Погребение мнимого

Блёкнущий временами взгляд Ши Цинсюаня хозяина Чёрных Вод удручал. Демон видел в нём холодную пустоту небытия, в которое медленно ввергало юношу впившееся в него неотвратимое проклятье. И хотя Хэ Сюань понимал, что проклятье обязано было исполниться и забрать жизнь божества-отступника, он не желал уступать Небесам душу человека, чью судьбу он по праву считал своей собственностью. Черноводу было не до трапез с Собирателем Цветов под Кровавым Дождём. Он пытался изыскать возможность без потерь собрать разбитую душу Ши Цинсюаня воедино и сберечь её до подходящих времён, ведь, играя роль Повелителя Земли и тайно вступая в борьбу против Ши Уду, он не мог находиться с проклятым юношей постоянно. Способ этот, казалось, лежал на поверхности: у него был сосуд-хранилище, был проводник, но — не было идей, как запечатать в теле падшего небожителя духовные силы, которые могли бы сберечь хрупкий опавший осколок его души, пока проводник не доставит его до хранилища. Приём у Алого Бедствия мало того, что был совершенно неуместен, так ещё и небезосновательно наталкивал на мрачные мысли: Хэ Сюань подозревал, что Хуа Чэн хочет зачем-то использовать Ши Цинсюаня. Черноводу это не нравилось. Но — с Кровавым Дождём они были давними союзниками. С ним приходилось считаться и, зная о возможности ответной услуги с его стороны, по-возможности идти с ним на компромиссы. Поэтому сейчас Хэ Сюань, принявший приглашение градоначальника Хуа, шёл по оживлённым улицам вечернего Призрачного Города, задумчивый и холодный, время от времени бросая цепкий взгляд на ступающего чуть позади юношу. В этом гомонящем на разные лады, весёлом месте Ши Цинсюань выглядел счастливым. Ещё будучи Повелителем Ветров, он любил вместе с Мин И пробираться в демоническую столицу под видом смертных странников; ему было любопытно наблюдать за диковинными нравами нежити, иногда даже участвовать в некоторых наиболее безобидных демонических мероприятиях — он всегда ко всем относился непредвзято, будь то демоны, небожители или люди. И ещё ему нравилось здешнее вино. Лёгкая улыбка Ши Цинсюаня немного развеяла мрак из мыслей Чёрного Бедствия, убеждённого когда-то, что на лице одного из своих врагов он желал бы видеть только горе и слёзы. — Эй, несмышлёныш! — вдруг раздалось откуда-то со стороны. — Как поживаешь? Обернувшись на оклик, Ши Цинсюань увидел, как несколько призраков приветливо машут ему руками. Юноша, узнав своих наставников в искусстве создания проклятий, помахал им в ответ. — Хорошо, спасибо! — торопливо ответил он, стараясь не отстать от прибавившего шаг Черновода. — Паренёк-Ветерок! — тут же перекрыл шумливый гомон улицы раскатистый бас. Это был жуткий клыкастый демон из винной лавки, который сцедил с тогда ещё небожителя в уплату за товар целую миску крови. — Заходи как-нибудь выпить вина! — Да, обязательно, — слегка смущённо отозвался Ши Цинсюань, — если господин Хэ позволит. Юноша вопросительно посмотрел на Князя Демонов, но Хэ Сюань к нему даже не обернулся, а его лицо оставалось бесстрастным, будто он не слышал ни предложения, высказанного его слуге, ни его ответ. Между тем, внешне выглядящий безразличным Черновод про себя поражался умению Ши Цинсюаня располагать к себе чужие сердца — даже демонам Призрачного Города он успел полюбиться настолько, что они привечали его как старого друга. Уже недалеко от Дома Блаженства на пути Хэ Сюаня и его спутника попалась группа демониц, выделяющихся броским макияжем на убелённых лицах, призванным подчеркнуть их чувственность, и облачённых в откровенные яркие наряды. Природа их ремесла не была бы очевидной разве что для самой невинной души. Увидев сопровождающего Непревзойдённого Князя Демонов симпатичного юношу, они, пересмеиваясь, зашептались, и одна из девушек-нежити, набравшись смелости, обратилась к беспечно внявшему её словам Ши Цинсюаню. — Слушай, мальчик, — проворковала демоница, игриво пошевелив бровями. — А как тебе хозяин Чёрных Вод? Хорош? Прямодушный, Ши Цинсюань совершенно не различил в вопросе девушки никакого скрытого подтекста, не понял пошлости её намёков и искренне произнёс в ответ: — Очень хорош! Спасибо за беспокойство. Компания демонов-искусительниц заливисто засмеялась, забыв, кого сопровождает поддетый ими юноша. Хэ Сюань же от проделанной в отношении его чистосердечного слуги шутки насупился так, что любой, кто осмелился бы в тот миг взглянуть на него, ещё долго не смог бы спать без кошмаров. Выражение его лица стало ещё угрюмее из-за бесхитростного ответа юноши. В невинности Ши Цинсюаня Черновод будто ощутил упрёк, заставивший его чувствовать себя дурным человеком. — Замолчите! — холодно, но настолько сурово и жутко велел хозяин Чёрных Вод, что целый квартал погрузился в благоговейную тишину. — Не смейте заговаривать с ним! Напуганные и подавленные колоссальной мощью Непревзойдённого Демона, демоницы сбились в дрожащую кучку, затем поспешили убраться подальше от разозлённого Бедствия. Хэ Сюань поймал растерянного его внезапной вспышкой гнева Ши Цинсюаня за предплечье и так, не отпуская его руки, проследовал с ним до самой резиденции Хуа Чэнчжу. — У-у-у-у, какой ревнивый господин, — тихо зашушукались неугомонные девицы, когда Черновод со своим спутником отошёл на достаточное расстояние, чтобы их сплетни не могли рассердить его снова. — А мальчик такой хорошенький… И такой неопытный! Квартал вновь зазвенел кокетливым смехом. Чуткий слух Хэ Сюаня уловил в грянувшем хохоте знакомые звонкие голоса давешних искусительниц и, раздражённый, крепче сжал предплечье Ши Цинсюаня. Так они — рука об руку — и предстали перед Собирателем Цветов под Кровавым Дождём, встретившим их у порога Дома Блаженства. — Добро пожаловать, любезные гости! — поприветствовал человека и демона Хуа Чэн. Он ожидал, пока Хэ Сюань и Ши Цинсюань поднимутся по ступеням, скрестив на груди руки и насмешливо прищурив глаз. Черновод ответил на его приветствие холодным кивком, Ши Цинсюань — вежливым поклоном. И хотя тон Собирателя Цветов под Кровавым Дождём был привычно саркастичен, Хэ Сюань знал, что причина, по которой тот пригласил их сюда, для Алого Бедствия крайне важна. Собиратель Цветов под Кровавым Дождём принял свой истинный облик… Насчёт ужина Хуа Чэн не слукавил: гостей и правда ждало обилие горячих блюд и пряных закусок к роскошному вину. Хозяин позволил Хэ Сюаню самому выбрать себе место за столом, в отличие от смутившегося от необычного внимания к нему Ши Цинсюаня, которого Собиратель Цветов под Кровавым Дождём усадил поближе к себе, демонстрируя тем самым, кто будет сегодняшним вечером его главным собеседником. — Ты можешь наслаждаться ужином, — великодушно бросил Черноводу Хуа Чэн. — И ты тоже ешь, не стесняйся, — гораздо мягче, чем к своему собрату, обратился хозяин Призрачного Города к Ши Цинсюаню, — бог, свергнутый с Небес… То, как Хуа Чэн назвал Ши Цинсюаня, демону Чёрных Вод не понравилось. Он видел в этих словах, произнесённых с подчёркнутой значимостью, скрытый мотив. Собиратель Цветов под Кровавым Дождём никогда ничего не делал просто так. Он даже слова всегда подбирал с определённым умыслом. Немного сконфуженный сказанными Хуа Чэном словами, Ши Цинсюань любезно поблагодарил хозяина Призрачного Города и, ощущая на себе цепкие взгляды двух Князей Демонов, неуверенно принялся за еду. Хэ Сюань к яствам так и не притронулся. — Сперва закончим с делами, — холодно произнёс Черновод. Хуа Чэн равнодушно пожал плечами, мол, как пожелаешь, и вальяжно возлёг на усеянную подушками тахту, подперев голову рукой. Игнорируя мрачный настрой хозяина Чёрных Вод, Собиратель Цветов под Кровавым Дождём сосредоточил задумчивый взгляд на хрупком юноше, внезапно попавшем в переплёт желаний Непревзойдённых Демонов. — Мне нужна судьба свергнутого небожителя, — заявил Хуа Чэн. Ши Цинсюань, отложив тарелку и палочки, недоумённо воззрился на Алое Бедствие. — Моя? Почувствовав, как угрожающе всколыхнулась тёмная демоническая ци Хэ Сюаня, Хуа Чэн бросил на того жёсткий взгляд, однако на Чёрное Бедствие он не возымел никакого эффекта. Упоминание судьбы его личной добычи разозлило хозяина Чёрных Вод. Однако вступать в конфликт с Собирателем Цветов под Кровавым Дождём он не мог. Ссора Непревзойдённых Князей Демонов обязательно привлекла бы внимание Небесных Чертогов, поскольку внесла бы дисбаланс сил между тремя мирами. Для Черновода это было крайне невыгодно — потерять сразу и союзника, пусть временами и раздражающего, и сделавшуюся ровной и гладкой дорогу к уничтожению своего главного врага, Повелителя Вод. Суматоха на Небесах и в Царстве Демонов ему была совсем ни к чему. Поэтому Хэ Сюань смирил свой неразумный порыв гнева. — Да, — между тем, кивнув, подтвердил Хуа Чэн. Чистые глаза Ши Цинсюаня заинтересованно блеснули, и демон, усмехнувшись краешком губ, продолжил: — Должно быть, ты слышал, что меня считают самым удачливым человеком во всех трёх мирах. Но это вовсе не правда. Пусть удача и благоволит мне во всех моих начинаниях, но, несмотря на всё своё везение, я уже несколько сотен лет не могу отыскать одного-единственного дорогого мне человека. Даже Источник Знания не дал мне ни малейшей подсказки… — Вы хотите, чтобы я помог вам отыскать его? — догадался Ши Цинсюань. — Нет, — резко вмешался Хэ Сюань. — Для него это опасно. С самого начала недоверчиво отнёсшийся к приглашению Собирателя Цветов под Кровавым Дождём, сейчас Черновод достаточно убедился, что его опасения были не беспочвенны. Ему не нужно было выслушивать историю Хуа Чэна о свергнутом небожителе Наследном Принце Сяньлэ, которого хозяин Призрачного Города столь безуспешно искал по бескрайним просторам мира, — он её и так уже знал. Более того, он даже помогал Хуа Чэну с поисками, собирал о потерянном божестве сведения и на Небесах, и в Мире людей. И если даже двое Непревзойдённых Князей Демонов, используя двойников и подчинявшуюся им нечисть, не могли отыскать даже следа искомого человека, как можно было ожидать, что с такой трудной задачей справится один-единственный ослабленный проклятьем смертный? Собиратель Цветов под Кровавым Дождём просто сошёл с ума от тоски по возлюбленному. Или, подумал Хэ Сюань, он так извращённо решил поиздеваться над ним. «Ты хочешь его погубить?» — Хэ Сюань набросился на Хуа Чэна в сети духовного общения. «Можно подумать, ты этого не хочешь?» — незамедлительно парировал хозяин Призрачного Города, колко рассмеявшись. Вслух же Хуа Чэн произнёс: — Ты обладаешь могуществом Непревзойдённого Демона. Разве не в твоих силах обеспечить своему драгоценному слуге безопасность, если ты так беспокоишься о нём? От подобного заявления Черновод даже смешался. Ши Цинсюань, услышав то, о чём говорили демоны, уткнулся взглядом в пол, ощущая, как от сердца по телу плавными волнами распространяется тепло. Господин Хэ заботился о нём и волновался, и юноша испытывал к принявшему его человеку нежное чувство благодарности. Хуа Чэн же продолжал наседать на упорствующего Черновода: — И вообще, у тебя нет права торговаться со мной. Напомнить, сколько ты мне задолжал? Из-за упоминания долга Хэ Сюань едва не позеленел, только Алому Бедствию была безразлична реакция его должника: он испытующе смотрел на задумчиво прикусившего губу юношу. — Если я соглашусь, — решительно заговорил Ши Цинсюань, — вы простите долг господину Хэ? Оценив недовольное выражение лица Хэ Сюаня и высокий порыв падшего небожителя, Хуа Чэн благодушно рассмеялся. — Твои искренность и самоотверженность достойны похвалы, — вымолвил Кровавый Дождь. — И я обещал твоему господину воздать тебе за честность. На твои условия я согласен. — Зато я против! — безжалостно отрезал Черновод. После того, как он едва не потерял Ши Цинсюаня, по собственной инициативе отправив его чуть ли не в руки к Ши Уду, Хэ Сюань решил оградить его от внешнего мира. Рассыпающаяся душа Цинсюаня ослабляла его тело. Сейчас он был смертен, и скитания в поисках пропавшего человека могли привести его к преждевременной гибели. Черновод ещё не решил, как поступить с младшим Ши, что так рвался отыскать своего судью и палача; какое наказание стоит для него определить за его грех. Позволить себе упустить его он не мог. Но самым важным было то, что ненавистный упрямец Ши Уду ни за что не оставит попыток вернуть младшего брата… Отправить Ши Цинсюаня за пределы Чёрных Вод — всё равно что отдать его прямо в руки Водяного Самодура. — Знаешь, — Хуа Чэн пренебрежительно скривился. — С твоим слугой гораздо приятнее иметь дело, чем с тобой. Воздух между двумя Князьями Демонов заметно сгустился. Хэ Сюань осознавал, что, пребывая на чужой территории, он находится в невыигрышном положении, и беспрепятственно забрать Ши Цинсюаня и вернуться в Чёрные Воды хозяин Призрачного Города ему не позволит. Но Хуа Чэн так же не желал невыгодного для себя противостояния. Их незримое противоборство зашло в тупик. Почуяв нечто недоброе, погрузившее роскошную залу в необъятную промёрзшую тьму, Ши Цинсюань, умеющий чувствовать чужие переживания, вмешался в назревающий конфликт. — Господин Хэ, — юноша мягко обратился к своему господину. Он удивительным образом угадал причину смятения и упрямства демона. — То, что я до сих пор невредим, большая ошибка. Вы ведь и сами об этом знаете. Градоначальник Хуа очень помог мне. Я хочу отплатить ему. Хочу помочь. Не знаю, правда, какой от меня толк… Слова Цинсюаня что-то больно задели внутри, ядовитым жалом засели в мёртвом теле хозяина Чёрных Вод. Он не нашёл в себе мужества ему возразить. Студент Хэ с покаянными словами своего обидчика был полностью согласен. А Черновод мог лишь немо взирать на смелого человека, в отчаянном неведении стремящегося приблизить свой конец… — Подобное к подобному, — глубокомысленно изрёк Хуа Чэн, передавая Ши Цинсюаню поднятый со стола яшмовый футляр. — Свергнутый небожитель, Молодой Господин, Проливший Вино, твою судьбу я вижу близкой судьбе другой утраченной Прекраснейшей Картины — Бога Войны в Короне из Цветов. Он… — А?! — внезапно подскочивший с места и прервавший рассуждения демона, Ши Цинсюань изумлённо рассматривал извлечённый из футляра свиток. — Старина Се? В футляре оказался превосходно выполненный портрет красивого юноши, утончённого и изящного, как утренняя заря по весне, с чудесными добрыми глазами и мягкой улыбкой. Художник настолько любовно и вдохновенно передал черты изображённого на полотне человека, что образ его представал словно живой. Ши Цинсюань просто не мог не узнать в нём своего друга. — Ты виделся с ним?! Возбуждённый внезапным подтверждением его предположений, Хуа Чэн оказался рядом с тепло улыбающимся юношей и крепко сжал его за плечи, точно тот мог убежать и разбить затрепетавшую в груди призрачную надежду. — Виделся, Хуа Чэнчжу, но всего только дважды, — подтвердил Ши Цинсюань. — Мы сдружились не так давно — перед тем, как я отправился к Источнику Знания. А потом я случайно споткнулся о него в лесу, когда убегал от генерала Мингуана, а-ха-ха-ха! Так неловко получилось… Когда Цинсюань заговорил о побеге от Пэй Мина, Хэ Сюань, до этого угрюмо сверливший Алое Бедствие взглядом, перевёл своё внимание на свергнутого небожителя. Загадочный спутник и исчезновение Ши Цинсюаня в злополучном лесу не давали ему покоя, поэтому он, не имеющий возможности расспросить об этом, дабы не выдать свою притворную личность, ощутил воодушевление, когда юноша сам заговорил об этом. — Я не рассказывал вам, господин Хэ, — виновато произнёс Цинсюань. — Но я едва не попался брату, когда вы отправили меня за провизией. Мне пришлось побегать от Пэй Мина, и если бы не старина Се, он меня бы точно поймал. Он много где побывал и так много знает! — восхищённо воскликнул юноша. — Оказывается под лесом находится древний подземный некрополь, огромный, как целый город! Старина Се провёл меня под землёй, а когда мы выбрались на поверхность — наняли повозку. Он собирался в Столицу, и я решил составить ему компанию. Потом мы со стариной Се… Погодите… Ши Цинсюань на некоторое время замолк, погрузившись в задумчивое молчание. Брови его чуть нахмурились, в глазах вспыхнуло изумление, и он поражённо ахнул. — Бог Войны в Короне из Цветов! — воскликнул юноша. — Старина Се — Наследный Принц Сяньлэ? Се Лянь? О, Небо… — расстроенно простонал Цинсюань, пряча лицо, приобретшее унылое выражение, в ладонях. — Почему все его изображения создают в золочёной маске? Как я мог узнать, что старина Се — это он?.. В Небесных Чертогах столько дурного говорилось о Наследном Принце Сяньлэ, но Ши Цинсюань был не склонен прислушиваться к сплетням. Повелитель Ветров восхищался упорством и благородством духа этого человека, ставшего легендой, несмотря на то, что легенда по вине чужого злоязычия обратилась в насмешливую басню. Брат постоянно отчитывал его за, на его взгляд, порочащие репутацию небожителя желания, но Ши Цинсюань, вопреки всеобщему мнению, был бы не против познакомиться с этим удивительным человеком. Слова Ши Цинсюаня Хуа Чэна позабавили, и он насмешливо хмыкнул. — Значит, решено! — подытожил довольный демон. — Ты поможешь мне найти Се Ляня. Ши Цинсюань хотел было уверенно кивнуть, но, осадив себя, вопросительно посмотрел на хозяина Чёрных Вод. Как бы ни желал юноша принять участие в поисках своего друга и помочь Хуа Чэну, которому он считал себя обязанным за наставления, окончательное слово оставалось за его господином. Хэ Сюань сидел за пышным столом, уставленным великолепными яствами, ни одно из которых он так и не испробовал, и, опершись о его поверхность локтём и прикрыв глаза, потирал висок. Отказываться от решения навсегда запрятать Ши Цинсюаня в Чертогах Сумрачных Вод он не хотел, но тот, кого так настойчиво пытался отыскать Хуа Чэн, оказался его слуге другом — тем, кто спас его от судьбы быть вновь отданным во власть Повелителя Вод. Это смягчило сердце холодного демона. Черновод видел, как радовался Ши Цинсюань, когда говорил о своём друге, и подумал, что среди моря лжи, которым его окружил сперва Ши Уду, потом он сам, Цинсюань заслужил право на капельку искренности. А её свергнутому божеству мог подарить только другой падший небожитель, такой же честный дурак, что и Ши Цинсюань. — Хорошо, — твёрдо сказал Хэ Сюань. — Но только я сам решу, когда Цинсюаню станет возможным отправиться в путь. Услышав решение господина, Ши Цинсюань в мгновение ока обежал разделяющий их стол и, обуреваемый чувствами, безотчётно заключил оторопевшего Черновода в объятия. — Благодарю, господин Хэ! — радостно воскликнул Цинсюань и, вдруг опомнившись, резко отпрянул. — Простите… Чувствуя страшную неловкость и стыд за свою несдержанность, юноша издал нервный смешок, его мечущийся взгляд упал на издевательски усмехающегося хозяина Призрачного Города, и он быстро переключился на разговор с другим демоном. — Хуа Чэнчжу, — неверным от волнения голосом произнёс Ши Цинсюань. Хоть он и отвернулся от не выказавшего никакой реакции на его бесцеремонные действия Хэ Сюаня, но он ощущал на себе его жгучий взгляд, представляя который, юноша чувствовал, как волосы шевелятся у него на загривке от смятения и стыда. — Я тоже очень хочу найти старину Се… Но я не уверен — получится ли? Я смертный человек без духовных сил, без власти и связей. Мы виделись всего лишь дважды, и оба раза по чистому совпадению… — Я завидую тебе. Нет, даже ревную, — перебил юношу Хуа Чэн, заставив того остановить свою полную сомнений речь. — Мне сотни лет не удавалось поймать даже слуха о дорогом мне человеке, а ты — и месяца не прошло — виделся с ним не один раз. На миг Собиратель Цветов под Кровавым Дождём смолк, затем ободряюще хлопнул свергнутого небожителя по плечу, и задумчиво изрёк: — Счастливое совпадение. Роковая случайность. Фатальная неизбежность. Из них и складываются судьбы. Вы встречались уже дважды. Третий встретитесь наверняка. Приободрённый, Ши Цинсюань почувствовал себя увереннее. Но смотреть на своего мрачного господина он всё ещё не рисковал. Когда хозяин Призрачного Города велел своим гостям вином отметить удачные переговоры, Хэ Сюань, молчаливый, погружённый в собственные размышления, выпивал чарку за чаркой, не осознавая, что не отрывает пристального взора от увлечённого беседой с Алым Бедствием юноши. Идея о схожести Ши Цинсюаня и Наследного Принца Сяньлэ не давала ему покоя, зудела в голове, прорастала в мыслях, пока, наконец, не расцвела в душе Черновода благословенным лотосом, осиянным светом знания… Подобное к подобному.