Арктический

Марченко Сергей Андреевич с раздражением провел грубыми пальцами по своим бровям, повергая их в хаос. Присутствующие в конференц-холле затаили дыхание. Новости были неутешительными: объект, над которым взяла шефство компания, подавал большие надежды до сегодняшнего дня. Хвойный лес с древнейшими соснами, дорога замечательного качества и хорошее местоположение, позволяющее добраться до объекта без особых проблем. Все было просто идеально с тех пор, как они выкупили его у одной беднеющей компании. И все должно было продолжаться так. Злата откинула свои длинные волосы назад, скрещивая руки на груди. Она давно чувствовала, что что-то обязательно пойдет не так. А произошло вот что: в разгар стройки, каменная порода решила опуститься на фатальных пять сантиметров, что привело к разрушению нескольких блоков. Новых, красивых. И разумеется, в которые были вложены деньги. Не только компании, но и инвесторов. И все бы хорошо, отстроили и поехали бы дальше, но уже с меньшим бюджетом, однако, судьба решила иначе. Из-за этих разрушений пострадало несколько людей, двое погибли. Сама она не особо верила в приметы или плохие знаки, другие же люди уделяли этим знакам большое значение и внимание. Инвесторы в недоумении, так же как и они. Через несколько дней придется дать ответ, который успокоит и тех, и других, и семьи пострадавших. Но как можно успокоить кого-то, если сам мечешься? Сегодня было первое заседание, на котором собрались главы всех отделов, которые занимаются этим проектом. Подключили еще нескольких знакомых, влиятельных людей с опытом. Шли переговоры о том, что будет лучше сказать и что делать. Она сидела в небольшом отдалении от всех, что, впрочем, не мешало оставаться в курсе того, что происходило в большом зале. Пока, все, к чему пришло руководство — нужно внушить людям уверенность. Обсуждение речи и планов шло полным ходом, и она слушала все версии, не встревая в дискуссию. Лучше, потом, когда останется наедине с Сергеем Андреевичем, выскажет ему свое мнение касательно этой ситуации. Сам же непосредственный директор и управляющий компании сидел в середине зала, выслушивая все новые и новые предложения, то и дело качая головой. Это все продолжалось уже несколько мучительно длинных часов. И с каждым часом, минутой, у них оставалось все меньше и меньше времени. Оно уплывало стремительно, не оставляя после себя ничего кроме еще большего волнения и смуты. Злата вытянула ноги вперед, слыша легкий хруст костей. Хотелось потянуться всем телом, но пока было не время расслабляться. Она пока сделает вид, что очень занята. Этим внушит остальным, что и им нужно что-то делать. Потому и сидела, словно каменная статуя, вовлеченная во внутренние проблемы и невзгоды. За окном начинало темнеть, и смотря на людей, она могла испытывать только одно чувство — жалость. Уставшие, вымотанные и все еще жаждущие сделать что-то во благо. В ней поднималась уже жалость, вперемешку с гордостью за своих людей. Все-таки какая-то часть из них перебывала под её управлением уже некоторое время. Они изредка кидали на нее свои взгляды, оценивая настроение и размышляли над тем, насколько скоро они попадут домой и смогут отдохнуть. Завтра ведь суббота. Впереди два дня выходных. Если честно, ей и самой уже хотелось сбросить с себя груз ответственности и пыли, накопившейся за эту долгую неделю. Одну из самых сложных за все время компании. И когда на нее обратил внимание уже сам Сергей Андреевич, она уловила в его взгляде усталость и некую обреченность. Это и стало для нее сигналом, что пора это все заканчивать. Переведя взгляд на аккуратные позолоченные наручные часы, что мерцали цифрой семь, она только убедилась в правильности своих намерений. Одного поворота головы хватило, чтобы её команда вмиг оставила свои дела. Пристально осмотрев каждого, она лишь слегка кивнула. Но этого было достаточно. Они все поняли, и начали собираться незамедлительно, предвкушая запах грядущего отдыха. И смотря на их загоревшиеся глаза, она и сама словно стала счастливее. И наконец-то хорошенько потянулась. Остальные люди, смотря на то, что главный отдел начал собираться и сами помалу делали то же. Прямого приказа не было, но все было и так ясно. Она проверила свой телефон, с единственной смс-кой от подруги, которая писала, что уже ждет её в ресторане неподалеку. Вздохнула, отложила телефон подальше. Нужно бы собираться, а желания никакого. Как тут можно думать о веселье, когда такое происходит? И что самое главное, оно может повлиять не только на твою жизнь, а на жизни других людей. Точнее, уже повлияло. У них предстоит долгий разговор с Сергеем Андреевичем, но уж точно не сегодня. Посмотрев на него, Злата увидела словно воочию груз на его плечах. Слов для утешения пока что не было, так что она сделает то, что делала уже на протяжении нескольких лет — будет рядом. Некоторым людям все можно показать своими поступками. Когда за последним человеком закрылась дверь, она встала, отмечая, насколько быстро темнеет за панорамными окнами. Несколько глухих шагов, от стука каблуков иногда создается легкий шум, и она стоит напротив него. Так же молча обходит. Становится практически за спиной, чуть сбоку, кладя свою ладонь на его плечо. Оно вмиг расслабляется под тонким слоем рубашки. Сам босс словно теряет свою уверенность на глазах. Он роняет голову на ладони, опираясь локтями о стол. Что можно сказать в такой ситуации? Он должен сам решить. Финальное слово за ним, а её позицию он знает прекрасно. Не хватает только нескольких дней в запасе, чтобы подобрать правильные слова. И он их подберет. Обязательно. Как всегда. Он сможет. И она поможет. Только сейчас уже пора отдохнуть, собраться с мыслями и только потом делать новый рывок. — В понедельник дадим ответ, — начинает она, тихо говоря, осматривая весь зал, некогда заполненный, — тот, который устроит всех. Я помогу. Каждый поможет. Сейчас Вы уже устали, не время рефлексировать. Давайте по домам. Он некоторое время молчит, ничего не отвечая. А потом отодвигается, откатывается на пару десятков сантиметров на своем кресле, и прямо смотрит на нее. Несмотря на замученный вид, он не теряет своей позиции босса, но не гнетущей, а мягкой. Она догадывается, какой вопрос последует дальше и молчаливо, терпеливо ждет его. Ведь у нее уже есть на него ответ. — Не боишься, что все пойдет не так? — И только короткий взгляд, испытывающий. — Нет, не боюсь. Мы справимся. И это был именно тот ответ, который он хотел услышать. Несмотря на то, какими мы все хотим казаться, у каждого бывают моменты упадка сил. Если не можешь найти поддержку в самом себе, неважно, по какой причине, ищи у других. И одно из самых правильных решений, по его мнению было несколько лет назад нанять её как сотрудника. Ни разу не пожалев, он уверен, что не пожалеет и впредь. Злата умела подбирать слова, и в дополнение к своим нужным поступкам, из нее получился отличный управляющий и не только. Пройдя бок о бок столько лет, испытав многое, включая моменты упада и расцвета, они отлично сдружились. Ни о каких отношениях за рамками босс-подчиненный не могло идти и речи, но и это было лишним. У них были свои, особенные отношения, которые устраивали обоих. Сергей Андреевич поднялся со своего места, накидывая на себя слегка помятый от времени пиджак. Он сегодня пах собой, лишь отблески знакомого аромата долетали до нее и она была удовлетворена. Босс любил говорить о том, как важно подбирать для себя нужный аромат в определенных моментах и она была согласна с ним. Выбор недолго держащегося аромата был очень своевременным. В любом случае, его карие глаза обвели помещение еще раз, вслед за ней. И жестом, он показал, что нужно двигаться к выходу. Злата и сама понимала, так что пройдя до выхода, она остановилась. Он начал закрывать двери, ведь в здании помимо них осталось несколько человек, а с ключами — только один охранник на первом этаже. Это была теплая весна. Но со словом теплая получилась легкая неувязка. Понадеявшись на теплый вечер и ночь, она не стала надевать теплые колготы, ограничившись легким материалом. И теперь, стоя в коридоре, неплохо проветриваемом, она ощущала холодок в области ног. Все же, Злата не пожалела о том, что решила достать из шкафа новое платье. Красивое, женственное и приятное на ощупь — ей было очень комфортно ощущать себя в нем. Накинув на себя легкое пальто, она держала в руках свою сумку, покачиваясь на небольших каблуках. Когда он закончил, они вместе проследовали к лифту. Тишина, что обволакивала их сейчас, была привычной. Они уже наговорились за столько лет, что теперь пришла пора молчать. Размышлять о своем. Спустившись на первый этаж и вдохнув прохладный воздух, она увидела машину его жены. Елизавета Алексеевна ждала его практически у самого выхода, так что дойти до нее было не проблемой. Как только они подошли поближе, так, чтобы речь стала различимой, жена босса начала первой: — Вы сегодня как-то поздно. Привет, Сереж, садись. Злата, тебя подвести или ты сама? — жена босса была на своей волне, качая головой в такт легкой приглушенной музыке, её медные волосы отливали золотом в свете уличных фонарей. Она просунулась дальше, чтобы видеть их двоих у машины, и пока Сергей Андреевич садился на заднее сиденье, зная, как жена не любит посторонних на пассажирском сидении справа от нее, Злата думала. Машина стояла на парковке в паре метров отсюда, но идея поехать в чужой машине была соблазнительной. Однако, все же, рассудив, что будет лучше, если она оставит их вдвоем, она лишь покачала головой, улыбнувшись. Елизавета Алексеевна только улыбнулась кончиками губ в ответ, кивая головой. — Ты смотри мне, в следующий раз точно поедешь с нами, а то задерживаетесь до ночи, уставшие, да-к еще и сама потом домой добираешься, негоже так. Злата натянуто улыбнулась, отходя на несколько шагов от машины. Та неспешно тронулась и через несколько секунд скрылась в ночной синеве города. Сама же девушка осталась стоять на месте, сначала глядя им вслед, а сейчас уставилась куда-то вперед. Ночной Киев был удивителен в своей красоте. Мерцающие огоньки — свет в домах квартир, офисов, словно россыпь многочисленных звезд на бархатной смоле неба. И в каждой из квартир своя жизнь, своя история и будущее. Наблюдать, как делает сейчас она, кажется совсем возвышенным чувством. Будто прикасаешься к чьей-то судьбе, и только от тебя зависит — повлияешь на нее, или останешься молчаливым наблюдателем. Прикрыв на несколько секунд глаза, Злата словила себя на мысли, что все-таки является маленькой частичкой этого большого механизм, и это вызывало неопределенные чувства. С этим городом у нее связана вся жизнь, и даже если когда-то она будет далеко, будет возвращаться к нему и впредь. С выдохом открыв глаза, она еще раз глянула на свои часы. Уже действительно была пора ехать, так что ей не оставалось ничего, кроме как проследовать на парковку. Злата чувствовала, как ветер легонько играется с её волосами, норовя пробраться под одежду сквозь пальто. Ощущала, как гладко ей дается ступать на каблуках. Она чувствовала себя как никогда живой. Какое-то необъяснимое чувство приятной усталости навалилось столь внезапно, что она толком не могла собраться с мыслями. Так что оставалось только наслаждаться этими мимолетными мгновениями, видя даже в самой маленькой песчинке на тротуаре — вселенную. Не спеша, разглядывая с непривычкой все знакомые незнакомые места, она в конце концов дошла к парковке. Спустилась на нужный уровень в лифте и уже с радостной, не вымученной улыбкой пошагала к своей машине. Видеть её каждый раз, знать, что она твоя — что может быть лучше? Ей порой казалось, что эта любовь к автомобилям, и в особенности, к своему, перевешивает любые другие чувства в её жизни. И что самое интересное, эта любовь, похоже, никогда не закончится. Злата подходит к машине, достает ключи и слышит тихий щелчок замков. Обводит взглядом окружающий мир на наличие кого-либо постороннего и уж только потом садится в машину. Та встречает характерным, неповторимым запахом, который ассоциируется только с одним — что дальнейшее время будет проведено с удовольствием. И она волей-неволей расслабляется, забывая все невзгоды этого дня, оставляя их где-то там. Там, где все тяжело и сложно. Сумка отправляется на ближайшее пассажирское сидение, то есть справа от нее, а сама Злата обхватывает руль руками и облокачивается лбом на них. С каждым годом все труднее и труднее становится выполнять уже совсем привычные действия. Она сидит так несколько минут. Со стороны, наверно, выглядя очень уставшей и одинокой. Впрочем, так и есть. Уже давно тишина дает ей успокоение большее, чем что либо еще и она выдыхает. Дышит медленно, расслабленно. Это дает плоды, тело начинает медленно расслабляться, а напряжение отступать. Ей стало очень хорошо и даже захотелось спать, но Злата поспешила отогнать от себя это чувство, пока она за рулем. Для этого даже пришлось открыть глаза и включить легкую музыку. Как раз и джаз на любимой радиостанции. По салону медом растеклась тягучая, медленная и сладка музыка, вмиг поднимая настроение. Пока краем глаза она не заметила что-то странное. А точнее — кого-то. Она поднимает глаза словно в замедленной съемке, чувствуя, как сердце ухает куда-то в пятки. А потом заходится в бешенном ритме, словно чувствуя неладное. В ушах слышит только стук звучных ударов своего маленького моторчика. В нескольких метрах от нее, совсем напротив, стоит мужчина. Черная рубашка и черный, как смоль, костюм. Он стоял в полутени, и за счет этого практически все его тело сливалось с темнотой. Свет от фонаря падал на него совершенно неестественно, освещая лишь малую часть. Злате понадобилось меньше мгновения для того, чтобы заглянуть в его глаза и мазнуть взглядом лицу. Он был очень красив. Аккуратная бородка, умело уложенные волосы и в целом, опрятность, несвойственная нынешней моде. Но больше всего ей понравились его глаза. Они словно светились в темноте, два синих айсберга. Он смотрел на нее с легким удивлением, и с некоторой жаждой к действию. Злата ожидала, что он подойдет к ней, чтобы что-то сделать, но в следующую секунду случилось то, чего она уж точно не ожидала. Он — пропал. В прямом смысле. Только что он стоял возле колонны, подпирающей высокий потолок, а сейчас его нет. Это все произошло за долю секунду. Он словно испарился, растворился в ночной тишине. Девушка негодующе приглушила музыку и щелкнула замками, выбираясь наружу. И пусть, что это очень опрометчивый шаг — по другому она поступить не могла. Ей физически необходимо было подойти на место, где он стоял и оглянуться, что она и поспешила сделать. Да еще и оглянулась во все стороны, на всякий случай. И ничего. Пустота и легкие звуки со стороны дороги над парковкой. Вариантов было не так много. И что самое главное, это все длилось секунду! Как будто какой-то мираж. Но разве такое может быть? У нее начались галлюцинации? Сердце помалу начало биться, как раньше. Она приложила холодную ладонь ко лбу, потирая его и тяжелыми шагами ступая к машине. И резко прокрутилась, облокачиваясь на её капот. Немного погодя — сложила руки на груди. Это все было очень странным. Но уж точно не было выдумкой, пусть и все указывает на то, что это какой-то бред. Но факт фактом, только она вспоминала лицо этого мужчины, он казался ей невообразимо красивым. Холодным. И от него, как ни странно, веяло какой-то опасностью и властью. От такого у нее в груди разливалось непривычное тепло, которого она не испытывала уже довольно давно. Он был в её вкусе при условии, что это был реальный человек. В некоторой неясности и неопредленности своих чувств, она доехала до ресторана, опоздав всего на двадцать минут. Как-то по особенному у нее поднялось настроение и появилось желание что-то делать. Давно в её жизни не было чего-то эдакого, того, что заставило бы приободриться и задуматься. Все как-то шло по накатанной, хорошая прибыль и дружный коллектив. Жизнь стала до обыденности комфортной и спокойной. Не то чтобы Злату это не радовало, но все-таки, её душа всегда желала чего-то большего. Быть офисным планктоном — еще несколько лет назад эта идея показалась бы скучной и отброшенной гнить до конца жизни. Просто все как-то сложилось. И так повелось. Стали появляться адекватные, нормальные друзья, когда она нашла себя и перестала бегать хвостом за всеми подряд. Местечко оказалось миленьким. Это было подходящее слово для тихого, укромного уголка в не очень шумном ресторане. Излишне обычном. Не под стать характеру Виктории. Похоже, что-то случилось снова, раз она вновь решила стать неприметной мышкой. Хотя когда она такой была? Кто её знает. Злате помогли снять пальто, любезно проводили к подруге и ненавязчиво оставили. Виктория была брюнеткой, высокой и слово «обычная» относится к ней так же, как и балетная пачка к слону. То есть — никак. Их знакомство началось со сплошных совпадений, которые в последствии переросли в полноценную дружбу. Дружбу на всю жизнь и даже больше. Ну согласитесь, знакомство, которое началось с падения Лебедевой практически на нее не могло закончиться как-то спокойно и уж тем более, быстро. С ней никогда не было скучно и казалось, у нее всегда была парочка историй в запасе. А еще — удивительные зеленые глаза. Пронзительные, часто светящиеся грустью и необъяснимой тяжестью. Особенно, когда она уходит в себя, как сейчас, вспоминая что-то. Злата тогда молчит. Наблюдает. Насколько сдержанной становится подруга, натянутой, как струна и тихой. Она никогда не давит, зная, что есть такие вещи, которые лучше не трогать. Потому ей остается только медленно пить свой уже давно остывший чай и думать о своем. Они сидят вместе уже некоторое время, изредка перебрасываясь незначительными предложениями и думая о своем. Виктория начинает говорить первой, смотря на Злату из-под своих длинных, многочисленных ресниц. — Мне иногда кажется, что с каждым годом я становлюсь все более похожа на ту, кого всегда боялась, — она поправляет волосы, с легкой усмешкой проговаривая это, — и когда думаю о нем, то понимаю, что отдаляюсь от него все больше и больше, пусть его уже давно и нет. Злата смотрит на нее долгим испытующим взглядом. Замечает, как сгорбливается подруга, теряя внешнюю уверенность и становясь будто совсем маленькой. Уязвимой. Музыка враз становится тише, а окружающий мир перестает иметь свое значение, расплываясь легким контуром. У Златы нет подходящих слов. Либо же их потребуется слишком много. Она не знает многого о том человеке из прошлого Виктории. Знает лишь, что тот человек имел ранее очень большую роль и вес в жизни подруги. С редких рассказов ей почти не удавалось составить даже приблизительный образ, вскользь брошенные слова постепенно припоминались ей сквозь вату. Гениальный, очень умный, очень чуткий и понимающий. А потом произошло что-то, и они разошлись. Хотя, правду говоря, разошлись не совсем подходящее слово. Это не было их желанием. Этот факт просачивался сквозь все разговоры, следуя за ними по пятам. Неопровержимые доказательства остались лишь в памяти подруги. Даже и фотографий нет, что за напасть. И, если честно, Злате бы хотелось очень сильно верить в то, что этот человек тоже любил Викторию. Если он настолько хорош, каким его описывала Виктория, то им вдвоем необычайно повезло. Только ли сейчас это можно назвать любовью? Привязанность и воспоминания прослужили ей хорошей службой. То, что они оставили после себя можно увидеть прямо сейчас. Но пауза затягивается. Пришло время отвечать. И девушка будет верить в то, что это любовь несмотря ни на что. Сквозь года, обстоятельства и козни. — Вика, это твой жизненный путь. С его, увы, не свернуть, пусть нам и хочется, чтобы все было солнечно и хорошо, чтобы не было расстройств и слез… но мы сами выбрали свой путь, — Злата редко моргает, полностью сосредотачиваясь на том, что она говорит, изредка делая паузы, собираясь с мыслями, — я тоже человек, и я тоже кусочек от мира. И мне, как и тебе, пророчили выбор. Среди сложных, непроходимых дорог, я выбрала ту, по которой иду сейчас. Других нет. — А что если я ошиблась? Я выбрала не тот уровень сложности и плохого игрока, за которого играть. — Виктория с виду выглядит спокойной, но Злата подмечает, как в полуметре от неё дрожат её руки. Подвигается ближе к подруге и приобнимает её. Какая бы сложная тема не была, они со всем справятся. Вместе. — Может быть, время сподвигает тебя менять свой путь на другой, — она говорит уже заметно тише, беря в свои руки, аккуратные ладони Виктории, — ты молода, и тебе покорны все цели. Поставь новую. Человек, которого ты держишь у себя на границах сознания, все еще остается человеком. У него тоже могут быть ошибки. И он уж точно бы не стал корить и упрекать тебя за что-то столь важное, но глупое, что ты бываешь говоришь. — У меня сейчас только одна цель — как одолеть эту жизнь. Они замолкают. Виктория думает о своем, слегка расслабляясь, вытягивая свои длинные ноги в кедах. Злата анализирует ситуацию, изредка откусывая кекс, что им недавно принесли. Якобы от заведения, но она видит краем глаза, как на них бросает взгляды парень спереди. Вроде нормальный, опрятный и все такое, но… не время. Сейчас явно не то время. Да и если снова вспоминать того мужчину, которого она сегодня увидела (он явно засел у нее в памяти), то они друг другу не ровня. Дальше они ведут разговор на какие-то несложные темы. Отдыхают, наслаждаются временем, проведенным вместе. Как будто враз омолаживаются на несколько лет, сбрасывая с себя накопленную усталость. Все прошедшие дни растворяются в теплоте и уважении, в мягкой музыке и хорошей пище. Уже и проблемы, что казались огромными, как айсберги рано утром сейчас кажутся меньше камушка. Жизнь становится легче и проще, оставляя только хорошее. Так и незаметно пролетело время до того момента, когда Злата стояла у своего подъезда, провожая взглядом яркую вывеску такси на машине. Тело ломило, каблуки уже не казались такими удобными, а голова нещадно ныла. Да, устала, но и да, довольная. Счастливая. Все таки не зря посидели. Дорога в квартиру была словно в тумане. Открыла дверь в темную квартиру, сняла обувь, прошлась к своей комнате и упала на кровать - и только тогда выдохнула. Приятная свежесть белоснежного белья, которое было видно даже во тьме, манила и усыпляла. Усталость и тоска нахлынули на нее внезапно, не оставив шагов к отступлению. В таких непонятных чувствах и уснула, сама не заметив, как. Мрачная, темная атмосфера, казалось сочилась со всех сторон, утаскивая её в свои владенья. Вокруг был серый мир, настолько серый, что начинали слезиться глаза. Абсолютная тишина и отсутствия малейшего признака жизни. Деревья замерли в круговороте времени, даже листва привычно не шелестела. Только она оказалась там. Точнее, что-то похожее на нее. Она шла куда-то, постоянно оглядываясь и странно, ничего не чувствовала. Будто как какой-то робот. И не было в этом мире ничего приятного для глаз. Бессмысленная пустота. Она не знала, зачем она тут и для чего. Просто существовала. Неуловимо, мир начал меняться. Злата, или её подобие, не заметила бы, если бы не пристально вглядывалась в него. Что-то явно происходило, ощущения прямо говорили об этом. Так и было. Пока внезапно все не закончилось так же, как и началось. Тихо, незаметно. Мир уже поменялся. В нем было что-то, что меняло все. Дух, который заставлял трепетать это место. Заставляющий мир трепетать, развеивающий сумубруную блеклость. Переворачивающий привычный устой и направляющий в нужное русло. Сердце златы затрепетало от какого-то сладкого предчувствия. Она отчаянно вглядывалась в каждую черточку этого места, уже не боясь опалить свои глаза. Ей вмиг стало так хорошо и приятно, что хотелось улыбаться и нежиться от этого всепоглощающего чувства. И никогда не уходить из этого места. Несмотря на это, что-то внутри неё продолжало искать подвох и оставаться настороже. Видимых причин не было. А если невидимые - то они ей не страшны, только не тут. Здесь не было никакого страха, никакого беспокойства и тревожности. Все осталось где-то там, куда возвращаться совсем не хочется. И не нужно. Она стояла в полной невесомости на чем-то невидимым, но это не вызывало никаких вопросов. Извне как будто что-то поддерживало её, не давая упасть и не требуя никаких усилий. Оставалось только продолжать пребывать одновременно и здесь, и нигде. А потом среди всех пятен стало очерчиваться одно необычайно светлое, яркое и притягивающее взгляд. Оно постепенно приближалось к ней, и с каждым мгновением становилось все более понятны очертания человека. Только он словно не пребывал здесь. Он что-то сосредоточенно делал, чертил и на его лице была уставшая хмурость. Как только он оказался на довольно близком расстоянии, хоть руку протяни, что-то в его взгляде поменялось. И сам он словно стал другим. Начал что-то искать взглядом, и не находя, удивлялся. Удивление это носило характер разочарованный, с легкой долей какого-то убеждения. Он порывался сделать что-то, и весь его лик менялся. Только он продолжал стоять, застывший, словно каменная статуя во времени. Злата протянула свою руку в порыве необъяснимого чувства, и её пальцы прошли сквозь эту картинку, показанную издалека. Картинка не поменялась, словно кадры из фильма продолжали мерно идти, проигрываться дальше. И в какой-то из мигов он опирается на стол одной рукой, а второй растирает висок. Словно испытывает какую-то боль. И в ту же секунду она одергивает свою руку, боясь навредить ещё больше. Несмотря на это, он продолжает стоять в такой же позе, не отвечая на вопросы людей вокруг. А дальше она просыпается. На том же самом месте, где сидела, чувствуя себя совершенно опустошенной и дезориентированной. В этом мире не было того тепла и спокойствия, к которому она успела привыкнуть там. И это осознание успело причинить ей боль за считанные секунды. Но выхода нет, изменить пока она ничего не может и только остается пытаться справиться с этим самой. Потому она собирается с силами, поднимается на затекшие ноги и неумело идет по направлению к кровати. Прикроватные часы показывают около трех часов утра и это оставляет надежду на продолжение этого странного, но приятного сна. И только как только голова опускается на холодную подушку, она осознает, кем был тот мужчина из сна. Это был ровно тот же человек, которого она видела в реальной жизни сегодня. Или это было вчера? Время совсем запутало её, но и оно сейчас не столь важно. Важно лишь одно, что не было никакого шанса, что она успела запомнить его черты лица и силуэт в таких мельчайших подробностях, чтобы воссоздать его образ в своем сне. Да и это лишено всякого смысла. Она никогда не реагировала в подобном ключе на мужчин. Но в свое оправдание она может сказать, что он не был обычным. Он был противоположный этому слову. Заснуть снова было тяжелой задачей. Слишком много мыслей вертелось в голове и каждая из них боролась за место под солнцем. Ей казалось, что этот поток никогда не прекратится.