Кикимора

      Западно-Азиатский материк. Республика Падокия. Провинция Джоянг. Здание Правления. 24 апреля 2000 года.       Внутренний, или как его еще называли просвещенные – освоенный мир, давно поделён на сферы влияния. В прошлом больше всего влияния имели две страны: Кука-Нью и Сагельт. Эти страны стали первыми, кто накопили военные силы и начали завоевание новых территорий, нарекая их унизительным для многих национальностей словом «колония». История, преподаваемая в школах, конечно же покрывала нелицеприятную правду, но на Западно-Азиатском материке была еще жива память о жизни под крылом «великих» стран.       Превратить разрозненные остатки Минвойской империи в колонии ни Кука-Нью, ни Сагельту не удалось, но завезенные в республики наркотики поставили некогда великий народ на колени. Под двухсотлетним гнетом единственное, что не потеряла Западная Азия – это земли. Реликвии и исторические ценности были вывезены из стран, экономика рухнула, население вымирало… Те азиаты, которые смогли пережить этот период, взрастили в себе неприязнь к иностранцам и передали его сквозь поколения. Да, прошедшее время сгладило многие углы, но где-то на подкорке, в самой глубине души, каждый коренной житель Западной Азии испытывал к иностранцам, если не ненависть, то неприязнь.       Сильва Золдик, являясь в здание Правления, каждый раз забавлялся. Напыщенные мужи, получившие место в совете по наследству, как и сам Золдик, терпеть не могли броскую, показательно йорбийскую внешность наемника. Предыдущий глава семьи, Зено, на старость лет отрастил традиционные длинные усы и укоротил стрижку, став походить на достопочтенного жителя Падокии, но Сильве такое перевоплощение не светило еще лет сорок… В отличие от своего отца мужчина выделялся не только цветом волос и глаз, но и крупным телосложением, будучи выше окружающих в среднем сантиметров на тридцать.       Сильва обвел скучающим взглядом Зал советов и бросил быстрый взгляд на лоджию правителя, которая располагалась над входом и возвышалась над рядами советов и трибуной главы. Рассмотреть, что происходит в лоджии, было невозможно – обзор загораживал белоснежный тюль и ало-красные шторы, подхваченные золотистыми интерьерными веревками. Перила из эбенового дерева редчайшей лунной породы так же ограждали правителя Падокии от остального мира.        «Было бы удивительно, если правитель не явился на выборы председателя Советов, – Сильва облокотился локтем в подлокотник кресла и положил голову на руку, развалившись в кресле. Зено замер за его спиной. После передачи лидерства в семье сыну, мужчина продолжал посещать советы лишь в качестве охраны главы. – Одна из ключевых позиций в республике все же…»       Все знали, что правитель Падокии Кейго Мун был трусоват, но никто и не догадывался, что чаще всего на официальных мероприятиях присутствовал его дублер. Однако сегодня правитель явился лично, чтобы поздравить победившего в выборах Мизуиро Сато.        – Внизу больно шумно, – вздохнул сидящий по соседству господин Бай.       Сильва кивнул на слова нейтрально относящегося к его семье старика и перевел взгляд на пёструю толпу на нижних трибунах.       Помещение Зала, выполненное с присущим Азии размахом, спокойно вмещало в себя толпу в три сотни человек. Богатая традиционная отделка позолотой, эбеновым деревом и алым шелком придавала Залу схожесть с тронным залом императора, хоть и была чуть поскромней.       Самой многочисленной кастой был именно Малый совет. В большинстве своем его представителями выступали люди из народа, которые на истинную политику почти никак не влияли. Мужчины, разодетые в честь праздника, походили на разноцветное ляповатое полотно. Их бессмысленный радостный гомон безмерно раздражал, хоть и был понятен членам Верховного совета.       «А как же им не ликовать? – хмыкнул про себя Сильва, прикрыв глаза. – Выходец из народа, такой же бывший лавочник занял лидирующую позицию в правительстве… Ждут послаблений для себя и увеличения прав».       На верхних трибунах было спокойнее. Верховный совет, состоящий в основном из представителей древних фамилий, не позволял себе одеваться подобно попугаям и перекрикивать собеседников. Здесь царил громкий шепот обсуждений всего увиденного и услышанного.       Золдик откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Хотелось поскорее оказаться в тиши родного дома.       – Предоставим приветственное слово главе Советов – Мизуиро Сато! – провозгласил глава Малого совета и секретарь Торо Ёши.       Сильва оживился, увидев новоназначенного главу Советов. Господин Сато был высок для азиата – сто восемьдесят семь сантиметров. Золдик отметил широкий разворот плеч и тренированную фигуру – в отличие от большинства членов совета, Мизуиро за годы службы не обзавелся ни обвисшим животом, ни тучной фигурой, предпочитая держать себя в форме. Твердый квадратный подбородок с бородкой клинышком, высокий лоб, четкие скулы…       Глава семьи наемных убийц убрал челку с лица и на секунду отвел взгляд. Пока у Сильвы сложилось хорошее впечатление о новом главе Советов. Черты лица Мизуиро Сато говорили о том, что он человек целеустремленный, упрямый и амбициозный. Длинные прямые волосы мужчина убрал в традиционную прическу, заколов пряди на макушке. Цепкий взгляд темно-карих глаз лишь на мгновение пересекся со взглядом наемного убийцы. Сильва усмехнулся. Мизуиро Сато возвышался над своим секретарем на добрых двадцать сантиметров и смотрел на аплодирующих людей с хорошо замаскированным высокомерием.       Что ж, по мнению Золдика, глава совета имел право на высокомерие.       – Благодарю всех, собравшихся здесь за работу на благо нашей страны…       Мизуиро подготовил хорошую приветственную речь с благодарностями, обещаниями и предупреждениями. Сильва с полуулыбкой наблюдал за реакцией членов советов. С нижних рядов мало кто скрывал своего отношения к грозящим переменам: представители администрации хмурились, морщились, кивали, подобострастно улыбались… По верхним же рядам лишь изредка пролетал громкий шепот. Члены Верховного совета, проявляя неуважение к главе, тут же обсуждали грозящие перемены и выносили вердикт.       – Сложно ему придется, – вздохнул господин Ито и раскрыл веер.       Мужчина средних лет был хозяином чайных и, как рассказывал Сильве отец, в молодости промышлял торговлей информацией. В его волосах уже появилась первая седина, из-за которой ему можно было дать как шестьдесят лет, так и сорок.       – И что? – нахмурился господин Бай. – Глупец сам решил свою судьбу.       Изаму Ито кивнул.       Золдик занимал место между Ито и Баем и был невольным участником их диалога. Раньше, когда среди членов совета заседал Зено, было проще. Отец хорошо общался и поддерживал связи со многими, создавая нейтральную репутацию для семьи. Сильве же даже сидеть между представителями древних династий было сложно.       – …Нам предстоят тяжелые времена. Необходимо объединиться, сжать волю в стальной кулак… – продолжал приветственную речь Сато.       – Не уж то наш новый глава верит в слухи? – не скрывая ироничной насмешки, спросил господин Бай.       Бай Шейлунь был мужчиной прямолинейным и грубым, но полнота и сопутствующая ее мягкость создавали облик добродушного обывателя. Голос у него тягучий, кожа на руках нежная, одежда из дорогих тканей – так и не скажешь, что этот человек землевладелец, не боящийся работы в полях.       – Если между республиками вновь начнется война, нас растащат по кускам… – Шейлунь скосил глаза на Сильву и добавил: – Не в обиду вашей семье, но даже потомков Кровавого Дракона мало для защиты Падокии от вооруженных сил двух республик.       Сильва кивнул, воздерживаясь от развернутого ответа.       «В последнее время чересчур часто говорят о войне, хотя никаких откровенных провокаций нет, – подумал Золдик, переведя взгляд на Сато. – Но он знает больше, чем мы».       – Мы не любим звания Кровавых Драконов, – не смолчал отец.       – Это не делает его менее точным, – парировал господин Бай, скосив глаза на Зено.       – Хватит, – рыкнул Сильва. – Не то место и время вы выбрали для подобных разговоров.       Старики недовольно замолкли. Причем не только Ито, Бай и отец, но и все в радиусе слышимости… Похоже, господин Бай только что столь топорно заложил в головы членов Верховного совета одну неприятную мысль – Золдики всегда были для Падокии малым, необходимым злом.       «Понять бы еще, зачем ему это…» – подумал Сильва мельком.       Церемонию вступления в должность не стали затягивать. Секретарь Ёши объявил об окончании мероприятия и глубоко поклонился, выражая уважение главе Советов. Малый совет в полном составе поднялся – неуклюже, вразнобой, но поднялся – и склонил головы перед новым главой. Это было даже красиво: Мизиуро Сато в традиционных одеждах черно-красного цвета шагал твердо, смотрел беспристрастно и прямо, пока другие гнули спины…       Сильва огляделся. Никто из членов Верховного совета не поднялся. Мужчины, воспитанные в строгих патриархальных традициях, расправили плечи и смотрели на происходящее свысока своего положения.       «Выходцы из старых семей и кланов склонять головы перед лавочником не станут, – Золдик криво улыбнулся и вновь посмотрел на удаляющуюся фигуру Сато. – И, возможно, позже мы пожалеем о проявленном высокомерии».       Улыбка на тонких губах стала шире.       Мизуиро Сато вышел из зала советов и, вслед за ним, потянулась к выходу толпа, состоящая из членов Малого совета.       – Господин Ян, – Изаму Ито обратился к Сильве, используя второе имя, чистое перед законом. – Я хотел бы пригласить вас в мой чайный дом.       Улыбка пропала с лица наемника. Золдик перевел взгляд на старика Изаму. Всем известно, что в чайных домах обычно ведут беседы, не предназначенные для чужих ушей… А что можно обсуждать с наемником в тайне?       – Вынужден отказать, – ответил Сильва.       Ито изменился в лице, но ответить на категоричный отказ не успел.       – Изаму, мой дорогой друг, – Зено сложил руки за спиной и опустил взгляд на господина Ито. – Неужели тебя утомила моя компания?       Изаму покачал головой и поднялся.       Ростом господин Ито был не выше Зено, но обладал более массивной фигурой. Поговаривали, что в молодости хозяин чайных домиков был худощав, но с возрастом мужчина обзавелся не только семьей, но и плотным круглым животом. Изаму сложил руки перед собой, спрятав кисти в широких рукавах. Темно-бордовый цвет ткани и вышивка на одежде отражали высокое положение своего владельца.       – Ты всегда желанный гость в моем доме, – сказал Ито слабо улыбнулся.       – Я рад, – Зено улыбнулся в ответ, но улыбка не отразилась в серых глазах. – Загляну в чайную завтра с утра.       Господин Ито кивнул и последовал к выходу, сопровождаемый охраной в темной одежде.       Господин Бай, давний соратник Изаму, проводил товарища взглядом, пожевал губу и со вздохом посетовал:       – Церемония вышла скучной, – мужчина поднялся и посмотрел на Сильву, не избегая прямого взгляда в глаза наемника. – Не теряю надежды познакомиться с госпожой Кикио лично.       Сильва нахмурился при упоминании супруги.       – Вы знакомы с моей женой?       – По деловой переписке. Когда я начал поставлять рис, госпожа Кикио первая пришла ко мне с заказом, господин Ян, – кивнул Шейлунь. – А совсем недавно она была первой, кто направил договор с Торговым домом на перезаключение.       Золдик прикрыл глаза. Разговоры, касающиеся хозяйства поместья, он не любил. Приобретенная паранойя заставляла искать угрозу даже в незначительной заинтересованности семьей.       – Насколько я знаю – безуспешно, – с безразличием в голосе ответил Сильва.       – Верно. С мистером Уайтом смогли заключить договор только две семьи: семья Сомбреро и семья Хоньян, – господин Бай широко улыбнулся. – И, зная истинную деятельность этих семей, можно сделать крайне угнетающие выводы.       Сильва улыбнулся в ответ и оставил выпад без ответа. Господин Бай воспринял молчание собеседника по-своему.       – В отличие от большинства, госпожа Ян не стала делать повторных попыток и заключила единичный договор, – продолжил мужчина, не теряя добродушного настроения. – Некоторые, включая меня, поступили так же и не прогадали. Всем, кто постарался надавить на нового главу, пришлось несладко: погрязли в долгах и приобрели неудобных врагов, наделëнных властью и необремененных совестью.       Глава семьи Золик кивнул. О том, что еще и семья Хоньян завязана, мужчина не знал. И что же получается? Наркотики со стороны Сомбреро, транспортные ветки Торгового дома и казино со стороны Хоньян…       Товар, доставка и сбыт.       Сильва потер бровь и ответил, завершая разговор:       – Я обязательно передам супруге ваше пожелание встретиться с ней.       Господин Бай выразил благодарность кивком и пошел к выходу. Толпа из членов Малого совета значительно поредела.       – Думаю, Кикио будет рада съездить в провинцию Ми, – заметил Зено. – Это отвлечет ее от Уайта.       Сильва перевел вопросительный взгляд на отца.       – Твои дети переняли злопамятность своей матери, – тихо пояснил Зено, пользуясь тем, что верхние ряды остались почти пустыми. – Смерть Уайта нам пока невыгодна.       Глава семьи усмехнулся. Вместе с наркотиками в республику хлынут деньги, а с ними и заказы… Мужчина кивнул и поднялся.       – Кикио не тронет главу Торгового дома, – заверил отца Сильва. – Для этого ей надо стать прежней озлобленной наемницей, а я этого не допущу.       Только сумасшедшего наемника им не хватало…       Сильва спустился к выходу, прогоняя в голове доклады Гото. О провале с заключением договора и последующей за ним истерике глава семьи знал: сперва об этом доложили слуги, а после, не оправдываясь и чуть приукрашивая события, о произошедшем и сама рассказала Кикио. Легкое искажение истины мужчина пропустил – понимал, что супруга делала это стараясь обмануть не его, а себя. Женщина столь старательно создавала видимость нормального и обычного быта, что было жаль разрушать ее декорации из лжи и недомолвок.       Но могла ли Кикио воспринять произошедшее близко к сердцу?       Да кто ее знает…       Золдик достал телефону: новых сообщений не было.       – Думаю, ты ошибаешься.       Сильва бросил на отца вопросительный взгляд.       – Бывших наемников не бывает, – сказал Зено. – А злобы в твоей супруге хватит на троих.       – Все под контролем, – поморщился глава семьи.       – Уверен?       Сильва скосил глаза за молчащий телефон и кивнул.       Широкий коридор был почти пуст. Члены советов покидали здание правления, спеша по своим делам. Не обращая внимания на редких посетителей, наемники прошли к лестнице.       На втором этаже было тихо и пусто – лишь портреты покойных правителей Падокии смотрели со стен. Сильва старался не смотреть по сторонам, так как от количества изображений начинало рябить в глазах.       У Зено же было иное отношение к портретам.       Глава семьи замедлил шаг, понимая, что отец остановился у одного из холстов. В этот раз причиной остановки послужил портрет Ло Пинга – недавно погибшего главы Советов.       Сильва крепко сжал зубы и перевел взгляд на отца. Зено смотрел безразлично и даже с небольшой насмешкой, но Сильва знал, что это лишь маска. Она не способна провести того, кто с детства наблюдал за Зено, брал с него пример и копировал. Мужчина без труда прочитал затаенную печаль в глазах отца и даже сам испытывал что-то похожее.       Глава семьи сложил руки перед собой и поклонился перед портретом. Он не видел, как расширились глаза отца и как насмешка переросла в грустную улыбку, но почувствовал, когда Зено тоже склонил голову.       Мужчины выпрямились.       В этот раз Сильва не стал поторапливать отца.       С Ло Пингом мужчина познакомился будучи уже главой семьи, в 1986 году, на первом военном совете. Развязанное Минво противостояние шло уже второй год, но в полноценные военные действия перешло только в конце 1985 года, с объявлением войны Рему и Падокии. Требования Минво были просты: объединение республик в Империю.       Сильва не любил вспоминать те два года войны. Да, он был наемником и убийцей и не испытывал ни отвращения, ни страха к смерти, но то, что происходило на полях сражений все же оставило след. Золдик был искренне благодарен Ло Пингу, сумевшему остановить военные действия в 1988 году и подписать мирный договор между тремя республиками.       «Многие считают, что с его смертью перемирию конец», – подумал мужчина и прикрыл глаза.       По всему выходило, что теперь на полях сражений будет стоять на четыре Золдика больше.       Тишину коридора нарушил хлопок двери. Глава семьи повернулся в сторону звука и наткнулся на удивленный взгляд Мизуиро Сато. Глава советов вышел из кабинета и подошел к наемникам.       – Я вас ожидал, – сказал он, подняв взгляд на портрет. – Правитель распорядился повесить изображение господина Ло, чем выразил высшую честь и благодарность за спасение своей жизни.       Зено нахмурился и тихо заметил:       – Мало кто удостаивался подобной чести.       – Если быть точнее, то никто, – едкая ухмылка исказила полные губы Сато. – Очень показательно, не так ли?       Глава советов вздохнул и перевел тему:       – Идемте. Разговор не предназначен для посторонних ушей.       Сильва поймал на себе взгляд отца – колючий и холодный, как первый выпавший снег – и едва заметно пожал плечами. Глава лишь догадывался о том, что Мизуиро собирался сказать им.       Мужчины прошли в кабинет.       Впервые Сильва посетил рабочий кабинет главы советов в шестнадцать. При Ло Пинге все было иначе… С приходом Сато неизменный ранее интерьер потерпел сильные перестановки, а большая часть мебели была заменена: приятная взгляду древесина оттенка горячего шоколада и светлая отделка сменились темно-красными породами дерева и темными тяжелыми тканями.       «Мрачно», – едва не поморщился Сильва.       Мужчины сели.       Сато устроился за широким столом и, положив руки домиком на столешницу, внимательно осмотрел Золдиков. Зено не менее пристально рассматривал Мизуиро в ответ. Для старшего Золдика простолюдин, подобравшийся столь близко к солнцу, был интересен как вид.       Сильва на пристальный взгляд главы советов не отреагировал. Его больше интересовало, что понадобилось представителю власти от наемников. Кого убить на этот раз?       – И какое же у вас к нам дело? – спросил глава семьи.       Мизуиро скупо улыбнулся.       – Дела два, – ответил глава советов. – И оба требуют ваших профессиональных навыков.       Сильва кивнул, побуждая Сато продолжить.       – Первое не составит для вас труда, – Мизуиро поднялся и подошел к небольшому, хорошо замаскированному бару. – Необходимо заняться подготовкой людей для регулярной армии…       – Нет, – не став дослушивать твердо ответил Сильва. – Мы наемники, а не учителя.       – Второе дело еще проще, – Мизуиро проигнорировал отказ. Мужчина взял графин и наполнил низкий стакан с толстым дном. – Убейте правителя Минво.       Глава семьи вздохнул, возвел глаза к потолку и широко улыбнулся.       Этот заказ он выполнит с удовольствием.

***

      Из здания Правления Сильва и Зено вышли поздним вечером. Солнце давно скрылось за горизонтом, но после прохладных коридоров администрации казалось, что на улице невыносимая духота. Сильва поморщился, сделав первый вдох раскаленного городского воздуха, и спустился с крыльца.       – В Денторе попрохладней будет, – заметил отец, тоже недовольно поморщившись от зноя.       Сильва кивнул, не видя смысла отвечать.       Провинция Джоянг – столица республики и, в отличие от провинциальной Денторы, густо заселена. Большое количество машин, магазины, которые занимали помещения первых этажей, уличные глашатаи… Столица громко жила, дышала смрадом выхлопных газов и говорила множеством голосов.       Автомобиль ожидал наемников буквально на другой стороне улицы от здания Правления. За рулем сидел Горо, личный дворецкий Зено. Горо не молод: седовлас, сухощав и обманчиво безобиден, а оттого и полезен. Именно он чаще всего сопровождал Золдиков в поездках в столицу.       Отец и сын сели в прохладный салон и синхронно выдохнули.       Зено рассмеялся глубоким грудным смехом, скосив глаза на Сильву. Старший Золдик прикрыл глаза и откинулся на спинку сидения, расслабившись.       – Что думаешь по поводу заказа? – спросил Зено. Улыбка все еще не сходила с его губ.       – Нам платят, мы убиваем, – Сильва криво улыбнулся и убрал челку со лба. Пряди тут же упали обратно. – Не вижу смысла в обсуждении.       – Или просто не хочешь? – Зено посмотрел на сына и вопросительно выгнул бровь. – Ты сегодня угрюм.       Глава семьи вздохнул и перевел взгляд на окно. Отец говорил спокойно и тягуче, ничем не высказывая своего недовольства. Но Зено был недоволен. И Сильва это знал.       – Считаешь, у нас мало врагов? – старший Золдик не сводил тяжелого взгляда с сына. – Зачем было прилюдно грубить Ито?       Сильва широко улыбнулся и повернулся к отцу.       – Ито хочет сделать заказ, и не нашел ничего лучше, чем назначить встречу прилюдно, – ответил глава семьи.       – Ито не дурак, – отец нахмурился. – Не думаю, что он хочет сделать заказ.       – Не думаешь, – повторил Сильва, скривив губы. – Но не знаешь.       Зено вздохнул и неохотно кивнул.       Золдикам нет места в Верховном совете.       Для Золдиков закрыты двери уважаемых домов.       Так было десятки лет до и будет еще десятки лет после. И именно поэтому в здании Правительства Золдикам приходилось быть более осмотрительными, чем где-либо. Они не являлись на совещания под своим именем уже несколько поколений и избегали любой публичности, создав прикрытие. Семья Ян, как и любая ширма, была образцово непримечательной: бизнес, построенный на сети ювелирных магазинов, закрытое поместье в провинции Каиган и редкие визиты на официальные мероприятиях. Представители Верховного совета знали, кто сидит с ними в одном зале, но старательно отводили глаза – помнили, на что способны Золдики, если их загнать в угол.       – Сато…       – Сато перешел границы, – перебил отца Сильва.       – Он оказал нам честь, – возразил Зено. – Помимо заказа Мизуиро сделал нам выгодное предложение: обучить армию.       – Подготовить армию, – поправил Сильва. – Сильную армию, существование которой не только подтвердит полномасштабную подготовку к военным действиям, но и будет представлять опасность для нас.       – Думаешь, большинство посчитает, что семья убийц при сильной армии не нужна? – нахмурился Зено.       – Уверен, – мужчина сложил руки на груди. Аура беспокойно заметалась под кожей и забурлила – серьезность темы не оставила мужчину равнодушным. – Но ты почему-то этой мыслью вдохновился.       Зено под тяжелым взглядом сына поморщился и со вздохом признался:       – Все дело в записях Джуда.       Сильва выгнул бровь, не сразу сообразив о каком Джуде идет речь.       – Ты о старшем наследнике Махи? – уточнил мужчина, быстро вспомнив, что у деда было два наследника: старший Джуд и младший Зигг. У детей Махи были разные матери и разница в возрасте двадцать четыре года.       Зигг, будучи главой семьи, мало проявил себя. Принял главенство в восемнадцать лет, женился в девятнадцать, в двадцать стал отцом… А в двадцать три передал главенство Махе и уехал путешествовать с Айзеком Нетеро и Ринне Орс Д’Овл, появляясь дома раз в десятилетие. Обломанная ветвь по меркам семьи, но его из хроник не выжигали, в отличие от Джуда Золдика.        Старший наследник Махи стал для семьи тем, кого можно окрестить гнилым корнем. Он, в свое время, совершил поступки, за которые Золдики до сих пор расплачивалась, и умер бездетным. Насколько Сильва знал, Маха сам убил Джуда, чтобы не допустить худшего – смерти семьи.       – Да, – Зено кивнул. – Во времена Минвойской империи мы имели высокое положение при дворе, из поколения в поколение занимая должность военных генералов. Джуд хотел вернуть это место семье при правительстве Падокии.       – А загнал нас в более глубокую тень, – Сильва отпустил подбородок, понимая, что отец хочет. – Забудь. Я не стану выслуживаться, чтобы вернуть положение семьи.       – Мы и так им служим, – устало ответил Зено.       – За деньги, а не за обещания, – отрезал глава семьи. – Отец, я все сказал. И не поднимай эту тему опять.       Старший Золдик крепко сжал челюсти и отвернулся. Желваки заходили по скулам мужчины.       – Хоть Бай ушел довольным… – сказал Зено, не желая, чтобы последнее слово оставалось за сыном.       Сильва шумно выдохнул, чувствуя как аура, подхваченная злостью, забурлила.       – Кикио не поедет в провинцию Ми, – мужчина сжал пальцами переносицу. – Она даже не узнает, что Бай проявил интерес.       – Какой интерес? – Зено фыркнул и повернулся к сыну. – Затворничество Кикио воспринимается обществом негативно, ведь до нее не было ни одной госпожи Золдик, которая бы не выходила в свет!       – Ее первый выход стал катастрофой, – Сильва отвернулся к окну.       – Первый выход Кикио превратился в катастрофу благодаря Октавии, – Зено поморщился и тоже посмотрел в окно. Машина приближалась к ресторану азиатской кухни. – И не лицемерь хотя бы передо мной: мы оба знаем, что твоя супруга пойдет туда, куда ты ей прикажешь. Просто ты сам не хочешь.       Машина плавно остановилась перед рестораном. Ко входу в «Золотой Лотос» как раз подходила девушка в окружении охраны. Ступала она легко и плавно, наслаждаясь посторонними взглядами. А посмотреть там было на что: бордово-красное ципао не столько подчеркивало, сколько обнажало хрупкую фигуру приталенным фасоном и высоким разрезом по подолу. Красиво, но слишком вульгарно по меркам Падокии.       Один из охранников отворил перед ней дверь в ресторан.       – Себе ты не отказываешь в развлечениях, – сказал Зено, ставя точку в разговоре. – Иди, тебя уже ждут.       Сильва дернул уголком губ и вышел.       Его и правда ждали.