клыки

Во вторник Стью чуть не лишается девственности с Билли. — Откуда такой скилл? — Спрашивает он. Щеки горят, рот весь красный, потому что как только они начали целоваться, остановиться оказалось почти невозможно. — Господи, чувак. Билли поднимает на него голову, глаза завешены челкой. — Не называй меня чуваком, когда твой хер у меня во рту. — Леди Би? — Пытается наладить ситуацию Стью. Билли смотрит волком, демонстрируя своё недовольство, и этот убийственный взгляд напрягает даже родного Стью, который в ответ выгибает брови и улыбается. — Ты похож на принцессу, — продолжает Стью. Его смех пролетает мимо ушей Билли, который дрочит ему на этот раз гораздо жестче, чем в предыдущий. — Ох, мэн. Не сломай его только, себе сделаешь хуже. Билли въедается своими черными глазами, обе руки тянутся к лицу Стью, чтобы сжать его, и Стью приходится наклониться, встретиться с нагнетающим Билли поближе, чтобы затем, Господи Боже, поиметь его. Быть под Билли — это как находиться в раю, но чувствовать подвох. — В следующий раз, когда будешь ебаться со мной, залепи себе рот скотчем. — В следующий раз? — Замирает Стью. — Ебаться с тобой? — Ага. — Билли подаётся назад, и тогда, блять, начинается самое сладкое, Стью хватается за ляжки и не может произнести ни слова, потому что Билли садится на его член, полностью опускается прямо на него, и это первый раз у Стью, поэтому так… — Бля, Стью. Твой член такой же длинный, как и твой язык. Стью жмурится и прикладывается лицом к шее Билли. Он видел такое в порно. Он смотрел много порно, но никогда бы не подумал, что на самом деле всё это ощущается вот так. — Что ты чув… — Билли сдвигается, и Стью не хочет портить момент. — Круто, да? Билли хватает его обеими руками за лицо, пальцы — в ямочку, Стью открывает глаза. — Никогда не чувствовал себя так ахуенно, — стонет Билли. Пальцы давят на ямочки на щеках ещё сильнее, брови перестают ползти ко лбу, как только они смотрят друг другу в глаза. — Аж в глотке пересохло. Тело Стью содрогается, в животе всё перекручивает, он мучает Билли и стягивает его поближе к себе. На лице напротив появляется улыбка. Билли пользуется чужим секундным замешательством после, чтобы поцеловать Стью в рот с закрытыми глазами. — Я бы мог делать это каждый день, — стонет Стью. — После завтрака, обеда и… Стук в дверь застаёт врасплох обоих. Стью подпрыгивает на месте и разочарованно хнычет, когда Билли соскакивает с его члена моментально и слезает с кровати. — Стюарт, тебе друг звонит. Это мама, и она снова стучит в дверь с другой стороны. Билли перекатывается на спину, его ноги трясутся, но выглядит это довольно смешно. — Почему дверь закрыта? Билли хватает с пола джинсы и смотрит на Стью, словно собирается в ближайшее время его за это застрелить. — Господи, ну ма-ааам, иногда мне хочется побыть одному! Ответ звучит вполне убедительно, как будто ничего странного за стеной не происходит, но вообще-то Стью трясёт, и от адреналина у него подскакивает температура. В горле застревает ком размером с яблоко, оно давит ему на челюсть. — Передай, что я э перезвоню? Его мама снова хватается за несчастную дверную ручку. — Стюарт Майер, немедленно открой дверь! — Ну блять, — шепчет Билли, хватая рубашку со спинки компьютерного кресла. Когда Стью смотрит на Билли, его джинсы уже висят на руке, как на вешалке. На ходу он пытается влезть через башку в футболку и торопится найти окно. — Кинь потом остальное. Билли перекидывает ногу через подоконник, проходит секунда — от него не остаётся ни следа. — Ах, Ромео, — на одном дыхании произносит Стью, подбирая позади кровати куртку и ботинки. Он подходит к окну и смотрит вниз. К тому времени Билли уже поднимается на ноги и разбирается с ремнём. — Где же ты мой Ромео… Стью без особых церемоний выбрасывает ботинки на траву. А вот куртка Билли летит гораздо дольше и драматичнее. — Стюарт! Стью оборачивается и бросает нетерпеливый взгляд на дверь в спальню, а когда снова смотрит на Билли, то Билли уже нет, от него остаётся лишь темнота и пустота. Стью всё равно продолжает пялиться на траву, потому что, ах, любовь всей его жизни только что стояла прямо здесь. В прямом смысле, любовь. Стью находит штаны от своей пижамы где-то рядом и застревает в них ногами. — Блин, ну, мам, — в не менее драматичном акте распахивается наконец дверь. — Мне что теперь нельзя даже помедитировать минуточку?

***

Стью кончает, как только за мамой закрывается дверь, а потом ещё раз перед сном. В пятницу он просыпается и появляется в классе со звонком. — Привет, — бросает Стью небрежно, опускаясь на место позади Билли. Он такой длинный, что мог бы ткнуться зубами прямо в рожу Билли, если бы захотел, и для этого нужно было бы всего лишь наклониться. Он наклоняется, конечно. — Я что-то интересное пропустил? На Билли надета куртка, которую Стью кинул ему в окно вчера вечером. — Ну, знаешь. — Билли оборачивается и бросает на Стью свой вхарактерный взгляд. — Ничего такого, что не может подождать. Задница Стью не способна в этот момент справиться с волнением, и он расплывается у своей парты, громко выпалив: — Ебать. — Чувак, учитель ещё даже не пришёл. Это Рэнди, и Стью смеётся ему в лицо, когда оборачивается, потому что Рэнди ничего не знает. — Ну а ты хорош. — Не унимается Стью по отношению к Билли. Билли пропускает комплимент мимо ушей, но Стью не перестаёт вести себя как умышленный подонок, поясняя: — Намёк понят, чувак. — Чем займётесь на выходных? — Спрашивает гораздо громче Рэнди, настойчиво прицепившись к Стью. Стью вздёргивает брови, придумывая отмазу, наверное. — Мои предки уезжают, поэтому брат устраивает вечеринку. Стью переводит взгляд на Билли, но теперь перед глазами чужой темный затылок. Ну и к чёрту. Снова — к Рэнди. — Ах, Рэнди, я не смогу, мне надо делать домашку, — Стью прикладывает ладонь ко лбу и драматично вздыхает. В этот момент Кейси появляется в дверях, улыбается ему и проходит мимо. Стью замирает ни без иронии в голосе, он бесспорно увлечен увиденным. — Я делаю уроки день и ночь, день и ночь… Рэнди закатывает глаза, в кабинет заходит учитель. — Какая домашка, твой максимум — занять себя чтением упаковки от шампуня, пока ты сидишь на толчке. — Открываем учебники, — с появлением мистера Миллера становится тише. Он ставит свой портфель на стол и наваливает туда же стопку тетрадей. — Страница сорок пять. Стью вытягивает ноги, они длинные, поэтому достают до сидения Билли и даже дальше. Он спрашивает у Билли, забив на Рэнди: — Как думаешь, сколько умных слов надо выучить, чтобы стать учёным? Рэнди раскладывает своё добро на столе, готовясь к занятию, Стью слишком увлечён походами под стул Билли, его кроссовки достают до его пяток. — Хлорид Натрия, детка. Урок начинается, и Стью приходится завалить, убрав ноги. Он даже достаёт из сумки что-то, чтобы создать видимость увлечения историей. Двадцать минут спустя Билли не выдерживает и поднимает руку. — Мистер Лумис? — Учитель реагирует почти сразу на его попытку ответить. Стью перестаёт облизывать свой обгрызанный карандаш. Да Билли никогда в жизни не поднял бы руку, чтобы ответить! — Можно выйти? Мистер Миллер смотрит пристально, он ожидал другого, но всё же потребности Билли его не особо волнуют. — Идите, мистер Лумис. Но быстро. — Конечно, — Билли встаёт. Пока он выбирается из-под парты, то на мгновение успевает обернуться и посмотреть на Стью со всей своей напряженной привлекательностью. Стью пялится в ответ, у него стёрка на кончике карандаша прилипает к нижней губе. Когда Билли смотрит на него таким взглядом, Стью согласен на всё, он готов сделать для него всё и бросить весь мир к его ногам. Он наблюдает за тем, как Билли уходит, его задница отлично смотрится в этих джинсах, а белая футболка дико тонкая и натягивается на его спине. — Мистер Майер, — продолжает учитель, возвращая Стью в ебаную реальность. — Вы переживаете за падение Рима? Стью откисает медленно и ухмыляется. — Не знал, что он упал! — Мистер Майер, — недовольно хмурится учитель, задержав пальцы на переносице. Стью смеётся, потому что остальные смеются над его классной шуткой. — Мисс Льюис, может тогда вы ответите на вопрос, раз мистеру Майеру не хватает знаний? Стью ранен, но не убит: — Эй! Я склонен считать это за оскорбление. Лори Льюис непременно стремится ответить (и делает это правильно), но кому нужна эта Лори Льюис, ведь это не у неё вчера вечером из окна бежал полураздетый Билли Лумис! В этом Стью преуспел среди остальных. Проходит ещё несколько минут, как вдруг раздаётся сигнал, и старая женщина, голос которой льёт в уши новости по утрам, выговаривает на всю территорию школы: — Стюарт Майер, подойдите к администратору. Стюарт Майер, в кабинет к администратору. — Ребята, я в шоколаде, — оживает Стью и без промедлений выскакивает из-за парты. Тетрадки и прочий мусор уже в рюкзаке, рюкзак — на плече. — Сайонара, ублюдки! Мистер Миллер снимает очки с носа и устало закрывает глаза. — Майер, иди уже. Прошу. Молча. — Извините, профессор. Стью торопится, но не забывает улыбнуться на прощание. Он закрывает за собой дверь и лыбится через стекло на всех, кто остался в кабинете. Через минуту он уже стоит у двери в администраторскую, когда он подходит ближе, секретарь смотрит на него снизу вверх. — Стью Майер, — гордо заявляет она. — Явление Христа народу. Как минимум уголок её рта чуть приподнят, что можно посчитать за доброжелательность. — Какая честь. Звонил твой отец и просил кое-что передать. Стью ни хера не понимает, но забирает листок бумаги у неё из рук. Последний раз, когда они разговаривали с папой, это было в девяносто четвертом, и тогда он попросил Стью вырубить долбанный телик. Не забудь зайти к бабуле после уроков. — Вот же чёрт! Я бы точно об этом забыл. — Сопливо стонет Стью, смяв пальцами листочек. — Зовите меня красной шапочкой. Боже, храни отцов! Ага? Женщина за стойкой смотрит на него сухо и с упрёком. — Теперь обратно в класс, мистер Майер. — Замётано. — Стью дважды стучит по стойке пальцами и направляется к выходу. — У вас потрясающее обслуживание! Он машет ей на прощание рукой через окошко в стене, которое разделяет кабинет и коридор, а затем по выученной до тошноты дороге идёт обратно на историю. Стью уже на половине пути, как вдруг позади него распахивается дверь, и кто-то очень настырный хватает его за футболку и тянет к себе. — Перестань долбить мой стул своими ногами, — шепчет тот самый настырный Билли уже в дверях внутри туалета. — Я не могу сосредоточиться. Стью ухмыляется и ногой прикрывает дверь за собой. — Сосредоточиться на чём? — Ну, знаешь. Рот Билли — прямо у шеи Стью, который не может сдержать своей нахальной улыбочки. — Колонизация, открытия, Новый Свет… Расхохотавшись, Стью оборачивается резко и опирается на дверь спиной. И вдруг Билли улыбается. Он умудряется улыбнуться той самой улыбкой, которая сводит Стью чуть-чуть с ума. Стью хватает Билли за щеки и врезается в его губы своим ртом. Он чувствует, как рука Билли ползёт по нему и расстёгивает пуговицы на его рубашке, пальцы упёрто стараются пробраться к рёбрам и коже под тканью. — Ты что, серьёзно устроил всё это, лишь бы выкурить меня из класса? — Спрашивает Стью, но он, конечно, от таких замашек в полном восторге, потому что Билли, будучи не самым прилежным учеником с первого класса, остаётся первоклассным учеником в иных областях. Если бы их кто-то увидел сейчас, всё пошло бы по пизде. — Это лучший день в моей жизни. Билли вытаскивает ремень из пряжки и звенит замочком на ширинке. — Ты засунешь пальцы в меня и будешь трахать меня, пока я не кончу, — объясняет он свои прихоти, его брови ничего не вопрошают на этот раз, напротив, дают ясно понять, что Стью ставят перед фактом, от чего у Стью немного кружится башка. — Раз уж это твоя мамочка испортила нам вечер. Стью хватает Билли за плечи, за руки, за бёдра, и бесцеремонно прижимает его к себе, протянув руку через талию. Лицо Билли врезается в плечо Стью, который одной рукой держит его, а другой — лезет к чувствительной пояснице и стягивает джинсы вниз. — Тебе стоит только попросить, — буквально мурлычит Стью, нащупав рукой чуть больше пространства между джинсами Билли и его трусами. Билли стонет, оставив голову покоиться на чужом плече. Стью пихает два пальца в рот и сосёт их, прежде чем залезть в штаны к Билли снова, прошлой ночью для него всё прошло легко, член у Стью тёк и держался долго, и это ещё не самое ужасное, хотя, Билли ничего по этому поводу так и не сказал. — Вот же блять, — хнычет Билли, его пальцы так больно хватаются за волосы. Стью ещё ничего не успел сделать, лишь засунул средний палец внутрь, отчего Билли затрясло. Стью лыбится и находит точку опоры, уперевшись свободной рукой в стену, затем он наклоняется, чтобы сравнять рост, и засасывает нижнюю губу Билли, пока имеет его рукой. — Я бы вылизал тебя всего, как девчонку, — не выдерживает Стью. Вообще-то, он никогда об этом не думал на серьёзных щах, но оно само появилось в голове очень неожиданно и вполне серьёзно сейчас, и он точно мог бы засунуть свой язык в Билли, потому что он смотрел, как это делают в порно, и это было довольно легко и в рамках приличия, типа, ему самому такое бы не понравилось, но если бы Билли был вовлечён в подобное, то с его-то задницей, растянутыми в разные стороны ягодицами и языком Стью, который больше некуда засунуть… — Всё, что мне нужно, это… Трёп прекращается, поскольку Билли хватает его жадно, одна рука — где-то на виске, пальцы другой трясутся у ключиц, чтобы наклонить Стью как можно ниже за поцелуем. Стью смеётся, и Билли спускает прямо в штаны. — Ты ещё более озабочен, чем я, — спустя секунду выплёвывает запыхавшийся Билли. Стью не может сдержать улыбки и чмокает его куда-то в лицо. — Когда-нибудь и ты до меня доберёшься. — Я не буду сосать тебе в школе. — Но Билли всё ещё позволяет рукам Стью полапать его за задницу. — Я буду чувствовать себя как проститутка на остальных уроках. Стью прижимает Билли к стене и говорит ему прямо в лицо. — Как жаль, что именно таким я обожаю тебя больше всего. Это правда. Рот Билли вытрахан и перемазан красным. — Психопат. — Но Билли продолжает говорить с угловатым подобием улыбки, теперь она демонстрирует чуть больше клыков, чем обычно. — После того как кончу с домашкой, приду к тебе. Ты не против? — Ты можешь кончить со мной, чувак.

***

Их ждёт Кейси снаружи у входа в здание школы. — Стью. — Она делает шаг в сторону и оказывается прямо перед ним, а он смотрит удивленно, словно увидел призрака, но затем его зубы обнажаются в улыбке, потому что она тоже смотрит на него. — Конспект за сегодня, если хочешь. Он многое, видимо, пропустил. Снаружи тепло, солнце светит. После обеда в сентябре всегда так. — Ахереть, ты серьёзно? — Стью рад, его брови вырастают до лба. — Ну нихера, если я спишу у тебя, тогда Миллер не оставит меня после уроков на следующей неделе. То есть, ты не против? Она уже собирается доставать конспекты, как вдруг он заваливает её своей неуверенностью. — Да нет, ты чего! — Как будто печатала на принтере, — Стью смотрит на листы бумаги, исписанные красивым девчачьим почерком. — Как ты так быстро и аккуратно пишешь? Её саркастичный взгляд не заметит только слепой. — Я не таскаюсь с Билли по туалетам в свободное от перемен время. — Что? — Улыбку сметает с лица одним махом. — Я не… что? Она закатывает глаза. — Камон, Стью. Ты очень милый парень, но вы с Билли вечно болтаете, то издеваетесь над Рэнди вместо того, чтобы слушать Миллера. А на прошлой неделе ты трогал Билли за волосы, пока он не обернулся и не врезал тебе. Стью помнит этот момент очень хорошо. И краснеет как свекла, потому что ему об этом говорит какая-то Кейси. — У меня проблемы с башкой, — оправдывается Стью. — Я не… не могу сосредоточиться, если не трогаю что-то своими руками. Кейси протягивает ему карандаш. — В следующий раз попробуй это. На что Стью возникает: «это не так увлекательно». И Кейси смеётся, следующие несколько метров они идут вместе. Стью неловко, и он держит конспект в одной руке, пока в другой вертит карандаш туда-сюда. — Ты собираешься к Рэнди на вечеринку? — Спрашивает она, останавливаясь у какого-то забора, где цветы на кустах растут гораздо чаще, чем на других кустах. — Будет пиво. Блять, ну. Если будет пиво, тогда Стью не может пропустить эту вечеринку. — Да, без б. Если что, я чемпион по игре в бир-понг. — Она замечательно смеётся и остро подмечает, что настало время Стью защищать свой титул. — Какой титул? Билли вырисовывается неожиданно с правой стороны от Стью. Стью теряется в своих ужимках. — Чемпион по игре в бир-понг, — но Кейси всё равно пугается и не может не: «Господи, Билли!» Стью смотрит сначала на неё, потом на Билли и идёт между ними до конца тротуара. — Не завидуй, я всю жизнь шёл к этой медали. — На какой ёбаной олимпиаде такие медали раздают? — В голосе Билли ни грамма шутки. — А это чё? Стью снова смотрит на Билли проверяюще, а затем опускает глаза туда, где остановились глаза Билли, то есть, на руки. Он смотрит на руки и тормозит. — Кейси дала мне конспект, потому что я всё пропустил. — Стью перелистывает каждый листочек. — Скажи спасибо Кейси. Он специально делает паузу в речи, чтобы Билли мог вставить свои пять копеек, но Билли молчит, и поэтому Стью доходчиво повторяет. — Спасибо, Кейси. Она не знает, что на это ответить. — Э, да не за что. — Тогда до Рэнди, — отвечает Стью, и это почти что обещание, когда все трое доходят до конца улицы, чтобы разойтись по домам, Кейси оставляет Стью наедине с Билли, его рука тут же находит плечо Билли, и он кричит, что непременно купит девочке пива за то, что она сделала для него. — В качестве благодарности! Кейси улыбается в ответ и заправляет прядь волос за ухо. — Как мило. — Немного погодя она добавляет. — Увидимся тогда. Стью машет ей и улыбается ей, так и не сумев заткнуться. — Увидимся! Когда она исчезает из виду, пропав на пути к дому, Стью посылает Билли улыбки иного характера и сминает листы с конспектом, выбросив их в ближайший цветущий куст. — Как заботливо с её стороны, — цедит сквозь зубы Билли… вежливо. Улыбка на лице Стью растягивается от уха до уха. Как у маньяка. — Не переживай, принцесса, — дожимает Стью, перекидывая руку через плечо Билли. Он тащит его в другую сторону прямиком к дому Билли. — Я ни на кого не смотрю, кроме тебя.

***

Маму Билли в последнее время почти невозможно застать дома, а его папа всё время пашет на работе. Его дом намного меньше, чем дом Стью — зато у Стью дома дохуя людей. Да и ваще какая разница, если большую часть времени они проводят в спальне Билли. — Давай реще! — Скулит Стью, проторчав двадцать минут в Супер Метроид. Билли отрывается от домашки и смотрит на него, оставив руки на тетради по химии. — Пошли уже? — Почти доделал. Стью сжимает геймпад до одури, и, кажется, что он [и Стью, и геймпад вместе с ним] сейчас треснет от этого. — Обожаю эту игру! Он не успевает пройти уровень до конца, потому что Билли загораживает ему телек. Стью поднимает голову на Билли, забыв поставить игру на паузу. — Хочешь заняться этим до вечеринки? — Спрашивает он догадливо. Билли теплеет в своих настроениях и забирается к нему на колени. Геймпад летит к чертям собачьим, Стью остаётся с бодрой улыбкой на губах, издаёт непонятный звук, когда Билли устраивается на его коленях покучнее, и подаётся вперёд, чтобы Билли смачно засосать. — Не только это, — спустя секунду неуверенно говорит Билли, и Стью сжимает его всего, руки спускаются с плеч к заднице. Улыбка не покидает его больше. Только не сейчас. Да он готов для Билли сделать всё, что душе угодно. — Девочки постоянно с тобой флиртуют. Стью издаёт ртом что-то непонятное, его брови вздымаются. — Кто-то же должен вести себя как клоун и разбивать их сердца. — Заткнись, — Билли лезет целоваться, Стью закрывает глаза, и они сосутся около минуты, пока Билли не отталкивает его от себя. Их лица очень близко друг к другу, носы почти касаются друг друга, и он смотрит на Стью долго. — Я хочу, чтобы ты был моим. Стью отвечает без задержек: — Я и так твой, чувак. Лицо Билли мрачнеет, и Стью тут же себя поправляет. — Малыш. В смысле, я и так твой, малыш. — Снимай штаны, — приказывает Билли, уместившись на коленях Стью. Пф, да это. Да это всегда пожалуйста! Стью кивает и возится со своими джинсами, его руки и пальцы разбираются с ремнем и замком, сам он смотрит, нет, он пялится на Билли, облизывающего свои губы и смотрящего на него в ответ своим томным взглядом. Девчонки могут хоть об стенку разбиться ради Стью, но всё, что нужно сделать Билли — это посмотреть на него своим взглядом. — Делай со мной что захочешь. Стью растекается по постели, Билли тянется за ним, пока их носы снова не оказываются в опасной близости. — Не говори мне что делать. — Шепчет мрачно Билли. Стью сначала жарко, потом холодно, а затем всё и сразу, потому что он должен был это сказать, и если бы не хотел, то не сказал бы. Их носы жмутся друг к другу, пока что-то не хрустит на лице Билли. Билли улыбается и отползает чуть назад. — Или говори. Стью хватается за его лицо, пальцы изучают знакомые черты, большой палец скользит по нижней губе, размазывает её, сминает. На повестке дня вечеринка, а ещё на повестке дня Билли. — В этот раз нам помешает твоя мама? — Спрашивает Стью, переводя вес тела на локти. Вероятность того, что мама Билли вломится в спальню, крошечная. Стью понятия не имеет, что происходит с предками Билли, но последние несколько недель его мама имеет привычку куда-то исчезать. Сначала она помогала подружке, потом много работала, а теперь забила на отмазки, начала оставлять сыну деньги в прихожке и пиццу в холодильнике на разогреть. — Это вряд ли. — Билли слезает со Стью, чтобы расстегнуть джинсы. — Но если она заявится, мне придется выставить тебя в окно со стояком. Стью улыбается и седлает Билли, стаскивая с себя рубашку как в рекламах геля для душа. — Я бы хотел, чтобы этот стояк оказался в тебе. Стью не может больше врать! Под ним лежит Билли, и он абсолютно голый и абсолютно лежит, готовый к тому, что Стью будет творить с ним всякие вещи. Сдохнуть можно, скажи? Сам факт того, что это всё — ему одному. Стью мог бы ударить его или поцеловать или бросить прямо в таком виде — всё что его душе угодно. — Трогай давай. — Требует Билли. — Чтобы встал. Стью разбирается со своей одеждой и садится на кровати. Он сделает так, как этого пожелает Билли. У них будет секс, а потом они пойдут на вечеринку к Рэнди, и никто никогда не узнает, что они сделали друг с другом этим вечером. — Не могу больше дрочить. Позже Стью наклоняется вперёд и нависает над Билли, ткнув ладони в подушки по разные стороны от его лица, член достаточно крепко держится, и если его отпустить, он шлёпнет Билли по ляжке. Стью не может перестать думать о Билли, который будет на вечеринке Рэнди всю ночь ходить с растянутой задницей. — Я щас кончу. Билли суёт четыре пальца в рот и сосёт их. — Я постоянно этим занимаюсь, — Билли говорит и показывает, уставившись Стью в глаза. Он кусает губу, уголок его глаза становится уже, когда его собственные пальцы проникают внутрь, он вставляет их в себя, голос надламывается. — И это так ахуенно. Стью отчаянно пытается завладеть чужим вниманием, он убирает волосы со лба Билли и смотрит за ним, и. — Скажи, когда мне уже можно… — но Стью не договаривает, потому что Билли стонет и закрывает глаза, плавясь в демонстративном удовольствии. — Твою мать, чувак. Спина Билли перестаёт изгибаться, и он резко распахивает глаза, злобно сверкнув зрачками. — Не называй меня так! — Малыш. Малыш-малыш, — повторяет Стью, опомнившись. Он вынужден наблюдать за наслаждением Билли, который внезапно находит его руку и толкает его пальцы себе в рот. Ну вот! Стью сжимает ладонь на своём стояке и не сдерживает громовых стонов, потому что из него натурально и обильно течёт смазка. Она повсюду, слипает пальцы и капает вниз по всей длине, собираясь поближе к низу живота. — Ну можно… Можно я уже? Нет времени мешкать. Билли кивает увлечённо и утягивает Стью за поцелуем. — Никто не узнает, — скулит Билли, Стью входит в него, лбом упершись в подушку. Стью, блять, ваще не врубает, что ему нужно делать сейчас, потому что вчера Билли был сверху и трахал себя сам, но в теории всё должно быть довольно просто. — Никто не узнает, что ты был во мне. Стью хватается за подушку, на которой лежит Билли. Сначала он не чувствует ничего необычного, но потом лицо Билли искажает гримаса, и он дёргается, позволив Стью войти чуть дальше. — Вот же блять, блять. Костяшки белеют, зубы сжимаются, бёдра толкаются навстречу. Становится чуть свободнее и проще, горячее и быстрее, внутри Билли растягивается всё, а потом стенки сужаются, и член Стью проходит дальше. — Боже, малыш. Боже. Башка Билли падает на подушки, глаза закрыты, подбородок щелкает. — Дай мне почувствовать тебя. Стью, всё ещё держась на локте, подмечает: — Кажется, ты уже. — Ах, да, — отвечает Билли, нахмурившись. Он выглядит сытым и удовлетворённым, даже, можно сказать, повеселевшим, но исключительно в характере Билли, когда его глаза снова смотрят в глаза напротив, а губы тянутся к губам. — Дай мне почувствовать тебя и потом тоже. Стью размашисто въедается в губы Билли и наполовину вынимает член, чтобы понять и проверить, как пустота ощущается в агонии возбуждения. Он стонет, потому что ощущается оно потрясающе, отлично, ахуенно и туго, это как подрочить наконец, но в тысячу раз круче, и Стью не собирается сегодня дрочить. — Я не продержусь долго, — жалуется он, слёту возвращая всю длину. — Не обижайся только, но я прям щас. Билли обхватывает Стью ногами, и они оба почти что кончают одновременно, в такой позе член Стью достаёт максимально глубоко. — Я тоже, я тоже. Билли хнычет и дрочит себе, его пресс напрягается, руки действуют быстро, Стью смотрит и не может отвести глаз, на груди зияет багровый засос, и розовая дорожка вмятин простирается от самой шеи до живота. Стью не хило наследил. Стью натворил всё это, а теперь он поимел лучшего друга и исцелился от диагноза девственника, и ему никогда больше не захочется жить иначе, он не сможет остановиться, он будет заниматься этим с Билли каждый день. — Господи, блять. — Удивительно, но Билли спускает первым. Стью не понимает, что это значит, но знает, что Билли скорее всего оттолкнет его, потому что он уже как будто слезает или просто так возится своими острыми локтями, его пальцы на спине Стью, голова склоняется к лицу Стью. — Боже, Боже. — За это Стью готов отправиться на небо. — Оно так… ебать. Он ощущает Билли и то, как Билли становится уже, и меньше, и гостеприимнее внутри. Билли запрокидывает башку, скулит, и в этот момент Стью понимает на чём закончить, он нависает поближе и своим ртом присасывается к тому месту, где под ухом у самого подбородка хрустит челюсть Билли. — Ауч, — Билли немного больно, но он отлично держится. Стью отваливает. — Повернись, и я отымею тебя так, как ты того заслуживаешь. — Сначала сделай так, чтобы у меня опять стоял, — Билли прав, но Билли всё равно слушается Стью и поворачивается на живот. Теперь, когда Билли растянут перед ним во всей красе, грязные мыслишки Стью всплывают в голове. Он обещал Кейси, что пойдёт на вечеринку и потусуется с ней у Рэнди, но разве его можно будет осудить за то, что он передумал и решил остаться с Билли на всю ночь? — Погоди. — Стью хватает себя за основание и вставляет Билли в задницу. Он наблюдает за тем, как на это реагирует Билли, что он делает, что он позволяет увидеть. Билли поворачивает голову. — Блять, я скоро останусь без члена. Он смеётся, его спина выгибается, чтобы Стью мог пристроиться как можно глубже — Стью кажется, что он будет всю оставшуюся жизнь сохнуть по тому, что они делают вместе с Билли. Он толкается вперёд и затем подаётся назад, быстро просекнув фишку, его Билли снова хрипит под ним, волосы липнут к шее, одна рука Стью прямо здесь, оставляет отпечатки на коже, вынуждает Билли стонать громче, прижавшись лицом к подушкам, как вдруг до Стью доходит. — Ты без ума от моего члена, — вот сейчас он точно кончит. — Ты от него становишься тупее. Билли жмурится, отвернувшись на секунду, а затем оборачивается сильнее, задействовав плечо, чтобы дотянуться до Стью рукой и схватить его за затылок. — Я готов сделать что угодно, — Билли остаётся трахаться с открытым ртом. Он так хватает Стью за волосы, что становится моментально больно, но это не проблема, это не имеет значения, взгляд Билли — вот что важнее всего. Они таращатся друг на друга, два убитых уёбка, и Стью толкается в последний раз, а потом ещё и ещё, быть может, в предпоследний раз, в конце концов, кончив. Стенания прекращаются, но Стью упёрто продолжает разводить себя на продолжительный оргазм. — Но ничего страшного, от моих клеток мозга тоже мало что осталось. Билли хватает развалившегося Стью за шею и обнимает так крепко, что Стью становится почти что больно дышать, но почти — это не считается.