведь пристали…       Шумно выдохнув, что прозвучало, как рев раненного медведя – если бы медведь был размером с хомяка, – я отставила наполовину опустошенный стакан. Похоже, пока я не предоставлю достоверную историю, от меня не отстанут, а хуже всего, что парни тоже выглядели заинтересованными рассказом. В общем-то понятно, здесь без сплетен и веселых историй никуда.       – Все, как ты и сказала, Рангику, я еще не восстановилась, поэтому, не предупредив капитана, пошла на миссию. Вот и все.       – Ну, не скромничай, думаю, твой капитан оказался впечатлен тем, что ты оседлала меноса.       Ну ты и… петух, блять.       – Ты что сделала?! – аж вспыхнула Рангику.       – Оседлать меноса? Это вообще как? – в недоумении полюбопытствовал Кира.       Пока на мою голову сыпался бесконечный шквал вопросов, я вот даже уже не пыталась спрятать недовольство, с кислой миной буравя ухмыляющегося Юмичику тяжелым взглядом. Сука, я из тебя куриные наггецы сделаю. Вот подтяну физическую подготовку, и вот точно выбью из тебя все дерьмо. И ведь ему определенно доставляло удовольствие задевать меня такими словами, наводить суету.       И сидит еще теперь, делает вид, что его поднятая тема ничуть не интересует. Это даже не столько раздражает, сколько поддразнивает…       Так. Стоп. Не туда пошли мысли. Мы тут только неделю, давай хотя бы не сразу кидаться на мужиков. Самоконтроль, тренировки, занпакто, и только потом поиск потенциального любовника. Шутки шутками, но по итогу буду первой бежать прочь от потенциальных ухажеров. Отношения и я – это, конечно, понятие философское.       Нужно еще пиво.       В общем-то, вечер прошел неплохо, и в какой-то момент я отпустила вожжи и позволила вести себя так, как желает сердце. Алкоголь только придал уверенности, и пусть Рангику, дивясь моей оживленности, пыталась держать мой стакан полным, ее коварный замысел не удался. В какой-то момент я просто перешла на воду, но скучнее от этого не стало. Да и на фоне захмелевших парней, что чуть ли не отношения выяснять начали, я благополучно потерялась из виду.       В какой-то момент даже скучно стало. Но я ожидала оказаться единственным человеком, выбивающимся из общей картины. Но компанию в наблюдении за беспределом, который только-только зарождался благодаря элите Серейтея, составили лейтенант Котецу и уже столь полюбившийся офицер Аясегава.       – Не хочешь поддержать своего друга? – как бы невзначай уточнила я у сидящего по правую руку парня, намекая на Иккаку, который о чем-то горячо спорил с Ренджи.       – Лезть под горячую руку Иккаку опасно для жизни, к тому же, не люблю я все эти бессмысленные споры.       – Как ты с таким подходом в одиннадцатом отряде выжил? – пробормотав вопрос в стакан с напитком, которого осталось совсем на дне, я ожидала, что Юмичика хоть скривится. Но у него ни один мускул на лице не дрогнул.       – Я просто следую за своим другом. Будет неуважительно встревать в его споры.       Слова, произнесенные с оттенком самурайской гордости, никак не ложились на завязывающуюся драку двух мужиков, которые по пьяни принялись оскорблять друг друга из-за причесок. Детский сад, ей богу.       – Исане, а ты не собираешься остановить Рангику? Кажется, она только подливает масло в огонь.       – Не уверена, что у меня получится… Она обычно тебя слушает, Хинамори-чан.       – Меня там зашибут и не заметят. Если через неделю вернусь на работу с незажившими синяками, Айз… кхм, капитан Айзен мне замену искать начнет. А ты лейтенант отряда медиков, так что…       – Ох, не говори так. Капитан Унохана может быть очень пугающей.       О-о, в это верю, не сомневайся.       Ожидаемо, никто так и не отправился разнимать завязывающуюся драку, которая, к счастью, перекачивала на улицу с криками «давай выйдем, поговорим».       – Чего вы там сидите? – навеселе полюбопытствовала Рангику, подбежав к нашей ленивой братии. – Пойдемте, посмотрим, чем все закончится.       – Боюсь тем, что страховка чьего-то отряда будет покрывать материальный ущерб, – рискнула подметить я.       – Иккаку победит, поэтому, вероятно, и нам придется платить.       – Они с Ренджи оба старшие офицеры, а Ренджи еще и в кидо что-то как-то смыслит.       – О-о, значит, на Абарая ставишь? – загорелся интересом Юмичика. – Тогда спорим?       – На что?       – Хинамори-чан, ты что делаешь? – испуганно схватив меня за плечи, словно в попытке образумить, возмутилась Исане. – Нельзя же так.       – Да что нельзя, не мой же отряд будет выплачивать ущерб.       – Ну, вообще-то, если хозяин нас тут всех застанет за разрушениями в одном месте, то, скорее, всем придется скинуться, – хитро подметил пятый офицер, но не успела я и слова вставить, как он хлопнул меня по плечу и поднялся. – Ладно, лейтенант, на что спорим-то?       – А-а… не знаю. На какое-нибудь постыдное желание?       В ответ почему-то засмеялась Рангику, да так звонко и задорно, что мне стало немного неловко.       – Кто ты, и что сделала с нашей милой скромной Хинамори? – протянув мне руки, девушка помогла мне подняться с пола, после чего потащила к выходу. – Но не важно, пойдемте тогда, скорее, смотреть, кто победит!       – Рангику-сан, вы-то куда?.. – едва не плача, побежала за нами следом Исане.       Уж никак не ожидала, что за последнее время почувствую себя хоть немного расслабленной. Алкоголь все же позволил высвободиться из пут стресса. Может, об этом я и пожалею за необходимостью оправдывать свое поведение. Но я не могла столько терпеть. Держать внутри себя страх. Ходить по струнке, нервно оглядываясь по сторонам. Это неправильно, потому что я чувствовала, что просто сломаюсь. Быть может, весьма глупо с моей стороны полагаться на оптимистичные прогнозы. Но не хотелось ни о чем думать.       – Давай, Ренджи, победи этого лысого неудачника!       – А?! Ты чего там вякнула, девчонка?! Я не посмотрю, что ты лейтенант!       – Так, Хинамори-чан, тебе, видимо, уже пора домой…       – Да какой домой, Котецу-сан! – захихикав, я все же позволила женщине придержать себя за плечи, потому что меня тоже немного пугал проснувшийся азарт. – Устройте нам шоу!       – Поддерживаю, Абарай, мы за тебя! – подключилась Рангику.       Сразу хочу заметить, что я ожидала запечатлеть кулачный бой в стиле пьяного мастера, но когда через минуту принялись использовать реацу, я даже не знала, как реагировать. Ренджи с такой силой ударил Иккаку, что тот не просто отлетел к крыльцу заведения, а разнес его в щепки, подняв вместе с грохотом трескающегося дерева облако пыли.       Я вот даже растерялась, радоваться или нет.       – Какого черта вы там творите?! – донесся яростный крик из глубины заведения.       – Вот же дела! – испуганно воскликнула Исане и, не размениваясь на сантименты, схватила нас с Рангику за шиворот и потащила прочь. – Живо, уходим отсюда!       – Но ведь!..       – Рангику-сан, если нас там заметят, то это скажется на репутации наших отрядов! – подметила девушка. – Мы, в конце концов, старшие офицеры, лейтенанты, и вряд ли капитаны посмотрят, что мы просто стояли в стороне.       – Ну, капитану не привыкать, хе-хе!       – Рангику-сан!       Мне бы беззаботный настрой Рангику, такое чувство складывалось, что Хицугая держал ее в качестве лейтенанта то ли из жалости, то ли из привычки. Но Исане права, мне уж точно не хотелось обзаводиться новым выговором в личном деле.       Только от размышлений о насущем меня отвлек один момент.       – А-а! – озарено воскликнув, я остановилась и, обернувшись, закричала в направлении погрома: – Я выиграла!       – Хинамори-чан, пожалуйста…       – Я приду за своей добычей!!! Я выиграла! Слышишь, петух, я выиграла!!!       Честно говоря, я не имела ни малейшего понятия, долетели ли мои слова до парней. Уж Юмичика явно занимался тем, что выгребал своего друга из-под завала. Но ничего, придет час, и я напомню о своей великой победе. Ренджи, я в тебе не сомневалась, на тебя можно положиться.       Но вот на кого, оказалось, положиться нельзя, это… на меня. Как легко вчера в меня залетало пиво, и как трудно, неожиданно, мой организм усвоил его с вытекающими последствиями под утро. С трудом разлепив глаза и порадовавшись, что на работу не нужно идти как минимум несколько дней, я испытала странное чувство дежавю. Странно, ведь пила я немного по сути. Значит, и в этой жизни я выиграла джекпот к плохой резистентности к алкоголю.       Интересно, у меня в аптечке есть запас активированного угля и витамина С? Я ж дух, естественно, что у меня токсикоз. Во имя биологии. You know.       Но хуже стало от накативших воспоминаний. Пока добиралась до своей кухни в два квадрата, пытаясь разыскать запасы воды, припоминала всю дичь, что произошла вчера. Алкоголь определенно делал меня более уверенной. К счастью, не в меру активное поведение можно списать на него. И я еще поспорила с Юмичика, что Ренджи завалит Иккаку… ну, это можно было использовать. Как – понятия не имею.       Но так дело не пойдет.       Опустошив два стакана с водой, я оперлась о столешницу и застыла на долгие минуты, смотря пустым взглядом в стену. Меня бросало из огня, да в полымя. То я вела себя, стараясь действовать рассудительно, то махала на все рукой, позволяя эмоциям вырываться наружу. Ничего плохого, по сути, не произошло. Но для меня сейчас плохим является тот факт, что я кардинально отличаюсь по характеру от Хинамори.       Конечно, можно все обыграть таким образом, что, едва не лишившись жизни при схватке с меносом, я решила кардинально пересмотреть свой взгляд на мир. Сменить приоритеты. Мне не составит труда быть вежливой и улыбчивой, по факту и стараться особо не придется. Подбадривать людей не так сложно, как кажется, мне даже нравится это в какой-то степени – искать их слабые и сильные стороны.       А вот с тактичностью определенно возникнут проблемы. Я избегаю конфликтов, когда это необходимо, однако могу сорваться и вступить в нежелательную дискуссию. И всем своим видом показывать, что упрямства во мне куда больше, чем меры самосохранения. И ума, you know. Это вопрос к тому, станет ли Айзен держать меня подле себя, если поймет, что так просто не удастся водить меня за нос? За проявленный характер и твердолобость он меня не убьет, но мне стоит лучше контролировать себя, пока не отыщу идеальную тактику для дальнейшего поведения.       Пока в принципе не пойму, что я хочу от этой жизни. Меня занесло в тело лейтенанта Хинамори Момо, но обязана ли я следовать ее воле? Недавно я задалась вопросом, как помочь Куросаки Ичиго, когда придет время, но мои ли это проблемы? Нужно в первую очередь о себе думать и о своей выгоде, а не быть удобной для окружающих. В моем случае это невероятно актуально.       В дверь постучали.       Что ж, если так подумать, то учитывая, сколько факапов произошло со мной за минувшие дни, то, возможно, это тоже сможет сыграть мне на руку. Например, Айзен уволит меня и попытается отыскать кого-то на замену. И тогда риск оказаться пронзенной катаной снизится в разы.       Только куда потом идти, конечно, тоже неплохой вопрос. Лейтенанта, что поехал кукухой, в лучшем случае сошлют на пенсию. Хм. А звучит, как план.       Открыв дверь, я обнаружила незнакомого мне шинигами, который, поклонившись, протянул мне конверт.       – Доброе утро, лейтенант. Это просила вам передать лейтенант Мацумото.       – Хорошо, спасибо.       Приняв послание не без подозрений, я кивнула в ответ, прежде чем закрыть за собой дверь. В конверте оказалось небольшое письмо, и сам факт того, что Рангику написала мне и отправила посыльного, уже заставлял задуматься.       «Доброе утро, Хинамори-чан. Надеюсь, оно у тебя доброе. Пишу сообщить, что, едва придя на работу, капитан устроил мне разнос. Похоже, хозяин той лавки подал на нас всех жалобу. Пока не видела Ренджи, но, полагаю, ему придется хуже всех.       Завидую, что тебе не нужно идти на работу. Скорее всего, твой милашка капитан забудет обо всем к твоему возвращению. Это я пишу, чтобы держать в курсе ситуации.       Целую. Отдыхай там!       

М.Р.»

             Милашка капитан…       Кхм. Что ж. Чувствую, мой план с увольнением действует на опережение.