Фарфоровый жираф

Руки дрожат, вместе с ними дрожит пламя зажигалки. Он втягивает дым полной грудью, как только подпаливает сигарету, и тяжело выдыхает, не сбавляя скорости своего шага. Его трясет. Потасовки и ссоры были обычным делом для Роуди. Они никогда не были особо серьёзными, и только веселили под конец… Но бывало, когда повышенные тона звучали не безумно весело, а холодно, резали воздух словно ножи. И всегда эти разговоры… Происходили из-за него. Дирк снова затягивается и садится на траву, поджимая ноги. Он давно не видел Мартина ТАКИМ злым. И его можно было понять… Все из-за него. Из-за Дирка. Из-за Дирка они полезли в этот дом. Из-за Дирка они наткнулись на этих придурков, и из-за Дирка Вогл пострадал, а парни вымотались, пытаясь спасти его дрянную тушку от ополоумевших сектантов. Все из-за Него. И именно по этому Мартин злился. Дирк был в этом уверен. Светло-серый дым извиваясь устремлялся ввысь, к темному чистому небу, на котором виднелись только самые яркие звезды, что могли пробить огни близлежащего города. Ему стоило уйти… Определенно стоило сбежать. Он — проблема. Он не хотел вреда для своей Семьи. Кросс не пытается скрыть своего приближения. Хрустит ветками и сухой листвой, что попадают под крепкие берцы, постукивает ломом по стволам деревьев и вываливается к склону у реки. Склон совершенно невысокий, несколько шагов вниз — и вот уже набережная, усыпанная песком. Искупаться бы. Но сейчас он здесь не за тем, а за этим горемычным розовоголовым хером. Кросс садится рядом с Дирком, бок о бок, и вытягивает ноги, первым делом взглянув на небо. Юноша вздрагивает, как только слышит шум. Этого стоило ожидать. Ничего не скрыть от энерговампира. Приличия ради он пытается отсесть в сторону, но нехотя и без энтузиазма. — Как Джейк? Кросс усмехается: — Язвит и огрызается, значится, живой. Бля! Да знаем, плавали, че ему будет? Наконец, беситься меньше будет, хотя бы неделю. Он слегка толкает Дирка плечом, и тихо приподнимает уголки губ — Ну, че ты? Весело было. Весело? Да. Сначала определенно весело. — Ага. А потом они попытались отдать меня в жертву богу, заточенному в куклу Братц, резанули Вогла по ноге лопатой и забрали у Мартина очки. — Ебанутые! Смеется Кросс, Дирк смеется в ответ, несколько грустно, и отводит взгляд, затягиваясь сигаретой. Вампир чувствует тяжелую печаль на его душе, скользкую и тягучую, как прокисший слайм, когда-то сворованный Дирку из придорожного магазинчика, и забытый на месяц где-то под передним сиденьем. Его поглощают тяжелые думы, не иначе как мальчишка переживает. Вампир слегка толкает парня локтем, и кладет руку ему на плечо: — Ну че ты? Дирк тяжело вздыхает и отводит взгляд назад, слегка усмехаясь: — Мы постоянно ругаемся. Из-за меня. Каждый раз. Вы существуете… В чертовской идиллии. Всегда, блин. Чтобы не случилось. Но каждый раз, когда я втягиваю вас в это дерьмо… Я просто задумался, знаешь? Может, я лишний? Там ли я нахожусь… Это ли мое истинное место?.. И каждый раз я подвергаю вас опасности. Но я не хочу! Не хочу чтобы вы страдали из-за меня особенно, если я — Чужой. Вот и они, те мысли, которые таились в нем так давно. Росла и набухала тоскливая тревога, ночь за ночью, каждый раз, когда наступала тишина. — Эй, — тихо произносит Кросс. —Ты не чужой. — Но Кросс! Подумай сам! Дирк вскидывает руками, активно жестикулируя: — Мой стиль, мое поведение, мои мысли и рассуждения и все это… Иное! Эти потоки мысли, необоснованное неадекватное поведение, граничащее с шизофренией, и, блядь, вообще! И каждый раз Мартин так злится из-за этого… Я же знаю, как вас бесят эти все происшествия, дурь, которая меня преследует! Байкеры-феи, или эти сектанты мать их кукольники. А помнишь дракона со свалки??? Кросс гоготнул, встряхнув головой. Как эту тварь не помнить-то: — ЕБАНУТАЯ ЧЕРВЯ! Не помню? Да выжги мне мозг, и я вспомню эту хуебень! Кросс хватает Дирка за плече и прижимает к себе, уткнувшись лбом в его лоб, и замирает, всматриваясь в его глаза. И теперь произносит более спокойно. Более значительно:  — Amigo. Мартин не из-за этого злится. Не потому, что ты тащишь нас в дерьмо. Не потому что это дерьмо — настолько ебанутое, что у тупоголовых обывателей потечет мозг! Юноша замирает, прижимаясь лбом ко лбу старшего товарища. Он смотрит в его глаза, затаив дыхание: — Не поэтому? — Неа. Потому что ты рискуешь. Постоянно. Собой. Напролом, башкой в электрический забор! Ты конченный, Дирк, вообще без тормозов! Это пиздато, но ты, блядь, хрупкий дохуя! Дирк скалится и дёргается, тут же боднув Кросса в лоб: — Я не хрупкий! — Фарфоровый нахуй жираф! Стеклянный, которому шею сломать в напряг пальца, Дирк! И лезешь на рожон! Это рык бессилия, недовольства и страха, как у медведицы, которая защищает медвежат, вот с Мартином такая же хуйня! И че с тобой делать? Если ты такой, и таким ты нам по душе??? А страшно же, что сломаешься! Дирк смотрит исподлобья и слегка краснеет, недовольно нахмурив брови. Почему-то об этом он не подумал. Кросс приподнимает уголки губ, слегка оскалив острые клыки. — Ты не чужой, Лис. Ты наш. Ты — Роуди, Дирк. Куда ты — туда и мы, всегда за тобой, какой бы придурошной не была б дорога желтых кирпичей. Еще и обоссаных, наверняка! Дирк смеётся, слегка толкая его в плечо кулаком. На душе становится тепло и приятно. Ведь правда… Не будь он своим, вряд ли бы он был здесь. Ведь так? — Подумаешь, на голову больной! ¡Todos estamos en el mismo barco, Amigo! Это мы, это Буйная тройка! Он треплет Дирка по голове, точно зная, что сейчас начнется визг. Дирк возмущенно пищит, тут же шлепнув его по руке: — КРОСС, НЕЛЬЗЯ! ФУ! ПРЕКРАТИ! Я УКЛАДЫВАЛ ИХ ЧАС! — Во тока здесь ебанутый ты, малек! Нахуй так долго одеваться? — Чтоб ты спросил! — Вот я, блядь, и спрашиваю! — Некоторые вопросы по своей сути не имеют ответа, потому что сам вопрос настолько хороший что… АААА! ПРЕКРАТИ!!! Мужчина скалит зубы, рыча сквозь смех, и начинает щекотать малявку, которая опять пыталась запиздеться так, чтоб Кросс забыл о чем шла речь. Ну нет, так только с Гриппсом и Вогглом работает, а Кросс достойный противник. Он здесь лингвистический заёба! Дирк смеется, пытаясь высвободится, и толкает Кросса коленями в грудь, но хватка такая крепкая, что они оба валятся на землю, и, сцепившись, катаются еще какое-то время в мелкой потасовке, совершенно полностью перемазавшись в земле. Еще пару поворотов и оба кубарем, под крики и хохот, летят вниз по склону и влетают в прохладную речную воду. Мужчина отцепляется от братца и отталкивает его в сторону, скалит зубы и смотрит за хохочущим Дирком. Так намного лучше. Его восторг и радость пахнут ужасно вкусно, и парень нахально тянет с него немного, но тут же получает водой в лицо. — А ну руки прочь от сладкого! Ты еще не ужинал! Дирк снова шлепает рукой по воде, и пытается пнуть старшего в ногу. И снова потасовка, но на этот раз в воде, руками, ногами и брызгами. Еще немного поборовшись, Кросс все же поддается младшему. Все таки, замёрзнуть тут как пить дать. Он поднимает руки в примирительном жесте и поднимается на ноги, протягивая руку Дирку. Они направляются обратно на стоянку. Дирк совершенно успокоился в своих тревогах, тихо смеялся и причитал от промокших клубничных кисс, задорно хлюпая мокрыми носками в берцах. — В одном ты прав… Вдумчиво произносит Кросс, спрятав руки в карманы джинс. — Эта желтая кожанка пиздец отвратная нахуй. Жги ведьму на костре! Дирк возмущённо вздувается — Да сколько можно, блин, отстаньте от нее! Мелоди не виновата, что у вас нет чувство вкуса! — Зато блять есть самоуважение! Мелоди? Ахуеть, ты ей имя дал! Пора с этим кончать! МАРТИН! Кросс ускоряет шаг. Дирк взвизгнул, и рванул в сторону стоянки на полных парах. — МАРТИН, ЖГИ ЕЕ!!! — НЕЕЕЕТ!!! ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ, БЛЯТЬ! Из-за деревьев, со стоянки, доносится резкое и веселое рычание Мартина: — Дирк, не ругайся! Дирк возмущается еще сильнее, воскликая под общий хохот старших братьев и Вогла: — ОЙ! ИДИ В ЖОПУ!