Птичка в клетке

      Ему нравится. Ему нравится смотреть на беспомощную девушку, которая отчаянно пытается вырваться из плена тугих верёвок, барахтаясь на месте, при этом ничего не видя и не слыша перед собой. Ему нравится, как она угрожающе кричит на него, а он смотрит на это из угла, скривив дьявольскую улыбку — его фирменную.       Жёлтые глаза сверкнули огнём неподдельного азарта. Маленькой птичке стало невыносимо захотелось узнать жертву поглубже. Её растрёпанные рыжие волосы привлекали его больше всего⁚ эта небрежность, эта красота, эти ровные проборы манили Птицу, и он явно не сможет остаться в стороне, да и не останется.       — У тебя ничего не получится, пчёлка, — тихий смешок и первый шаг к свету.       Юлия прекратила тщетные попытки, буквально застыв в оцепенении. Она узнаёт этот голос, и от этого кровь буквально стынет в жилах, а гнев внутри закипает всё сильнее, заставляя тело сжаться от страха.       — Разумовский… — выдыхает она одними губами.       — Ну, почти, — тот пожимает плечами, тихо усмехнувшись в ответ.       Девушка сжимает челюсть. Это чудовище осмелилось похитить её, накачать чем-то непонятным, а теперь держит в полной темноте, в открытую насмехаясь над ней, называя «пчёлкой». Нет уж, этого она точно не позволит! В особенности ему.       — Не называй меня так, мерзавец, — ядовито выплюнула журналистка, возобновив свои попытки по высвобождению. — Выпусти меня, сейчас же!       Тугие верёвки натирали девичью кожу, причиняя боль. Глаза были туго завязаны кроваво-красной верёвкой. Птица любил красный цвет, ведь красный — это цвет крови, которая вытекала из тех, кого он сжигал до тла.       Разумовский боялся крови. От одного лишь запаха мальчишку воротило, словно он находился на корабле. Сергей ненавидел красный цвет всем своим сердцем и старался избегать этого цвета в своём гардеробе, как и огня. Он боялся огня, потому что чуть не обжёгся им, а затем и вовсе чуть не сгорел.       Но Птица ведь совсем не такой, как Серёжа.       Его манили эти огненные цвета, ему хотелось видеть эти цвета, ему просто хотелось видеть её такой, хотелось ощутить этот страх и ярость.       — Ты ведь боишься меня, Юля? — шепчет, хватая девушку за подбородок, — скажи, что ты чувствуешь себя птичкой в клетке.       Совсем как я.       Однако Пчёлкина молчала, молчала назло ему. Засохшие, потрескавшееся губы, на которых запёкшаяся кровь, плотно закрыты, но Птица видит, как они дрожат, и это забавляет больше всего.       — Знаешь, а мне бы хотелось увидеть лицо Грома на это, — тихо начинает он, на что Юлия дёргается так, будто её ударило молнией. — Когда он узнает, что ты у меня, Игорь придёт в бешенство, а затем поднимет на уши весь город. Весело будет, правда, пчёлка?       — Не трогай его, — снова гневный тон, но теперь ему слышаться еле уловимые нотки мольбы.       «Она знает. Она прекрасно знает на что я способен», — думает Птица, и это вызывает некое удовольствие тёмной душе.       — Я не трону его, — твёрдо и ясно разъясняет Разумовский. — Мы лишь сыграем… в игру.       — Сыграй со мной! — отвечает пленница.       Птица выгнул брови в удивлении. Он явно не рассчитывал на такой исход событий, однако ему вновь стало интересно, и, не удержавшись, мужчина тут же спросил⁚       — Что ты имеешь ввиду?       Юлия облизнула губы.       — Сыграй со мной в свою… игру! — повторилась журналистка.       Это была настоящая авантюра, вызов, который эта девушка бросила ему прямо в лицо, словно мокрую тряпку. Он внимательно взглянул на связанную Юлию, прокручивая в голове сказанные слова. Откуда ему знать, что это не попытка сбежать прочь или просто уловка для того, чтобы он просто развязал руки?        «Конечно это уловка! Не будь дураком, не соглашайся!», — звучал голос из вне. Но ему хочется, хочется сыграть с ней, смотреть прямо в глаза!       Птица хочет разглядеть в этих двух бусинках пожирающий страх и волнение, что будет усиливаться с каждой минутой их игры, с каждым ходом, который он совершит в этой игре, девушка полностью подчинится его воле. Молодой человек до безумия хочет увидеть её лицо в тот момент, когда она поймёт, что проигрыш просто неизбежен, и вот тогда Птица сможет сделать с ней всё, что ему сдумается. Для них начнётся совершенно другая игра, в которой её судьбу решит только он сам. Ведь она станет его птичкой.       Пчёлкина знает, на какой риск она идёт, знает, что заключает сделку с настоящим дьяволом, однако это был единственный способ спасти того, кого она любит, и для него юная журналистка была готова практически на всё. Птица прекрасно понимает это, а горькая правда ранит почерневшее сердце дьявола, коим его считают.       Как она может любить этого оборванца, ведь она принадлежит ему! Пчёлкина его пленница, его игрушка, его пчёлка! Она принадлежит ему!       Птица не хочет отпускать её, ведь знает, что журналистка блефует и хочет сбежать, но он хочет, нет, желает посмотреть в глаза, хочет увидеть эту девушку в действии. Тонкие пальцы зарываются в огненные локоны, исследуя милую головку до самой её макушки. Он думал, что девушка начнёт вырываться, однако на удивление Пчёлкина не шевельнулась и даже не выплюнула ядовитую фразочку в лицо. Она подчинилась ему полностью.       Пчёлкина стала его птичкой в клетке.       — Ты умеешь играть в шахматы, моя птичка?       Девушка ощущает его горячее дыхание у своего уха. К горлу подкатывает ком страха и сомнений. Пчёлкина боится и только сейчас, когда этот псих находится слишком близко к ней, готова признаться в этом. Он словно смерть с косой, которая ждёт тебя в самом тёмном переулке Санкт-Петербурга, но теперь смерть стоит у самого уха, обжигая её. Тело дрожит, а глаза наполняются горькими слезами, к которым журналистка была совершенно не готова.       — Умею, — на выдохе сказала журналистка после продолжительной паузы.       — Игра началась, моя птичка в клетке, — радостно заявил Птица, развязав пленнице руки.