-x-X-x-
Она прыгает на него сразу, как только он следующий раз останавливается у Потерянной Благодати. Причина его действия осталась неведомом и для неё и для некоей Спутницы Мёртвых. В целом, в их голове были схожие мысли о Погасшем Мелины. Почему? Почему он ничего не предпринял? Мелина следовала за своим избранным Чемпионом через Междуземье, из Замогилья в Каелид, на Озёрную Лиурнию, а затем снова в Каелид. Разжигающая дева наблюдала за его путешествиями с полной сосредоточенностью. С одной стороны, иногда ей казалось, что он просто бродит и случайно натыкается на этих женщин, ради которых потом из кожи вон лезет, лишь помочь им и спасти от опасности. С другой стороны, иногда его действия выглядели настолько целенаправленными, что Мелина не могла понять, откуда он знает то, что знает, и почему он всегда оказывается там, где нужно, для всех, КРОМЕ нее. Она отдала ему всю себя, разве не так? Не имея возможности превратить руны в силу для него, она верила, что, возможно, ее тела будет достаточно. Но когда он взял ее, он был просто чертовски НЕЖЕН. Она видела, что с другими женщинами он вел себя иначе. Например, женщина-воин, потомок Годфри, казалось, пробудила в Погасшем Мелины что-то животное. А уж с королевой Полнолуния Ренналой и Лунной Принцессой Ренни он и вовсе вел себя как дикарь! Первую он взял посреди ее Большой Библиотеки, а затем устроил оргию с ее дочерьми-бастардами. Тем временем Ренни получила свою очередь на трупе убитых ею Двух Пальцев, причем в тот момент они оба были окружены кровью трупа. Куда подевалась эта его дикость, когда он занимался сексом с Мелиной? Где та самоуверенность, та убеждённость? И вот… она прыгает на него. Даже когда она обретает тело, она уже прыгает по воздуху с грацией убийцы. Ее плащ развевается, и обнажает ее тело, когда она приземляется на своего Погасшего и валит его на спину. Она не держит в руках оружия, но вместо этого хватает его за переднюю часть доспехов и сильно дергает вверх, одновременно рыча на него. — Почему?! Почему тебе меня недостаточно?! То, как торжественно он смотрит на нее, создает впечатление, будто ее слова не соответствуют действительности, и она должна это знать. Но для Мелины все наоборот. Она знает, почему ее недостаточно для ее чемпиона. Почему ее никогда не будет достаточно. Она… она никогда не была предназначена для чего-то большего, чем ее предназначение. Ее роль, ее ДОЛГ — разжечь огонь. Разумеется, она не говорила об этом Погасшему. Но иногда у нее возникает ощущение, что он каким-то образом уже знает. Что она не должна пережить это… все это. Ах, она ведет себя как дура, не так ли? Мелина нерешительно отпустила доспехи Погасшего, покачав головой. — И-Извини. Я не знаю, что-иип! Но не успела она закончить извинения, как он внезапно оказался сверху, повалил ее на спину и прижал к себе. Движение настолько быстрое, настолько свирепое, что Мелина была застигнута врасплох. Она и сама может постоять за себя. Она знает, как бороться, как захватывать, как запутывать врагов. Но в этот момент, когда Погасший впервые оскалил на нее зубы, она застывает, чувствуя себя хищником, столкнувшимся с главным хищником. По лицу Мелины разливается румянец. Ее нижняя губа дрожит в ответ. Но она не плачет. Нет, скорее… она стонет. Извиваясь под ним, не от желания убежать, а совсем наоборот, Мелина прикусывает нижнюю губу и извивается. — С-Сделай это. Возьми меня. Используй меня, Погасший. И… сделай так, чтобы было БОЛЬНО. Ей нужно это. Ей нужно, чтобы было больно. Именно этого не хватало в прошлый раз. Он взял ее так мягко, так сладко, так нежно… но как бы хорошо это ни было, она все равно чувствовала, что какая-то ее часть не удовлетворена. Как будто чего-то не хватает. Вот чего не хватало. Элемента… страха. Беспрекословно следуя ее приказу, ее Погасший потянулся вверх, и схватился за переднюю часть ее платья. Он — воплощение силы, поэтому Мелина ничуть не удивилась, когда он потянул, и платье оторвалось с громким звуком разрыва. РИИИИИИИП~ Вздох срывается с ее губ, но все равно, когда он обнажает ее тело перед стихией, но, что более важно, перед его глазами. В считанные мгновения она оказывается одета только в плащ и сапоги. Ее роскошная грудь выставлена напоказ, как и все остальное. Застонав, Мелина начала водить руками вверх и вниз по своему телу, поддаваясь странному ощущению, которое нарастало в ней с тех пор, как она изначально отдалась своему чемпиону. Отведя назад одну руку, она шлепает по одной из своих мягких грудей, пискнув от удара. Боль… эта боль делает ей приятно. Она собирается сделать это снова, но Погасший останавливает ее. Он хватает ее за руки, и когда он приковывает её взглядом, Мелина смотрит ему в глаза. Через секунду он крутит ее вокруг себя и, используя веревку, которая, кажется, появляется почти из ниоткуда, связывает ее запястья за спиной, прежде чем она успевает среагировать. Когда он связывает ее, Мелина извивается, но не сопротивляется. В каком-то смысле связывание приятно. Почти так же приятно, как причинять себе боль. Она… она не против отказаться от некоторого контроля, если это ее Погасший. И, конечно, есть простая истина, что все это лишь шарада. Она может вырваться из этого рабства в любой момент. Но она этого не сделает. Она хочет посмотреть, как далеко он зайдет. После того, как он закончил связывать ее, он крутит ее и молча смотрит на нее еще секунду. В этот момент он словно говорит ей… «Ты не можешь причинять себе боль. Только я могу причинить тебе боль». Тонко улыбнувшись ему в ответ, Мелина выпячивает грудь в его сторону. — Т-Тогда сделай это. И не вздумай сдерживаться. Через мгновение она оказывается прижатой спиной к основанию дерева. Большая мачта Погасшего вырывается наружу, и он дергает ее за ноги, поднимая в воздух. Со связанными за спиной руками Мелина не может остановить его… да она и не хочет. Когда еще ее Погасший был так… властен с ней? Он ведет себя как дикарь, но в то же время как властный любовник. Это доставляет ей куда больше наслаждения, чем она готова признать. Ее ноги подняты в воздух и раздвинуты в обе стороны. Ее интимные места выставлены напоказ, доступные и беспомощные в своем открытом и неприкрытом положении. Ее Потускневший не теряет времени, чтобы воспользоваться этим фактом. Его фаллос, длинный, пульсирующий и твердый, как никогда, упирается в ее ворота. На мгновение Мелине кажется, что он снова замедлился, будто раздумывает над тем, стоило ему быть с ней настолько диким, насколько он по-настоящему способен. Она открывает рот, чтобы подзадорить его, подстегнуть, но слова отказываются выходить наружу. Вместо этого, именно ОНА теряет дар речи, когда он, наконец, входит в нее. Это совсем не похоже на прошлый раз, но ведь в этом и был смысл, не так ли? Он проникает в самую ее сердцевину, и на мгновение у разжигающей девы возникает неловкая мысль, что она… ну, так сказать, зажглась раньше времени. Но нет, это не так. Хотя ей кажется, что все ее существо горит, это лишь ощущение того, что он начал входить и выходить из нее. С мощным стволом за спиной и плащом, служащим барьером между спиной и корой, Мелина застряла между стволом дерева и толстым, твердым, покрытым венами членом. По крайней мере, ее Погасший точно знает, как с ней теперь обращаться. Ее руки связаны за спиной, одежда сорвана с ее тела, а его член снова и снова глубоко входит в ее сердцевину… почему бы любому, кто встретил бы их сейчас, не подумать, что он насилует ее. Но это не так, конечно же. Она хотела этого. Она хотела этого до последнего мгновения. — Да! Дай его мне! Д-ммф! Но, конечно, ее Погасший, очевидно, был не в настроении слушать ее речи. Моргнув, Мелина спустя мгновение осознала… что он засунул ее нижнее белье ей в рот. Она краснеет и едва не выплевывает их, но после секундного колебания решает этого не делать. Вместо этого, глядя на своего Погасшего единственным открытым глазом, разжигающая дева стонет сквозь кусок ткани, даже когда ее тело трясется и подпрыгивает от каждого толчка, который он делает в ее сердцевину. Он не нежен и не мягок с ней. Он тверд, груб и полностью контролирует ситуацию. Ее молчаливый чемпион, ее стоический и непоколебимый герой… имеет такую восхитительную темную сторону. Мелина знает, что это желание неподобающе для такой, как она. Когда она стала такой… такой развратной женщиной? Но она ничего не может с собой поделать. Чем больше он… он ЕБЕТ ее, тем больше разжигающая дева теряет интригу, так сказать. Глаза закатываются назад, зубы сильно сжимают импровизированный кляп, засунутый между губ, она стонет и стонет. Ее внутренние стенки сжимаются вокруг его поршневого члена, и ее тело содрогается, когда она изливает свое возбуждение на его мачту. Это довольно постыдное зрелище с ее стороны. И все же, у нее создается впечатление, что он не осуждает ее за это. А ей так хотелось бы, чтобы он осудил. Она заслуживает его осуждения. Все это… и ради чего? Она заманила его в свою игру, втянула в свой заговор и дотянула до этого момента. И она посмела возмутиться, когда он нашел время, чтобы помочь другим, которые почти наверняка заслуживали этого больше, чем она. Он ни разу не отказался от того, о чем просил ее… и, по правде говоря, у них не было никаких временных рамок. Сколько времени прошло с тех пор, как королева Марика разбила Кольцо Элдена и отправила Мелину в путь, чтобы исполнить этот долг? Как долго она искала кого-то, хоть вполовину столь же способного, как Погасший, который даже сейчас без устали помыкал ее глупостью? Слишком долго. Слишком долго дети королевы Марики насмехались над миром. Слишком долго полубожественное потомство Марики, Годфри, Радагона и Ренналы бесчинствовало в Междуземье. Ни одному из Погасших до ее чемпиона не удавалось овладеть более чем двумя Великими Рунами. А теперь? Теперь у него их было три. Если бы не ее истинное предназначение, она бы не знала, зачем она ему вообще нужна. Он и без нее вполне мог стать Лордом Элдена. Но, конечно, она знала лучше. Она была крайне важна для его восхождения… и она скрывала это от него, лгала ему. Неужели она не заслужила этого? Разве она не заслужила, чтобы с ней обращались как с мусором, которым она была? Мелина застонала сквозь кляп, ее пальцы сгибаются за спиной, когда Погасший схватился обеими руками за ее грудь, сжимая и разминая ее плоть. Его мачта, тем временем, пульсирует внутри нее, становясь еще толще, пульсируя еще сильнее, когда он проникает в нее глубже, чем когда-либо прежде. Разжигающая дева вскрикнула, ее бедра дернулись, и кляп наконец-то выпал из ее губ, хотя и непреднамеренно с ее стороны. Просто ее рот открылся слишком широко, и скомканная ткань выпала, пропитанная ее слюной… и другими жидкостями, оставшимися после того, как она была сорвана с ее тела. Когда ее рот внезапно оказывается незанятым, Погасший наклоняется вперед и захватывает его своим. Она готова протестовать, мучается от желания отвернуть голову. Она не заслуживает его губ, не сейчас. Но даже в этом есть дикость, и когда он прикусил ее нижнюю губу почти до крови, Мелина издала пронзительный вой. Ее внутренности сжимаются вокруг его члена в последний раз, и это, кажется, посылает его за грань. Он выплескивает свою сущность глубоко внутрь нее… ее, разгоряченной девы. Это не было ее долгом. Она, идущая рядом с пламенем, была предназначена только для Предначертанной Смерти. И все же… и все же, в этот момент Мелина позволяет себе представить мир, где ей не придется выполнять свой долг. Где ей не придется гореть, чтобы открыть путь для ее избранного чемпиона. Ее глаза закрываются, когда она представляет себе это. На полминуты она позволила себе помечтать. Состариться вместе со своим Погасшим. О тяжелой жизни с ребенком, ЕГО ребенком. О жизни, проведенной в его объятиях, в его теплых объятиях. … Ах, последнее — это не просто мечта, не так ли? Мелина краснеет и открывает глаза, чтобы понять, что Погасший отошел от их бурного совокупления. Он больше не утопает в ней, а прижимает ее к своей груди, встав между ней и деревом, на которое он ее снова толкнул. Мило краснея, Мелина ерзает на его коленях, но в конце концов позволяет себе откинуть голову на его грудь и расслабиться. Тем не менее, это напоминание… напоминание о том, что у нее не может быть и никогда не будет такой фантазии, которую она только что представила. Такая жизнь не для нее… она никогда не была для нее. — Есть кое-что, за что я должна извиниться. Я изображала из себя девицу, но не могу дать никаких указаний. Я не дева, Погасший. Мое предназначение… мое предназначение лежит в конце нашего общего пути. В Древо Эрд. Медленно она поднимает взгляд и смотрит в глаза своему избранному чемпиону. — Я не могу стать той, кого ты заслуживаешь. Это было эгоистично с моей стороны, пытаться ограничить тебя. Теперь я принимаю тебя таким, какой ты есть, и прошу, чтобы ты никогда не менялся. Ибо ты, Погасший… самый лучший мужчина, которого я когда-либо знала. Отведя взгляд, она снова положила голову ему на грудь и потерла щеку, глядя вдаль, говоря несколько рассеянно. — Те, кому ты помогаешь, заслуживают твоей помощи. А ты заслуживаешь своего счастья, где бы ты его ни нашел в этом холодном, жестоком мире. В конце концов, как бы мне ни хотелось иного… твое счастье не может быть найдено со мной. Не навсегда. Ты заслуживаешь любви, которая продлится дольше, чем я. После этого она замолкает, чувствуя, что уже сказала слишком много. В конце концов, она не может допустить, чтобы у ее Погасшего появились какие-то подозрения. Нельзя, чтобы он пытался спасти ее вопреки воле Марики. Предназначенная Мелине смерть откроет путь. Это то, для чего она была создана. Она всегда считала, что по-другому и быть не может… но только сейчас, когда она опирается на своего Погасшего, когда он проводит успокаивающие круги по ее спине в прямом противопоставлении с жестким, властным обращением, которое он оказывал ей раньше, Мелина может только гадать… а что если? Но лучше не позволять себе отвлекаться на такие вещи. Все это могло закончиться только одним способом. Лучше наслаждаться моментом, пока он длится, а не размышлять о том, что могло бы быть.-x-X-x-
A/N: Мелина — это беспорядок. Мазохистский, фаталистический беспорядок. Ей нужна терапия. К сожалению, в Междуземье такого нет. Как всегда, пожалуйста, дайте мне свой отзыв! Все комментарии и отзывы очень ценятся!-x-X-x-