***
— Мам, я пошел. — кричит тот, прощаясь с рыжеволосой и закрывает дверь. — Хорошо проведи время, сынок. — кричит вслед женщина. Погода была достаточно хороша, чтобы пройтись по парку. Но фильм, который так долго ждал Цзянь, был куда важнее. Не для Мо, а для компании, с которой он согласился пойти. Собравшись у торгового центра, данная "фантастическая четверка" устремились в сторону кинозалов. Благополучно купив билеты и попкорн с напитками, парни направились в нужный зал. Рассевшись, те стали обсуждать обыденные темы, ожидая рекламы, после которой начнется показ фильма. Погрузившись в свои мысли, Шань понял, что его откликнули лишь тогда, когда ладонь Тяня накрыла его руку. От осознания, что в данный момент происходит, рыжий, краснея, отдергивает её. — Ты чего творишь, блять?! — кричит тот, забывая где они находятся. — Не кричи. — улыбаясь, сероглазый наклоняется к парню ближе. — Я тебя раза три звал. Ты какой-то рассеянный. Что-то случилось? — Нет, ничего. — ложь. — Шань. Я же вижу. — стараясь вывести разговор на истинную причину поведения, Хэ не унимается. — Расскажи мне, что тебя беспокоит. А ведь и вправду.. От этих любопытных серых глаз мало что реально скрыть. Тем более, когда эти радужки смотрят, будто, сквозь тебя. — Да. Есть кое-что. — всё же признается тот, садясь удобнее. — Чувствово тревоги. Не знаю почему и к чему оно. — Я хороший слушатель. — сразу заявляет о себе черноволосый. И в этот момент постепенно начинает гаснуть свет. На экране появляется картинка, с правилами посещения зала, а после неё - долгожданная реклама. — Просто непонятное чувство. — так и не сказав конкретную причину, парень устремляет взор в экран. — Шань, потом, обязательно расскажи мне. — настаивает Хэ, но не прикасаться к нему , дабы не разорвать нить доступного диалога через пару часов. На этот комментарий светлокожий молчит, хотя уже знает, что теперь беседы с тинейджером не избежать.***
Прошло больше половины фильма, и будучи особо незаинтересованным в сюжете, Мо, поднимаясь с кресла, оповещает Тяня, что ему нужно в уборную, дабы тот убрал ноги с прохода. — Тебе помочь? — спрашивает черноволосый, ухмыляясь на последней фразе. — Я могу поддержать и подержать тебя, если надо. — Пошёл ты знаешь куда, чёртов придурок. — громко шепчет тот, имея желание ударить сидящего. — Парень, ты уже сядешь или нет? — спрашивает мужчина, находясь на ряд ваше. — Экран загораживаешь. На услышанное замечание Тянь поджимает ноги, а Шань боком проходит мимо ряда, направляясь к выходу. Выйдя из зала, парень направляется в уборную. Стоило ему только взяться за ручку двери и открыть её, как тот чувствует, будто чьи-то глаза уставились на него. Отбросив эту навязчивую мысль, рыжий заходит в помещение и направляется к одной из дверей кабинок, где войдя, занимается естественным потребностями организма. Слышится щелчок, затем шаги и открытие соседней двери. Не обращая на это внимание, Шань заканчивает процесс и открыв дверь подходит к раковине. Совершив все важные, после туалета, гигиенические процедуры, тот, беря бумажное полотенце, вытирает руки и выкинув мокрый материал, готов направится к выходу. Соседняя дверь открывается. Видя, через зеркало, кто открыл её, Шань готов получить сердечный приступ. Ему хватило лишь раз моргнуть, как длинноволосый, словно молния, оказался рядом с ним, прижимаясь грудью к его спине. Страх, паника, ступор.. Оцепенение тут же накрыло его, лишая возможности на малейшее движение. Казалось, будто вместе с движением, из его легких постепенно начинает пропадать воздух. А наличие ножа, который антагонист не стесняясь обнажил и прижал обухом к бледной шее, только усиливало приближение асфиксии. — Всё так же вкусно пахнешь.. — шепча в ухо, Ли специально задевал губами ушную раковину. Чувствуя дрож рядом с собой, тот ехидно ухмылялся, зная, из-за чего произошла данная реакция. — Я всегда удивлялся.. Как такой грязный олух, вроде тебя, может всегда быть таким чистым? Ты, наверняка, всю зарплату на мыло спускаешь, не так-ли, шестёрка? И Шань молчит. Ибо любое действие, которое он мог совершить, может отрицательно сказаться на его здоровье, и, возможно, жизни. — Чего молчишь? Вспоминаешь, как трясёшься под чёрным уёбком, когда он ебёт тебя? — прижимая нож ближе, Шань заметно отклоняет голову от холодного оружия. — Или вы ещё не дошли до этого этапа отношений? Противно, мерзко, отвратительно.. Всё это сейчас чувствует рыжий, когда беловолосый проявляет хоть какую-либо активность. Ему не нравится, как к нему прижимается Шэ, ему не нравится, как тот обращается к Тяню. Ему не нравится, как тот, не стесняясь выражений, бросает острые фразы и ругань в сторону сероглазого. Ли может издеваться над ним, избивать его, душить, резать на куски.. Но он ни малейшего права не имеет так говорить о Хэ Тяне. Не выдерживая этого, Шань резко разворачивается и отталкивает от себя змея, что недавно окутывал парня, ментально придушивая. — Не смей о нём так говорить.. — позабыв о страхе и переборов дрожь, Мо сжимает кулаки, готовясь к худшему исходу разговора. — Ты можешь говорить всё что угодно обо мне, но не вмешивай его в наши дела. — Дела? Какие, блять, дела? — смеясь, желтоглазый подходит ближе, от чего Шань упирается спиной о стену. — У нас уже давно нет никаких дел. С тех пор, как ты связался с эти ублюдком, мы вообще перестали поддерживать хоть какой-то контакт. Он как псина, которая всегда кружит около тебя, готовый напасть, даже если на тебя листок с дерева упадёт. — Я не понимаю.. И Шань действительно не понимал. Зачем это всё, для чего.. Что сейчас вообще происходит и к чему это было затеяно. Ли хотел просто поговорить? Хотел напугать? Хотел пригрозить чем-то? Для его он здесь? — И не поймёшь. — задвигая нож-бабочку обратно в разъём, тот убирает предмет в карман ветровки. Подняв руку, Ли зажал пальцами светлую шею, пока вторая рука упиралась о стену. — Иногда так хочется подкараулить его, где-нибудь в переулке, ночью. Надеть пакет на голову и перекрыть доступ кислорода, смотря, как он барахтается, как рыба без воды, пытаясь найти хоть какое-то спасение. От услышанного, светлоглазый сжимает кулаки на столько сильно, что чувствует, как больно впиваются ногти в его ладони. — Ли, тебе нужно лечиться. — Или, можно было-бы его похитить. Избить, бросить в багажник, привезти на какой-нибудь склад, и добить его там. — игнорируя слова светлоглазого, тот продолжает. — Представляю, на сколько удивлён был бы любой следователь, когда увидел столько колотых ран и кровопотери. — Хватит! — не выдерживая, кричит Шань и хватает Змея за воротник одежды, сжимая его в руках. — Закрой свой рот, ёбнутый ублюдок! Тебе уже пора в желтый дом, с такими же больными как и ты! Ты уже не фильтруешь чё мелишь! — Надо-же, как ты завелся. — ухмыляясь, длинноволосый — Он на столько тебе дорог? — Не твоё собачье дело. Тебя это никак не касается.. — да. Он не собирается отвечать на такие вопросы. Да и не то что отвечать, даже говорить об этом не собирается. Для Шаня это не тот человек, с которым он собирается делиться хоть малейшими событиями своей жизни. — Что тебе нужно? — пытаясь найти хоть какое-то объяснение в его действиях, парень не теряет визуального контакта, видя, что нож всё ещё сжат в кулаке. — Чего ты хочешь? — Чтобы меня любили.. И это окончательно вводит рыжего в ступор. Он не знает что сказать, потому что не до конца понимает, что и кого конкретно имеет в виду этот псих. Однако, после того, как Мо удаётся разглядеть в этих ярких глазах, пропитанных желчью и ядом, блики печали, тот понимает, что всё то, что Шэ делал с ним на протяжении нескольких лет - всё это было проявлением чувств. Но, к огромному сожалению, у Ли не было примера как правильно нужно проявлять чувства. Никто ему их не показывал, никто об этом не рассказывал и не говорил, как необходимо вести себя и что нужно делать. Всё что он делал, все те знания, что он приобретал, были доступны лишь из его собственных раздумий и помыслов. Иными словами, в проявлении чувств и действий - седовласый был самоучкой. — Тебя будут любить.. — даря надежду и малую поддержку, Шань чувствует, как рука, что сжимала его шею, слабеет в хватке. — Но для начала, тебе нужно начать с себя. Ты ненавидишь себя, пользуешься людьми ради своей выгоды, пытаешься найти в ком-то спасение и утешение. Ли впервые верит. Впервые он верит чьим-то словам, надеясь, что они наставят его на путь, который тот так долго ищет. — Тебя полюбят только тогда, когда ты изменишься сам. Не теряя контакта, Шэ наклоняется ближе к лицу, на котором чётко было выражено спокойствие. Всё ещё придерживая в руках тонкую шею, Ли сокращает расстояние и касается губами уголка губ Мо, который со спокойствием принимает эту сторону. Лучше так, чем с пробитой головой. - думает тот и ждёт, когда всё это скорее закончится и они снова вернуться к свой рутине. Он не отталкивает, поскольку данный жест происходит пару секунд. Для Шаня это не имеет ни малейшего значения. Очередные выходки психа, который снова вернётся к своим бандитским делам, как только покинет торговый центр. Но вот для Ли.. Это было будто глотком новой жизни. Именно сейчас, после небольшой беседы и подведения итогов анализа своей жизни, тот наконец понимает. Всё было не так. Отпустив руку, которая находилась на шее парня, беловолосый делает шаг назад, отталкиваясь рукой от стены. — Надеюсь, он хорошо позаботиться о тебе.. — улыбаясь от того, что Шань удивляется, потому-что понимает о ком идёт речь, парень делает еще несколько шагов назад. — Я отпускаю тебя, Шань. От этой фразы у обоих начинает колотиться сердце. Наконец-то.. Наконец-то они оба стали свободными и выбрались из тяжёлых оков цепей, что так долго душили их. — Я отпускаю тебя. — ещё раз повторяет тот, но уже для себя, окончательно ставя точку между ними. Покидая помещение, тот, скрываясь с светлых глаз рыжеволосого, покидает место их встречи. Так будет лучше. Иначе, Ли ничего не оставит от этого парня, который не заслужил всего того, что с ним происходило. Осмыслив то, что только что произошло, Шань немедленно хочет снова увидеть Тяня. Хочет снова увидеть его серые глаза, вдохнуть запах его одеколона и незаметно прикоснуться к его куртке, в которой тот сегодня пришёл. Выйдя, завернув за угол, Мо сталкивается с кем-то. Собираясь не глядя бросить извинения, тот планирует продолжить путь, однако, теплая рука перехватывает его локоть, останавливая движение. — Шань. — от услышанного голоса, который произнес его имя, парень поднимает взгляд, видя взволнованного черноволосого. — Тебя долго не было, я подумал, что что-то.. Речь была прервана, поскольку именно сейчас Мо, как ни в ком другом, нуждался в нём. Отбросив смущение и гордость, светлоглазый обнимает парня, уткаясь лбом в его грудь. Чувствуя руки, что также прижимают его к себе, тот выдыхает. Всё хорошо. Он здесь. Он рядом. — Всё хорошо, — на этот раз, честно признается низкорослый, отпуская второго. — честно. Я не вру. — Хорошо. — веря, Хэ бросает взгляд в сторону кинозалов. — Вернёмся? Или не хочешь досматривать? — Нет, пошли вернёмся. Возвращаясь в зал, парни садятся на свои места и продолжают просмотр, отшучиваясь от И и Чженси почему они так долго.***
С того дня прошло немного времени. Дня три, четыре. Уже это не имеет никакого значения. Оба обсудили и вывели друг друга на чистую воду. Каждый разглядел то, что не мог разглядеть долгое время. И теперь, когда оба обрели свободу, им предстоял еще один этап. Исцеление. У Шаня есть те, кто готов его поддержать, выслушать, помочь, встать на его защиту. Он важен и любим теми, кто находится в его окружении. Теми, кто готов ради него на всё, не беря за услугу правило "Я тебе - ты мне". Теперь очередь Змея.. — Ладно, рыжий. Твоя взяла.. — стоя у здания психоневрологического диспансера, Ли делает первые шаги. Шаги в новую и правильную жизнь.