***
— Что с тобой? — первое, что услышал Антон, стоя на пороге Диминой квартиры. — А что со мной? — осторожно уточнил он, неловко переступая с ноги на ногу. — Как будто тебя стая бешенных собак гнала, — окинув Антона скептическим взглядом, резюмировал Дима, впуская его внутрь. Антон криво усмехнулся, вешая куртку на крючок. Можно сказать, Позов был не так уж далёк в своих предположениях. Квартира больше походила на скромных размеров комнатушку с закоулком, который выполнял роль кухни. Но, несмотря на тесноту и нагромождение мебели, везде царила образцовая чистота, будто здесь только что побывала клининговая служба. Конспекты и методички — и те лежали на столе аккуратными стопками. «Вот кто точно понравился бы моей маме», — мысленно фыркнул Антон, с любопытством разглядывая обстановку. — Проходи на кухню, чего застыл, — прервал его акт любопытства Дима, махнув в сторону дверного проёма. Антон плюхнулся на шатающийся стул, наконец позволяя себе немного расслабиться. Всю дорогу до квартиры он озирался по сторонам, инстинктивно шарахаясь от любого прохожего, неожиданно выныривающего из-за угла. Вспомнив все фильмы про шпионов, которыми он засматривался в детстве, Антон петлял по переулкам, надеясь тем самым сбить со следа возможный хвост. В подъезде, поднимаясь по лестнице, он перепрыгивал через ступени с такой скоростью, что в итоге совсем запыхался. И теперь он мог чувствовать, как капельки пота щекотно стекают по вискам, скатываясь в ворот толстовки. Решив чувствовать себя как дома, он стянул её через голову, оставаясь в одной футболке с мультяшной совой. — Всё в норме? Выглядишь жутковато, — заметил Дима, ставя чайник и доставая с полки вскрытую пачку с покупными кексами. — Дим, они нашли меня, прикинь? — затравленно выдохнул Антон, рассказав всё произошедшее за последний час. Дима слушал внимательно, не перебивая, только время от времени хмурил брови и медленно кивал. Под конец рассказа его брови поползли наверх, забавно выглядывая из-под оправы очков. — Так, ладно, это уже реально пугающе, — не мог не согласиться Дима, тщательно распаковывая один из кексов. Задумчиво повертев его в пальцах, он добавил, — И ты точно не хочешь написать заявление? — А что писать-то? — резонно заметил Антон, так и не притронувшись к угощению. Он лишь грел замёрзшие пальцы о бока кружки, время от времени отхлёбывая горячий чай, — Что за мной гонялись какие-то люди? И какие доказательства я им смогу предоставить? — он обречённо вздохнул, — Сам знаешь — «нет тела, нет дела». — Ты прав, толку никакого, — подтвердил Дима, чьи шестерёнки внутри головы уже работали с усиленной мощностью, пытаясь как и всегда решить проблему рациональным путём, — Так а что им вообще от тебя надо? Зачем они следят за тобой? — Не имею ни малейшего понятия, — мрачно пробормотал Антон, — Потому что они психи, больше у меня нет никаких теорий. Черт, а как я завтра на пары пойду? — встрепенулся он, когда осознание остро кольнуло где-то под рёбрами, — Нам же завра к девяти на лекцию… А они точно знают, где я учусь, — он поднял на Позова наполненный отчаянием взгляд, — Дим, что нам делать? Я не могу забить на учёбу, меня же сразу отчислят. Тем более, завтра две пары у Николая Дмитриевича, а второкурсники же предупреждали, что он тот ещё монстр. Он меня за одну неявку уже не допустит до зачёта, — Антон сглотнул поднимающийся вверх по горлу ледяной ком, — Дим, мне крышка. Он опустил лицо в ладони, протяжно выдыхая, со страдальческой гримасой зарываясь пальцами в волосы. Поджав губы, Дима несколько мгновений наблюдал за его муками, после чего всё же протянул ладонь, ободряюще потрепав его по плечу: — Да не переживай ты так, мы что-нибудь обязательно придумаем, — сказал он, неловко улыбнувшись, — Завтра поедем на такси, а в универе я от тебя ни на шаг не отойду. Буду следить за каждым, кто сунется к тебе хоть на сантиметр ближе. Антон отнял руки от лица, заторможенно кивнув. Присутствие Позова вселяло в него крупицу уверенности, и он позволил себе на секунду поверить, что в итоге всё обойдётся. Ведь не потащат они его за руки из универа, правда? Там столько людей, преподавателей, в конце концов, на входе сидят охранники. А значит, в аудиториях он сможет почувствовать себя в относительной безопасности. На следующее утро Антон проснулся в крайне разбитом состоянии. Всё тело ныло после беспокойной ночи на старом жёстком диване, голова казалась гудела от череды кошмаров. Ночью дурные сны обступали его, стоило лишь на мгновение прикрыть тяжёлые от усталости веки. Будто гарпии из древних мифов, они вонзались в него бритвенно-острыми когтями, опутывая вязкими и удушающими грёзами. Во сне Антон постоянно куда-то бежал, находясь в непроглядном мраке, не разбирая дороги. Только чувствовал, как с каждым шагом ноги становились тяжелее, будто подошвами врастая в пол. Он вздрагивал, подскакивал на диване, загнанно переводя дыхание. Так прошла почти вся ночь, и лишь за час до звонка будильника ему удалось хоть немного подремать. Выключая настойчивую мелодию на телефоне, Антон утомлённо простонал, пытаясь принять вертикальное положение. Голова тут же закружилась, вынуждая его лечь обратно и зарыться носом в подушку. День обещал быть тяжёлым. Диму пришлось будить самостоятельно, потому что тот отказывался просыпаться вовсе. На лёгкие прикосновения Антона к его плечу он только морщился и отворачивался лицом к стене. Тот, не удержавшись, тихо засмеялся. Уж слишком Позов походил на маленького барсука, который впал в спячку и не хочет вылезать из уютной норы. Антон и сам бы с удовольствием поспал ещё часок-другой, но, стоило представить свое имя в списках на отчисление, желание мгновенно испарялось. Наконец, растолкав Диму, он отправился на кухню, по-хозяйски ставя чайник и жуя остатки кексов вместо завтрака. Спустя десять минут к нему присоединился хозяин квартиры, который преодолел путь от ванной до кухни практически наощупь. — Вообще глаза открываться не хотят, — пожаловался Дима, сыпя в кружку пятую ложку кофе, — Я на паре точно отрублюсь. — И я, — кивнул Антон, с трудом держа веки открытыми. В голове набатом отдавался собственный пульс при каждом движении, тело словно находилось под наркозом. Совершенно вымотанный переживаниями вчерашнего дня и химерами бессонной ночи, Антон хотел лишь одного — спокойно поспать до обеда. Но не только необходимость ехать на пары удерживала его от того, чтобы остаться дома. Волосы на затылке становились дыбом, стоило ему представить, что он останется в квартире совершенно один. Чувство безопасности, появляющееся в присутствии других людей, моментально испарялось, стоило Антону остаться в одиночестве. И представив, что Дима сейчас уедет в университет, а он будет сидеть в четырёх стенах, Антон нервно сглотнул. В один момент стены и двойная дверь перестали казаться значимым препятствием, которое способно остановить сумасшедших родственников. Будто бы он очутился в сказке про трёх поросят и, по злой иронии, спрятался в домике из соломы. Потому, преодолевая безумную усталость, он поплёлся вниз, где их уже ждало заказанное такси. На улице сонливость мигом улетучилась, уступив место цунами тревоги, окатившей тело холодной волной. Антон, не задумываясь, вцепился в руку Димы, беспокойно оглядываясь по сторонам. — Да успокойся ты, — шепнул ему Позов, но руку не убрал, — Нормально всё будет, я же рядом. Они не сунутся к тебе, если ты будешь не один. — Уверен? — спросил Антон, мечтая поскорее оказаться в салоне автомобиля. Только оказавшись внутри машины, он позволил себе расслабиться и провалиться в лёгкую дрёму. Шум мотора убаюкивал, работавшая на всю мощность печка в салоне обволакивала душным теплом. Антон уютно устроился на сидении, планируя проспать всю дорогу и хотя бы немного прийти в себя.***
Если бы Антона попросили описать сегодняшний день, он бы, не задумываясь, ответил — «сплошная каша». Лекции преподавателей превратились в белый шум, конспект перед глазами плыл так, что написать даже пару строк становилось невыполнимой задачей. Антон, упорно сопя, старался сконцентрироваться и отогнать желание уснуть. Но оно возвращалось с новой силой, будто зыбучие пески засасывая его в царство Морфея. Кое-как отсидев пары, он с нескрываемым счастьем спустился на первый этаж вместе с Димой и двумя другими одногруппниками. В своих фантазиях Антон получил, как минимум, орден почёта за сегодняшнюю стойкость. Потому что сознание его в течение дня держалось разве что на честном слове. Закурив первую за день сигарету, Антон блаженно выдохнул, опираясь плечом о изгородь у входа в здание. В воздухе чувствовался запах мокрого асфальта и сырости — дожди на этой неделе шли непрерывно. Он зябко поёжился: видимо, пора менять летнюю куртку на что-то более тёплое. Одногруппники обсуждали какой-то проект, который надо подготовить к следующему месяцу, но Антон не сильно вслушивался в их разговор. Всё равно зацепиться за фразы не получалось, и смысл утекал от него тонким извилистым ручейком. Никотин помог немного привести мысли в порядок, но изгнать из тела сонливость ему всё равно не удалось. Потому, когда парни отвлеклись на что-то и умолкли, Антон не среагировал на тишину. Только спустя полминуты он обратил внимание на автомобиль, припарковавшийся рядом со входом. — Не, мужики, не знаем, — ответил один из них, наклоняясь к чуть опущенному окну со стороны водителя, — Мы в общаге не живём. Хотя погодите... Антох! На автомате среагировав на своё имя, он приблизился к машине, вопросительно вскинув голову. — Тут спрашивают, как проехать до студобщаги, — объяснил однокурсник, пожимая плечами, — Мы-то квартиру снимаем. Объяснишь? Не успел Антон наклониться к окну, дверь пассажирского сидения резко распахнулась. Чьи-то руки оттолкнули Диму, который решил пойти вместе с ним, отчего тот плашмя упал на асфальт. Эти же руки втянули сопротивляющегося Антона внутрь, одновременно зажимая его рот. Не дожидаясь реакции прохожих, автомобиль молниеносно сорвался с места, увозя его в неизвестность.