Одна жизнь на двоих

      Ко Сын Так работал почти беспрерывно уже вторую смену подряд. Он успел поспать между ними всего около пяти часов и пару раз сбегал в кафетерий между пациентами, поступающими в отделение скорой помощи. С тех пор, как они получили электронное письмо от Мин Сан Хо, прошёл уже месяц. Сын Так вышел на работу три недели назад, но до сих пор ничего нового не случилось. С одной стороны, это было хорошо, с другой, фото довлело над ним и кумихо, как дамоклов меч, что совсем не прибавляло спокойствия и уверенности в завтрашнем дне. Вдобавок ко всему, с гриппом слегли два хирурга и один ординатор отделения скорой в первую же смену молодого врача, поэтому Сын Так и Ён Мин были привлечены для работы в отделении. Первый, как уже имеющий такой опыт, второй за свою репутацию и гениальные руки. И теперь выходные были раз в три дня. А точнее, между каждой из смен им полагалось по двенадцать часов отдыха, а после третьей следовал полноценный выходной. И работали они по очереди. По смене в каждом отделении. В этот раз предстояло две смены в скорой и одна в кардиологии. Однако, по факту, Сын Так появлялся дома раз в три дня, а иногда и реже, когда оставался ночевать в квартире Ли Рана. Который до сих пор не встретился с братом и посвятил себя и Ю Ри решению проблемы с Мин Сан Хо, параллельно думая над новым планом для себя, но больше уделяя времени первому. По правде говоря, даже те двенадцать «свободных» часов кардиохирург и ординатор проводили в больнице за заполнением документов или проведением консультаций. В последнее время работа сблизила их и постепенно сглаживала острые углы. Ли Ран, на удивление, не противился их общению. Он даже несколько раз пытался о чём-то поговорить с ординатором, но если это было между приёмами, то парня обычно сдергивали в самом начале разговора, а если во время отдыха, то он обычно либо засыпал сразу после еды, либо вместо неё, просто не воспринимая, что говорит кумихо. Откровенно говоря, пару раз Ко Сын Так засыпал прямо во время работы, и тогда его заменял Ли Ран, который подтянул свои медицинские знания ещё больше. И очень быстро учился. После таких операций лис просто пересказывал всё молодому врачу, либо показывал небольшой «фильм», о том, что тот проспал. В зависимости от состояния обоих. За это Ко Сын Так был отдельно ему благодарен. Правда одного лис делать всё же не мог. Шестисотлетний кумихо и молодой врач имели абсолютно разные почерки. Поэтому карты и документы Сын Таку приходилось всегда заполнять самому. Чем он сейчас и занимался почти три часа подряд. Парень ужасно устал, но до конца второй смены было ещё семь часов, и что-то подсказывало ему, что и в двенадцатичасовой перерыв они с Ча Ён Мином продолжат работать. Молодой врач вздохнул, подпёр щёку рукой, а потом зевнул и снова вернулся к работе. Строки плясали перед глазами, подобно маленьким человечкам…       «Сын Так. Сын Так. Эй, Сын Так!» Доктор Ко открыл глаза и понял, что лежит щекой на рабочем столе в ординаторской, а в правой руке у него до сих пор шариковая ручка. В комнату вошёл Ча Ён Мин и положил перед ординатором пару бутербродов из кафетерия и поставил большой кофе. Молодой врач отлип от стола, потянулся, хлебнул из стакана и поморщился. Это был чёрный кофе безо всего. Он никогда не пил такой и уже собирался спросить у наставника, не перепутал ли тот стаканы.       — Это я попросил чёрный. Иначе ты так и будешь пускать слюни на рабочие бланки, и мы никогда не закончим… — ворчливо отозвался Ли Ран в голове и протяжно зевнул. — Не забывай, малыш, что я не мастер каллиграфии и не заполню за тебя документы. Я тебя уже пятнадцать минут зову, а ты не реагируешь. Написал твоему приятелю, чтобы он принёс большой американо. Мне, знаешь ли, тоже хочется отдохнуть сегодня, а не следить постоянно, чтобы ты не заснул на ровном месте.       Сын Так только вздохнул и смиренно сделал ещё пару глотков из стакана. Распаковал один бутерброд, вгрызся в него, параллельно вернувшись к документам. Закончив через сорок минут, он снова потянулся и заметил на себе взгляд Ча Ён Мина. Вопросительно поднял на него глаза.       — Вот смотрю я на тебя, Сын Так, и поражаюсь, — профессор усмехнулся в стаканчик с кофе.       — Чему? — Ординатор плоховато соображал и не сразу понял реакцию профессора Ча.       — Ты у меня, как феникс… Столько всего перенес и снова рядом. Снова всех спасаешь. Несмотря на то, что сам выматываешься… — Кардиохирург сделал затяжной глоток и внимательно вгляделся в лицо ученика. Взгляд был усталый, но в нём проскальзывала такая знакомая Сын Таку нежность, а на губах доктора появилась знакомая мягкая полуулыбка. От этого Ко Сын Таку стало неловко, и он почувствовал, как краснеют уши. Он всё ещё побаивался Ён Мина, но постепенно оттаивал от его постоянного мягкого и ненавязчивого на этот раз присутствия рядом во время работы. Они снова иногда шутили над чем-то и обсуждали операции и пациентов. Ён Мин приносил ему еду из кафетерия, хоть больше не предлагал пообедать вместе, продолжил учить. На этот раз вместе с ним учился и Ран. Сын Так принимал это сначала с неохотой и опаской, первое время ожидая новых нападок, а потом скандалов от кумихо, который не переваривал кардиохирурга. Но не было ни того, ни другого. Это удивляло и успокаивало одновременно.       — Ты бы на моём месте поступил так же, Ён Мин. — Сын Так беззаботно улыбнулся, не пытаясь скрыть усталость, и принялся за второй бутерброд. Едва он доел его, как зазвонил телефон, причём одновременно у обоих врачей. В неотложку привезли девушку с ножевым ранением.       Когда ординатор и кардиохирург ворвались в приёмный покой отделения неотложной помощи, они увидели совсем молодую девушку. Ей было всего двадцать лет, но ножевого ранения не было. При опросе выяснилось, что оно было задолго до её поступления в больницу. Пациентка вызвала скорую, когда начала сильно задыхаться. При каждом вдохе и выдохе она жаловалась на резкую давящую боль в области сердца. Санитар скорой сообщил, что у пострадавшей жар: 38.5, и достаточно высокое давление. Во время разговора с доктором Ча она начала терять сознание, и её подключили к аппарату ИВЛ. Сын Так полагал, что здесь нужна срочная повторная операция, но Ён Мин запросил полный анамнез пациентки, пока ту перевозили в реанимационный блок.       Из анамнеза следовало, что летом прошлого года девушка получила колото-резаное ранение в прекордиальную область с кратковременной потерей сознания в результате попытки ограбления. Читая всё это вместе с профессором, Сын Так испытал нехорошие флэшбеки и внутренне содрогнулся, ощутил, как от этого напрягся кумихо, и почувствовал немного магии вокруг себя. Лис пытался успокоить ординатора, как умел. Доктор Ко улыбнулся от этих ощущений, но тут же спохватился, надеясь, что Ён Мин не заметил его странного поведения. Тем временем Ча Ён Мин начал зачитывать историю болезни вслух для Сын Така, которому снова надлежало делать у себя пометки, чтобы выделить главное. В этом состоял элемент его обучения, который доктор Ча добавлял при первом удобном случае. И раз он не потребовал срочной операции, на то были причины.       В районной больнице по месту жительства девушке в день ранения была проведена первичная хирургическая обработка раны передней грудной стенки под местной анестезией. Эхокардиография тогда на госпитальном этапе не выполнялась. Пациентку выписали в относительно удовлетворительном состоянии. В дальнейшем, через одну-две недели после выписки её стали беспокоить приступообразные давящие боли в области сердца и прогрессирующая одышка, возникающие при физической нагрузке. За две недели до повторного обращения по месту жительства у девушки появилась фебрильная лихорадка. На амбулаторном этапе она получала антибактериальные и противовоспалительные препараты, диуретики. Однако эффекта от них больная не чувствовала, а симптомы сердечной недостаточности становились всё более явными, но должной помощи по месту проживания она не получила. Были выписаны новые препараты и назначен ряд анализов, результаты которых были получены её больницей, но расшифрованы, как посттравматические необратимые повреждения сердечной мышцы. Ко Сын Так слышал такой странный и «пустой» диагноз впервые и сразу нахмурился. А Ча Ён Мин выложил перед ним анализы девушки, которые ему уже прислал её лечащий врач. Ординатор углубился в изучение бумаг и чем дальше читал, тем больше отвисала челюсть.       — Это же массивный перикардит и митральная недостаточность. Как в больнице могли такое не заметить?! Они же могли убить её. Последние препараты совсем не от этого и они только усугубили ситуацию!       — Умница, Сын Так, — профессор удовлетворенно кивнул и улыбнулся, но тут же нахмурился. — Каков твой предварительный диагноз?       — Это очень похоже на инфекционный эндокардит митрального клапана, — Ко Сын Так закусил нижнюю губу и задумался.       — И всё? — Ча Ён Мин явно ждал чего-то ещё, но больше ничего не приходило в усталую голову ординатора.       — Экссудативный перикардит, — неожиданно шепнул Ли Ран в голове. — Я как раз читал о нём позавчера, пока ты спал. Симптомы по анализам налицо.       Ко Сын Так снова пересмотрел анализы и удивился. Кумихо был прав. И как это он сам сразу не понял.       — Экссудативный перикардит, — ординатор подавил зевок и посмотрел на учителя.       — Молодец, правильно. Какие будут этапы лечения?       На этот раз доктор Ко завис по-настоящему. Ли Ран до этой части ещё не дочитал, а он сам перебрал в голове за пару минут кучу вариантов, отлично понимая, что всё не то. И устыдился. Ча Ён Мин не терпел непрофессионализма, и ординатор приготовился к недовольству с последующей длинной лекцией, начал ещё усерднее копаться в памяти и… замер от неожиданности. Пока он думал, Ён Мин отложил документы, зашёл парню за спину, и теперь его руки нежно разминали плечи Ко Сын Така. Первой мыслью было подняться и отойти, но движения были настолько нежными, деликатными и правильными, что молодой врач очень быстро начал расслабляться и плавиться от этих прикосновений. Невольно закрыл глаза и опустил голову. А профессор осторожно начал разминать шейный отдел. В голове помутилось, когда руки Ча Ён Мина прошлись по спине вдоль позвоночника. Сын Так блаженно выдохнул и подался навстречу прикосновениям. Они становились всё нежнее, и парень расслаблялся всё больше. А потом начал чувствовать некоторое напряжение внизу живота, но ничего не мог с этим поделать.       — Я пойду назначу необходимые препараты и распишу схему первичного лечения, отдохни немного. Ты мне нужен со свежей головой. — Голос профессора Ча над самым ухом послал волну мурашек по всему телу, а потом профессор убрал руки, и Сын Так с сожалением открыл глаза. — Полежи хотя бы полчаса. Хочешь здесь или в моём кабинете. — Ён Мин обернулся от дверей и подарил ординатору усталую улыбку, а затем вышел и закрыл дверь.       — А он неплох. Ю Ри бы стоило у него поучиться, — лениво отозвался лис в голове. — Может попросишь у него пару уроков?       Сын Так не верил своим ушам. Он всё больше поражался лояльности кумихо по отношению к профессору. Доктор Ко никак не мог понять, когда произошли такие разительные перемены в их взаимоотношениях. Всё время собирался спросить, но постоянно появлялись какие-то дела, и разговор откладывался. В последнее время во время смен сам Сын Так всё чаще видел своего профессора, а не того зверя, с которым столкнулся в первую смену. От его нежности и заботы он постепенно оттаивал, хотя боялся признаться себе в этом. Ему хотелось поговорить с Ён Мином, который постоянно смотрел на него с какой-то надеждой в глазах и чего-то ждал, но парень не знал, как начать и откладывал объяснение. Из раздумий его вырвал протяжный зевок в голове. Прислушавшись к кумихо и собственному организму, Сын Так решил действительно прилечь и отправился в комнату для персонала. На пороге он столкнулся с заспанным Ким Чже Воном, но тот только кивнул ему и отправился работать. Растянувшись на любимой дальней кровати, доктор Ко потёр глаза и наконец-то позволил себе расслабиться. Но заснуть почему-то не получалось.       — Эй, ты спишь? — Голос кумихо был усталый, но он тоже ещё не спал. — Мы можем поговорить? Давно хотел кое-что рассказать тебе о том дне, когда мы валялись с простудой…       — Прости, Ран, но я почти ничего не помню из того дня. Что-то случилось? Я что-то сделал… или ты? — Сын Так чувствовал, как от полумрака комнаты слипаются глаза, но лис уже несколько раз пытался поговорить с ним о дне их совместной простуды, а значит это было действительно важно. — Начни сначала, я помню только, как попросил тебя вернуться ко мне домой… а проснулся уже в своей постели.       — Да, я и правда поехал к тебе после твоей просьбы. Хотя чувствовал себя отвратительно. Во время поездки я пару раз сам чуть не отключился, но всё-таки доехал…       Пока кумихо рассказывал о том, что он делал, доехав домой, Сын Так начал проваливаться в темноту от его мерного спокойного голоса. Последнее, что, как ему показалось, он услышал перед тем, как заснуть, было имя Ча Ён Мина, который позвонил не то по телефону, не то во входную дверь… Он хотел уточнить, но только вздохнул во сне и перевернулся на бок. А кумихо в очередной раз оборвал рассказ на полуслове и покачал головой. А затем накрыл ординатора одеялом, которое тот так и не надел на себя, просто откинул его и свалился на подушку, так и оставшись в таком положении во сне. Рану снова не удалось рассказать парнишке о своём разговоре с профессором Ча. И чем дольше он думал об этом, особенно после встречи с иллюзией Ли Ёна, тем больше приходил к выводу, что Сын Так должен всё узнать, а потом решить для себя, мириться ли ему со своим профессором. Он ведь тоже имел право на личную жизнь.       Сын Так проснулся от ощущения чужих губ на своём виске. А может ему только показалось. Он потянулся за этими губами во сне. А потом почувствовал, как его мягко трясут за плечо, и открыл глаза. Над ним наклонился Ча Ён Мин.       — Не хотел тебя будить, но мне нужна твоя помощь с той пациенткой. Её операция состоится через полчаса. Будешь ассистировать? — Ординатор удивился тому, что наставник спрашивает, а не утверждает. Обычно на работе он только отдавал приказы, но в последнее время постоянно изменял этой привычке. — Я понимаю, ты устал, но не хочу звать Чже Вона. Не думаю, что он справится сейчас, а для тебя это отличная практика. Да, я принёс поесть и кофе. Жду в своем кабинете, а лучше сразу иди в операционную номер два. — Ён Мин убрал руку с плеча доктора Ко, поднялся с корточек и вышел. А Сын Так протёр заспанные глаза. Наскоро поел и отправился в кабинет своего напарника, а потом в операционную.       — Научившись принятию по отношению к окружающим, вы сможете принять и самих себя.       Ча Ён Мин был измотан последними тремя неделями в больнице. В такой график он попал почти сразу, вернувшись из командировки и заступив на первую рабочую смену. Он мог бы негодовать, но заболевших внезапно коллег заменить просто было некому. По иронии или счастью, на работу вышел и Ко Сын Так, чему Ён Мин был безумно рад. В своей поездке он просто извёлся. Он несколько раз звонил Сын Таку, которого был вынужден оставить во время болезни, но парень не брал трубки. И кардиохирург изводился всё больше с каждым днём. Прилетев в Сеул, Ён Мин собирался взять в больнице выходной и поехать к своему ординатору, но застал его на стойке ресепшена и поменял свои планы. Всё это время у него их головы не шёл их разговор в тот день перед его отъездом и, вернувшись, кардиохирург надеялся, что их отношения поменялись в лучшую сторону. Но Ко Сын Так вёл себя как обычно и по-прежнему иногда шарахался от него… От этого Ён Мину было больно. Но он прекрасно понимал своего ученика. То, что произошло, не забывается просто так, и профессор решил набраться терпения и потихоньку доказывать свои слова делом. Мягкая и ненавязчивая забота, помощь и внимание потихоньку растапливали лёд между ними. Это происходило крайне медленно, но Ён Мин замечал каждую мелочь. Улыбку, жест, ответ, взгляд своего мальчика. Теперь он ловил буквально всё, что как-то было связаны с ним и его Сын Таком, и дорожил каждой минутой, проведённой вместе. К счастью или наоборот, но с таким графиком они почти что поселились в больнице Ын Сан, изредка появляясь дома. Профессор заглядывал только покормить Манду и постирать вещи. Некоторое количество сменной одежды он даже привёз в свой кабинет в больнице, чтобы минимально отвлекаться от пациентов. Сын Так тоже почти всё время проводил на работе. Пару раз ездил домой, и пару раз еду ему привозила госпожа Ки, с которой ординатор был по-прежнему близок. Каждый раз, когда Ён Мин видел их вместе, что-то будто бы обрывалось внутри. Ему хотелось плакать и кричать, хотелось оттащить эту девку за волосы от его ординатора, но каждый раз доктор Ча молча уходил, стараясь не смотреть в сторону «голубков», ничего не предпринимая. Он прекрасно знал, что малейшая агрессия, малейший приступ ярости или злости по отношению к Сын Таку или его невесте, а именно так она была известна всей больнице благодаря вездесущему Ким Чже Вону, навсегда уничтожит его последний крохотный шанс на примирение со своим учеником. Хотя по виду влюбленных можно было сказать, что госпожа Ки Ю Ри гораздо больше заинтересована в Ко Сын Таке, чем он в ней. Но иногда и в его глазах плескались нежность и забота при взгляде на неё. Это буквально сводило Ча Ён Мина с ума, и он ещё долго приходил в себя после таких моментов. Но он держался, каждый раз по-тихому кусая губы и нежно улыбаясь Ко Сын Таку в надежде на хоть что-то… Хотя ему всё больше казалось, что уже всё потеряно.       Сегодняшние смены выдались особо тяжёлыми. Ён Мин вымотался сам и прекрасно видел, как замотался Ко Сын Так. В первую смену из трех парнишка успел только пару раз прожевать бутерброд и выпить латте. Поспал немного, пока был небольшой перерыв между пациентами. А в «свободные» часы просидел за документами. Вторая смена для него была ещё тяжелее. Доктор Ча прекрасно видел, как его ординатор устал. Он даже застал его заснувшим прямо на столе за заполнением больничных карт. И тем не менее, Ко Сын Так не поддавался усталости, он продолжал работать и даже включился в урок, который ему решил устроить кардиохирург, чтобы немного развеять и проверить общее состояние парня. К тому же, с такими случаями ординатор ещё не работал. Хотя диагноз мог всколыхнуть болезненные воспоминания его мальчика, который и сам недавно получил похожую травму. Но молодой врач справился с эмоциями и даже давал правильные ответы. Он хотел и продолжал учиться. Это вызывало гордость Ён Мина. А потом он заметил, как Сын Так начал засыпать во время обдумывания очередного вопроса. Ему ужасно захотелось как-то помочь парню расслабиться и немного отдохнуть, это было ему действительно необходимо. С огромным удовольствием он делал доктору Ко лёгкий массаж, всё больше волнуясь, когда молодой врач начал реагировать на его действия и придвигаться всё ближе к Ён Мину. Ему безумно хотелось накрыть эти губы поцелуем, перебирать эти волосы, пахнущие миндалем и шоколадом, вдыхать запах немного терпкого одеколона, которым начал пользоваться ординатор. Хотелось обнять его и раствориться в этих объятьях. Мужчине стоило огромных усилий не утонуть в этих вздохах, которые издавал ординатор от его прикосновений. Но он смог только отправить Сын Така немного поспать и покинул комнату, чтобы сдержать нарастающее возбуждение.       Сделав назначения последней пациентке, профессор и сам собирался немного отдохнуть, но через час ему сообщили, что её состояние резко ухудшилось. Теперь откладывать операцию было нельзя. Идею привлечь к ассистированию Чже Вона, чтобы Сын Так мог отдохнуть, доктор Ча отмёл сразу. Полусонный ординатор Ким едва не накосячил сегодня на другой операции. Зашивались в последнее время все. Скрепя сердце он пошёл будить Сын Така и, ожидаемо, нашёл его спящим в комнате для персонала на дальней кровати. Нежное красивое лицо его ординатора было таким безмятежным и спокойным во сне, будто бы он наконец избавился от груза всех проблем, свалившихся на него. Он что-то невнятно пробурчал, причмокнул губами и поёрзал на подушке, немного наморщил лоб во сне. От этого зрелища Ён Мин ощутил невероятный приступ нежности. Присев на корточки, он склонился над парнем и нежно поцеловал его висок. Сын Так заёрзал, просыпаясь, и Ён Мин отпрянул, чтобы не выдать себя, но парень снова заснул. Врачу ужасно не хотелось нарушать покой доктора Ко, но он собрался и аккуратно затряс его за плечо. Сын Так не сразу проснулся, и от его сонного взгляда Ён Мин почувствовал себя скотиной, которая только что нагло разбудила прекрасного принца от волшебного сна, но всё-таки жизнь пациентки была в опасности, и он попросил паренька ассистировать. Именно попросил. Если бы Сын Так отказался, он бы пошёл к ординатору О. Но его ученик, ожидаемо, был готов спасать жизни. И Ён Мин снова преисполнился гордости. А затем поспешил готовить операционную. Время играло против них.       — Откровенность — источник понимания. С пониманием придёт мир.       Ко Сын Так подошёл к операционной и сразу получил новые данные о состоянии пациентки, а также информацию о предстоящей операции. Пока он спал, Ча Ён Мин успел провести ряд анализов и получить их результаты. А ещё состояние девушки ухудшилось, почему и потребовалось срочное хирургическое вмешательство. По результатам всех исследований пациентке был установлен диагноз: посттравматическая тяжелая митральная недостаточность III–IV степени вследствие перфорации тела передней створки митрального клапана в сегменте А3. Посттравматический хронический экссудативно-фибринозный перикардит в исходе гемоперикарда. Претампонада сердца. Хроническая сердечная недостаточность. Дело было действительно плохо, учитывая, что за это время случалась остановка сердца, которое смогли запустить только с третьего раза. Предстояло провести срочную срединную стернотомию. В ходе операции предстояло провести пластику травматического дефекта передней створки митрального клапана, установить заплатку на жёстком кольце. Устранить претампонаду сердца и гемоперикард. Во время операции было необходимо постоянно поддерживать искусственное кровообращение. Сын Так продолжал читать, а кумихо в его голове — тихо охать от кучи медицинских терминов и обилия диагнозов, в которых он только начал разбираться. Доктору Ко же было ясно, что операция будет очень сложной и многочасовой, что совсем не прибавляло оптимизма. Сон не принёс желаемого облегчения, и он боялся ошибиться.       Закрывшиеся двери операционной начали отсчёт времени операции. Собравшись, ординатор внимательно слушал и выполнял все инструкции своего наставника, который снова действовал чётко и профессионально. В какой-то момент кумихо заметил лёгкую дрожь в руках Ко Сын Така, у которого очень некстати начала кружиться голова от усталости, и поспешил его заменить. Сын Так не отключался, но наблюдал за происходящим как бы со стороны и подсказывал лису верные действия. Ран выполнял их быстро и чётко, хотя иногда забывал дублировать просьбы, и все начали коситься на него. А Ча Ён Мин спросил, всё ли в порядке. После этого доктору Ко снова пришлось включиться в работу, держась уже на толике лисьей магии, пока стрелка часов в операционном зале отсчитывала время до конца операции. Когда они наконец закончили, прошло уже больше пяти часов. Это было не так много, учитывая проблемы с дыханием пациентки, которые удалось быстро купировать, но ординатор Ко еле стоял на ногах. По молчаливому согласию они с лисом поменялись управлением телом, и Сын Так теперь просто вяло наблюдал за происходящим. От него требовалось только не засыпать, чтобы не оставлять Рана одного с незнакомыми терминами и диагнозами. Остальную работу за него предстояло делать кумихо. Взглянув на часы, лис понял, что началась уже третья смена парнишки, и направился в кафетерий, чтобы чего-нибудь перехватить. В Ко Сын Така время на экране телефона сначала вселило отчаяние, а потом надежду. Оставалось продержаться ещё одну смену. А потом он приедет домой и проспит весь выходной. Ему даже есть уже не хотелось. Но лис заставил и поесть, и выпить чай с красным женьшенем. От этого доктору Ко немного полегчало, и он нашёл в себе силы провести ещё две консультации в кардиологии. Хотя к концу последней начал нести явную ахинею, и Ли Рану пришлось лезть в медицинские справочники, чтобы закончить за ординатора. К счастью, оставалось только разъяснить пациентке схему приема новых лекарств. Показав после этого записи Сын Таку, кумихо выдохнул. Он всё сделал правильно, значит бежать и спасать старушку от отравления было не нужно.       После второй консультации Сын Так и Ли Ран добрались до комнаты для персонала и сели на кровать. Ординатор хотел лечь, но понял, что уже не встанет в этом случае. Ужасно болели спина, шея и голова. Снова хотелось есть, но не было сил тащиться в кафетерий. Он просто сидел, привалившись спиной к стене, настолько устав, что не хотелось даже спать. Организм просто был истощён. Ли Ран отправил короткую смс-ку и известил паренька, что скоро приедет Ю Ри с едой и придумает что-нибудь со спиной, шеей и головой. Лисица уже привыкла бывать в больнице по просьбе Ли Рана. Узнав о том, что их считают парочкой с Ю Ри, Сын Так сначала впал в глухой ступор и сидел неподвижно около получаса, чем напугал и Рана и Ю Ри. А когда полукровка сообщил, что Ки Ю Ри зачислена в невесты ординатора, то обе лисы едва не оглохли от воплей и долго выслушивали стенания о слухах и репутации и обещания молодого врача придушить сначала Рана, потом Ки Ю Ри, а потом самоубиться об стену. Но все прекрасно понимали что всё это технически невозможно. Сын Так не разговаривал с Ли Раном два дня, но потом смирился. И даже позволял Рану вызывать молодую лису в Ын Сан. Она приносила новости о Мин Сан Хо, что помогало жить относительно спокойно, привозила еду, когда Ко Сын Так был совсем в мыле и запаре, и даже дважды подвозила их с Ли Раном до больницы, когда ординатор ночевал не у себя дома. От этого слухи только крепли, но доктор Ко решил смириться с ними и разрулить всё после. Ему просто не оставили иного выбора.       Как и ожидалось, Ки Ю Ри зашла в комнату для персонала уже через двадцать минут. Она принесла нанмён с яйцом, курицу в остром соусе, салат из морепродуктов, кофе и ячменный чай — на выбор. От увиденного слюни потекли не только у Сын Така. Рану безумно надоело глотать одни бутерброды третий день подряд. Пока ординатор и лис уплетали за обе щеки, лисичка с умилением смотрела на них и едва успевала подавать салфетки. Доктор Ко поперхнулся чаем, и она услужливо побила его по спине.       — Вы так мило смотритесь сейчас — прямо как Су Хо, когда ему даешь вкусняшки, — усмехнулась она. И подавился уже Ли Ран. Но потом все втроем засмеялись. Ко Сын Так уже был наслышан о мальчике, живущем с лисами, и его характере. Ординатор даже надеялся познакомиться с ним. Парнишка и его похождения уже вызывали улыбку и симпатию.       После еды Ли Рану очень хотелось растянуться на кровати и немного полежать, но, двинувшись, он зашипел от боли в спине. Ки Ю Ри тут же встрепенулась и подсунула лису с ординатором сначала обезболивающее, которое быстро сняло и головную боль. А затем достала из сумочки разогревающую мазь и помогла лису снять верх больничной формы. Ко Сын Так попробовал протестовать, но приступ резкой боли в спине и шее сбавил его пыл, он подчинился лисе и лёг на живот, уткнувшись в подушку щекой. Движения женских рук сначала причиняли боль, но она достаточно профессионально разминала уставшие мышцы, и вскоре боль сменилась теплом от мази. Потом Ки Ю Ри добавила немного лисьей магии, и Сын Так с Раном блаженно выдохнули одновременно. Боль и дискомфорт уходили вместе с усталостью, а осторожные, в меру жёсткие движения помогали расслабиться и немного отдохнуть после тяжелого дня. Когда полукровка и врач начали засыпать почти синхронно, Ки Ю Ри замедлилась, и движения рук стали почти невесомыми и совсем лёгкими. Они приносили свежесть и прохладу. Расслабляли и бодрили одновременно.       — М-м-м, Ю Ри, что бы я делал без тебя, — Ли Ран приподнялся на локтях и перевернулся на спину, он не мог себе позволить совсем растечься по кровати. Сын Таку ещё предстояло работать, а парнишка почти заснул, расслабившись от массажа. Лис заложил руки за голову и теперь наблюдал за Ю Ри из-под полуопущенных ресниц. Лисичка вытерла руки влажными салфетками и потянулась за верхом больничной формы Сын Така. Ран полусел на кровати и улыбнулся ей. Ки Ю Ри положила руку ему на грудь, ответила счастливой смущённой улыбкой и шмыгнула носом, по правой щеке скатилась слезинка. Лис вытер её и задержал ладонь на щеке молодой кумихо, а потом улыбнулся ей. Он действительно очень хорошо воспитал её.       — Ты — мой Мир… Сын Так, — она на секунду замешкалась с именем, но не ошиблась, — я живу для тебя и сделаю всё, чтобы тебе было хорошо. — Кумихо погладил Ю Ри по голове, а потом услышал громкий синхронный «ох» со стороны входа. Все трое повернулись на звук. В дверях комнаты для персонала стояли Ким Чже Вон и Ча Ён Мин. Лис чертыхнулся себе под нос, прикрываться одеялом, на котором он, кстати, лежал, не имело смысла. Ю Ри прикрыла рот руками, в которых всё ещё держала верх формы Ко Сын Така, Сын Так просто орал в голове Рана, но лис этого не замечал. Хирург и второй ординатор пялились на Рана и Ю Ри около минуты, они могли только открывать и закрывать рот, а глаза Ча Ён Мина, кажется, были готовы вылезти из орбит. Чже Вон просто переводил шокированный взгляд то на доктора Ко, то на хозяйку универмага «Мозе», а затем первый вылетел в коридор. Ён Мин постоял ещё около тридцати секунд, а затем молча закрыл за собой дверь снаружи.       — Недопонимание приводит к проблемам, и только смелость поможет вам их разрешить. Не допускайте недосказанности между собой.       Когда дверь закрылась, для лис и ординатора её стук стал подобен удару гильотины. Первым опомнился Ли Ран.       — Ки Ю Ри! Ты что, не закрыла за собой дверь?! Сколько раз я повторял тебе быть осторожной и осмотрительной при общении со мной и особенно в больнице Ын Сан и у щенка дома?! Чем ты меня слушала?! — Он вскочил и выхватил у лисы из рук верх формы и надел на себя. — Черт возьми, что ты натворила! — Кумихо был в ярости и еле сдерживался, чтобы не прогнать лисицу.       Ран прекрасно знал, что прогони он Ю Ри сейчас, и тогда она больше носа не покажет, будет изводить себя, пока он не позовет её назад. При этом Ран понимал, что и сам был неосмотрителен, от усталости не проверил за молодой кумихо дверь и сам спровоцировал эту ситуацию. Ю Ри разрыдалась в голос, в унисон ей в голове плакал Сын Так. И это сводило полукровку с ума. Косвенно он был во всём виноват. Ведь это он позвал сюда лисицу, позволил ей себя раздеть и сам потянулся к её лицу. Он даже не знал, с какого момента эти двое всё видели. На Ким Чже Вона ему было плевать. В конце концов, болтунам язык и силой укоротить можно. А вот с профессором Ча оборотень крепко вляпался. Ли Ран давно заметил, что отношения между пареньком и его наставником потихоньку стали налаживаться сами собой. И не препятствовал этому. Хотя всё ещё собирался показать ординатору события дня, проведённого наедине с Ён Мином и их разговор. По крайней мере, тогда Ко Сын Так мог бы сам решить, что ему делать. А теперь всё выходило так, что Ча Ён Мин признался Сын Таку в чувствах, попросил прощения и попытался всё объяснить, а ординатор завёл другую, и у них всё вполне серьёзно. При том, что Ли Ран прекрасно ощущал ещё живые чувства Сын Така к доктору Ча и чувства доктора к ординатору, робкие, но решительные. А теперь всё рушилось. И он не знал, как это поправить.       — Ну-ка тихо, оба! — рявкнул лис. — Ю Ри, отправляйся в мой банк и займись теми финансовыми бумагами, о которых мне говорила, а потом разузнай, что нового у нашего друга Сан Хо. Узнаешь — доложишь в смс. Выполняй. — Кумихо быстро собралась, утёрла слёзы и ретировалась, а Ли Ран запер дверь комнаты для персонала и сел на кровать. Ординатор всё ещё всхлипывал, и это жутко бесило. — А ты прекрати реветь, Сын Так. Я опростоволосился, мне и исправлять. Говорить с тобой сейчас бесполезно, так что я лучше покажу.       Когда Сын Так очнулся на кровати, вынырнув из сна-воспоминания, которое ему показал кумихо, он даже не мог понять, как он себя чувствует, и не знал, верить ли увиденному. Весь день Ён Мин ухаживал за ним. А он даже не заметил. А потом он наконец-то всё объяснил и… признался. Сын Таку очень хотелось услышать признание раньше, но он боялся ошибиться в своих догадках, а теперь знал наверняка. В другое время он бы витал в облаках от счастья, но теперь испытывал чувство нереальности по отношению к происходящему. Одна его часть рвалась к Ён Мину, к его Ён Мину, а вторая… вторая снова и снова переживала всё то, что с ним случилось, и боялась делать первый шаг. И сейчас эти части боролись между собой, и ни одна не могла одержать верх.       — Малыш, я знаю, каково тебе сейчас, — Ран выдернул его из тяжких раздумий. — Я переживал то же самое с моим Ёном. Почти шесть сотен лет я безумно любил его и ненавидел одновременно. Он всегда был моим Миром, но в какой-то момент это стал мир боли и ненависти, смешанный с безумной любовью, желающей причинить боль. Если бы не череда некоторых событий в моей жизни, я бы давно убил брата и сейчас горел в аду. А я… нашёл в себе силы простить его за то, что он сделал, и принять то, каким он стал. Мне было трудно, больно и одиноко почти всю жизнь. Но когда мы помирились, я будто бы родился заново. Хотя мне было очень трудно всё это принять и пережить. Но… — лис вздохнул, помолчал и продолжил, — шестьсот лет я был другим собой. Жестоким и беспощадным. И это теперь навсегда останется частью меня, но, помирившись с Ёном, я сумел вернуть и часть себя прежнего, — он сглотнул, — того, каким я был в первые годы моей жизни. Когда… когда не мог пройти мимо сломанной ветки или раненого щенка… пусть даже я никогда не признаюсь в этом. Всем нам нужны любовь, тепло и забота. И я вернул себе любовь брата, а потом обрёл любовь большой семьи, как бы это сейчас для тебя ни звучало… Чёрт возьми, поверить не могу, что я говорю это кому-то… — кумихо горько усмехнулся. — Но именно эта любовь к тем, кто мне дорог, помогла мне вернуться на землю, пусть и пока только внутри тебя. Но я борюсь за то, чтобы вернуться к ним и снова стать счастливым вместе с ними. Я даже чуть не угробил нас, когда последовал совету хаечи. Чёрт дёрнул меня откопать этот проклятый артефакт в пещере. Просто при мысли о них… мне становится страшно так и не решить свою загадку. Но я должен был успеть остановить тебя тогда, чтобы не подвергать опасности! Хотя я всё ещё хочу вернуть себя и своих близких. И надеюсь, что у меня это в конечном итоге получится. За то время, что мы в одной шкуре, ты мог начать думать обо мне многое, но я не желаю тебе зла, как бы не вёл себя. Ты не виноват в моих проблемах. Но, в любом случае, мне нужно было сначала спросить у тебя, пойдём ли мы на этот шаг и будем ли встречаться с хаечи. Я не вправе решать за нас обоих. Прости меня. — кумихо умолк. Он больше не знал, какие слова подобрать, надеясь на понимание со стороны Сын Така, перед которым до сих пор чувствовал вину за то, что им пришлось пережить.       — Я сам хотел помочь тебе, Ран. Я слышал ваш разговор во сне и чувствовал, как для тебя важно то, что ты делаешь. Если бы мне пришлось выбирать, я бы снова сделал это и позволил тебе попробовать, найти ответ. И выгонять из своего тела я тебя сам не буду. Ты тоже заслужил шанс на жизнь. Да и я бы давно умер без тебя. — Было заметно, что молодой врач напрягся, вспоминая тот день, но он действительно не злился на полукровку. И это немного обнадёжило оборотня. Одновременно он чувствовал, что мысли паренька заняты сейчас совсем другим. Но раньше он просто не решался с ним поговорить о том дне. Вздохнув поглубже, Ли Ран решил продолжить более важную сейчас тему. — По поводу твоего Ча Ён Мина и того, что между вами произошло… Скажу только, что вернув свою любовь, попытавшись её вернуть, я стал целостным и обрёл смысл жизни. Не стоит так просто разбрасываться чувствами и близкими людьми, а дальше, Сын Так, думай сам, как тебе поступить. Для меня всё оказалось немного не так, как я видел все шесть сотен лет. Может так же будет и у тебя. Подумай над этим, а я помогу, если потребуется. Только, малыш… Делай всё с умом, чтобы не пожалеть после. Нам обоим.       Остаток смены Ко Сын Так провёл словно в бреду. Они взаимодействовали с Ён Мином, что-то говорили друг другу, но ординатор ничего не запоминал. Кумихо больше не давал о себе знать, а парень всё прокручивал в голове его слова и думал, что ему делать. Когда смена закончилась, он сел в машину и приехал домой. Поднялся к себе и растянулся на кровати, даже не снимая кроссовок. А в голове крутились слова полукровки. Вспоминались месяцы с Ён Мином в одном теле, их совместная работа после пробуждения хирурга, то, что случилось в день аварии. Потом то, что случилось в день его первой смены и дальше. Сын Так прокручивал в голове всё последовательно день за днем и понимал, что тихо плачет. Его жизнь рядом с Ча Ён Мином была похожа на калейдоскоп с разными событиями, но хорошего в ней всё же было больше. Полежав около часа, ординатор поднялся, спустился вниз и завёл мотор. Адрес Ча Ён Мина был первым в его навигаторе.       Ча Ён Мин приехал домой совершенно разбитым. Весь остаток смены у него перед глазами стояла сцена в комнате для персонала. Ко Сын Так… Его Сын Так был полуобнажен и улыбался другой. Его рука гладила её по голове, его слова и её ответ резали слух и сердце. Кто знает, что было между ними до прихода врачей, кто знает, что могло бы произойти, войди они чуть позже. Чем больше Ча Ён Мин думал об этом, тем хуже ему становилось. Его мир, его надежды, его мечты. Всё осталось там. В этой комнате, на этой кровати. Было раздавлено женской рукой, что так нежно гладила обнажённую грудь его ординатора. Сначала профессором овладели злость и ревность, хотелось задушить госпожу Ки, а затем покончить с Сын Таком, а потом накрыло отчаяние. Что бы он ни говорил, что бы ни делал, он слишком сильно задел Ко Сын Така в его первую смену и получил по заслугам. Всё было кончено, и Ча Ён Мин отлично это понимал. Появилась мысль уволиться из больницы. На следующий же день. Пока Сын Так будет отсыпаться в объятьях своей невесты. И уехать в Штаты или Париж. Да куда угодно. Его звали во многие страны. Чтобы больше никогда не вернуться в Корею. Никогда больше не встретиться с Ко Сын Таком, оставив с ним частичку своего сердца. Захотелось напиться, но Ён Мин никогда не имел такой привычки заливать горе алкоголем. Попытался поужинать, но кусок в горло не лез, постоял под душем, но и это не принесло облегчения. Раз за разом врач прокручивал в голове всё, что они пережили с ординатором. Со дня первой встречи, когда он бесил Ен Мина, до дня сегодняшнего, когда Ён Мин потерял любимого человека. И время, проведённое в одном теле, и время после, и время в разлуке, когда Сын Так попал в аварию и Ча Ён Мин боялся больше никогда не увидеть его, и рабочие смены после его возвращения, и то, что они сделали друг с другом… И объяснение в доме ординатора. И последние три недели. Слёзы смешивались с холодной водой, но кардиохирург их игнорировал. Выйдя из душа, он переоделся в первую попавшуюся пижаму, лёг на кровать и включил телевизор. Но не улавливал смысла происходящего. Так продолжалось какое-то время, пока его не привёл в чувства дверной звонок. Со стоном поднявшись, он побрёл в прихожую, открыл дверь и замер. На пороге стоял Ко Сын Так, в той же одежде, в которой приехал на смену три дня назад. Не дожидаясь ответа, парень зашёл в квартиру и закрыл за собой дверь. Ча Ён Мин не верил своим глазам, а ординатор мялся в прихожей.       — Я могу войти? — Звук такого родного голоса вызвал у Ён Мина комок в горле и он сглотнул.       — Если это что-то срочное. Я уже собирался ложиться спать. Извини, Ко Сын Так, я устал. Думаю, ты тоже. Если это не срочно — поговорим на работе. — Твёрдость в голосе давалась с огромным трудом. Его Сын Так был здесь, и сейчас профессор был готов забыть всё, лишь бы обнять своего мальчика.       — Это срочно, Ча Ён Мин, — доктор Ко снял кроссовки и прошёл в гостиную. — Я хотел поговорить… о нас.       Профессор, направившийся вслед за ординатором, споткнулся и едва удержался на ногах. Ему показалось, что он ослышался. Какой смысл после сегодняшнего ординатору говорить с ним «о нас». Или это была попытка отшить его окончательно? — Если тебе есть, что сказать, Сын Так, говори, — всё же доктору Ча хотелось побыть с молодым врачом подольше, даже если это их последняя встреча.       — Ён Мин, — Сын Так помолчал, подбирая слова, — я долго думал над тем, что ты сказал мне, когда я болел… и я не могу сказать, что верю всему и сразу. Но… — парень вздохнул, было видно, как трудно ему даётся то, о чём он говорит. — Я не буду ходить вокруг да около. Разводить длинные речи. Ты много говорил со мной, и я уже говорил тебе тоже, что думаю о случившемся. Ещё тогда, в машине. Мне непросто… — он снова замолчал и продолжил, — но я думаю, что ты уже заплатил за то, что сделал. Сполна. Так же, как и я. — Ча Ён Мин обошёл диван, на котором сидел ординатор, подтащил к нему кресло и сел напротив. — Мы оба наделали много всего, о чём стоит жалеть. Ни ты, ни я уже не станем прежними никогда.       — Сын Так… — Ча Ён Мин слушал и не узнавал Сын Така, ещё никогда его ученик не говорил так серьёзно и вдумчиво.       — Не перебивай меня, как я выслушивал тебя тогда, выслушай и меня. Будут вопросы, я отвечу на них. Если смогу. Мы никогда не станем прежними. Но… мы можем попытаться стать новыми. И выстроить жизнь заново. Нашу совместную жизнь. Я не буду тебе ничего предлагать менять. Я не прошу никаких гарантий. Не нужно ни от чего отказываться. Нужно просто сделать попытку вернуть самих себя. Даже если мы уже изменились и стали другими. Давай попытаемся вернуть себя прежних хотя бы отчасти, чтобы жить дальше и быть целыми, а не разбитыми. Если ты конечно хочешь…       — А госпожа Ки и твои с ней отношения? После того, что я видел и слышал сегодня…       — Это один из тех вопросов, на которые я пока не могу ответить. Ты просил дать шанс нашим отношениям, и я готов на это. Но тебе придётся мне просто поверить. Что бы я ни делал, и как бы мои действия ни выглядели. Когда-нибудь я всё расскажу. А если не хочешь верить… я просто уйду, и давай всё оставим, как есть сейчас. Будем просто учеником и учителем… и не больше.       На последних словах Ча Ён Мину показалось, что голос Сын Така дрогнул, но лицо парня не изменилось. Он всё так же прямо смотрел в лицо своего наставника. Сын Так действительно изменился. Но не стал менее дорог Ен Мину. И сейчас, глядя на него, он очень хотел воспользоваться выпавшим шансом, хотя и боялся не справиться. Решившись, Ча Ён Мин задержал дыхание, поднялся, в один шаг обнулил расстояние между собой и ординатором, встал перед ним на колени, а затем заключил в объятья. Он держал так крепко, будто бы боялся, что если отпустит, ординатор исчезнет, как волшебный сон, растворится без следа. Он чувствовал драгоценный запах миндаля и шоколада от чёрных теперь волос, терпкий запах нового одеколона, явно не дешевой марки, ощущал биение любимого сердца под своими руками и исходящее от ординатора тепло. Сын Так постепенно расслабился в его объятьях, и профессор выдохнул сам. Он даже не знал, сколько они провели времени в таком положении и не заметил, как усилил хватку.       — Ён Мин, ты раздавишь меня… — Приглушенный хныкающий стон ординатора над ухом вывел из транса, и хирург наконец-то разжал объятья. Они сидели и молча смотрели друг на друга. Ча Ён Мин улыбался, как дурак, а Сын Так улыбался в ответ. Потом в животе ординатора требовательно заурчало. Не задавая лишних вопросов, Ён Мин поднялся и отправился на кухню, перед этим несмело проведя рукой по волосам Сын Така. Тот не стал отстраняться.       Когда ординатор приехал к дому Ча Ён Мина и поднялся на этаж, он был полон решимости поговорить. Но едва его наставник открыл дверь, решимость испарилась. Захотелось вернуться назад, но он себя пересилил и вошёл внутрь. Ожидаемо, Ён Мин не хотел его видеть, и слова речи, которую он готовил всю дорогу, застряли в горле. Он просто не знал, с чего начать. Пауза затягивалась. Наконец, он ощутил внутреннюю затрещину от кумихо и услышал собственный голос, который чётко и с расстановкой говорил подготовленные слова. Опомнившись, Сын Так подхватил эстафету Ли Рана. Главное, было не останавливаться. Хотя слова иногда давались с трудом. В какой-то момент захотелось заплакать, и снова он услышал свой голос в исполнении лиса. Но, собравшись, закончил сам. Ча Ён Мин задал ожидаемый вопрос про Ю Ри, но Ран снова выручил его. Замолчав, ординатор с замиранием сердца ждал гневной отповеди, отказа, а получив объятья, растворился в них и наслаждался до того момента, пока не стало трудно дышать. И теперь они сидели друг напротив друга и тупо улыбались. Ситуацию спас голодный желудок. Никогда ещё Сын Так не был так благодарен своему организму за проявление биологических потребностей.       Ужин, что принёс Ча Ён Мин, состоял всего лишь из говядины с рисом и супа с яйцом и не шёл ни в какое сравнение с тем пиром, что приносила Ю Ри днём, но для Сын Така это была самая вкусная и желанная еда. Уплетая за обе щеки, парень то и дело ловил на себе тёплый взгляд профессора Ча и старался не подавиться. Когда они закончили, было уже около одиннадцати вечера. И Ко Сын Так почувствовал, как потихоньку накатывает усталость, ведь стресс начал отпускать организм. Заметив его усталость, Ён Мин лишь улыбнулся и без лишних вопросов отправился в спальню. Сын Так на автомате последовал за ним и, увидев расправленную мягкую кровать, едва не застонал в предвкушении желанного сна. Стоило бы ехать домой, но ещё по пути сюда, он решил заночевать в квартире Ён Мина, если они помирятся. Сын Таку хотелось провести время со своим профессором. Посмотреть что-нибудь, поговорить. Просто побыть вдвоём, но увидев кровать, он бессовестно захотел просто отключиться и теперь едва подавлял это желание. А Ча Ён Мин уже забрался под одеяло, откинул кончик и похлопал по простыне рядом с собой, одарив ординатора несмелой улыбкой. Ко Сын Так лишь широко зевнул и поплёлся в душ. Он включил холодную воду, как всегда делал Ли Ран, и сумел немного взбодриться. А затем сходил в гардеробную профессора и нашёл там свою любимую пижаму, которую всегда надевал раньше, оставаясь на ночь у наставника. А затем подумал, вернулся в ванную и почистил зубы.       Когда Сын Так вошёл в спальню, то увидел доктора Ча полулежащим на подушке с закрытыми глазами. Его грудь медленно вздымалась и опадала. Его Ён Мин успел заснуть, пока ординатор копался в душе. Может быть это и к лучшему. Он осторожно забрался на кровать к своему наставнику и пристроился на соседней подушке. Кардиохирург тут же открыл глаза и посмотрел на него. На немой вопрос ординатор лишь робко усмехнулся и включил телевизор. Они уже больше двух часов смотрели какую-то документалку по образовательному каналу, по иронии, она была на хирургическую тематику. И напарники со смехом лениво считали ошибки в фильме. Ён Мин выхватывал только отдельные моменты, он не улавливал общего смысла, просто отзываясь критикой на профессиональные ошибки. Он даже почти не двигался, боясь спугнуть ординатора, который сначала устроился на соседней подушке, как делал это всегда, когда ночевал в его квартире, а потом незаметно сполз на профессорское плечо головой.       Ён Мин чувствовал дыхание паренька на своей шее и постепенно начал возбуждаться. Как назло, документалка про хирургию закончилась и сменилась фильмом о половом воспитании, и это только добавляло к ощущениям. В какой-то момент тёплое дыхание на шее сменилось влажными прикосновениями. Повернув голову, он встретился со взглядом Сын Така, нежным и разгоряченным. Прежде чем Ён Мин успел что-то сказать, ординатор осторожно накрыл его губы своими. Профессор замер. Последние поцелуи, которые он помнил, причиняли боль, но под нежными движениями языка молодого врача, он начал таять и сначала очень осторожно и несмело, а потом более уверенно, но мягко ответил на поцелуй, но момент был совсем недолгий. Оторвавшись, Сын Так снова провёл языком по шее кардиохирурга в тех местах, где оставлял укусы и засосы когда-то. А его рука скользнула на грудь в разрез не до конца застёгнутого верха пижамы. Ординатор Ко начал осторожно пальцами играть с его сосками. Ча Ён Мин отважился накрыть губы Сын Така своими в ответном поцелуе. Ещё более нежном и осторожном, чем первый, едва ощутимом для обоих, а потом углубил его. Он чувствовал всю нежность, которую вкладывает его ученик в ответ на его движения, с готовностью переплетая их языки. Как только Ён Мину стало больно внизу от накатившего возбуждения, Ко Сын Так прервал поцелуй и поцеловал профессора в подбородок, прикусил нижнюю губу, а потом поцеловал снова. Он чувствовал, как парень сдерживается, чтобы не углубить поцелуи, стараясь едва касаться его языка своим. Он больше не пытался навредить своему учителю, а профессор мечтал доставить своему ординатору наивысшее наслаждение.       Прикосновения рук Сын Така тоже кардинально отличались от тех, что Ён Мин чувствовал когда-то и помнил до сих пор, и кардиохирург постепенно начал таять под пальцами своего мальчика, невольный страх от возможности повторения того, что Ко Сын Так когда-то делал с ним, возникший на пару секунд, отступил, и гениальный врач начал ещё больше возбуждаться. Желая вернуть должок и подзадорить парня, он осторожно запустил свою руку в разрез его пижамы и начал, едва касаясь, водить пальцами по его груди и соскам. Ординатор непроизвольно подался вперёд, и Ён Мин снова запечатлел на его губах нежный долгий лёгкий поцелуй. Профессор чувствовал, как его Сын Так постепенно расслабляется и раскрывается навстречу его движениям. Набравшись смелости, доктор Ча вытащил руку из разреза пижамы парня и оттянул верх его штанов и боксёры. Ко Сын Так вздрогнул, на мгновение отстранился, моргнул, а потом тепло улыбнулся наставнику и снова вернулся к шее своего профессора. Ча Ён Мин старался быть предельно нежным и аккуратным. Попеременно меняя темп и лаская мошонку, вскоре он заметил, как Сын Так начинает вздрагивать от его прикосновений и слегка постанывать. Когда стоны стали громче, ординатор сам потянулся к губам кардиохирурга. Ён Мин с готовностью ответил, предоставив Сын Таку возможность завладеть его ртом полностью.       Когда напряжение явно отступило, ведь доктор Ча совсем замедлился, отвлекшись на поцелуй, ординатор запустил свою руку в его штаны, оттянул плавки профессора. Рука его мальчика сначала делала всё совсем не так, и в какой-то момент доктору Ча стало очень больно. Но потом… ординатора будто бы подменили. Захват сменился и стал более сильным, движения ритмичными и последовательными. Очень быстро профессор начал постанывать, невольно нависнув над Сын Таком и почти уткнувшись ему в шею. И тут же получил порывистый поцелуй, окончившийся несильным укусом в нижнюю губу, отчего Ён Мин ощутил новую волну мурашек, посылающих возбуждение по спине и ниже. Он не ожидал от молодого врача таких точных движений. Чётко предугадывая желания хирурга, Ко Сын Так постепенно то замедлял, то ускорял темп, иногда перемещая руку на яички и слегка массируя их, постепенно наращивая возбуждение доктора Ча. Затем он осторожно расстегнул верх пижамы и неумело, но настойчиво начал вылизывать и посасывать его соски и покрывать поцелуями торс. Всё настойчивее массируя мошонку и двигая рукой вдоль члена. Потом прикусил шею слева и попытался оставить несколько засосов, но у него получилось только с третьей попытки. Было довольно неожиданно и даже немного больно, но тут же это место покрыли лёгкими поцелуями. Ча Ён Мину казалось, что рядом с ним Сын Так и не Сын Так одновременно. Настолько противоречивыми были некоторые его действия. Но, так или иначе, Ён Мин возбуждался всё больше. Опомнившись от блаженного наваждения, профессор последовал примеру своего ученика и начал покрывать поцелуями его шею и грудь, сняв верх пижамного костюма. Они придвинулись ближе друг к другу, переплели ноги и неосознанно почти синхронизировали свои действия. С удовольствием наблюдая за реакцией друг друга. В какой-то момент кардиохирург испытал почти непреодолимое желание войти в Сын Така, но переборол его. Это был их первый раз по взаимному решению, и Ён Мин совершенно не хотел испортить момент излишней грубостью или поспешностью. Он прекрасно осознавал, что это может воскресить старые воспоминания и оттолкнуть от него Сын Така. А Сын Так лишь лукаво смотрел ему в глаза и всё больше ускорял темп, провоцируя профессора на новые стоны своими уверенными движениями. В какой-то момент Ён Мину показалось, что Сын Так сам собирается войти в него, но ординатор передумал и лишь продолжил свои действия с дьявольской улыбкой на губах. Измождённое тело Ча Ён Мина сдалось первым, и со звуком телевизора смешался стон полный блаженства. Вскоре не выдержал и ординатор Ко. Для Ён Мина стон его мальчика в момент пика был подобен прекрасной музыке. Кардиохирург почувствовал себя действительно счастливым впервые за долгое время.       Профессор дотянулся до прикроватной тумбочки и взял влажные салфетки, но Сын Так покачал головой и отправился в душ. Ён Мин вытер свой живот и пах и приготовился ждать. Когда ординатор вернулся в спальню, Ча Ён Мин успел задремать и был разбужен мягким поцелуем. Взглянув на часы, профессор поразился тому, как быстро пролетело время. Часы показывали уже два часа ночи. Не говоря ни слова, молодой врач забрался в кровать и пристроил голову на груди своего наставника. Вскоре Ён Мин услышал размеренное ровное дыхание и сам провалился в темноту.       Прошло около двадцати минут после того, как профессор и ординатор отключились. Ли Ран перехватил контроль на телом паренька, выбрался из объятий его сонного приятеля, осторожно сходил на кухню и немного перекусил. В какой-то степени он был доволен вечером. Хотя парнишка спокойно мог бы опростоволоситься во время разговора, если бы кумихо не помогал ему связно изложить желаемое, а ещё провалиться в первый раз, если бы Ран не подключался в какие-то моменты. Неужели Сын Так был таким плохим учеником в интимных делах?! В это кумихо верилось с трудом. И он еще собирался преподать своему «соседу» пару уроков. А пока лишь размышлял о том, правильно ли они поступили. Посидев немного, он вернулся в спальню. На мобильном пиликнули сообщения от Ю Ри, но Ран слишком устал, чтобы читать их, и предпочел отложить всё на завтра, очень быстро заснув на соседней подушке.