Ожог

      Числа на календаре сменяли друг друга, приближая октябрь, а за окном с самого утра накрапывал мелкий дождь. Дело, что с самого раннего утра занимало умы оперативников и экспертов ФЭС, наконец-то сдвинулось с мёртвой точки. А если быть точнее, то благодаря какому-то явно нездоровому охотнику за женскими юбками, появился адрес и номер девушки, как-то связанной с убийством. Вполне вероятно, что напрямую.       Оперативники сидели на тёплой кухне офиса в ожидании щелчка чайника. Рита, встав со стула, направилась к гарнитуру дабы взять для себя кофе, а для напарника заварить чёрный чай, который он так любил. Словно в прострации находилась она с утра, и Стёпа, будучи внимательным к мелочам, заметил, как тряслись её руки сегодня.       Они зашли к владелице магазина, дабы сообщить о смерти дочери, и, передавая телефон с фотографией, Данилов отчётливо видел, что хоть Рита и держалась как обычно, но даже под весом телефона пальцы её слегка дрожали. Вполне вероятно, что это было последствием очередного нервного срыва, о котором Власова как всегда не скажет никому ни слова. Да и кофе она днём обычно не пила, хоть и любила его. Лишь утром, и не дай Бог кто-то нарушит этот ритуал — попадётся на праведный гнев невыспавшейся Риты, да вечером, если предстояла бессонная ночь.       И пока Стёпа сидел, подперев щёку рукой и наблюдая словно в тумане за действиями коллеги, она уже залила в кружки кипяток, поднося их к столу. Но из мыслей Данилова вывело не это, а голос начальницы. — Нашли адрес косметолога, надо бы съездить, — произнесла она, заходя в буфет. — Да, и кстати, — отметила Галина Николаевна, — лучше бы сделать это под прикрытием, чтобы посмотреть обстановку без подозрений, — добавила она, разбавляя речь жестами рук. — Я поеду, — моментально отозвался Данилов. Стёпа явно не понимал что конкретно, но чувствовал, что что-то происходит с Ритой, и лучше он выполнит задание. Рогозина вопросительно посмотрела на оперативника, вскидывая бровь в немом жесте. — Но мне кажется, что лучше Рита поедет, — неуверенно начала начальница, — она девушка, к ней будет меньше вопросов, — кивнула она, как бы подтверждая собственную мысль. Стёпа перевёл взгляд с пустого места на Рогозину. — А мне кажется, наоборот, — настаивал он. — Послушайте, ну что может понимать мужчина в этих ваших женских штучках? — Данилов отвёл правую руку от туловища, рассуждая и как бы показывая разгон мыслей. — Правильно, ничего, а Рита может вызывать подозрение, если начнёт что-то спрашивать, — закончил Стёпа, доказывая правильность своего предложения. — Тоже верно, — задумчиво протянула Галина Николаевна, скользя глазами по помещению. — Рита, ты что думаешь? — глава ФЭС обратилась к Власовой, что до этого момента сидела безучастно, будто происходящее и не касалось её вовсе. — Что я думаю, — оперативница подняла брови и взгляд со стола на Стёпу. В его глазах отчётливо виднелось беспокойство и надежда на правильное решение Власовой. Она шумно вздохнула, подняв и опустив грудную клетку. — Я думаю, Стёпа прав, — наконец заключила Рита, а с души Данилова словно камень упал. — Да и страховать я буду в любом случае, так что пусть так, — она поощрительно кивнула. — Хорошо, так и быть, — сдалась начальница под напором двух своих сотрудников. — Надо тогда придумать что-то, — Рогозина неоднозначно подняла плечи, ища ответов у оперативников. — Ну а что здесь думать? — Данилов побарабанил пальцами по столу. — Всё очень просто, — уверенно заявил оперативник, наблюдая за удивлёнными взглядами женщин.

***

— Добрый день, — протянул Стёпа с дежурной и натянутой улыбкой, похожей на оскал. — Меня девушка отправила к Вам за витаминками, сейчас прочитаю, — на этом моменте Рита, которая в это время сидела в машине и слушала всё через запись с очков (и чего только не придумает гений-Тихонов), стянула один наушник и легко улыбнулась. — Риточка моя приболела, я хотел ей приятное сделать, — продолжал Данилов с неподдельным чувством в голосе. Да, влюбленного и заботливого мужчину играть у него получается на все сто процентов, в особенности с Власовой. Да и играть ли?       Продолжая диалог с псевдо-косметологом, Стёпа пытался выудить максимально большее количество информации и остаться на время для подключения к ноутбуку. И в этой стезе ему крупно повезло. — Если хотите, тоже можете попробовать, — сказала девушка, планируя раскрутить на деньги далеко не бедного клиента, каким предстал Данилов. — А давайте, — оперативник взмахнул рукой, обрадованный такой счастливой случайности. — Приеду на свидание с идеальными ногами, — Стёпа улыбнулся не сколько девушке, с которой общался сейчас, сколько девушке из мыслей: с огненным характером и безмерно красивыми глазами.       Удивительно, как быстро он сымпровизировал про свидание, но дело в том, что он просто очень тесно связывал Риту и что-то романтичное, несмотря на её суровый характер и порой резкие действия.       Спустя время, наконец-то получив отмашку от руководства, Власова поднялась в квартиру, и трель дверного звонка вызывала у Стёпы улыбку, ведь он определённо чувствовал и знал, кто там пришёл. — Здравствуйте, Вероника, — поздоровалась оперативница будничным голосом. — Добрый день, — растерянно произнесла подозреваемая, — а Вы за биодобавками? — наивно спросила Нагаткина. В этот же момент перед её лицом пролетело удостоверение, и эмоции вмиг изменились. — Федеральная Экспертная служба, капитан Власова, — Рита убрала корочку в карман. — Вы задержаны по подозрению в убийстве Анжелики Бакшеевой, — железно утвердила Власова. В этот момент из дальней комнаты потихоньку выходил Стёпа, словно прихрамывая, с непонятной субстанцией на своих ногах. Не слышала бы Рита его диалога с псевдо-косметологом — упала бы от смеха, честное слово. — Кстати, это моя Риточка, — Данилов указал рукой на Власову, довольно улыбаясь и смотря ей в глаза. Знал бы он, как Рите грело душу это местоимение «моя». Задание заданием, но такие моменты по-настоящему ценны, ведь Стёпа мог давно выйти из образа, но здесь было что-то другое. И это однозначно нравилось двоим. — Мы изымаем ваш ноутбук и телефон, — сказала Власова со слышимой улыбкой в голосе. Невольно уголки её губ ползли наверх от подобного обращения напарника к ней. Она разделяла работу и личное, умом понимая, что это лишь прикрытие и профессиональная насмешка над подозреваемой, но внутри всё трепетало от этих слов Данилова. — Да, и вашу педикюрную ванну, и все полиэтиленовые пакетики, — добавил Стёпа, скалясь от боли в зудящих ногах. — И я пока эту гадость смою, а то очень ноги чешутся, — он мельком взглянул на Риту, — очень, — Данилов пошёл в ванну, едва наступая на стопу. — Давай скорей, — властно произнесла Рита, проходя в квартиру уверенно, как к себе домой. Подозреваемой не оставалось ничего, кроме как закрыть входную дверь сейчас и по итогу сотрудничать со следствием.

***

      Прослушав допрос подозреваемой и прошерстив тонну информации, эксперты нашли наиболее вероятного кандидата на роль убийцы — сожителя этой Нагаткиной. У Риты после задержания и сказанных Даниловым слов явно улучшилось настроение, чего нельзя было сказать о Стёпе, который по-прежнему, и даже сильнее ощущал жжение в ногах. Но даже несмотря на это, он ни слова не сказал, и напарники поехали задерживать подозреваемого. И всё же, терпеть столь невыносимую боль было тяжело.       Стёпа шёл, едва ли наступая на поверхность земли, и тёр ноги о друг друга, постоянно пытаясь словно отодрать кожу и почесать её, хотя сделать это в берцах было практически нереально. — Чё ты, блохи? — спросила Рита в своей привычной манере, оборачиваясь в сторону мужчины, но при этом произнося это абсолютно беззлобно.       Возможно, так она пыталась скрыть свою заботу о напарнике, прячась за маской иронии и насмешливого безразличия. Благо, что Данилов это отлично понимал — за годы успел изучить характер девушки. Произойди бы такое в самом начале их совместной работы — он обиделся бы, но сейчас оперативник всё понимал. — Да кожа на ногах горит, — объяснил он, — куда мне пеной, экс…фолиантом этим брызгали, — хмуро произнёс Стёпа, а в это время на лице Власовой вырисовывалась усмешка, в которой она приподняла один уголок губы вверх. Её одновременно и волновало происходящее, и забавляло — опытный оперативник и страдает от каких-то «женских» процедур. — Вроде болевой порог высокий, — продолжал Данилов, — но противно, — в этот момент оба высмотрели впереди свою цель.       Стёпа, слегка нагоняя Риту, которая на секунду остановилась, упёрся своим плечом в её. И пусть это мгновение пронеслось незаметно, но оба знали, как важно иногда ощущать это. Понимать, что рядом всегда есть поддержка, крепкое дружеское (дружеское ли?) плечо.       Задержание прошло на удивление безумно гладко: мужчина дал признательные показания тут же, объясняя мотивы своих действий. Оперативники же слушали его, стоя плечом к плечу, даже не пытаясь отойти друг от друга, да и зачем. Дело было крайне близко к его закрытию, а рабочий день близился к окончанию.       Прибыв в контору, Стёпа всё же решил навестить патологоанатома, благо не по прямому профилю этого специалиста. Ноги горели всё сильнее, а придя в морг и показав свои «боевые» ранения Артёму и Андрею, Данилов по сложным выражениям и терминам понял, что всё не ограничится простыми покраснениями. Ожог и, как выяснилось, кислотный. Промывание ран, болезненное пощипывание после нанесения непонятной, но уж точно лечебной субстанции, предвкушение облегчения после укола. Галина Николаевна, зайдя к подопечным, с явным волнением поинтересовалась здоровьем и посочувствовала, но уже ждала Стёпу к завтрашнему дню на работе — на то она и начальник. — Ну, я думаю, утром будет всё в порядке, — подвела итог Рогозина и удалилась из морга, а Данилов наконец-то выдохнул спокойно после введения противовоспалительного средства. Осталось только придумать, как добраться до дома: сегодня Стёпа, как назло, решил насладиться воздухом и пришёл на работу пешком. Хотя, признаться честно, давить на педали автомобиля было бы делом тоже крайне малоприятным. И тут, словно услышав мысли капитана, в морг вошла Власова. — Чего вы тут? — спросила она, оглядываясь на ребят, которые уже убирали все необходимые для махинаций с ногами Стёпы предметы. — Не блохи, да? — съязвила Рита, направляя взгляд на Данилова. Тот лишь слабо улыбнулся и кивнул, стараясь не показывать при ней свои страдания от боли, но выходило откровенно плохо. — Химический ожог у него, — ответил Андрей за друга, направляясь к выходу. — Не ходи, Рита, к таким надомникам, — заметил он. — Вот что бывает с людьми, — Холодов показал рукой на Стёпу, на что последний чуть не запустил в эксперта чем-то, но Андрей уже успел скрыться за дверью. — Да ничего страшного, — отозвался Данилов, превозмогая противные ощущения и морщась. Ну да, всего лишь он еле ходит, всего лишь кислотный ожог, заживающий не меньше двух недель, всего лишь слезла кожа на ногах. Всего лишь-то. — Угу, — буркнула Рита, наклоняясь к ногам коллеги и рассматривая площадь потерь. — Ты же сегодня без машины? — уточнила она, хотя ещё с утра видела, как Стёпа пришёл на своих двоих. — Да, — кивнул капитан, внимательно наблюдая за действиями Власовой. — Тогда собирайся давай, я подвезу, — влиятельно утвердила она тоном, не терпящим возражений. Но Данилов, конечно же, сразу начал идти в отказ, открещиваясь от помощи — ну он же сам всё может! — Без возмущений, а, — произнесла Рита, склонив голову в один бок, — у тебя пять минут, — заявила она и вышла из морга.       И вот как с ней спорить? Нет, не то чтобы подвозить друг друга они не могли, наоборот, это стало их доброй традицией. Просто порой власть Риты задавливала эго Данилова, и она, сама того не понимая и не желая, ставила себя выше. Хотя на деле, Власова просто не умела проявлять заботу по-другому. Ранняя потеря дочери и натянутые отношения с сыном давали свои плоды: любовь Рита воспринимала только как полный контроль действий партнёра и буквально отношение, как к младенцу. Да, с ней сложно, и это Стёпа прекрасно осознавал, анализируя их взаимоотношения. Но с ней хорошо, нужно и важно. Это же не про удобство, а про безусловную, принимающую и терпящую любовь.       Спустя те самые пять минут Рита уже стояла у выхода, барабаня пальцами по стойке в ожидании напарника. Она думала, что возможно стоило бы помочь дойти ему, ведь раны по истине впечатляли, но размышления прервал сам Стёпа, прихрамывающий, но уверенно идущий к своей цели. — Ну наконец-то, — чуть ли не возмутилась Власова, вновь скрывая истинные эмоции под маской. Данилов же, расписавшись в журнале и оторвав взгляд от тетради, перевёл глаза на напарницу, и тут она увидела, как он поистине устал. — Ладно, — смутилась она, — пойдём. Давай, опирайся, — Рита обхватила корпус Стёпы правой рукой, но он не спешил пользоваться предоставленной «услугой». Всё же гордость часто брала верх. Да и утреннее состояние коллеги до сих пор не покидало разум капитана. Но под железным напором и взглядом Власовой оставаться продолжительное время сложно, так что Данилов быстро сдался.       Свежий сентябрьский воздух отрезвил капитанов после тяжелого рабочего дня. Спустившись по ступенькам, Стёпа убрал руку с талии Власовой, за которую держался, как бы ему не хотелось продлить этот момент и какие бы бури клокочущих волн под рёбрами он не вызывал, лучше к хорошему не привыкать. А то после можно получить жгучий и крайне неприятный ожог. Этому Данилов тоже научился за время общения с Ритой. Или можно получить новую порцию обезболивающего?       Дойдя с горем пополам до машины, Стёпа сел на пассажирское место, а Власова быстро запрыгнула на водительское. Мотор заревел, унося двоих от их любимой, но всё же порой надоедающей работы. По обыкновению они не говорили — в этом не было необходимости. Не чувствовалось той неловкой пустоты между напарниками, напротив — всё было максимально органично и подходяще.       Слегка приоткрытое окно, в которое временами попадали брызги дождевой воды, аромат опавших листьев, что летали по городу, и звуки мегаполиса с его вечными пробками и тянущейся по воздуху меланхолией. Манера вождения Риты безумно нравилась Стёпе, он сам не раз говорил об этом. Точные и выверенные, но плавные движения, мягкие повороты и торможения, съезды по тихим улочкам… — Ты взял на завтра отгул? — поинтересовалась Власова, глуша двигатель, ведь они уже подъехали к дому Данилова. Привычка разговаривать в салоне автомобиля, к слову, была их общей. — Нет, зачем, — отрицательно махнул головой капитан, собираясь выйти на работу — там ждала ещё одна смена с Ритой. В ответ на это Власова изогнула одну бровь в вопросительном жесте. — С ума сошёл? — осведомилась Рита, хотя на деле, кажется, оба сошли с ума. По друг другу. — Тебе отсидеться надо, повязки менять, а не бегать с пистолетом, — чуть ли не переходя на крик, выпалила девушка. Импульсивность в подобных вопросах и прямолинейность определённо были её отличительными чертами, а вот отрицательными или положительными — вопрос сложнее. Стёпа, не привыкший видеть Власову в таком обеспокоенном виде, задумался, с чего бы это всё пошло. — Ну Рит, — протянул он, как кот, выпрашивающий лакомый кусочек у своей хозяйки. — Ничего страшного не случится, — уверенно заявил Данилов, кладя руку на плечи напарницы, в попытке успокоить пыл. — Стёп, — девушка подняла голову и пересеклась взглядом с коллегой. Разговор двух душ честнее и лучше проходил через невербальные средства связи. В глубоких карих и зелёно-янтарных глазах двое находили все ответы на волнующие их вопросы. И в этой области Рита могла проиграть, сдавшись под его взглядом— не везде же ей побеждать. — Ладно, — сдалась Власова, расстроенно кивнув. — Но сейчас я поднимусь с тобой наверх и сменю повязку, — воскликнула девушка, — ты ведь сам этого не сделаешь, — с укором произнесла Рита, утверждая свою идею. — Позабочусь о твоём ожоге.       А Данилов, он никогда не был против гостей, а если точнее, то одной гостьи в виде своей любимой напарницы. И ожог она могла залечить не только на ногах, но и на сердце. Рану, выжженную болью, что так знакома им обоим. Совпали судьбами и душами. — Хорошо, хорошо, сдаюсь — мужчина поднял руки в примирительном жесте, чем вызвал улыбку на губах Риты. Она выскользнула из машины, продолжая радоваться мыслям, которые были понятны только ей одной. Свою заботу Рите только предстояло научиться проявлять правильным путём, а не только тотальным контролем, но Стёпа абсолютно точно поможет ей в этом. — Ну а там, может и не только поднимешься наверх, — вспыхнуло предположение у Данилова, и он загадочно улыбнулся в пустоту.