Где нет темноты

Веро́ника жила в Норе и чувствовала себя, впервые за пятнадцать лет счастливо и свободно. И хотя Фред и Джордж появлялись в Норе редко, Ронни не чувствовала себя одиноко в уютном доме Уизли. Она помогала миссис Уизли по дому, играла с Джинни и Роном в квиддич на заднем дворе, ловила садовых гномов и просто отлично проводила время. — Тебе нравится у нас, Веро́ника? – спросил однажды за ужином мистер Уизли. — Да, очень! Никогда не думала, что дома может быть так уютно и хорошо. – с улыбкой ответила Ронни, закусывая куриным пирогом. Уизли никогда не спрашивали у неё о жизни в Мэноре с Малфоями, а Ронни не хотела об этом лишний раз вспоминать. Пару раз ей писал Драко, но в его письмах сквозило холодом и безразличием. Вскоре он вовсе перестал писать. Однажды вечером случилось событие, которое немного всколыхнуло Нору и всех её обитателей. Билл Уизли, самый старший сын семейства привёл домой свою невесту. — Это что? Флёр Делакур?! – Рон поперхнулся тыквенным соком. — Быть не может! – вторила ему Джинни. — Флёр Делакур? – переспросила Ронни. — Она участвовала в Турнире трёх волшебников два года назад – объяснил Рон, а кончики его ушей уже покраснели. – Неужели ты не помнишь? Веро́ника внимательно пригляделась к высокой статной блондинке с шелковистыми волосами. — А, это та вейла, от которой у моего кузена слюна текла изо рта! – хихикнула Ронни. — Что? – воскликнула Джинни. – Малфой сох по Делакур? – она рассмеялась. — Ага. – кивнула Ронни. – А Нотт даже пытался пригласить её на Святочный бал. — А ты с кем ходила на бал? – вдруг спросил Рон. Они все вместе были на заднем дворе, накрывая стол для ужина, пока Артур, Молли, Билл и Флёр беседовали в гостиной. — С Грэхэмом Монтегю. – спокойно ответила Веро́ника. Рон скривился, что вызвало улыбку у Малфой. — Ты же встречалась с ним? – спросила Джинни. — Не долго. Если честно, он тот ещё засранец. – эти слова, Рону, очевидно, понравились. — Кстати, когда ты так здорово научилась играть в квиддич? – спросил Рон, переводя тему. — В детстве мы с Драко часто играли вместе. В том числе и в квиддич. Но в отличии и Драко, я так сильно им не болею. Да и вообще, командные развлечения не для меня. — Сказала девушка, которая помогла организовать Гермионе ОД. – хмыкнула Джинни. — Я всего лишь немного помогла ей с разного рода заклинаниями, и составлением для Поттера конспектов для уроков. – тихо откликнулась Малфой. — А если Малфоя выберут капитанов слизеринской сборной, ты не захочешь попробовать в команду? – Рон всё не мог уняться по поводу квиддича. — Нет, Рональд. – улыбнулась слизеринка. – Но когда приедет Фред, я буду рада снова надрать тебе зад в очередной игре! – Джинни прыснула, а Рон покрылся красными пятнами, которые ярко выделялись на его веснушчатом лице. После знакомства с невестой Билла, она переехала в Нору, и дом стал, будто бы ещё шире. Хотя присутствие Флёр быстро стало выводить всех, особенно Джинни и миссис Уизли, из себя. Зато Рон и мистер Уизли приходили от неё в неописуемый восторг, как и Джордж. Лишь на Фреда чары невесты Билла не действовали. — Для меня существует только одна маленькая вейла. – сказал он однажды вечером, когда они прогуливались по Оттери-Сент-Кэчпоул, деревушки, неподалёку от которой и находился дом семейства Уизли, в компании Джорджа, Рона, Джинни и Люпина. — Да? И кто же она? – хитро прищурившись, спросила Ронни. — О! Я уверен, вы знакомы, она живёт в комнате моего засранца-брата Перси. – спокойно откликнулся он, смотря по сторонам. – У неё фантастические зелёные глаза, и она сбежала ради меня из родного дома. – Веро́ника рассмеялась, а Фред лишь мягко поцеловал её в висок, крепче прижимая к себе. Вечером, когда они вернулись обратно в Нору, Люпин постучался в комнату, которую занимала Веро́ника. Он часто гостил в Норе и даже иногда оставался на ночь. — Ронни, мы можем поговорить? – девушка кивнула, выходя с ним на задний двор. Небо было усыпано россыпью звёзд, а в саду звонко трещали сверчки и летали светлячки. Люпин присел на землю, глядя на звёздное небо. — Я ни разу не спросил, как ты. — Всё хорошо, Ремус. — кивнула Ронни. — Ты прочла письмо Сириуса? – спросил он, после паузы. Девушка отрицательно качнула головой и села рядом с мужчиной. — Если честно, я боюсь. – тихо проговорила девушка. — Сириус был очень взволнован, когда Дамболдор сообщил ему, что ты действительно его дочь. Он сразу догадался, что ты дочь Роксаны, а мы всё утверждали, что ты можешь быть дочерью Регулуса. – начал говорить Ремус. – А когда вы вернулись в Хогвартс после каникул, он перерыл всё, что мог, отыскал письма Роксаны, что бы найти хоть какую-то зацепку. И в одном из писем он нашёл упоминание монастыря Святой Марии, о котором сообщил Дамболдору. Тот в свою очередь отправился туда, где всё и подтвердилось. В саду пели сверчки, где-то в далеке копошились гномы, о чем-то ругаясь. Небо было усыпано звёздами. Ронни подняла голову, разглядывая созвездия. Где-то там было созвездие Большого пса, а там светила самая яркая звезда "Сириус", та самая, в честь которой был назван её отец. — Ремус, Сириус был бы хорошим отцом? – тихо спросила Ронни. — Он был бы отличным отцом. – уверенно проговорил мужчина. – Сириус очень любил Гарри, а он был ему лишь крёстным сыном, думаю, свою дочь он бы обожал многим больше. Особенно такую, как ты. — он с улыбкой посмотрел на девушку. — Такую, как он. Бунтарку, своевольную, храбрую, честную, очень похожую на него. – Люпин сжал её руку. – Боль никогда не стихнет, а страх не уйдет. Прочти письмо. Я думаю, что Сириус ответил на многие твои вопросы вопросы. — Моё второе имя Кассиопея, мадам говорила, что так хотел мой отец. – Люпин кивну, улыбаясь. — Это была его мечта. Назвать дочь Кассиопея. – сказав это, мужчина встал и вернулся в дом. Веро́ника поднялась в комнату, доставая из чемодана письмо Сириуса. Девушка несколько секунд смотрела на конверт, на котором было написано её имя: "Веро́ника Кассиопея Малфой" Сделав грубой вдох, она сняла печать, с родовым гербом Блэков и развернула пергамент.

«Милая Веро́ника! Я боюсь, что не смогу точно подобрать слов, я очень взволнован. Вероятнее всего, тебе уже сказали. Может быть это я, может быть Дамболдор или кто-то из Уизли, так как сам я даже вслух бы побоялся произнести эти слова. Но это правда. Ты моя дочь. Вальбурга подтвердила это тоже, хотя мне и пришлось немного поскандалить с портретом матушки, прежде чем она призналась. Ей пришлось, если честно, я грозился сжечь её чёртов портрет. Моя Кассиопея. Твоя мама, Роксана, знала, что я мечтал назвать свою дочь этим именем, но когда ты родилась, назвать тебя так оказалось опасно, потому она приняла решение назвать тебя Веро́ника, но зная о моём желании, дала тебе второе имя, то, которое я хотел выбрать своей дочери. Имя, принадлежащее тебе по праву рождения. На нашем родовом гобелене теперь появилось твоё имя. Я добавил его туда, как только узнал, как только мои догадки подтвердились. Никто не верил мне, но ты и вправду моя дочь. Наша с Роксаной дочь. В Азкабане я жалел лишь о двух вещах, обе из которых я не смог уберечь. Это твоя мать и Поттеры. Я часто представлял, как чудесно бы мы жили все вместе. Мы с Роксаной и нашей дочерью Касси, и Поттеры по соседству, вместе с Гарри. Я рад, что вы с Гарри подружились, даже не зная о том, что ты моя дочь, а он мой крестник. Я рад, что не смотря на то, что ты, как и Роксана учишься на Слизерине, ты осталась доброй, честной, храброй и упорной. Ты любишь своих друзей, и у тебя есть Фред. Моя милая дочка. Веро́ника Кассиопея Блэк. Я буду рад, если каникулы ты захочешь провести со мной на Площади Гриммо 12, мы бы могли узнать друг друга и ещё, я был бы счастлив, если бы ты стала Веро́никой Блэк, какой и была при рождении, но если ты захочешь оставить фамилию Роксаны, твоей матери, я приму это. Я так мало знаю тебя, но уже люблю. Всегда любил. Твой отец Сириус Блэк III»

Веро́ника с трудом дочитала до конца. Слёзы застилали ей глаза. Она тихо всхлипнула, прикусив кулак, что бы никто в доме не слышал её плача. Вдруг дверь распахнулась и в комнату вошёл Фред. Увидев плачущую Веро́нику, сидящую на полу, он быстро подбежал к ней, беря её заплаканное лицо в свои ладони. — Эй! Что случилось? Кто тебя обидел? Это Рон? Я убью его! – быстро начал говорить тот. Веро́ника, лишь отрицательно качала головой, не в силах успокоиться. Наконец, он увидел пергамент, который она сжимала в левой руке. Фред посмотрел на подпись и тут же всё понял. Он уложил Ронни на кровать, укрывая пледом. Он призвал палочкой успокоительное зелье и дал его Веро́нике. — Засыпай. – тихо прошептал он, целуя её в висок. – Засыпай, а я побуду с тобой, пока ты не заснёшь. Утром следующего дня Веро́ника, написала письмо Дамболдору, с просьбой, на которую, она надеялась он откликнется.