halley's comet

I'm sitting in my brother's room

Haven't slept in a week or two, or two

I think I might havе fallen in love

What am I to do?

      

      Не разлей вода. Именно так всегда описывали Тэхёна и Чимина.              Они появились в семье Ким как разнояйцовые близнецы. Тэхён родился раньше, здоровым и очень крепким, а Чимин — спустя час. Мальчик был более хрупким, и его пришлось некоторое время содержать в инкубаторе. Их родители опасались, что он не выживет, но после того, как к нему подложили Тэхёна, он пошёл на поправку.              Тэхён всегда защищал его. Будучи крупнее и агрессивнее, он практически приклеился к своему брату на многие года.              Возможно, так он пытался компенсировать то, что их родители были отстойными… родителями. Но ему нравилось. Парень заботился о Чимине, чтобы быть уверенным, что тот будет в безопасности, насколько это возможно.              Они так и не переросли свою привязанность друг к другу. Даже когда родители начали ими пренебрегать. К слову, возможно, именно это и заставило их сплотиться сильнее. Хоть у них и было множество школьных друзей, они никогда не стремились общаться с ними за её пределами. Лишь с некоторыми. Мальчики не видели в этом никакой необходимости.              Наказанием от родителей для них служила разлука. Они запирали Тэхёна в комнате и с восторгом наблюдали, как Чимин надрывается от плача и причитает, прося выпустить близнеца. Братья провели слишком много ночей, засыпая под дверью и держась за пальцы, нуждаясь в любом минимальном контакте кожа-к-коже.              Как только появилась первая же возможность свалить — Тэхён ею воспользовался.              Сейчас они живут в Сеуле, далеко от родителей, в собственной маленькой квартирке и вместе учатся в университете.              Тэхёну поступали предложения с учёбой заграницей, но он отказался оставлять Чимина.              И вот теперь, в эту вечернюю пятницу, вместо того, чтобы сидеть дома, сопровождает своего близнеца. А всё потому, что Чимину приспичило посетить свою первую в жизни тусовку. В их первый год в городе парень был слишком напуган, чтобы предаваться ночной жизни. Но после переезда у Тэхёна произошёл безумный скачок роста, в результате чего он стал ещё больше и гораздо более устрашающим. Среди них двоих он был тусовщиком.              Теперь он горой возвышается над Чимином, и им не приходится беспокоиться о своей безопасности. Чимину комфортно, пока рядом Тэхён.              — Мими, — вздыхает Тэхён, хватаясь за подол юбки близнеца и снова одёргивая её вниз. Они идут по улицам Каннама в сторону снятого дома, в котором должна проходить вечеринка. Голова Тэхёна уже начала пульсировать от громкой музыки, а также от того, что Чимин надел слишком короткую юбку. — Я ведь говорил не надевать её. Она пиздец короткая.              Сам Тэхён надел джинсы, футболку и чёрную ветровку. Он здесь не для развлечения. И хотелось бы, чтобы Чимин оделся так же, как и он, но Тэхён не собирается указывать ему, что носить. Но было бы здорово, покупай Чимин… юбки подлиннее.              Блять, он уже видит, как несколько тупых малолеток пялятся на младшего, пока они идут ко входу. На двери, кажется, должен быть код, но сейчас она открыта для всех желающих. До ушей уже доносится приглушённая музыка и разговоры из-за двери.              Тэхён морщится. Место явно не синонимизирует слову «безопасность».              — Держись меня, — говорит он, крепко ухватившись за запястье Чимина.              — Эй! — хнычет Чимин, перехватывая пухлыми пальчиками ладонь Тэхёна. — Не стоит так беспокоиться. Всё будет хорошо, Тэтэ. Обещаю. А если бы юбка была длиннее, то пришлось бы идти к монашкам!              — Нельзя быть до конца уверенным, — вздыхает Тэхён, но при виде надувшегося младшего смиряется. — Пожалуйста, просто будь осторожнее.              Чимин тянется было к ручке, но замирает, после поворачиваясь и одаривая Тэхёна ослепительной улыбкой.              — Не поможешь подтянуть корсет, пожалуйста? Потом мы пойдем, и я наконец-то выпью!              Они отходят в сторону, освобождая проход другим людям. Тэхён терпеливо затягивает корсет своего близнеца, не обращая внимания на то, как его и так узкая талия становится ещё уже, а толстые сиськи выпирают сильнее. Просто игнорирует всё это.              — Вот. Так нормально?              — Отлично!              Тэхён снова вздыхает и разворачивает Чимина к себе. Тот смотрит на него, щёки раскраснелись, а веки, покрытые блестящими тенями и стразами, словно сияют.              — Будь осторожнее, договорились? Это вечеринка. Не все здесь хотят с тобой просто подружиться, — он не опускает Чимина, пока тот не кивает.              Затем, не медля больше, Чимин врывается в дом.              За те пять секунд, что дверь открыта, Тэхён успел заметить насколько там шумно и многолюдно. Это будет сущий ад — пытаться сдержать Чимина в узде.              И он оказался прав.              Тэхён старался держать поблизости, но толпа создавала между ними значительный разрыв. Он никогда бы не подумал, что вечеринка может проходить с таким размахом. Дым тяжело висел в воздухе, подсвечиваемый разноцветными огнями стробоскопов. Всё было бы вполне нормально, если бы не звуки чьих-то рвотных позывов неподалёку.              Он почти сразу теряет из виду родную розовую макушку. Не содействовало и то, что все здесь были выше Чимина. Беспокойство поселилось в груди, поэтому он становился немного агрессивным, проталкиваясь сквозь толпу.              Словно летящий на свет мотылёк, Тэхён в конце концов находит дорогу в более-менее тихую часть дома, где Чимин делает скромный глоток из стаканчика. Красного, во всех традициях американских тематических вечеринок. Тэхён подходит как раз в тот момент, когда тот опрокидывает голову, глотая.              — Тэхён! — радостно восклицает Чимин. — Ты куда пропадал? Прошёл почти целый час!              — Это куда ты пропал? — парирует Тэхён. — К тому же, прошло минут пятнадцать от силы.              Чимин протягивает стаканчик, и Тэхён заглядывает в него, пытаясь определить содержимое.              — Я взял его вон у того парня. Кажется, это сок.              Он поднял голову, готовый в любую секунду укрыть своего близнеца от всего, что может поставить его под удар.              — Что? Где?              — Я отведу тебя туда! Может, он и тебе нальёт, и ты сможешь расслабиться и славненько провести время! — хихикает Чимин.              Друзья часто шутят, что Тэхён опекает его слишком сильно для близнеца, но им не понять. Чимин — это практически всё, что у него есть, и всё, о чём он заботится. Они всё время вместе, никогда не разлучались больше, чем на пару дней. Он понимает, что Чимин, скорее всего, сможет сам за себя постоять, если возникнет такая необходимость. Но лучше быть полностью в этом уверенным.              Когда Чимин берёт инициативу на себя и тащит старшего через весь дом, то несколько человек останавливаются, чтобы поздороваться с ним, другие даже пытаются увести Тэхёна от него, но Тэхён не отходит несмотря ни на что.              — Погоди, Мими… — Тэхён пытается остановить его, чтобы тот не пил больше, но Чимин, конечно же, выпивает ещё до того, как предложение заканчивается. — Это… ты вообще знаешь, что там намешано? Ты сказал, что это сок, но…. — он вздыхает, настороженно смотря на жидкость.              — Попробуй! — Чимин прижимает стаканчик к губам Тэхёна. По вкусу становится ясно, что в напитке точно есть алкоголь. — Разве не вкусно? — он забирает напиток обратно, и Тэхён точно не смотрит на то, как Чимин отпивает прямо с того же места, где секунду назад были его собственные губы.              Тэхён в подобном месте не первый раз, поэтому знает свой порог, но он абсолютно не уверен в его наличии у Чимина. Ещё плюс одна причина приглядывать за ним.              — Хватит пить так быстро, — хмурится он, выхватывая стаканчик до того, как Чимин успел бы залить его в себя. — Притормози. Если переберёшь, то на утро вообще ничего не вспомнишь.              — Бе-е-е, — Чимин в ответ высунул язык.              Они добрались до кухни, где на островке кто-то уже смешивал напитки. Несмотря на все предупреждения, Чимин допивает остатки и берёт новый.              — Чимин…              — Не волнуйся! Я просто хочу завести друзей, ладно?              Тэхён открывает рот, чтобы что-то ещё сказать, но Чимин уже отгоняет его, будучи маленькой социальной бабочкой. Хотя он и сам общительный, Чимин всё же расцветает от внимания практически любого. Однако вместо того, чтобы расстраиваться, Тэхён чувствует себя немного спокойнее, зная, что брату комфортно.              Ох, как Тэхён скучает по тем дням, когда Чимин прятался за его спиной и плакал, пока старший отгонял хулиганов на детской площадке, а затем позволял ему целовать свои царапины на коленке и заклеивать их пластырем. К сожалению, Чимин взрослеет быстрее, чем хотелось бы, и Тэхёну остаётся лишь наблюдать за этим.              Тэхён отпивает из своего стаканчика, изредка поглядывая на Чимина, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Часть его желает, чтобы Чимин понял, насколько тут отстойно, и зарёкся никогда больше не посещать подобных мероприятий. Но мечты так и остаются мечтами.              — О, Тэхён! Я не думал, что ты придёшь, — на плечо грубо опускается рука, отчего он немного проливает алкоголь. Это Хосок, как всегда эксцентричный и уже наполовину обкуренный. Он посылает Тэхёну свою улыбочку в форме сердца и уводит прочь из кухни, туда, где, предположительно, уже ждут остальные.              — Я пришёл только ради Чимина, — Тэхён обернулся снова посмотреть на брата. — Это его первая тусовка, он всё ныл, как сильно хочет прийти. Блять, хён… хватит меня оттаскивать, я должен присматривать за ним!              Хосок смеётся в ответ и продолжает уводить его всё дальше, пока Чимин полностью не скрывается из виду, и всё, что он теперь видит — толпу в различном состоянии опьянения.              — Придурок, он сможет о себе позаботиться. Хватит вести себя как его ебаный парень. У нас там травка, знаешь… не ссы, никто не запалит.              Они отходят в другую часть дома — более тихую. Он видит, что остальная компания уже здесь, сидят на одном из диванчиков: Сокджин облокотился на колени Намджуна, а Юнги и Чонгук делят бонг.              Их лица загораются, когда они видят Тэхёна, и они сразу же подбегают к нему, суя в руку зажжённую самокрутку. Чимин всё ещё маячит на задворках сознания, поэтому он посылает близнецу смс со своим местоположением, после чего полностью выбрасывает из головы мысли о беспокойстве. Старшие братья тоже заслуживают того, чтобы немного повеселиться.

***

      Чимин проводит добрый час или два, общаясь с различными людьми. Это единственное, что ему нравится в Сеуле — большое количество новых людей. Здесь можно узнать всех и в то же время никого — легко найти больше таких людей, как он сам. Он знает, что всё ещё стоит быть осторожным, но ему весело.              — Вообще-то, я первый раз в таком участвую, — кричит Чимин своей новой подруге. Музыка всё ещё раздражающе громкая. Чёрт, он даже не спросил её имени…              — Реально?! — кричит незнакомка в ответ. Её улыбка успокаивает, и Чимин удивляется, почему ему потребовалось так много времени, чтобы вылезти из своей скорлупы. — Дерьмо, ты ещё недостаточно пьян! Я схожу нам за… — остальные её слова теряются в битах, но Чимин энергично кивает.              — Ага-ага, я буду ждать здесь!              Чимин следит за тем, как она растворяется в толпе. Теперь, оставшись один на один с собой, он понимает, что комната начинает немного крениться. Но он всё ещё достаточно хорошо слышит песню. Это американский поп, потому что предполагалось, что вечеринка будет в американском стиле. Ему больше нравится более мягкая музыка Тэхёна.              Он тихо выдыхает и прислоняется к стене, остужая горящий лоб. Стаканчик в руке слегка покачивается, и часть жидкости выплёскивается, пока он пытается устоять на ногах. Чимин просто надеется, что подруга скоро вернётся. Тогда, после того, как они закончат разговор, он сможет найти комнату, где получится немного отдохнуть.              Чимин уже забыл, что Тэхён где-то здесь, в доме.              Он чувствует, как чья-то рука обхватывает его за талию и вздрагивает, неуклюже ныряя прямо в чужие объятия.              — Ого, ты в порядке? — спрашивает мужчина.              — В полном, — лепечет Чимин. Из-за того, что дёрнулся так быстро, равновесие нарушилось. — Хочу спать.              — Ты хочешь спать? — усмехается тот, и Чимин кивает, со стоном утыкаясь лицом в рубашку.              Для незнакомца Чимин — просто маленький милый пьяный малыш, которым можно воспользоваться. Все слишком пьяны, чтобы что-то заметить. Или они просто не будут обращать внимания. Никто ничего не заподозрит.              — Детка, я знаю, где находятся комнаты. Я отведу тебя.              Чимин настолько миниатюрный, что мужчина без проблем оттащил его от людей и поднял вверх по лестнице, словно котёнка. Он ведёт Чимина в одну из комнат, посмеиваясь нам тем, как мальчик заплетается в своих же ногах. Чимин с нетерпением ждёт мягкой кровати, и чтобы весь дом перестал шататься.              Открыв дверь и, не потрудившись запереть её, бесцеремонно впихивает Чимина внутрь.              — Эй! — хнычет Чимин. — Ты г-грубый…              Мужчина толкает его на кровать и прижимает их губы друг к другу. С отвращением сморщив нос, Чимин пробормотал:       — Фу, ты на вкус как… — его снова прерывают, с силой вдавливая в матрас. — Отвали! — кричит Чимин в ужасе. Он пытается отпихнуть незнакомца от себя, но руки с лёгкостью прижимают обратно к постели.              — Заткнись, — шипит мужчина. Чимин морщится от головной боли, стучащей в висках. Алкоголь также не помогает, замедляя движения. — Ты сам напросился, ебаная шлюха!              

***

             Тэхён потерял счёт времени. На какое-то время он забывает обо всех своих заботах, о Чимине и просто наслаждается ощущением кроссфейдинга. В последнее время он был так напряжён: учёба, работа, попытки свести концы с концами, чтобы Чимин ни о чём не беспокоился. Приятно хоть раз сделать что-то в своё удовольствие.              Чонгук клубочком свернулся у него под боком, а Намджун снова передал ему блант. Сделав несколько затяжек, Тэхён передал его дальше.              Отдых длится недолго. Это можно назвать «связью близнецов», но у Тэхёна всегда возникает странное чувство, когда Чимин попадает в беду. Он уже не раз ощущал такое, особенно в начальной школе, когда их рассаживали по разным классам. Это определённо нехороший знак, раз чувство возникло здесь и сейчас.              — Бля, парни, — вздохнул Тэхёна, выпутавшись из хватки Чонгука. — Схожу проверю, как там Чимин. Не скучайте.              Прежде чем кто-то из них успевает ответить или остановить, он уже пробирается сквозь стену людей, направляясь на кухню. Но младшего там, конечно же, нет. Тревога понемногу заполняет его полностью.              Он начинает перекрикивать гремящую музыку, расспрашивая всех, кто хоть немного вменяем. Никто не смог нормально ответить, поэтому Тэхён поднимается наверх, заглядывая в комнаты.              Одна из них заперта, и он уже собирался идти дальше… пока не услышал за дверью знакомый тоненький голосок.              Не думая ни секунды, Тэхён начинает барабанить по двери, а когда она открывается не так быстро, как ему хочется — выбивает её плечом, не обращая внимания на пронзившую боль.              — Хватит! — вопит Чимин. Тэхён успел как раз в тот момент, когда незнакомец отвешивает Чимину пощёчину.              Вид Чимина под каким-то мерзким ублюдком отрезвляет и приводит в ярость. Он едва помнит, как подхватил стоящий рядом стул и с размаху обрушил его на голову этого ублюдка. Незнакомец с глухим стуком сваливается на пол.              — Твою ж… — Тэхён рвано дышит и, практически спотыкаясь, подходит к близнецу и заключает его в объятья. От младшего пахнет алкоголем и дешёвым мужским одеколоном. Тэхён не знал, что Хосок последовал за ним. Хосок протягивает свою рубашку, чтобы укрыть Чимина, поскольку его была разорвана посередине, обнажая грудь. — Мими, чёрт возьми. Я так и знал, что стоило оставаться с тобой, блять. Ты в порядке? Он?.. Если да, то клянусь Богом…              Чимин издаёт нечленораздельный звук и крепче прижимается к нему. Он не отвечает, даже когда Тэхён продолжает донимать его.              — Тэхён, — останавливает его Чонгук, — думаю, он пьян. Просто отвези его домой, а мы позаботимся об этом парне, хорошо?              Тэхён сжимает челюсти, смотря на валяющееся на полу тело. Он старается как можно лучше запомнить его лицо на случай, если встретит этот кусок дерьма где-то поблизости. Чонгук с остальными устроят ему настоящий ад.              Но сейчас приоритет для Тэхёна — Чимин.              — Тогда пойдем домой, малыш, — ласково пробормотал он. Боже, в одежде Хосока Чимин выглядит еще более миниатюрным, таким нежным и милым. Близнец выглядит пьяным и ошарашенным, глядя на Тэхёна стеклянными глазами.              — Тэ, — хнычет он.              Тэхён целует его в лоб и помогает подняться, держа под руку. Но в конце концов, просто поднимает Чимина на руки. К счастью, остальные люди видят, что что-то не так, и спокойно пропускают к выходу.              Всю поездку до дома Чимин плачет, уткнувшись в шею брату. Им повезло, что таксист оказался не из болтливых.              — Прости, прости, — рыдает Чимин. — Я знаю, что должен был быть осторожнее, но я не хотел этого, Тэтэ, не хотел!              — Я знаю. Я ни в чём тебя не обвиняю. Честно.              Видеть Чимина таким — так душераздирающе. Тэхён мечтает вернуться и убить эту тварь голыми руками за то, что вообще посмел прикоснуться. Плюс то, что Чимин винит во всем себя, хотя это было не так… Тэхён должен был оставаться с ним всё время.       Подобные вечеринки никогда не заканчивались хорошо для тех, кто к ним не привык, и не стоило позволять младшему оставаться одному слишком долго. Не стоило поддаваться его нытью, его желанию пообщаться с каждым. Чёрт, он понимает, что Чимин может позаботиться о себе и что он уже не ребёнок, но из-за этого провала Тэхён хочет завернуть его в пупырчатую плёнку и отгородить от всего мира.              Когда они наконец добираются до дома, Чимин так крепко держится за Тэхёна, что вылезти из такси и попасть в квартиру становится непросто, но Тэхён отказывается отпускать брата до тех пор, пока они не оказываются в спальне младшего.              Он усаживает Чимина на кровать и помогает снять обувь. Чимин хихикает, когда Тэхён стирает с него макияж, и послушно открывает рот, когда тот заставляет выпить воды. Ему было лень раздеваться полностью, поэтому, несмотря на протесты Тэхёна по поводу антисанитарии («Я могу принять душ утром! Всё равно завтра день стирки!»), со вздохом укладывается на простыни. Он снимает юбку, но Тэхён не обращает на это внимания.              — Можешь остаться сегодня со мной? — тихо спрашивает Чимин, в его глазах ещё блестят непролитые слёзы. — Я не думаю, что смогу быть один.              Боже… Когда Чимин смотрит на него так… Разве можно ему отказать?              Тэхён раздевается, прежде чем ныряет в кровать к Чимину. Они уже давно не спали вместе, просто потому, что оба были слишком заняты своими делами, чтобы даже подумать об объятьях перед сном. С этого момента Тэхён постарается делать это как можно чаще.              Лунный свет и слабо горящая лампа — единственное освещение в комнате. Чимин боится темноты, и Тэхён защищает его даже от этого, как бы странно и бессмысленно это не звучало.              — Прости, что не пришёл раньше, — шепчет Тэхён, притягивая его к своей груди. Он чувствует комок в горле, а на глаза наворачиваются слёзы. Он не очень-то любитель поплакать, но сегодняшний вечер отразился и на нём. Даже если он и пытался строить из себя крутого парня, Чимин всегда был его слабостью. — Я… Если бы я не оставил тебя одного, ничего бы не случилось.              — Не вини себя, Тэтэ… Если это не моя вина, то и не твоя тоже, — его нижняя губа дрожит.              — Но…              — Тс-с-с, — Чимин прижал палец к губам старшего, после проводя ладонью по волосам Тэхёна. — Всё хорошо. Теперь всё хорошо. Ты меня спас.       Издав влажный, сдавленный смех, Тэхён качает головой.              — Что ты делаешь, Мими? Это я должен заботиться о тебе. Ты пострадал.              — Это не значит, что я не могу утешить и тебя.              Тэхён поднимает руку и пропускает чужие волосы сквозь пальцы, убирая пряди со лба. Он слегка отстраняется, чтобы получше рассмотреть своего близнеца. Даже если они выглядели по-разному, и оба были по-своему привлекательны, Чимин всё равно был прекраснее. Нежный и красивый. Тэхён чувствует себя немного околдованным этим.              — Завтра у тебя будет убийственная головная боль, — вздыхает он, опускаясь ладонью на лицо Чимина и поглаживая его мягкие щёки. — Если мы ещё хоть раз пойдем на такое, то я буду следить за тем, что ты пьешь. И никаких коротких юбок. Хорошо? — в тусклом освещении он видит, насколько зрачки Чимина всё ещё расширены от воздействия алкоголя. Это чудо, что он до сих пор не заснул. — А теперь спи. Завтра я помогу тебе справиться с похмельем, — он проводит большим пальцем по нижней губе Чимина.              Тот немного сдвигается и открывает рот, из-за чего палец проскальзывает внутрь.              — Упс, — сдержанно смеётся Тэхён, одёргивая руку. — Моя ошибка. Не хотел.              — Не могу уснуть, Тэтэ.              — Почему?              — Потому что… — Чимин надувается, тянется к ладони Тэхёна и снова прижимает к своей щеке. — Хочу поцелуйчик.              Сердце будто останавливается, а рука вздрагивает, словно от ожога. Неужели Мини только что попросил поцеловать его? Внезапно в комнате становится холоднее, будто вся кровь превратилась в лёд. Такая дразнящая, пьяная просьба не должна так влиять на него. Но она влияла, и Тэхён не знал почему. Впрочем, он вскоре пришёл в себя и попытался отмахнуться.              — Ты такой дурашка, Мини, — бормочет он, поглаживая лицо младшего. Отчаянно делает вид, что не смотрит на эти пухлые губы, желая поддаться просьбе. Точно не думает о том, каково это — целовать его. Целовался ли Мини с кем-то раньше? Или ни с кем, с тех пор, как они, будучи младше, обменивались невинными поцелуями? Наклонившись, Тэхён прижался губами к его лбу. — Вот так. Всё, теперь спи.              — Нет! — хнычет Чимин. — Я н-не это имел в виду. Я не усну, пока не получу от тебя поцелуй, — шепчет Чимин, очевидно, всё ещё пьяный и не в себе.              — Какой поцелуй, Чимин-а?              — Такой, — он зажмуривает глаза.              Это едва секундное прикосновение. Поцелуй сладок и краток, простое касание губами. Когда Чимин отстраняется, Тэхён смотрит будто сквозь него.              — Я…              Чимин тихо вздыхает и прижимается к старшему всем телом, наклоняется и снова целует, на этот раз его влажный язык настойчиво проникает в рот Тэхёна.              Это что, сон? Чимин целует его? Несколько мгновений он шокировано смотрит на близнеца, позволяя задать ритм. Но потом приходит в себя и начинает отвечать.              Чимин на вкус… сладкий. Есть горькое послевкусие от алкоголя, но Тэхёна это мало волнует. Он зарывается в волосы Мини и издает тихий довольный вздох. В голове даже не появляется ни одной мысли о том, что это плохо или неправильно, потому это так правильно. Как бы банально ни звучало. Чимин тихонько поскуливает, когда язык Тэхёна проникает в его рот.              Наконец они отстраняются друг от друга, чтобы отдышаться, но на этот раз Чимин смотрит на него по-другому.              — С-спасибо, — заикаясь, произносит он и тут же переворачивается на спину. — Спокойной ночи.              В сердце Тэхёна закрадывается сожаление. Может быть… стоит просто притвориться, что это был обычный поцелуй по пьяни и ничего больше. Стопроцентно ничего больше. Но всё же. Тэхён морщится и скользит ладонями по телу Чимина, обнимая сзади как обычно. Они — просто близнецы, не более.              — Спокойной ночи, Чимин, — тихо шепчет он в ответ, но в груди уже расцветает боль.              

***

             Тэхён в полной заднице.              С той ночи он сам не свой. Как будто кто-то потянул за ниточки, и он просто распутался, и при это лишь он сам может собрать себя снова. Потому что как, блять, он может рассказать кому-то, что причина его помешательства — то, что его поцеловал пьяный брат, а он никак не пытался остановить его.              Он этим наслаждался.              Наслаждался поцелуями своего близнеца, и это отвратительно. И это было не так, как в прошлом, когда они чмокали друг друга, потому что были юны и одиноки.              Стоило просто отпустить ситуацию. Но он не мог. Поэтому провёл остаток ночи, следя за сном Мини и глядя на его губы. И снова поцеловал.              Последние несколько ночей он проводил вне дома. В клубах. С друзьями. Напивался до беспамятства, а потом возвращался по утру, уже после того, как Чимин засыпал.              Сон. Учёба, еда, и так по кругу. Если вдруг он позволяет себе секундочку для размышлений — мысли буквально съедают его.              Сегодняшний день не отличался от предыдущих. Он потух, глаза покраснели, а конечности словно превратились желе. Хосок довёз его до дома и помог подняться до двери, и сейчас он шёл, спотыкаясь на каждом шагу. Чуть не сбил одно из растений Чимина, но вовремя спохватился, и, как идиот, пробормотал цветку тихое извинение.              Но тут его близнец снова приходит на ум, и он на автопилоте идёт в сторону комнаты Чимина.              Даже не осознаёт этого, пока не оказывается внутри и не видит брата, сгорбившегося над столом, напряжённо работающего над заданием.              Чимин даже не поднимает глаз, чтобы посмотреть на него.              — Почему ты до сих пор не в постели? — ворчит Тэхён, уже переходя в режим старшего брата. — Тебе пора спать.              — Я учусь, — дует губы Чимин. — И ты бы знал, почему, если бы не избегал меня. Обычно ты вечно трёшься около меня, но, думаю, мы оба привыкаем к нашим новым взаимоотношениям. В любом случае, из нас двоих я всегда учился лучше.              Нахмурившись, Тэхён растерянно моргнул.              — Трусь около тебя? Это т-ты постоянно ноешь, что я тебя опекаю слишком сильно. И я тоже учусь, если ты не знал, — он очень хочет разозлиться, но запах, витающий в комнате Чимина, слишком сладкий: пахнет корицей и мёдом, как любая чиминова вещь. Его шампунь, гель для душа. Он точно знал, потому что сегодня утром смотрел на эти флаконы, думая о Мини в душе, как какой-то извращенец. Поэтому, не медля, переключил воду на холодную.              Он в полной заднице.              Тэхён не может остановиться, когда начинает надвигаться на Чимина, а затем сжимает его щёки ладонями и смеется. Он поднимает Чимина на ноги и крепко обхватывает руками, так крепко, что тот почти задыхается. Раскачивая их из стороны в сторону, бормочет, прикрыв глаза:       — Прости, Мини. Я так скучаю по тебе. Не могу перестать о тебе думать.              — Ты воняешь травкой, — ворчит Чимин, но всё равно тает в объятьях брата. Было приятно, что старший стал их инициатором. — Раз ты так сильно скучал по мне, так почему избегал всё время?              Тэхён поджал губы. Почему он избегал Мини? Забыл. Помнил только то, что разум говорил держаться подальше, но тело хотело прижаться к Чимину как можно ближе.              Травка в связке с алкоголем на него херово влияли, и утром он пожалеет обо всём. Впрочем, сейчас это волновало меньше всего.              — Не знаю. Старшие братья иногда бывают довольно г-глупыми, — он уткнулся носом в волосы Чимина, продолжая раскачивать их на месте. — Ты не должен пахнуть травкой, хочу, чтобы ты и дальше так пах. Так сладко. Мой милый Мини, — в этот момент, Тэхён действует чисто инстинктивно, осыпая поцелуями макушку близнеца, а затем лоб, нос, лук Купидона.              Тэхён даже не колеблется, когда целует его в губы. Это происходит настолько естественно, будто он не мучился и не загонялся над этим всю неделю. У него во рту мятный привкус после жвачки, которую всунул ему Хосок. Но всё, на чём он может сосредоточиться — это вкус Чимина.              — Мини, Мини, сладкий, — бездумно бормочет он, снова и снова ласково чмокая, и прижимая ближе к себе.              Тэхён тонет в этом — в голове каша. Но его тело и сердце определённо знают, чего хотят. Если бы он был трезв, то заметил и запомнил, что Чимин его не останавливает и даже не называет уродом — как он боялся. Но, к сожалению, он не был трезв.              Часть его всё ещё думает, что это нереально. Боже, травка Юнги чертовски сильная, чтобы дать всё то, о чём он мечтал последние несколько ночей.              Он издаёт низкий удовлетворённый звук, который урчит в горле и, оставив ещё один небрежный чмок на губах, отстраняется.              — Ммх, хорошо. Нам пора спать, малыш, — внезапно на него накатила вся былая усталость. Поэтому, крепко обняв Чимина, он неуклюже ведёт их обоих к кровати, сбивая при этом одну из книг Чимина. — Упси, — хихикает он. — Прости, Мини, я уронил твою книжку, — и в извиняющемся жесте снова осыпает лицо Чимина поцелуями.              Спустя несколько минут, в течение которых Тэхён снимал обувь и пытался стряхнуть с себя куртку, держа при этом хотя бы одну руку вокруг близнеца, они, наконец, каким-то образом завалились на кровать. Именно туда, где они были неделю назад.              Однако на этот раз Тэхён категорически отказывается отпускать Чимина — он наваливается на него всем телом, прижимая к себе.              — Теперь от меня не убежишь, — ухмыляется старший, переплетая их пальцы и удерживая руки по обе стороны от чиминовой головы. Словно в клетке. Его покрасневшие глаза прикованы к лицу напротив, будто он боится, что Чимин внезапно исчезнет.              Чимин поднимает на него взгляд, его щёки такие румяные и мягкие на вид, что сердце Тэхёна сжимается от безудержной любви. Младший на мгновение закрывает глаза, а когда открывает, то даже в таком слабом освещении они словно светятся.              — Я не собирался убегать от тебя.              — Хорошо.              Тэхён снова наклоняется, чтобы прильнуть к губам близнеца, и смеётся, когда они стукаются зубами. После он осыпает быстрыми поцелуями всё лицо Чимина, вызывая его сладкое хихиканье.              — Ладно, ладно, хватит! — смеётся Чимин. — Тебе нужно проспаться, а мне учиться.              Тэхён надувается, глядя на Чимина и просто отвечает:       — Нет.              Он не хотел, чтобы это заканчивалось. Он не мог насытиться Чимином… и Бог знает, когда ему ещё выпадет такой шанс.              Отпустив одно запястье Мини, он опускает освободившуюся руку вниз, раздвигая ноги Чимина, чтобы он мог протиснуться между ними, полутвёрдый член жадно прижимается к промежности младшего. Затем его рука поднимается к груди Чимина, и через свитер он ощущает, что тот не удосужился надеть лифчик.              — Я тебя люблю, — тихо выдыхает он, снова прижимаясь к губам Чимина. На этот раз поцелуй немного агрессивнее, голоднее. Он трётся языком о язык Чимина, пытаясь запомнить его на вкус, в то время как ладонь лапает сиськи, а бёдра вращаются по скрытой одеждой киске. — Скажи в ответ, детка, мне нужно услышать это.              — Тэтэ, — шепчет Чимин, его сердце бешено бьётся. — Нам нужно…              — Скажи это.              Чимин не может вымолвить ни слова от того, что Тэхён непрерывно целует его. Он даже вдохнуть нормально не может — поцелуи такие глубокие и нежные. Он дрожит и хнычет, когда Тэхён начинает двигать бёдрами сильнее. Вопреки себе, он двигается навстречу.              — Я люблю тебя, — наконец признаётся он, грубо прижимаясь губами.              Тэхён улыбается, чувствуя удовлетворение и радость. Пальцами слегка пощипывает сосок Чимина, который твердеет под его пальцами.              Спустя ещё несколько минут поцелуев и игр с телом Чимина, он готов засыпать. Клюнув в губы ещё раз, укладывается на груди младшего.              Проснувшись, он наверняка пожалеет обо всём или забудет. Пока же он довольствуется тем, что прижимается щекой к мягкой груди. Он даже тыкает в неё, издавая тоненькие звуки «буп!» и хихикая после.              Такая игривость в его поведении — редкость. Обычно он серьёзен, задумчив и мрачен, измученный бременем старшего. Но Чимин постоянно проявляет эту его сторону.              — Спокойной ночи, Мини, — мягко вздыхает он, обнимая мальчика. — Люблю тебя.       

***

      Тэхён, как обычно, просыпается первым. Горячим, потным и с помойкой во рту. Стояк неловко прижимается к бедру Чимина, и воспоминания предыдущей ночи лавиной накатывают на него. То, как он ввалился в его комнату, как Чимин обиделся, как Тэхён молча поцеловал его. Как Чимин выглядел под ним: весь такой красивый, с припухшими губами.              Стыд и возбуждение закручиваются узлом в животе, и он осторожно выскальзывает с постели, накрывая Чимина одеялом.              Холодный душ помогает вспомнить остаток ночи во всей ясности. Вплоть до вкуса и мягкости губ младшего. Он получил именно то, в чём отказывал всю последнюю неделю, но какой ценой?              Почти час спустя Тэхён выходит из ванной и плетётся на кухню. Если бы он двигался достаточно быстро, то успел бы позавтракать и переодеться, избегая встречи с братом…              Дверь распахивается.              Когда Чимин входит на кухню, то Тэхён не может не отшатнуться, он даже не может поднять на него взгляд. Ему так стыдно, что он противен самому себе.              — Доброе утро, — приветствует Чимин, разнеженный после сна.              Тэхён хмыкает в ответ, наливая себе кофе и избегая чужого взгляда.              — Хочешь поговорить о случившемся?              — …              — Да ты издеваешься? — шипит Чимин. — Ты решил, что можешь просто влететь ко мне в комнату, целовать, лапать, а потом даже в глаза не смотреть на утро? Какого хера, Тэ?              Когда Чимин начинает злиться на него, то Тэхён начинает в ответ злиться и защищаться.              — Ничего не было, — бросает Тэхён. Кофейная кружка, которую он держал в руке, тревожно трещит от силы его хватки, поэтому он тихо выдыхает и ставит её на стол. — Просто забей. Забудь, что случилось. Я не должен был этого делать.              Стиснув зубы, Тэхён направился в свою комнату за вещами. Сегодня у него не было занятий, так что, скорее всего, придётся попросить Намджуна или ещё кого-то остаться на день, а может, и на ночь. А может, на несколько ночей. До тех пор, пока он не прояснит мысли и не перестанет быть отвратительным и мерзким по отношению к своему близнецу.              — Забить? Почему мы не можем просто поговорить? — Чимин последовал за ним, потому что так было всегда. Как далеко бы ни ушёл Тэхён, Чимин всегда следует за ним. Он хватается за плечо старшего, останавливая. — Тэ, мы…              Тэхён смотрит на него суровым взглядом, от которого любой другой бы заткнулся, но близнец, к его несчастью, практически невосприимчив к его технике крутого парня. Он отстраняет руку Чимина, стараясь не отвлекаться на то, какой мягкой и крошечной она ощущается в собственной ладони.              — О чём тут, блять, говорить? О том, как мы целовались, да? И что потом? Мы поговорим об этом, будто это просто маленькая неприятность?              Он прекрасно понимает, что это не то, о чём они могут просто поговорить. Разговор сделает ситуацию ещё реальнее. Это закрепит ужасные мысли Тэхёна.              Признание этого факта лишь сильнее запутает положение, потому что даже сейчас, во время их ссоры, он всё ещё думает о том, чтобы поцеловать Чимина, чтобы заткнуть его, прижавшись к губам. Отвращение, гноящееся внутри, только усиливается.              Он отворачивается от Чимина, тяжело сглатывая.              — Оставь меня в покое, — и с этими словами, начинает уходить.              Чимин не слушается. Даже когда Тэхён собирает свою сумку, беспорядочно запихивая в неё одежду. Он хватается за руку брата снова и снова, даже когда тот отпихивает, становясь с каждой секундой всё агрессивнее. Мольбы Чимина остаются без внимания.              Тэхён выходит из комнаты и идёт в сторону двери, что побуждает Чимина крепко вцепиться в его руку.              — Пожалуйста, Тэтэ! Не отталкивай меня, мне больно, когда ты так поступаешь. Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты перестал избегать, хочу всё исправить, я твой близнец, я просто хочу понять!..              Инстинктивно, кулак Тэхёна взлетает, почти ударяя Чимина по лицу, но ему удаётся вовремя себя остановить и отпрянуть. Никогда в жизни он не поднимал руку на Чимина, даже когда они были младше. Чимин лупил его за игрушки, или, когда они ссорились, будучи подростками, Чимин кричал ему в лицо и швырялся чем под руку попадётся.              Сейчас он чувствует себя, как загнанный в угол зверь, до безумия напуганный. Он не может вырваться, не может сделать ничего, чтобы выпутаться.              — Мы нихуя не признаем. Я не могу. Мы не можем, — Тэхён даже взглянуть на него не осмеливается. Он стоит, крепко сжимая ручки сумки.              Он никак не мог поговорить с Чимином о том, что произошло, обо всём, что он натворил прошлой ночью — потому что, блять, у него появилось бы искушение повторить это. Он всё время смотрел бы на губы брата, спрашивал, нравится ли ему это. А он не хотел ставить близнеца в такое положение. Он не мог смириться с мыслью, что отравляет сознание Чимина своими развратными мыслями.              Тэхён сдувается, беспомощно смотря на Мини.              — Я… я перестану тебя избегать. После этого вечера. Мне просто нужно пространство, Чимин. Я не могу остаться сейчас. Я… я не знаю, справлюсь ли с этим. Так что, прошу тебя, просто дай мне забыть об этом. Пожалуйста.              Сердце Чимина сжалось. Хоть он и понимал, что Тэхён никогда его не ударит, но тот факт, что он замахнулся — доказывает, насколько сильно всё происходящее разъедает его.              — Хорошо. П-прости меня, — слёзы наворачиваются на глаза, и ему приходится смахнуть их.              Тэхён ненавидит быть причиной слёз Чимина. Он знал, что младший винит себя, даже если в случившемся виноват явно Тэхён. Его сердце болит ещё сильнее от одной лишь мысли о том, что придётся оставить Чимина в таком состоянии. Одного.              И всё же, несмотря на переполох в его голове и сердце, Тэхён не может отступить. Он должен будет загладить свою вину перед Чимином в десятикратном размере после того, как разберётся со своими тараканами. Может быть, придётся водить его за мороженым хотя бы раз десять. Или сцеловать его драгоценные слёзы. Он делает шаг назад, увеличивая между ними расстояние.              — Я вернусь завтра утром, — обещает он, утирая собственные слёзы. Тэхён никогда не мог спокойно спать, находясь слишком далеко от Чимина, но так было нужно. — Если… если что-то случится, позвони мне или кому-нибудь из ребят. Хорошо? С тобой всё будет в порядке. С нами всё будет в порядке, — звучит так, будто он пытается убедить самого себя.              — Хорошо, — Чимин даже не смотрит больше в его сторону.              Тэхён разворачивается, чтобы уйти, прежде чем он успеет передумать.              

***

             Остаток дня Тэхён проводит у Намджуна. Намджун — хороший хён, он не задаёт лишних вопросов, просто встречает с распростёртыми объятиями и предлагает все остатки пиццы и пиво из холодильника.              Но ничего из перечисленного недостаточно, чтобы подбодрить его. И как бы Намджун ни хотел остаться и помочь, пока тот хандрит, у него были свои дела. Так и проходят часы — Тэхён валяется на простынях, пахнущих елью, жалея себя и сожалея, что он такой паршивый близнец.              С наступлением ночи, заснуть становится гораздо труднее. Намджун не очень любит обниматься, и даже позволить Тэхёну спать с ним на одной кровати — уже слишком. Тэхён не хочет переходить чужие границы, поэтому довольствуется обниманием подушки, но этого недостаточно.              Это не Чимин.       Недостатка сна и храпа Джуна становится достаточно, чтобы убедить его в игнорировании любых чувств по отношению к брату. Несмотря на то, как трудно это будет. Он не может находиться вдали от Чимина.              Он предпочёл бы миллион раз рассыпаться на части перед братом, чем быть вдали от него.              Рассвет наступает довольно скоро, и Тэхён уже собирает свои вещи, возвращаясь домой. Он знает, что младший, скорее всего, ещё спит, что придаёт немного больше уверенности.              Он не находит Чимина в его собственной комнате, и на мгновение Тэхён впадает в панику. Но, к своему облегчению, обнаруживает, что Чимин, завернувшись в простыни на кровати Тэхёна, мирно дремлет. Тэхён садится на край кровати и нежно гладит лоб спящего Чимина, любуясь тем, как утренние солнечные лучи подсвечивают его кожу.              Чимин прекрасен, и Тэхён не может позволить себе потерять его. Никогда. Он долго сидит так, просто любуясь красотой Чимина, и ждет, когда тот проснется.              Первый трепет его ресниц заставляет Тэхёна нежно улыбнуться. Он медленно пробуждается ото сна, словно цветок, осторожно раскрывающий свои лепестки под тёплыми лучами солнца. Свет просачивается сквозь занавески и освещает его розоватую кожу.              Тэхён и раньше любил, но в этот момент он чувствует, что создан для любви к Чимину.              Наконец, когда глаза Чимина полностью открываются, первое, что он делает — это смотрит в глаза своему близнецу.       — Ох, — выдыхает он.              — Привет.              — Тэтэ, — Чимин неуклюже садится. Его волосы торчат в разные стороны, и Тэхён еле сдерживает улыбку. — Я скучал по тебе. Не могу уснуть.              — Я тоже.              — Ты вернулся.              Тэхён чувствует, как в горле у него образуется ком при звуке изумленного тона Чимина, как будто его близнец не может поверить, что он действительно вернулся домой.              — Конечно, я ведь сказал тебе, что вернусь на следующее утро, — криво улыбнулся он. — Ещё слишком рано, Чимин… Поспи немного.              Он уговаривает Чимина вернуться в лежачее положение, что не так то уж и сложно сделать, учитывая, каким вялым и податливым был его брат, когда хотел спать. Тэхён не забывает натянуть одеяло и на себя. Но не уходит — в конце концов, он просто хотел потянуть время и ещё немного поглазеть на Чимина.              — Я скучал по тебе, — выдыхает Тэхён, смаргивая слёзы.              Он никогда не осознавал, насколько сильно зависит от Чимина. Как будто забота о Чимине давала ему повод позаботиться и о себе. Чёрт, всего один день разлуки, а Тэхён уже забыл поесть. Ел ли Мини? Чем он занимался весь день? Он почти начал суетиться и беспокоиться, как обычно… но сейчас он слишком… доволен, чтобы испортить момент.              Тэхён возвращается к тому, чем занимался раньше — проводит пальцами по волосам Чимина. Он напевает тихую колыбельную, которую они пели друг другу, когда им снились кошмары. И Тэхён чувствует, как что-то внутри него встает на свои места. Один день — это действительно всё, что ему было нужно, чтобы собраться с мыслями и понять, что Чимин не стоит того, чтобы терять его из-за собственного смятения. Он найдет способ преодолеть всё это.              — Я скучал по тебе больше, — отвечает Чимин, ещё сонным голосом. Его ресницы сомкнулись. — Ммх, Тэ, прекрати. Сейчас опять засну.              — В этом-то и дело, — поддразнивает и ласково улыбается. Но в конце концов он останавливается, потому что нужно, чтобы Чимин полностью проснулся, иначе он не сможет как следует извиниться и всё исправить. Даже если сердце подсказывает ему, что нужно заставить Чимина поспать ещё немного, чтобы продолжать любоваться младшим.              — Ладно, тогда давай вставать. Мы можем поговорить за завтраком, — было такое чувство, что Чимин, пока его не было, питался раменом, который они держали в шкафу, так как готовил всегда Тэхён. Ещё одна причина, по которой они были созависимы друг от друга.              Он оставляет Чимина, в последний раз погладив его по голове.

***

      Примерно полчаса спустя Тэхён и Чимин сидят за обеденным столом. Между ними дымится горячая еда, но почему-то Тэхён уже не чувствует голода.       — Ну, — начал Тэхён, нервно сложив руки на коленях. — Прости меня за то, как я вёл себя всю неделю. И вчера утром, — он немного поморщился от того, насколько напряженной была та разборка, и как близко он был к тому, чтобы причинить боль Чимину. Этому не было оправдания, даже если всё произошло инстинктивно и не преднамеренно. — Надеюсь, с тобой всё было в порядке, пока я отсутствовал.              Чимин был поглощен едой, поэтому ответил не сразу.              — Всё в порядке, я просто… я просто хочу знать, действительно ли мы собираемся поговорить об этом сейчас.              — Да.              — Хорошо, тогда…              Тэхён прикусил нижнюю губу, пытаясь остановить дрожь рук.              — Мне трудно об этом говорить, — признаётся он. Трудно, потому что он не знает, с чего начать. И стоит ли вообще начинать. Начать с похотливых мыслей или с того, что он едва сдерживается, чтобы не перепрыгнуть через стол и снова поцеловать Чимина? Трудно удержать себя от того, чтобы снова не убежать. Но он должен быть выше этого. Он не может снова бросить Чимина одного.              — Всё хорошо, — улыбается Чимин. Всегда такой добрый и понимающий. Тэхён не мог понять, как ему удается быть таким замечательным.              — Я… Я не должен был тебя целовать. Я был под кайфом и ничего не соображал. Не знаю, почему сделал то, что сделал, но это было неправильно. И это полностью моя вина. Ни в коем случае не твоя, — он упёрся взглядом в поверхность стола, не в силах установить зрительный контакт. — Я знаю, ты, наверное, думаешь, что это отвратительно, и я обещаю, что подобного больше не повторится. Я просто хочу, чтобы мы вернулись к нормальной жизни, вот и всё. Я разобрался в себе, и уверен, что больше не сделаю ничего такого отвратительного.              С другого конца стола Чимин как будто сдувается. Его брови нахмурились, а губы скривились так, как происходит всякий раз, когда он пытается сдержать себя, чтобы не высказать что-то.              — Я-я… Я серьёзно… Ох, — он натянуто смеется. — Хорошо. Всё в порядке. Мне жаль. Мы можем вернуться к нормальной жизни.              Тэхён сразу же замечает перемену в поведении Чимина.              — Ты не должен ни за что извиняться, — настаивает он. — Но мы можем просто оставить всё позади и вернуться к тому, что было, ага? — он понятия не имеет, насколько нормальными они могут стать, но попробовать стоит.              — Да, — шепчет Чимин.              И с последней напряжённой улыбкой, накладывает себе еду в тарелку, начиная есть.              

***

             Учёба отвлекает в достаточной мере. Легче вернуться к нормальной жизни, когда они оба отвлечены другими неотложными делами.              Первые несколько ночей проходят неловко: Тэхён предпочитает спать в своей комнате, чтобы не проснуться с очередным стояком. Но вскоре способность держаться подальше от Чимина иссякает, и он обнаруживает, что пробирается в кровать своего близнеца и засыпает, прижавшись к груди Чимина.              Он не совсем уверен, как к этому относится Чимин, но может сказать, что его близнец немного… изменился. Но он слишком боится спрашивать об этом. Поэтому остается только терпеливо ждать и заботиться о младшем, впрочем, как и всегда.              Где-то в середине семестра Тэхён устаёт от того, что так много внимания уделяет учёбе. Он и остальные ребята организовывают небольшую вечеринку, чтобы выпустить пар, по канону с травкой и выпивкой. Он не долго решался пригласить с собой Чимина, но его близнец нуждался в небольшом отдыхе так же, как и он сам.              На этот раз было проще позволить Чимину носить то, что тот хотел, поскольку понимал, что парням можно доверять и что они не будут глазеть на его близнеца. А если и будут, то им в лицо прилетит кулак Тэхёна. Всё просто.              На этот раз встреча состоялась у Сокджина и Юнги, так как у них была самая хорошая квартира и они готовили самую вкусную еду. Тэхён принес напитки и несколько граммов травки.              Чимин одолжил у Тэхёна один из его больших свитеров. Он практически утопает в ткани, но никто из них ничего об этом не говорит. Так обычно и происходило в последние дни.              Когда они едут в квартиру, Тэхён начинает устанавливать свои обычные правила, снова переходя в режим Ответственного Старшего Брата.              — Там будет алкоголь, и на этот раз я хочу, чтобы ты был осторожнее. Ничего опасного, но я всё же хочу, чтобы ты не чувствовал себя дерьмово на утро. К тому же, будет травка, но не кури, если не хочешь. Не поддавайся давлению. Если кто-то будет заставлять — скажи мне и я их отпизжу, — во время своего монолога он подсознательно кладёт руку на бедро Чимина. Даже не замечает этого, поскольку часто делал так раньше.              Отпечаток на бедре будто пылает огнём, но Чимин не произносит ни слова.              — Хорошо, Тэтэ. Они твои друзья, и если ты им доверяешь, то и я буду, окей? Но я знаю, что ты всё время будешь рядом и защитишь меня, в случае чего.              Тэхён почувствовал облегчение от того, что Чимин не настаивал на том, чтобы остаться одному. Не то чтобы это было опасно, но он чувствовал себя лучше, зная, что Чимин рядом. Что-то в том, что от младшего исходил его запах, а также наличие тэхёновской толстовки, заставляло его чувствовать что-то новое. Но он старается не зацикливаться на этом.              Познакомив Чимина с остальными парнями, он потянул близнеца сесть с ними на пол в гостиной, образовав небольшой круг около журнального столика.              На столике было всё: выпивка, еда и даже один из бонгов Чонгука. Тэхён сделал несколько затяжек, достаточных, чтобы его расслабило и отпустило, но не слишком сильно. В конце концов, он хотел быть вменяемым, чтобы доехать до дома.              Под кайфом он стал немного более прилипчивым, хотя и пытался с этим бороться. Полчаса спустя он обнаружил, что притягивает к себе Чимина, зарывается лицом в его волосы и вдыхает его запах.              — Ты хорошо пахнешь, — бормочет он, прижимаясь щекой к макушке Чимина и закрывая глаза. — Ты пахнешь как я. И медом, — руки хватаются за подол толстовки и пробираются под неё, проводя по коже. Для него это просто тактильная привязанность, но для остальных это выглядит… немного странно.              Юнги — самый смелый из всех, поэтому он говорит первым:       — Вы с Тэхёном очень близки, да, Чимин?              Остальные поворачиваются и смотрят на близнецов. Намджун и Сокджин выглядят немного неловко, а Чонгук просто громко выдыхает и делает ещё одну тяжку. Хосок, кажется, делает полароидный снимок с выключенной вспышкой, непонятно.              — Я-я… эм… — заикаясь, застенчиво смеется Чимин. Он вздрагивает от ощущения рук Тэхёна на своей коже, от их пристальных взглядов. — Мы близки, мгм! Но я думаю, что он просто б-более ласков, чем обычно. Разве он не всегда такой, когда под кайфом?              — Ага. Правда, Чонгук? — слабо улыбается Сокджин.              — Что? — Чонгук смотрит вверх, как будто он не заглядывал через плечо Хосока, чтобы увидеть полароид. — О. Да. Забей.              Тэхён немного дуется, не обращая внимания на то, как все смотрят на них. Просто позволяет своим рукам зарыться в ткань толстовки и продолжает обнюхивать Чимина, как будто он какой-то пробник духов.              — Вы уже знаете, как сильно я люблю Чимина, — вздыхает он, крепко обнимая близнеца и безмятежно улыбаясь.              Он накурился не так уж и сильно, но достаточно, чтобы не заботиться о чужом мнении. К тому же, они знакомы так давно, что даже если бы ребята узнали, что между ними произошло… точно бы не осудили. Может, чуть-чуть.              — Точно, но… Я обычно не обнимаю своих донсэнов вот так, сечёшь? — пытается донести Намджун.              — Вы, ребята, просто завидуете, потому что ваши братья и сёстры ненавидят вас, — смеётся Тэхён. Он отпускает Чимина, но оставляет сидеть на своих коленях и тянется к бонгу, чтобы сделать ещё тягу. — Джин-хён — макнэ в их семье, так что он должен знать, каково это, когда тебя постоянно опекают.              — Конечно, понимаю. Но ведь Чимин не младше тебя. Он твой близнец, а не младшенький, — усмехается Сокджин.              — Если что, Чимин на час младше, — ответил Тэхён, выпустив в воздух несколько колец. — И он такой маленький.              Остальные не выглядят слишком убеждёнными, но Хосок быстро меняет тему, заговорив о школе. Тэхён снова уходит в себя, уткнувшись в макушку Чимина и удовлетворённо мурлыча себе под нос.              Парни, видимо, привыкли к их близости. Поскольку у них не было близнецов, то их связь им казалась чем-то непонятным. Но Тэхёна и не волновало, поймут ли они. В конце концов, он слишком занят, обнимая своего брата. Ощущал маленькое прижимающееся тело и наслаждался его присутствием. Он точно не сможет выжить без таких объятий Чимина.              Настало время расходиться по домам, и другие настаивали, чтобы близнецы остались у них, однако Тэхён уже достаточно протрезвел, чтобы вернуться к себе.              К тому же, ему не очень-то хотелось делить комнату с кем-то другим. И не хотел, чтобы Чимин спал с ними в одной комнате. Поэтому он забрал Чимина и попрощался со всеми, пообещав вскоре договориться о новой встрече.              Во время поездки до дома Тэхён чувствует себя счастливее и живее. Весь стресс словно растворился в воздухе.              По какой-то причине он думает, что Чимин пьян, потому что видел, как близнец сделал несколько глотков из красного стаканчика, поэтому он старается и тащит Чимина наверх, ведь он хороший брат.              Они оба несколько раз случайно спотыкаются на лестнице, хихикают и смеются слишком громко, когда их конечности неуклюже запутываются друг в друге. Но в конце концов они добираются до комнаты Чимина, и Тэхён начинает процедуру укладывания младшего в постель.              Тэхён подтягивает одеяло к груди Чимина и ласково улыбается ему. Действие травки начинает потихоньку ослабевать.              — Тебе сегодня было весело? — спрашивает он, нежно проводя пальцами по волосам Чимина.       — Да! — улыбается Чимин. — Хотя… Возможно, такие близкие братья, как мы, немного более редки, чем мы думали. Я не думал, что им будет неприятно смотреть, как мы обнимаемся, честно говоря.              Тэхён внутренне поморщился. Возможно, это было редким явлением. А может, большинство братьев и сестер были нормальными и не думали о поцелуях так часто, как Тэхён.              Было трудно подавить это желание, но теперь он снова думает об этом, к сожалению.              — Не обращай на них внимания. Они наименее осуждающие люди из всех, кого я знаю. Думаю, они были немного удивлены, но они уже знают, как сильно я о тебе забочусь, — Тэхён продолжает водить пальцами по волосам Чимина, закручивая мягкие локоны.              Взглянув на часы у кровати Чимина, он понимает, что уже половина второго ночи.              — Пора спать, малыш. Надеюсь, ты не слишком много выпил, иначе похмелье превратит завтрашний день в ад, — он ещё раз похлопал Чимина по плечу, прежде чем отстранился. Вероятно, сегодня ему придется спать в своей комнате. — Ладно. Я пойду спать. Спокойной ночи, — говорит Тэхён, вставая.              — Подожди! — хнычет Чимин, хватаясь за руку Тэхёна. — Я хочу поцелуй, — скулит он, подвыпивший и нуждающийся. Он тянет руку Тэхёна к своей щеке, уютно прижимаясь к ней. — Пожалуйста, Тэтэ.              Какая-то неназванная эмоция охватывает Тэхёна, и ему кажется, что он не может дышать. Он смотрит на Чимина, сердце бьется в груди так быстро, что кажется, будто оно вот-вот взорвется. Две мысли проносятся в его мозгу. Первая — «Какого хрена», а вторая — куча слов, которые он едва мог разобрать, но о которых кричало его сердце.              Что-то вроде «О, Боже, Боже, он тоже хочет меня? Он любит меня так? Он хочет, чтобы я поцеловал его, а я думаю о его губах каждую чёртову ночь, и не знаю, как как отказать, Боже, я хочу его так сильно, я люблю его так сильно, я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя».              Но затем его рассудок возвращается, и все эти мысли отправляются обратно в сундук, в который он их запечатал.              — Ну к-конечно, — смущенно смеется Тэхён. Чимин, определённо, не имел в виду ничего подобного. Он не на шутку перепугался. Просто это было слишком похоже на то, что произошло несколько месяцев ранее.       Он слегка наклоняется, чтобы поцеловать лоб Чимина, всё ещё пытаясь успокоить своё бешеное сердце.              — Ну вот, теперь ты счастлив? — дразнится Тэхён.              — Не-е-ет, — Чимин с силой дёргает брата, чем застаёт врасплох, и тот падает прямо на младшего.              — Чимин!..              Чимин обхватывает ладонями его щёки и целует; губы всё ещё приторно-сладкие от виноградного соджу.              Волны шока проходятся по всему телу. Почему Чимин целует его? Неужели он снова напился? Язык Чимина проходится по его языку, и Боже, как же это хорошо. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Возможно, он всё ещё в трипе. Но нет, всё было очень даже реально.              Чимин правда, действительно целовал его.              Тэхён в ужасе отстраняется и сползает с кровати, шлёпаясь на задницу.              — Пиздец, — он пытается отдышаться, всё ещё ощущая влажность на губах, и не может удержаться от того, чтобы не слизать остатки слюны. — Окей, — он растерянно смеётся, не в силах посмотреть Чимину в глаза. — Видимо, ты немного перебрал, малыш. П-поговорим завтра, хорошо? — он поднимается, его ноги всё ещё дрожат, когда он снова пытается уложить Чимина.              Этот поцелуй повлиял на него слишком сильно. Он уже чувствует, как твердеет в штанах. С этим придётся разобраться чуть позже.              — Я… — запинается Чимин.              Он снова тянет Тэхёна на кровать, садясь рядом.              — Я выпил всего несколько рюмок, Тэтэ. Я не… напился. Я хочу этого. Всё хорошо. Если ты не хочешь меня, то можешь сказать прямо, — выдыхает он, чмокая близнеца в губы. — Хочу тебя. Пожалуйста, останься.       Тэхён так напряжён, что практически слышит, как кровь пульсирует в ушах. Всё это так странно. Почему Чимин притянул его к себе, почему сказал, что всё хорошо, почему целует? Он точно не мог вытворить такого в трезвом сознании, но… Тэхён не видел, чтобы тот много пил. Так что всё это значит?              Издав тихое, побеждённое хныканье, он прижимается к губам Чимина. Тело и инстинкты взяли верх, и он растворяется в прикосновениях младшего. Придвигается ближе, чтобы как следует прочувствовать эти мягкие губы. Прикрыв веки, он издал смущённый звук прямо в губы Чимина, слишком потрясённый происходящим.              — Мини, — не успев осознать свои действия, отстраняется, проскальзывает под одеяло и притягивает Чимина к себе на колени, возобновляя жаркий поцелуй. Это неправильно, так неправильно, он должен отстраниться, но не может. Не может отстраниться, когда Чимин сам просит остаться.              — Что мы творим, — выдыхает Тэхён, пробираясь руками под толстовку брата и ощупывая мягкую, гладкую спину. Сердце по-прежнему безумно колотится, но уже по другим причинам. Он больше не боится, он… чёрт… Тэхён снова целует Чимина, чтобы отвлечься от давящих мыслей. И когда он отстраняется, пытаясь отдышаться, логика временно возвращается. — Я сплю? — он задыхается, слегка вздрагивая, когда его нос касается носа близнеца.              — Не спишь, не спишь, — скулит Чимин, целуя более отчаянно и более неистово. — Выключи мозг, Тэтэ. Просто поцелуй ещё раз, прикоснись ко мне, прикоснись… — стонет он, прижимаясь влажными губами к губам Тэхёна.              Тэхён открыл рот, чтобы возразить, но все мысли улетучились, когда Чимин снова поцеловал.              Это блядское безумие. Он осознаёт, что надо прекращать это, но тело всё равно поддаётся. Он издает ещё больше тихих звуков, когда Чимин целует сильнее. Доходит до того, что впивается зубами в нижнюю губу Чимина и всасывает в рот, пока она не опухает. Затем его руки поднимаются по бедрам Чимина, потом ещё выше, пока не добирается до грудей своего близнеца. Он жадно берет их в ладони, перебирает пальцами маленькие соски, которые твердеют под его прикосновениями.              Затем логика снова врезается в него, и он отстраняется в тревоге, руки дрожат.              — Мы не должны, не должны, — бормочет Тэхён, пытаясь проморгаться сквозь дымку похоти, которая так и норовит затянуть его снова. Даже при тусклом освещении он видит набухшие и блестящие от слюны губы Чимина, его красивые глаза. Чимин, сидящий у него на коленях, — единственное, что удерживает его на месте, не давая ему выскочить из этой комнаты. — Мини, мы не должны этого делать… ты знаешь, что не должны, — он пытается заглянуть в глаза Чимину, чтобы показать ему, что он серьезен, но не может удержаться от того, чтобы перевести взгляд к его губам. Мягким, сочным губам.              — Успокойся. Я хочу тебя, хочу тебя так, блять, сильно, Тэ. Хочу тебя. А ты меня. Тэхён. Я буду очень зол, е-если ты оставишь меня вот так.              Сердце Тэхёна сжимается от этого грубого тона. Говорить так — подло, зная, что Тэхён неравнодушен и готов отдать ему весь мир, если бы была такая возможность.              Эти нежные мысли лопаются, как мыльный пузырь, когда Чимин вытряхивается из шорт, обнажая трусики. Рука чешется от желания засунуть туда пальцы и почувствовать его мягкость. Единственное место, которое делало их совершенно непохожими.              Им не стоит об этом кому-то говорить… но всё же. Сама мысль об этом, табу этой ситуации, делает её неправильной. Они — близнецы.              — Мини, — предостерегающе говорит он, наблюдая расширенными глазами за тем, как Чимин начинает тянуть за шнурок спортивок Тэхёна. Он замирает, но инстинкт быть хорошим и ответственным братом берет верх над его вожделением и нерешительностью. Подняв руку, он хватает запястье Чимина и отрывает от штанов. — Прекрати, — шипит он, на этот раз чуть более решительно. — Тебе нужно как следует подумать об этом… Это неправильно.              — Я подумал! — почти рыдает Чимин. Он успешно ослабляет шнурок и тянет резинку вниз ровно настолько, чтобы она зацепилась под яйцами Тэхёна, и усаживается своей скрытой под трусиками пиздой прямо на выпуклость в его боксерах. — Блять, пожалуйста, Тэ.              Тэхён сдавленно стонет, когда Чимин прижимается к нему. На мгновение похоть берет верх, и он толкается бёдрами, вскидывая руки, чтобы схватить мягкую, плюшевую задницу своего близнеца и притянуть ближе.              — Бля, бля, бля, — задыхается он. Дышать становится ещё труднее, когда Чимин снимает толстовку, обнажая свою молочную кожу. Изгибы его груди. Тэхён хочет впиться в неё зубами и наоставлять там синяков.              Но он не может.              — Прекрати, — Тэхён начинает отстраняться, надавливая руками на бедра Чимина, чтобы снять его с себя. — Ты просто… ты просто одинок, я могу дать тебе любовь, но я не могу дать тебе это! Это, пиздец… мы не можем, — Боже, он так измучен этими неоднозначными позывами сердца. Его мораль говорит, что он не должен, но его тело говорит, что должен, особенно когда Чимин так чертовски хочет раздвинуть для него свои красивые ножки.              Чимин приподнимает бёдра, чтобы снять трусики, а затем снова опускается на колени Тэхёна, как будто это его законное место. Он разводит колени, как шлюха, ладонь опускается вниз, чтобы раскрыть себя. Пальцы окунаются в склизкие выделения. Его клитор пульсирует под взглядом Тэхёна.              — Ты нужен мне здесь, — выдыхает он. — Пожалуйста.              Задушенный звук вырывается из горла Тэхёна при виде киски Чимина. Она такая чертовски красивая, лучше, чем всё, что он мог себе представить. И… это практически лишает Тэхёна последних клочков здравомыслия. Расстегнутые треники дают некоторую свободу для его твердеющего члена, но этого недостаточно. Похоть одолевает его, и он вытаскивает член, не отрывая глаз от блестящей пизды Чимина.              — Бля, иди сюда, — не дожидаясь ответа, он практически затаскивает Чимина к себе на колени, делая это так, что пизда Чимина прижимается к его члену, покрывая смазкой. Другой рукой он обхватывает талию своего близнеца так крепко, что завтра там точно останутся синяки в виде отпечатков.              — Тэтэ, аххх!!!              Зрачки Тэхёна расширены, сердце колотится в груди. Он в секунде от того, чтобы насадить своего близнеца на хуй и трахать его до потери сознания, но заботливая и ответственная часть его личности все ещё преобладает, заставляя быть осторожным и не причинять брату боль.              — Ты… — задыхается он. — Ты действительно хочешь этого, Мини? — он говорит это, глядя на то, как с толстых половых губок текут соки прямо на ткань его штанов.              — Господи. Да… да… — Чимин стискивает зубы и хватается за твердеющий член Тэхёна. Он поднимается на колени и прижимает головку к своему маленькому тугому отверстию. Влажность помогает медленно погружаться в его глубины.              Обратного пути нет.              Тэхён разрушен. Он абсолютно разрушен. Ни одна другая связь не сможет его удовлетворить. В Чимине пиздец как хорошо, так тепло и влажно.              Он чувствует, как потеют его ладони, лежащие на бедрах Чимина и поддерживающие его. И только потом он с ужасом осознает, что Чимин совершенно голый, а Тэхён даже не удосужился снять с себя рубашку или треники. Чимин обнажился перед Тэхёном, полностью доверяя ему.              Мысль об этом заставляет Тэхёна дрожать. Потому что, чёрт возьми, Чимин так доверял ему, так хотел его, что практически по собственной воле опустился прямо на его член.              — Детка, детка, — выдыхает Тэхён, пытаясь заставить Чимина прекратить движение хоть на мгновение. — Боже, блять, просто… дай мне секунду. В тебе так хорошо, — стонет он, зарываясь лицом в шею Чимина. Он издаёт тихие, но тяжелые вздохи и проводит рукой по челюсти Чимина, затем снова по мягким губам. Голова у него затуманена, как будто он под кайфом… Но никакой наркотик не сможет повторить это ощущение. Утром будет ненавидеть себя за это. Но сейчас он слишком далеко зашел, может быть, даже слишком влюблен, чтобы думать о возможных последствиях.              Чимин качает головой. Он начинает крутить бедрами на члене Тэхёна, будто используя игрушку. Тэхён видит, как почти каждый сантиметр его кожи приобретает румянец, словно он наконец-то достиг своего совершенства. Здесь, сидя на члене своего близнеца, они соединились в таком месте, в котором никогда не должны быть кровные родственники.              Но, правда в том, что он был создан для того, чтобы любить Тэхёна.              Тэхен издает смущающе громкую икоту, когда Чимин подпрыгивает на его члене. Как будто его близнец хотел увидеть, как он развалится на части. Как будто он точно знал, как сильно Тэхён хочет этого.              Даже если Тэхён был старшим, Чимин был единственным, кто по-настоящему контролировал ситуацию сегодня. Тэхён не мог сделать ничего, кроме как следовать желаниям своего близнеца, как он всегда и делал. Возможно, все эти годы, когда Чимин получал всё, чего хотел, абсолютно испортили его, и теперь, когда Чимин хотел его, всё, что он мог сделать — это искренне предложить себя.              Любовь к близнецу поглотила всё его сердце и душу. И вместо мягкого, светящегося света, которым был Чимин, он обнаружил, что внутри него расцветает тьма.              Они близнецы.              Две стороны одной медали.              — Люблю тебя, люблю тебя, — бормочет Чимин. — Т-ты любишь меня, Тэ? Мою тугую м-маленькую киску, уф, блять!              — Я люблю тебя, люблю её, — стонет Тэхён. Чимин настолько мокрый, что движение невыносимо скользкое и тугое, и не помогает то, что он чувствует, как головка его члена целует отверстие шейки матки Чимина каждый раз, когда его близнец толкает свои бёдра вниз. — Если ты… ты не замедлишься, я кончу слишком быстро, — предупреждает он. — Н-не хочу пока кончать. Хочу почувствовать тебя, — он эффективно захватывает бёдра Чимина, пока они не перестают двигаться, заглушая любые протесты своего близнеца жарким поцелуем.              — Ты такой охуенно большой, Тэ… — стонет Чимин.              — Блять, — Тэхён не смог сдержать ругательств и позволил им вырваться из его рта. Это было просто чертовски подавляюще. Все в этой ситуации. Особенно то, как быстро они перешли от простого братского общения к этому. Трахать друг друга, целовать друг друга, как любовники.              Возможно, со стороны это и не выглядело бы странно, тем более что они не слишком похожи друг на друга… но Тэхён знал, что это неправильно. Даже если Чимин был меньше, мягче в тех местах, где у Тэхёна были упругие, крепкие мышцы, даже если Чимин был более нежным в тех местах, где Тэхён был закалён, ведь он провёл так много своей жизни, будучи родителем, которого у них с Чимином никогда не было. Часть их самих всегда была бы друг в друге.              И вот теперь он был здесь, с членом внутри человека, которого он всегда клялся защищать.              После нескольких минут поцелуев с младшим он, наконец, почувствовал, что его возбуждение спало настолько, что он может возобновить движение, не боясь, что его член выстрелит спермой. Он осторожно обхватывает бёдра Чимина и садится прямо, впитывая тепло другого тела.              Он чувствует, какой Чимин чертовски маленький — это сводит его с ума. Если бы он был в лучшем состоянии духа, то включил бы свет, чтобы увидеть, как эта пизда растягивается вокруг него, заглатывая целиком.              Они продолжают двигаться в одном ритме. Член Тэхёна настолько велик, что Чимину трудно выдерживать темп, но он делает это из чистой похоти и решимости. Тэхён хвалит его каждую секунду, руки перебирают мягкость его ляжек и попки.              Наконец, спустя почти полчаса, в течение которых не было слышно ничего, кроме влажных звуков их занятий любовью, Чимин вздрагивает.              — Я… я сейчас кончу…              Тэхён в этот момент полностью потерял рассудок, он даже еле слышит, когда Чимин говорит, что вот-вот кончит. Некоторое время он был на грани, едва держась за здравомыслие. Но теперь, когда он думает об этом, то знает, что хочет кончить внутрь Чимина. Хочет заполнить его, хочет, чтобы он принял всё, что старший может дать.              Он знает, что Чимин захочет этого — так же, как хотел он.              — Собираешься кончить на мой член? — он немного отводит голову, чтобы посмотреть на своего близнеца. Он думает, что всё ещё может быть сном. В таком виде Чимин выглядит ещё красивее.              Всё происходит синхронно. Тэхён начинает входить в пизду Чимина более сильными и грубыми толчками, доводя их обоих до оргазма. Его голова опускается вниз, чтобы пососать твердый сосок Чимина, перекатывая его между зубами, наслаждаясь тем, как он упруго прижимается к его языку. Это было всё, о чем он когда-либо мечтал. Чёрт, если бы у него был выбор, он бы заставил Чимина остаться здесь навсегда.              Если бы Тэхён не был в жопе с самого начала, это бы решило его судьбу. Ощущение того, как Чимин кончает рядом с ним.              Это чудесно, правда. Как его киска пульсирует вокруг члена Тэхёна, как он начинает издавать эти переполняющие звуки, как его пизда раскрывается и становится намного мягче и влажнее, практически высасывая его член по яйца. С этого момента Тэхён просто выпадает. Рассудок помахал ручкой и смылся. Он даже не может опомниться, чтобы выйти, и, несмотря на все возможные последствия, в итоге кончает внутрь.              Он агрессивен в том, как толкает бедра Чимина ещё ниже, как будто он полон решимости залить всё до единой капли в его утробу. Развратно думать о том, чтобы обрюхатить его, но, черт возьми, вся эта ситуация и так была сплошным пиздецом.              Оргазм определенно не насыщает Тэхёна, и он не приносит никакой ясности, чтобы прорваться сквозь его похоть. Он отталкивает Чимина, чтобы его близнец мог лечь на кровать, а Тэхён — получить доступ к его телу. С некоторым трудом он снимает с себя штаны и нижнее белье, затем стягивает через голову рубашку, жаждая ощутить каждый сантиметр кожи Чимина на своей.              — Теперь ты весь мой, — говорит Тэхён. Его разум слишком затуманен, чтобы осознать последствия его слов. Руки поднимаются к сиськам Чимина, и он уже снова двигает полутвердым членом внутри своего близнеца, не заботясь о том, слишком ли он чувствителен, чтобы снова войти в него. — Ты принадлежишь мне.              

***

             На утро понимание произошедшего не обрушилось на Тэхёна, как в прошлый раз.              Проснувшись, он сразу же приходит в себя. Сначала в голове всплывает лишь мягкость чьих-то губ и эйфория от близости. Но как только в памяти возникает слабый отголосок мёда, и он осознаёт, что находится в комнате Чимина, то лавина снова накрывает его с головой. То, что он полностью голый, тоже не особо помогает.              Тяжесть медленно оседает внутри. Но больше он не чувствует страха, лишь… беспокойство о том, что может произойти. Может, немного сожаления, немного грусти. Но в конечном итоге он знает, что ничего не получится вернуть.              Когда Чимин входит в комнату, укутанный полотенцем и с мокрыми волосами, в животе у Тэхёна порхают бабочки. Он выглядит мило, в прочем, как и всегда. Особенно, когда натягивает на тело футболку Тэхёна, вместо того чтобы взять свою.              И мизерная доля сожаления, которую он чувствовал вначале, исчезает, и больше её и в помине нет. Тэхён откидывает одеяло и смотрит прямо на Чимина.              — Иди сюда, — тихо вздыхает он, слегка приподнимая руки, словно приглашая в объятья. — Не смотри на меня так. Мы можем поговорить об этом сейчас или потом. В зависимости от того, как ты захочешь.              Чимин прикусывает губу, но все равно опускается в объятия Тэхёна. Как кошка, он трется щекой о щеку Тэхёна, нуждаясь в ласке.              — Мы должны поговорить об этом сейчас, — пробормотал он.              — Хорошо. Давай поговорим.              — … Я… очевидно, это было неправильно. Ты вошёл в меня. Мне пришлось перейти к «плану Б». Но. Я сказал, что тоже этого хочу. В моей голове такой рой мыслей. Это… копилось месяцами. Не знаю, что делать теперь, но… — он смущённо шепчет. — Мои чувства не изменились с тех пор. Клянусь. Я всё ещё хочу тебя. Но я знаю, что это рискованно, поэтому часть меня всё ещё думает, что стоит прекратить всё. У нас был секс, и… мы выпустили желания наружу. Мы всё ещё можем остановиться, если это то, что стоит делать.              Тэхён почти не слушает, что говорит Чимин. Он вспоминает события прошлой ночи, анализирует свои действия, чтобы понять, не ошибся ли он где-то. Но чем больше он думает об этом, тем больше понимает, что… Чимин действительно хотел этого.              Именно Чимин тянул его, подталкивал к согласию, настаивал, даже когда Тэхён пытался отпереться и поступить правильно. Теперь Чимин хочет всё вернуть. Что всё это значит?              Он ласково гладит спину младшего, как он делает всегда, пытаясь утешить. Его мысли несутся в голове с невероятной скоростью.              — Прости, что кончил в тебя, — полусонно бормочет он. Почему-то не чувствуя себя слишком… обеспокоенным этой частью.              Сейчас у него в голове есть два варианта исхода. Один из них — забыть, что произошло, и вернуться к тому, чем они были раньше… Или продолжать… что бы это ни было. Было до боли очевидно, что это уже не одностороннее чувство, не то, о котором Тэхён думал вначале. Но сначала ему нужно было убедиться.              Его рука опускается к бёдрам Чимина, задевая ткань футболки.              — Ты уверен, что это неправильно, Чимин? — мягко спрашивает Тэхён. Он прижимается щекой к макушке Чимина, вдыхая его сладкий, медовый аромат. Удивительно, но тяжесть в груди исчезает по мере того, как он думает об этом. Если Чимин хочет вернуть его, то зачем сопротивляться?              — Так и есть! — резко воскликнул Чимин. Несмотря на то, что, судя по всему, он хорошо уже всё обдумал, видимо, какая-то его часть всё ещё не может понять до конца — что правильно, а что нет. Он ещё не перешёл точку невозврата, как Тэхён. — Мы… мы не можем заниматься таким регулярно, Тэтэ. Серьёзно. Это опасно.              — Мхм, — Тэхён издал тихий звук согласия. Забавно, что теперь они как будто поменялись местами: Чимин был тем, кто не так воспринял то, что они сделали, в то время как Тэхёна это совершенно не беспокоило.              Он просто знал, чего хочет, и теперь, когда он это получил, то никак не мог вернуться к истокам. Тем более, Чимин был в пределах досягаемости, прижатый к нему, словно он не сидел на члене своего близнеца и не скакал на нем, пока тот не кончил. Пальцы Тэхёна осторожно приподнимают ткань, затем пробираются под неё и ласкают мягкую кожу бёдер близнеца так же, как он делал это прошлой ночью.              — Если это так неправильно, зачем ты вообще это сделал?              Он чувствует, как возбуждение начинает бурлить в животе. Теперь, когда унижение и страх остались позади, он мог по-настоящему насладиться этим: своим чистым желанием к брату, не заботясь о прочем дерьме. Потому что никто, нахуй, не должен был знать об этом, кроме них. Чимин хотел этого, даже если пытался отрицать.              Тэхён осторожно поворачивает голову и целует лоб Чимина.       — Не похоже, что ты думал, что всё так плохо, даже когда я пытался спасовать, — он начинает незаметно перекладывать вину на Чимина, прижимая его к себе чуть крепче, чтобы убедиться, что тот не сможет вырваться. — Неужели ты так быстро передумал после того, как наконец наполнился, милый?              Чимин ненадолго отстраняется, чтобы посмотреть на Тэхёна в недоумении, но очевидно, что слова как-то влияют. Его взгляд становится немного стеклянным, щёки краснеют.              — Я знаю, что сделал это, но... но мы должны подумать…              Тэхён качает головой и снова легко притягивает Чимина к себе. На этот раз его руки более упрямые: одна пробирается под трусики и властно ощупывает его задницу, а другая крепко сжимает шею и заставляет смотреть ему в глаза.              — Милый, ты не мог передумать так быстро, — вздыхает он, слегка наклоняясь, чтобы ласково потереть их носы друг о друга.              Своим прикосновением он дал понять, что Чимин никуда не уйдет, пока не поймет и не сдастся. Тэхён устал от этих игр, от необходимости подавлять свои желания ради них, когда было и так ясно, что Чимин хочет его. Даже если логика говорила ему «нет». Чимин сломал барьер, умоляя Тэхёна трахнуть его прошлой ночью, и теперь они прошли точку невозврата.              — Я… если речь идет о сексе, — хнычет Чимин. — Ты мог бы трахнуть Чонгука или ещё кого-нибудь!.. Ммм, Тэтэ, пожалуйста, н-не трогай меня там…              — Я не хочу ни Чонгука, ни кого-либо ещё, — если честно, мысль о том, чтобы выебать кого-то, вызывает у Тэхёна отвращение. Кроме того, не было никого, кто был бы так же хорош, как Чимин. — Я хочу тебя, тебя, тебя. Почему ты не можешь этого принять? — с этими словами рука на заднице Чимина поднимается вверх, крепко сжимая сиську поверх рубашки. Внутри Тэхёна разгорался плотский, тёмный голод, который так и просился наружу.              Чимин дрожит в его руках, не говоря ни слова от возбуждения, бурлящего в его венах. Это было неправильно. Он хотел этого.              Теперь легко заставить его мозг отключиться, всего несколькими влажными поцелуями, тянущимися вдоль челюсти.              Ему доставляло удовольствие, когда Чимин так раскрывался. Если бы это случилось месяц назад, возможно, Тэхён согласился бы притвориться, что всего этого никогда не было, не делать это регулярным… Но сейчас всё было иначе, и Тэхён был уже далеко не в том состоянии. Ему похуй, что хорошо, а что нет.              Чимин полностью поглотил его ещё до того, как он это осознал.              Тэхён немного подвинулся и снова уложил Чимина на кровать, одеяло соскользнуло с его колен, оставив полностью обнаженным.              — На тебе слишком много одежды, — ворчит он, отстраняясь от рта Чимина. Его руки быстро задирают футболку младшего, открывая все расцветающие синяки на его титьках. Тэхён даже не мог вспомнить, как он их поставил, слишком глубоко погрузившись в омут похоти. Наклонившись, он нежно поцеловал мягкую кожу, провёл языком по соску Чимина. — Ты действительно думал, что сможешь держаться от меня подальше, малыш? — спросил он, нависнув над телом своего близнеца. — Я сказал тебе прошлой ночью — ты мой. Теперь ты принадлежишь мне.               Член Тэхёна болтается между ног, твердый и тяжелый. Прошлой ночью они трахались как кролики, и всё же он был готов повторить, готов наполнить его.              — Не можешь справиться с правдой, детка? — насмешливо сказал он, приподнимаясь, чтобы запечатать рот Чимина мягким чмоком. Затем он движется вниз, чтобы оставить след на мягкой щеке.              Его руки жадно ощупывают Мини теперь, когда его рассудок был достаточно ясен, чтобы запомнить каждую деталь. Мягкость его бёдер, пышность задницы, изгиб груди.              Трусики Чимина снова стягиваются, и он хнычет, накрывая пальцами свою мягкую киску.              Он отталкивает руку Чимина от пизды и прижимается к её мокреньким губкам, член проскальзывает между складок. Тэхён двигает бёдрами вверх-вниз, смазывая его. Одной рукой он переплетает свои пальцы с пальцами Чимина.              В комнате по-прежнему холодно, но он чувствует, как от напряжения на лбу выступают бисеринки пота.              — Я дам тебе последний шанс отказаться, — мягко говорит он, обхватывая лицо Чимина другой рукой. — Если ты не хочешь, чтобы я трахал тебя, если ты действительно хочешь, чтобы мы забыли об этом, я хочу, чтобы ты оттолкнул меня сейчас.              Кончик его члена уперся в щёлочку Чимина, и тот резко вдохнул.              — Останови меня сейчас, если хочешь, Чимин. Сделай это, пока я снова не сошёл с ума.              Он не останавливает.              Чимин ощущается тепло и приятно, словно он наконец-то попал домой. Тэхён удивляется, как он так долго не мог прикоснуться к Чимину. Он помнит дни, когда ему хотелось быть ближе к близнецу любым способом — когда они были младше, и он хотел просто заползти внутрь своего близнеца и никогда оттуда не вылезать. Это была извращенная привязанность, которую он держал в тайне, но теперь, когда Чимин наконец-то по-настоящему впустил его в себя, она снова дала о себе знать.              Возможно, если бы их воспитывали и учили давать друг другу достаточно пространства, чтобы иметь индивидуальность, тогда, Тэхён не был бы так воодушевлен тем фактом, что собирается трахать своего брата столько, сколько захочет.              — Я так тебя люблю, — мягко говорит Тэхён, вскидывая бёдра и глубоко вжимаясь в него. Прошлой ночью он не смог произнести эти слова как следует, поскольку был слишком поглощен своими мыслями и чувствами, но, произнеся их вслух, теперь всё стало серьезнее, реальнее. Он любил Чимина так, что это было выше всяких слов.              Некоторое время он слышит только тихие звуки Чимина и их тяжелое дыхание, а также скрип матраса. Он держит устойчивый ритм и не сводит глаз со своего близнеца, в то время как обе руки ласкают твёрдые соски младшего, обеспечивая двойную стимуляцию.              — Моя маленькая прелесть, — ласково воркует Тэхён. Ему не нужен был никто, кроме Чимина. К чёрту всех остальных — всё, что ему нужно, было прямо здесь, под ним, натянуто вокруг его члена. Он наклоняется и с каждым толчком прижимается мягкими, прерывистыми поцелуями к губам Чимина, шепча ему в рот сладкие слова.              Он не уверен, сколько времени проводит, трахая своего близнеца, как будто они любовники, но вскоре его оргазм начинает нарастать, и он начинает яростно вбиваться во влажную пизду Чимина; дыхание становится все тяжелее и тяжелее. Рука опускается вниз и хватает его за бедро так сильно, что остаются следы.              Другая рука Тэхёна начинает тереть и щипать клитор Чимина, чему способствует влага, покрывающая его пальцы.              — Мини, Мини, блять, — ругается Тэхён, закрывая глаза. — Ты мой, мой, мой, — его ногти впиваются в кожу Чимина, а кровать начинает зловеще скрипеть, словно вот-вот сломается. Но ему всё равно, и он не смеет замедляться, когда уже так близко.              Небрежно прижимается губами к губам Чимина. Он начал сбиваться с ритма, потому что, блять, Чимин был таким чертовски тугим, таким красивым. Мальчик под ним так стонал и извивался. Его киска жадно всасывала, выплескиваясь рекой между ними. Ритмично сокращаясь, он сжимает его снова и снова.              Тэхён прикусывает губу Чимина и успокаивающе посасывает, затем снова прикусывает. Он делает это многократно, пытаясь отвлечься от оргазма, и в конце концов кусает слишком сильно и рассекает губу Чимина. Металлический привкус крови покрывает его язык, но почему-то это не беспокоит, но он ненадолго отстраняется, чтобы проверить, всё ли в порядке.              Вид крови на его губе приводит Тэхёна в ещё большее отчаяние. Когда он наваливается на брата, то растёр большим пальцем кровь по всему рту Чимина; его глаза расширены, зрачки увеличены. Он чувствует себя немного диким, как будто хочет, чтобы тот истекал кровью ещё чуть-чуть.              — Пиздец, — задыхается он. Пальцы теребят клитор Чимина немного сильнее, отчаянно пытаясь заставить его кончить.       — Я!.. — стонет Чимин, выгнув спину дугой. — Я снова кончаю, Тэ!       — Блять!              Тэхён не выходит, даже когда Чимин плачет и борется под ним. Он целует Чимина, чувствуя каждую судорогу в его теле. Сперма бьет глубоко в пизду Чимина.              

***

             Чимин открывает глаза и смотрит на своего старшего близнеца, чувствуя, как его охватывают шок и отвращение. Впервые за все время Тэхён полностью воспользовался его доверием и снова вошел в него, после того как принудил к сексу. Им снова манипулировали.              В какой-то момент, даже несмотря на неодобрительные взгляды друзей Тэхёна и попытки его друзей поговорить с ним, его внимание было сосредоточено исключительно на том, чтобы засунуть свой член в Чимина, чего бы то ни стоило. Даже если это означало обмануть себя и поверить в то, что всё происходит по обоюдному согласию. Но это было не так.              Он не уверен, каким человеком стал Тэхён. С той ночи, когда Чимина спасли от изнасилования, когда они договорились не говорить об этом во время пьяного поцелуя, привязанность Тэхёна к нему только усилилась. Всё больше и больше оно усиливалось, и Чимин снова стал затворником, больше не общался ни с кем из своих друзей.              Словно увидев его в таком состоянии, он пробудил в себе тот самый тёмный голод, который так и остался дремлющим.              Но Тэхён был для него всем. Он был всем, что осталось у Чимина.              Поэтому, как бы ему ни было стыдно, как бы он ни был травмирован, как бы ни боролся с чувством вины, которое каждую ночь копошилось в его нутре, не давая уснуть… Он ничего не делал.              Даже когда Сокджин и Юнги умоляли Чимина не идти домой с Тэхёном прошлой ночью.              — Я так тебя люблю, — в отчаянии шепчет Чимин, когда Тэхён заливает его спермой. — Я люблю тебя, Тэ. Прости меня.              Тэхён успокаивает его и притягивает к себе в объятия. По коже Чимина ползут мурашки, но он всхлипывает сильнее и зарывается лицом в шею Тэхёна.              Он так сильно любит своего близнеца. Тэхён так много сделал для него. Чимин не мог смириться с мыслью, что потеряет его, даже если это будет означать, что тому придётся подвергать его сексуальному насилию всю оставшуюся жизнь. Он готов на всё.              Но внутри него есть тихий, тоненький голосок, который говорит: может быть, ему нравилось, когда его заставляли. Может быть, он хотел, чтобы Тэхён хотел его так сильно, чтобы он хотел его так, как никогда не хотели их родители.              Теперь это не имеет значения. У Чимина не было выбора.              — Как ты себя чувствуешь сейчас, мой малыш? — шепчет Тэхён.              — Чувствую себя… как будто я создан для тебя.