***
Он так и не понял, в какой конкретно момент навязчивая головная боль, отдающаяся даже в костях, прошла. Просто вот она есть, а вот её нет. Будто по волшебству. Мигом позже вернулось сознание, а вот воспоминания несколько запаздывали. Красные глаза бездумно уставились в потолок, а в голове что-то кольнуло. Шигараки… Кто такой Шигараки? Болезненное лицо скривилось в раздражении, а случайно коснувшаяся белой простыни ладонь попросту разложила бо́льшую её часть в пыль. Одна за другой в сознании худощавого парня начали всплывать картины. Самой первой было лицо. Оно было чудовищно похоже на него. Красные глаза. Белые волосы. И безумная ярость, сжигающая тебя даже при косом взгляде. Потом воспоминания о Лиге Злодеев. Убийце Героев. Курогири. Все За Одного. Словно плавная перемотка назад. Ну, по крайней мере, прояснился вопрос, кто такой Шигараки. В какой-то момент, будто обо что-то запнувшись, процесс вспоминания замер, а после на и так измученное сознание злодея обрушилась настоящая лавина. Он вспомнил отца и мать. Вспомнил, чьи руки столь трепетно оберегал, но при этом всем сердцем ненавидел. Вспомнил, как растворил их на части. Уничтожил. Низвел до атомов (прим. автора: ценой чего?) Чудовищные воспоминания, которые до столкновения с вылезшим из кривого зеркала монстром были недоступны памяти Шигараки, но которые сейчас по какой-то причине пробудились. Возможно, таким образом сказалась боль. Или же тот чудовищный импульс, вбитый в голову чудовищем, маскирующимся под школьника, чуть было не спаливший его мозги, каким-то образом простимулировал клетки этого самого мозга… Неважно. Перед глазами Шигараки замерло изображение лица его отца, на котором была печать всепоглощающего ужаса. То самое изображение, что увидел названный при рождении Тенко Шимура за миг до того, как влажный пепел, мгновением назад бывший крупным мужчиной, завалил его с ног до головы. И что со всем этим делать дальше?***
Территория банды Чисаки, называемой «Восемь заветов смерти», была не так уж и велика. Несмотря на громкое самоназвание «якудза», они не держали чёрного бизнеса, не брали плату за «защиту», не занимались вымогательством и выдачей денег под губительские проценты. Объективно их группу даже нельзя было назвать преступной, так как основной доход «семьи» был исключительно от Восстановителя, занимающегося фармацевтикой (причём вполне официально) и изредка лечащего своей причудой за баснословные деньги столь же баснословно богатых клиентов. Единственное, что в его действиях было незаконным, так это отсутствие лицензии на применение причуды, а так он даже имел все положенные медицинские сертификаты. За отсутствие лицензии, к слову, полиция не спешила предпринимать каких-либо действий, так как те самые баснословно богатые клиенты попросту купили свободу действий для Чисаки с потрохами. Вот только мало кто знал, что, помимо официального фармацевтического бизнеса, Восстановитель вёл дела и на теневой стороне общества. Сильнейшие по эффекту, но безопасные для здоровья наркотики, антибиотики для тех, кому в государственные аптеки путь заказан, и множество прочих всевозможных препаратов, которые бы явно не прошли проверку госфармоинспекции… В том числе и препарат, способный стереть причуду у человека. Вот только хорошее прикрытие и множество немалых задекларированных источников дохода отлично отводили внимание, и что-то предпринять против Заветов могли лишь герои, имеющие куда больше полномочий и менее подотчётные вышестоящим лицам… Но у них банально не было для этого причин. А нападение на «гражданского» без причин и доказательств — это прямой удар по столь лелеемой всеми чудиками в трико репутации. Это был очередной день, который, соответствуя описывающему его эпитету, был максимально стандартным и рутинным, за исключением того, что это был не день, а ночь. Главные члены якудза уже разошлись по немалому имению банды, выстроенному в старояпонском стиле и обнесённому высокой стеной, и спящих среди них почти не было. Всё же именно под покровом ночи они проявляли своё истинное лицо. К сожалению или к счастью, но подобного затишья не было в планах их сегодняшнего ночного гостя. В какой-то момент тихие голоса, шум телевизора, шипение периодически включаемых на постах раций и звон стеклянных пробирок в лабораториях под землёй были полностью заглушены звуком самого натурального взрыва! — А?! Что это?! — нервно воскликнул худощавый молодой блондин, падая с дивана, на котором до этого лежал и залипал в телефоне. — Нападение? — грозно нахмурился высокий лысый мужчина, и, будто в тон его словам, неподалеку раздался грохот канонады выстрелов. — Спокойно, — раздался по комнате голос третьего и последнего из присутствующих людей. Он тоже был высок, но в отличие от лысого здоровяка выглядел не столь объёмно, зато куда более статно. Одет он был в самое простое тёмно-серое кимоно с чуть более светлым поясом, что лишь добавляло его облику некоторой серьёзности, и даже короткие неряшливо торчащие во все стороны светлые волосы не могли развеять это ощущение, а, скорее, гармонично вплетались в картину. — Доложите обстановку, — поднёс к лицу рацию мужчина, попутно свободной рукой делая закладку в читаемой до сего момента книге и откидывая ту в сторону. — Проникновение на территорию! — тут же раздался плохо различимый из-за пальбы сосредоточенный, с нотками подступающего мандража голос из динамика. — Количество? — Он один! На миг мужчина в кимоно замер. — И в чём проблема? — Его не берут пули! — на несколько мгновений голос с той стороны прервался, и из рации слышалась лишь невнятная возня, а потом прибор связи, судя по всему, оказался в других руках. — Тенгай! Срочно собирай всех и сюда! — из-за шума с улицы из динамиков было сложно разобрать обладателя голоса, но мужчина справился. — Раппа? — Быст!.. Очередной звук взрыва. Стёкла задребезжали от ударной волны, лёгкие предметы попадали на пол, а спешно цепляющий на лицо маску чумного доктора блондин, что среагировал самым первым, с трудом удержался в стоячем положении. — Раппа?! — крикнул в пошедшую помехами рацию ставший заметно более нервным Тенгай, попутно хватая с тумбы уже свою маску. Какое-то время, пока троица спешно приводила себя в готовность, из динамиков раздавались только помехи, но, когда, молча переглянувшись, вся компания уже почти вылетела из своего обособленно стоящего домика, рация вновь ожила. — Кто там? — вот этот голос явно был незнакомым, а ещё из него так и сочилась насмешка. — Кто ты? — после короткой паузы, отмерла вся тройка и, не снижая скорости, выбежала в сторону творящейся, судя по звукам, натуральной войны. — О, этот вопрос, без всяких сомнений, достаточно интересен! Меня крайне волнует вопрос самоидентификации в этом изменчивом и непостоянном мире, так что я готов пообщаться на эту тему! Или «изменчивый» и «непостоянный» это одно и то же? Как думаешь? Я вот думаю, что нет, но вот мой бывший учитель по японскому… — краем уха вслушиваясь в не несущий никакого смысла монолог неизвестного, троица якудза уже приблизилась к месту прорыва. Ад. По-другому происходящее никак назвать было нельзя. Всё, что может гореть, попросту полыхало, поднимая в чёрное ночное небо тучи дыма и пепла. Высокая стена была разрушена, а многочисленные осколки камня и кирпича изрешетили ближайшие постройки, откуда теперь слышались глухие болезненные стоны. Помимо этого, земля была усеяна десятками тел членов Заветов. Правда, если приглядеться, можно было понять, что все они подавали признаки жизни и не имели серьёзных травм, как и те немногие, что попросту валялись без сознания и, судя по вздымающейся и опускающейся груди, явно были живы. В самом же центре всей этой картины лежал и постанывал Раппа, чьё массивное тело было довольно легко найти среди рядовых членов банды. А вот неизвестного, так и продолжающего изливать в рацию полноводные реки бесполезной болтовни, не было. — Где ты? — тут же крикнул в микрофон Тенгай, чувствуя, как по спине пробегает стадо мурашек. — …таким образом обретение собственного «я» может быть… А? Что? — несколько замешкался голос, когда его перебили. — О! Я понял! Это же та самая игра! Ну, знаешь, которая «кто? где? когда?»! Стоп… Или там по-другому было? Вообще, старая программа, на самом деле, ещё и неместная! Немудрено забыть! Эх, насколько же недолговечна человеческая память! Думаю… — Не играй со мной! — чувствуя, как на виске с жаром бьётся жилка от ярости, воскликнул в рацию мужчина. — Играть? О! Акуметсу любит играть! Чур, играем в догонялки! «Акуметсу? Что ещё за Акуметсу?» — промелькнуло в голове у всей троицы. — Так и быть, я во́да, а теперь… На миг повисла тишина, а в следующую секунду Тенгай ощутил чудовищный (как своей силой, так и подлостью) удар по своей, так сказать, филейной части. Раздался скрип и едва слышимый хруст костей, в глазах потемнело от боли, и одного из сильнейших членов банды попросту снесло в стену, а на его месте появился одетый в ярко-красную толстовку неизвестный с эффектно поднятой после пинка ногой. — Ты водишь! — проорал он в рацию, которую держал в руках, а мигом спустя его голос раздался из второй, которую ещё секунду назад держал Тенгай, а теперь уже неизвестный назвавшийся Акуметсу. Судя по всему, в момент пинка у бандита от боли разжались пальцы, а Акуметсу просто поспешил словить выпущенную из хватки штуковину. Последние слова неприятеля Тенгай услышал лишь наполовину, после чего беспомощно потерял сознание. Двое оставшихся якудза поспешили отпрыгнуть в сторону. На теле лысого здоровяка, которого звали Ю Ходжо, тут же выросла целая куча сверкающих наростов, напоминающих то ли стекло, то ли кристаллы. — Хм… По-моему, он выбыл? — вопросительно склонил голову к плечу Акуметсу, и в тоже мгновение на уровне его груди на несколько мгновений мелькнуло что-то тёмное и пугающее. — Жаль, играть в догонялки втроём не так интересно… Значит, играем в другую игру! — тут же повернулся к тощему блондину неизвестный, полностью игнорируя оставшегося у него за спиной Ю. — Я её только-только придумал, закачаетесь! Называется, — не слушая голоса, Ходжо тут же рванул в сторону так неосмотрительно подставившего спину врага, прямо на лету выращивая из руки кристальный меч. — «догони меня, кирпич»! — Одновременно с этими словами силуэт Акуметсу, к которому уже вплотную приблизилось кристальное остриё, размазался от скорости, пропуская противника мимо себя, а через мгновение все поле зрение здоровяка занял здоровенный красный прямоугольник, несущийся ему в голову. — Интересно, а эту хрень можно толкнуть ювелирам? — наклонился к потерявшему сознание от удара мужчине неизвестный и мощным ударом отломил от его тела кусок кристалла. — Если ответ «да», то как насчёт стать моим лучшим другом? У меня отличные условия! Трёхразовое питание, — громко воскликнул, — в неделю, — пробормотал в сторону. — График четыре на два, — очередной выкрик, — четыре года работаешь — два часа отдыхаешь, — опять прошептал. — Дружный коллектив! — довольно покивал, указывая пальцем себе в грудь. — И, разумеется, высокая зарплата!.. По меркам бомжей… Ну, так как? — очевидно, что потерявший сознание злодей был неспособен откликнуться на столь заманчивое предложение. — Молчание — знак согласия! — радостно воскликнул человек, после чего повернулся к последнему, молчавшему до сих пор якудза. Судя по бледному лицу и трясущимся ногам, с ним явно всё было не в порядке, а зияющая чёрным пустота под капюшоном противника не спешила приводить бедолагу в спокойное состояние. — А ты что умеешь? — и тут же, не дожидаясь: — А давай сыграем? — размашистым движением подобрал с земли ещё один осколок кирпича (что примечательно, без острых граней). — Ик! — тут же всхлипнул блондин, а кирпич, до сего момента находящийся в руке Акуметсу, тут же исчез и появился уже в руке его «противника». Тишина. — А вот это уже интересно! Можешь пару раз повторить? — с этими словами, красно-чёрный силуэт вновь нагнулся и поднял с земли пару кирпичей.***
Земля вокруг блондина была усыпана всевозможными камнями и осколками, а сам он тяжело дышал после столь интенсивного использования своей причуды. — Эй, Тощий, а теперь ещё раз на лету! — счастливо выкрикнул чёртов ублюдок Акуметсу и замахнулся очередным, совсем небольшим, камнем, держа его так, чтобы Тойя (имя блондина) не мог его увидеть и, соответственно, «украсть». «Чисаки-сама, спасите!» — только и мог провизжать про себя Тощий (как его решил назвать Акуметсу), до боли напрягая глаза, чтобы углядеть уже почти брошенный в него камень. В этот раз ему не повезло. Блики от огня, усталость, ночной мрак… Слишком много негативных факторов сошлось воедино, так что брошенный камешек был метко пойман скрытым длинной чёлкой лбом якудза, а сам он поспешил рухнуть на землю. — Интересно… Очень интересно… Если бы кто-то был в состоянии услышать голос Акуметсу, он бы удивился тому, насколько он не соответствует тому, что был продемонстрированным до сих пор. Больше не было никаких полубезумных визгов и откровенного кривляния, лишь холодный расчёт с немалой долей пугающего равнодушия. — Одно это уже окупило все труды. А самое интересное ещё впереди… — с этими словами темнота капюшона повернулась в сторону земли, глубоко под которой располагались потайные помещения, где сейчас вовсю готовилась вторая линия обороны. (Прим. автора: Акуметсу — ахеренная манга! У меня тут, конечно, не совсем тот типаж, но и противники — далеко не конченные политики)