Где нет темноты

Веро́ника сидела в гостиной. Наконец-то у неё появилось время, что бы разобраться со всеми накопившимися домашними заданиями, которых было не мало. Они с Дафной расположились в дальнем углу гостиной, притянув к себе маленький столик, на котором расположили учебники и свитки, полностью погрузившись в работу. Вдруг, дверь в гостиную Слизерина с грохотом распахнулась и в неё вбежала запыхавшаяся Астория. Девочка, раскраснелась и едва переводила дух. — Астория, что случилось? – строго спросила Дафна, глядя на сестру. Они были поразительно непохожи. Дафна светловолосая, светлоглазая, хрупкая, тихая будто бы сделанная из воздуха. И темноволоса, кареглазая Астория, бойкая и шумная, постоянна привлекающая к себе внимания. — Дафна! Веро́ника! – наконец выдавила младшая Гринграсс. – Малфой, он…его… — Что с ним? – похолодевшим от волнения голосом спросила Ронни, выпрямляясь в кресле. Некоторые слизеринцы тоже обратили внимание на Асторию, которая старалась восстановить дыхание как можно скорее. — Асти, что с ним? – Дафна побледнела ещё сильнее, чем обычно, сжимая руку Ронни. – Что с Драко? — Он…он…Миртл… - Астория вдруг разрыдалась. — Мерлин тебя подери, Астория! – выругался Нотт, за спинами девушек. Веро́ника обернулась. Они с Забини подошли ближе, а где-то за их спинами маячила Пэнси. — Асти, милая, прошу, не плач. – стала утешать её сестра, обнимая за плечи. — Эй, Гринграсс! – Нотт подбросил ей маленький флакончик с зельем. Ронни перехватила его в воздухе, быстро откупоривая. Успокаивающее зелье, чуть более сильное, чем то, которым он поил её некоторое время назад. Девушка передал его подруге и та, тут же дала его выпить Астории. — Астория, милая, что случилось с Драко? – Веро́ника опустилась перед девочкой на колени, беря её за руки. — Его убили. – выдавила Астория и снова разрыдалась, пряча лицо в ладони. Слизеринцы в ужасе переглянулись между собой. Дафна едва слышно ахнула, прижимая рыдающую сестру ещё сильнее к своей груди. Веро́ника поднялась на ноги, стараясь подавить шум в ушах. Гостиная будто бы стала раз в двадцать больше, а звуки глуше. Веро́ника оглянулась на ошарашенных Нотта и Забини. Она пошатнулась, хватаясь пальцами за каминную полку. Тео тут же оказался рядом, подхватывая её под локоть. — Тише, Птичка, дыши. – сдавленно проговорил он. — Я в порядке. – едва слышно выдавила Ронни. Она огляделась по сторонам. Нужно было что-то сделать, но она никак не могла собраться с мыслями. Нужен Снейп. Ей нужен Снейп, он точно должен знать, что произошло. Веро́ника освободилась из хватки Нотта, направляясь к выходу. — Ты куда? – спросил Блейз. — К Снейпу. – ответила девушка, не оборачиваясь. – Нужно всё узнать. — Я с тобой! – тут же подорвался на месте Нотт. — Нет. – отрезала Ронни. – Я пойду одна. А ты… - Веро́ника оглядела гостиную – следи, что бы все оставались в гостиной, пока я не вернусь. — А если ты вернёшься не скоро? – Теодор, очевидно, не хотел отпускать девушку в одиночестве. — Я дам знать, как только смогу. – сказав это, Веро́ника вышла из гостиной. Прохлада коридора немного отрезвила и привела в чувство. Пальцы слегка подрагивали, а ноги казались ватными, но Веро́ника уверенно шла в сторону кабинета декана. Но Снейпа там не оказалось. Тогда староста Слизерина направилась в сторону Больничного крыла, надеясь, что если с Драко и вправду что-то случилось, его отнесли туда. Но он не мог умереть, просто не имел права этого сделать. Веро́ника подошла к огромным дверям Больничного крыла и сжала ручку. Открыть её она не решалась. А что, если Астория сказал правду и Драко…нет, этого не может быть. Вдруг, двери перед ней открылись, и Веро́ника увидела перед собой мадам Помфри. Женщина взглянула на неё секунду и проговорила: — Мисс Блэк? Хорошо, что вы здесь. Профессор Снейп велел вас позвать. – она отступила, пропуская слизеринку вперёд. Веро́ника прошла внутрь, слушая, как её сердце медленно бьётся в унисон с её шагами. У одной из кроватей стоял Снейп, а на ней лежал мертвенно бледный Драко. — Что с ним? – едва слышно спросила Ронни, не сводя взгляд с лицо кузена. — Он потерял много крови. – коротко ответил Снейп. – Но сейчас с ним всё в порядке. — Я дала ему Крововсполняющее зелье. – откликнулась мадам Помфри. Веро́ника подошла ближе. Драко казался почти прозрачным в тусклом свете больничных ламп. — Что произошло? – Снейп молчал. – Профессор? – она подняла на него глаза. Чёрные глаза профессора смотрели внимательно, колко. Он дёрнул щекой, а затем произнёс. — Спросите об этом у мистер Поттера. – едко процедил тот. – надеюсь, что ему хватит смелости признаться хотя бы вам в содеянном. Веро́ника удивлённо хлопала глазами, глядя на декана своего факультета. При чем тут Поттер? — Вы можете остаться с ним, но выражаю надежд, что в полночь вы окажетесь в своей постели. – Ронни не ответила, садясь рядом с кроватью Драко и беря его за руку. Не сказав больше ничего, Снейп взмахнул полами своей чёрной мантии и направился к выходу. Мадам Помфри, подобралась, направляясь следом. Блэк тяжело вздохнула, проводя пальцами по синюшным костяшкам на руке Малфоя. Её била мелкая дрожь, толи от страха, толи от холода. Она слышала, как бьётся его сердце, чувствовала, как тонкая жилка пульса тихонько стучит в его запястье. Это вселяло надежду. Снова Больничное крыло, опять она здесь, но теперь, в отличии от прошлого раза, она здесь одна, проживает свою трагедию в одиночку. Она грустно усмехнулась. Вот она Веро́ника Блэк, дочь Сириуса Блэка и Роксаны Малфой, перед ней, на больничной кушетке её кузен – Драко Малфой, а вокруг никого. Быть чистокровным волшебником в настоящих реалиях, истинным чистокровным, приверженцем чистой крови и высоких идеалов оказалось куда труднее, чем рисовалось им в детстве. С раннего детства им внушали, что чистокровные волшебники, священные двадцать семь семей приравнены к богам. Высшая каста, особая. А на деле, те самые Уизли, призираемые чистокровным магическим обществом, все гурьбой оказались у кровати, чуть не погибшего сына. А вот лежит Драко Малфой, чуть не погибший несколько часов назад и рядом с ним никого. Веро́ника даже не была уверена, что Снейп сообщил Нарциссе об этом. Веро́ника так и заснула на неудобном стуле, держа Драко за руку, не выпуская её не на секунду. Она проснулась, когда почувствовала, что в её руке больше нет его ладони. Ронни открыла глаза, встречаясь взглядом с серыми глазами Малфоя. Он хмуро смотрел на неё, ожидая, видимо, когда она проснётся. — Ты очнулся. – облегчённо вздохнула Веро́ника, снова стараясь взять его за руку, но он не позволил. — Что ты здесь делаешь? – хрипло спросил он. — Я…ты…Драко, что случилось? – спросила Ронни, глядя на кузена. — Ничего не случилось. – огрызнулся тот. – Что ты здесь делаешь, Веро́ника? – строго спросил он. — Я пришла что бы быть с тобой. – тихо откликнулась Ронни. – Ты же мой брат. – он рассмеялся. — Как вовремя ты об этом вспомнила! – процедил он сквозь зубы, поднимая глаза в потолок. — Я никогда об этом не забывала, Драко. – тихо откликнулась Ронни. — Тогда где же ты была, когда была мне нужна? – он снова перевёл на неё озлобленный взгляд. — Что? – одними губами спросила девушка. – Я же… — Ты же что? Ты позоришь слизеринскую форму! Ты даже дом Блэков опозорила, как и твой папаша! – Веро́ника вскочила, стул, на котором она сидела с грохотом упал. Драко тихо рассмеялся. Его глаза лихорадочно блестели. — Ты виновата в том, что я оказался здесь. Ты меня предала. – продолжал он ледяным тоном. – Предала, ради Святого Поттера, грязнокровки и позорного семейства Уизли. Веро́ника резко развернулась на своём месте и выбежала из Больничного крыла, прикрывая рот рукой, сдерживая рыдания, которые вырывались из его груди. Она неслась по коридорам, сама не зная, куда она бежит, не разбирая дороги, от застилавших слёз глаза. Казалось, что внутри всё умерло, от боли и обиды, но Малфой был прав. Она предала его.