АЙЗА.
Чёртово начальство, чертова работа, чертов грёбанный отчёт. Именно об этом я думала, пока летела домой в обед. И чего уж точно я не ожидала там увидеть, так это моего Шона, который трахает никого иного, как Тиффани! Сказать, что я была в шоке — ничего не сказать, но я была бы не собой, если бы не собрала себя прямо там в руки и не задала бы трëпку этим уебкам. — Эй! А я вам не мешаю? — крикнула я, ведь стоны этой шалавы надо было переорать. Ох, вы бы видели их лица, как будто у меня вторая голова выросла. Первым опомнился Шон, доставая свой член, который, как оказалось, он не умеет держать в штанах. Он поспешил натянуть боксеры, которые в тот момент протягивала ему Тиф, уже пришедшая в себя от оцепенения. — Милая! Я все объясню, давай поговорим? — А что тут объяснять? Твой дружок оказался в промежности моей, так называемой, подруги. Тиф при слове «подруга» ретировалась так быстро, что я едва заметила, как она вылетела из комнаты. Ну что ж, на одну проблему меньше. — Я не понимаю, как так получилось, этого больше не повторится. Знаете, самое обидное было не то, что он мне изменил, а то, как он это делал! Он трахал её так, как меня никогда не трахал. Все наши сексуальные штучки и позы исходили от меня, Шон был просто редкостный миссионер. Честное слово, но я его любила, и даже согласилась выйти за него, год назад. Со свадьбой мы не спешили, хотели перебраться из Люксембурга, но это уже не важно. — Ты, кусок дерьма Шон, собирай свои манатки и катись куда подальше. Мне ещё на работу идти. Ах, и да, поменяй уже наконец это грёбанное постельное белье! Я уже четвертый день тебя прошу! Ты сидишь дома и нихрена не делаешь, я только слышу о твоих проектах, но никогда не вижу доход с них. Да, это правда. Если вы думаете, что в нашей семье кормильцем был Шон, то вы ошибаетесь. Я работала, не покладая рук, а у Шона что-то типа удалëнки. Денег он никогда мне не давал, за всё в доме платила и отвечала я. Да я даже дом сама купила! — Айза, я тебя прошу, перестань горячиться, прости меня! Только не уходи вот так! — Шон, проваливай, это ты уходишь, а не я, это мой дом! Не заставляй меня пиздить тебя новой сумкой от Chanel. Я потратила на неё половину зарплаты, и будет очень жаль, если она пострадает в бою. Чтобы вечером дома и духу твоего не было. С этими словами я забрала отчёт с прикроватной тумбы и ушла обратно на работу. В действительности мне должно быть плохо, больно, и я должна была плакать и рвать на себе волосы, но всё было наоборот. Я вприпрыжку дошла до небольшого здания нашего офиса, кинула на стол директору по продажам отчëт и, отсалютовав на свое рабочее место, принялась писать заявление на увольнение. Это был лучший день в моей жизни. Я любила Шона, он был мне другом долгое время, а потом мы начали встречаться как пара, и вроде всё хорошо, но не было той страсти, понимаете? Когда уже знаешь человека, как свои пять пальцев и не ждёшь от него ничего необычного. Я же была сорви-голова. В действительности я хотела колесить по миру, покупать дорогие шмотки и тусить в лучших городах разных стран. Я ненавидела свою работу, я не была продажником. Но в нашем туристическом городе это было лучшее занятие. Продавать экскурсии и туры по Люксембургу. Я, с Нью-Йоркским образованием дизайнера, продавала туры в глуши с населением сто двадцать тысяч человек. Смех, да и только! Разрыв с Шоном дал пинок под мою упругую задницу, и я начала действовать. Именно поэтому сейчас я стою около кофейни и потягиваю свой капучино в размышлениях куда мне улететь. Стоит ли говорить, что по приезду домой, Шон не собрал ещё свои вещи и ждал меня дома? Диалог не вышел, всё, что я ему бросила это: — Проваливай, Шон, иначе все твои шмотки окажутся на улице примерно через сорок минут. Вопли Шона я пропустила мимо ушей. И уже начала собирать его манатки, как он упав на колени, начал умолять не выгонять его. Серьезно, он не стал просить прощения, а умолял не выгонять из дому. Естественно, я разозлилась, вот, что ему было важно: остаться с крышей над головой, а не моё прощение. Ну, раз так… — Я уезжаю через два дня, вернусь через месяц, но Джули проконтролирует, чтобы твоих вещей не было через неделю. Если она увидит хоть одну твою шмотку, я разрешила ей их сжечь. Замок она поменяет. Больше в этом доме ни ноги, ни члена твоего не будет. А сейчас, свали с глаз моих. Билеты в Нью-Йорк, первый класс, могу ли я желать лучшего в этой жизни? Шампанское в шесть утра в воздухе, хорошее настроение и пустое место рядом. Лучшее моё утро за последний месяц. Мое вязаное платье-лапша цвета дневного неба и длиной чуть выше колена было идеально для полетов. Нигде не мешает и подчеркивает фигуру, декольте допустимого размера, уже граничащее с непозволительным, выгодно обнажает ложбинку между грудей. Длинные волосы пепельного оттенка я собрала в высокий конский хвост, и лишь две прядки обрамляли мое лицо. Белые кеды для полета и знаменитые туфли лодочки от Manolo Blahnik модели Hangisi, которые Кэрри Брэдшоу надела в день свадьбы с мужчиной мечты, лежали на верхней полке для багажа и ждали своего часа. Тринадцатичасовой перелет не был бы так хорош, если не осознание того, что я лечу в новую жизнь, в город, в котором хочу обосноваться, но именно для этого мне необходимо понять, как там обстоят дела с работой и жильем. Жилье… Если бы я подумала об этом раньше, а не за день до вылета, то возможно смогла бы забронировать не маленькую квартирку в Бруклине, на седьмой авеню, за баснословные деньги, а что-нибудь побольше и желательно на улице Мидвуд, где будет проходить очередная неделя моды. Крайне удачно совпало, что Шон решил изменить мне в мае, когда моя давняя подруга Реджин, работавшая главным стилистом, смогла достать мне один билет на fashion week в первом ряду, в Нью-Йорке. Весь полет я смотрела «Отчаянных домохозяек» и опустошала бесплатные напитки бизнес класса. За пять часов до прилета вырубилась, и мне удалось поспать, пока стюардесса по имени Салли не разбудила меня, сообщив о посадке. Быстро сменив кеды на туфли, я изящной походкой вольной кошки покинула самолёт, направляясь к зоне встречи пассажиров, где меня дожидалась девушка-риэлтор, через которую я сняла жилье. Мона оказалась чуть старше меня, коренной жительницей Нью-Йорка. Она с радостью согласилась помочь мне с вещами и заселением в мою крошечную квартирку. Мы сразу поладили, она так же любила сериалы и модные шмотки, всю дорогу мы обсуждали ублюдка Шона, мою экс-подругу Тиф и бывшего мужа Моны, который не вылезал из-под крыла своей сварливой мамаши. За беседой, проведенной в машине, я даже не заметила, как мы приехали. Выгрузив два огромных чемодана, один из которых был полностью забит обувью и сумками, а второй — одеждой, мы зашли в лифт. На седьмом этаже, выходя из лифта, Мона с одним из моих чемоданов, прошагала вперёд, по длинному узкому коридору в бежевых тонах прямо к двери с надписью 721 В. В действительности квартира оказалась больше, чем на фото: небольшой коридор, ведущий прямо в большую спальню оформленной в стиле хай-тек с серыми перламутровыми обоями, половину которой занимала огромная кровать с кожаной спинкой белого цвета. По углам комнаты, с обоих сторон кровати, стояли две белые лакированные прикроватные тумбы, на которых сидели чёрные светильники в античном стиле, чем-то напоминая уличные фонари, с лампочками в виде пламени свечи. Небольшая гардеробная, и сразу из комнаты, выход на кухню в серо-белых тонах. Такая же небольшая ванная комната с душевой и туалетом, в полностью белом цвете и мраморной плиткой на полу. Здесь было уютно, не было ощущения, что в последние два года я жила в большом доме, считая его маленьким. Как там говорится, все познается в сравнении? Вот и сейчас, мой прошлый дом, в сравнении с этой квартиркой, кажется мне огромным особняком, но желание уехать отсюда туда, где больше места и простора действий, у меня не возникло. Пока я ходила и, открыв рот, осматривала свои новые владения, Мона, которая уже каким-то чудом успела принести кофе, стояла, облокотившись о дверной косяк. — Взяла на себя смелость взять тебе кофе, — сказала она, протягивая мне стаканчик Starbucks, который я тут же взяла в руки. — Спасибо, но когда ты успела? — О, дорогая, прямо внизу на первом этаже находится кофейня, так что пока ты смотрела на свою прекрасную квартиру, я спустилась туда! Расскажи, как впечатления? Это, конечно, не лакшери вариант, но к сожалению всё, что я смогла найти за столь короткий срок. — Не стоит переживать, Мона, она идеальна! Я даже не думала, что в такой маленькой квартире может быть так уютно! — сказала я и с блаженством отпила кофе, прикрывая глаза от удовольствия. — Я рада, что тебе понравилось, я думаю, ты устала с дороги, я, пожалуй, пойду, звони мне в любое время! Если хочешь, я покажу тебе Нью-Йорк на неделе. — Ты серьезно?! Это было бы прекрасно, я уже отправила резюме в несколько модных домов, хочу пройти собеседования и устроиться на работу тут. Как только я ступила на землю этого города, мне показалось, что я в своей тарелке! — А какие тут мужчины, — закатила глаза Мона, — тебе необходимо забыть этого говнюка Шона и хорошенько потрахаться без обязательств, — засмеялась девушка. — Ха-ха, забудешь тут, эта белая задница трахающая Тиф, до сих пор мелькает перед моими глазами, стоит только прикрыть веки, — засмеялась я. Хоть это и было смешно, но мне стало грустно, видимо, осознание происшедшего начало приходить только сейчас. Увидев, как на моем лице меняются эмоции, Мона поспешила подойти ко мне и, положив руку мне на плечо, тихо сказала: — Этот козел не достоин такой шикарной девушки, как ты, Айза, предлагаю завтра сходить в клуб и оторваться по полной, подруга. Нет ничего лучше пары дайкири и оглушительной музыки! И она была права. Весь следующий день после моего прилета я проспала, как сурок, за что себя очень корила, но долгий полет и разница часовых поясах дали свои результаты. Мона сидела на кровати в красном атласном платье на бретельках, которое определенно выделяло её длинные ноги и острые плечи. Темные каштановые волосы теплого оттенка ниспадали на плечи аккуратными волнами, карие глаза были подведены коричневым карандашом, а губы оттенял блеск, придавая им сочный цвет спелой вишни. Она выглядела, как модель Victoria's Secret, не меньше. После тщательного анализа моего гардероба я остановилась на платье-комбинации изумрудного цвета, текстильных босоножках золотого цвета от Jimmy Choo и такого же цвета клатча. Мона помогла мне собрали волосы в высокую прическу, тем самым оголив мои плечи и шею, добавили теней золотистого цвета, которые оттеняли мои зелёные глаза, и надели пару крупных круглых серёг. — Черт, детка! Ты выглядишь просто сногсшибательно, — пропищала Мона. — Если сегодня ты не снимешь себе красавчика, который доставит тебе удовольствие, я сама тебя сниму! Расхохотавшись от такой реакции моей новой подруги, я поблагодарила её за помощь и заботу, которой она меня окружила с самого приезда в Нью-Йорк. Толпа у клуба, к которому нас привез такси, за десять минут, была огромна. Я стояла в шоке и не понимала, как туда возможно попасть, но Мона была бы не Моной, если бы не потащила меня под возгласы разъяренной толпы прямо ко входу. Добравшись до двух мужчин в черных костюмах, стоявших у входа в клуб, Мона дернула одного из них за рукав. Я чуть не умерла от страха, когда тот повернулся и посмотрел на меня таким взглядом, будто прямо сейчас вышвырнет нас за ограждение, но как только он перевел глаза на подругу, его взгляд тут же изменился, и он широко улыбнулся. — Привет, Дейв, подсобишь? — спросила Мона. — Конечно, красотка, проходи, — с этими словами он отошёл от двери, пропуская нас внутрь. При входе в клуб было темно, как у негра в заднице, не подумайте, что я расистка, но более точного описания этой кромешной темноты я придумать не могла, и только громкая музыка свидетельствовала о том, что мы идём в верном направлении. Спускаясь по ступеням, я аккуратно переставляла ноги в темноте, чтобы не навернуться на лестнице, ведущей вниз, и не появиться, эффективно скатившись кубарем прямо на танцпол. Мона сразу же потащила меня в бар, не говоря ни слова, заказала два коктейля и вручила один мне. — Кто это был? — спросила я. — Ты про кого? — Охранник на входе. — А, это Дейв, хороший парень и трахается, как бог, но большего от него ждать не стоит, — от такой откровенности я раскрыла рот, на что Мона просто рассмеялась и продолжила: — Детка, это Нью-Йорк, тут ты можешь делать всё, что хочешь, и никто тебя за это не осудит, не знаю, как там было в твоём Люксембурге, но здесь ты вольная птица, трахаешься, с кем хочешь, работаешь, где хочешь, ешь, что хочешь, и вытворяешь всё, что твоей чёрной душе угодно, разумеется, в рамках закона, — улыбнулась она и, не давая мне ответить, потащила на танцпол. Алкоголь подействовал как надо, и я поддалась музыке, которая заглушила все мои чувства, проникая в каждую клеточку тела. Я танцевала и даже не думала о том, как выгляжу со стороны, полностью отдавшись во власть музыки, растворившись в атмосфере, став частицей целого. Я покачивала бедрами и поднимала руки, закрывала глаза и кружилась вокруг себя, и никто не смел прерывать мой полет в нирвану. Оттанцевав ещё несколько треков, я сообщила Моне, что пойду в туалет и в бар за напитками, получив согласие, я двинулась сквозь толпу в сторону женского туалета. Ноги стали ватными, я будто парила, а не передвигалась. В туалете, на удивление, никого не было, кроме девушки, которая мыла руки и уже выходила. Подойдя к зеркалу, я долго рассматривала свое румяное лицо: зрачки расширены, и только зелёная радужка не даёт их сделать полностью черными. Несколько прядей выбилось из прически и лежали в беспорядке, в тщетных попытках вернуть их в узел на голове, я бросила это дело и оставила волосы, как есть. Тело блестело от пота и переливалось в ярком освещении ламп в помещении. Открыв кран и подставив ладони под холодную воду, я приложила руки к горящим щекам, повторив манипуляцию, так же остудила свою шею и грудь. Направившись к бару и сев за высокий барный стул, я пыталась привлечь внимания бармена, который будто меня просто не замечал. — Эй! — кричала я. — Дайте мне два дайкири! ЧЁРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ, ТЫ ОГЛОХ?! Парень! — я махала руками, чтобы он меня заметил. Но все мои попытки достучаться до белобрысого бармена были тщетными. — Виски на два пальца, — сказал голос рядом со мной, и о чудо! Чёртов бармен его услышал и потянулся за бутылкой виски. — Эй, козел! Так ты оказывается не глухой, я надеюсь, мне не нужно повторять свой заказ который я пытаюсь сделать уже десять минут, чертов ты придурок! — взревела я. — Ваш виски, — оповестил бармен и подвинул стакан к рядом стоящему мужчине. — Спасибо, и два дайкири — ответил тот. Услышав название коктейля, бармен кинул на меня такой взгляд, будто я ему денег должна. Повернувшись ко мне спиной, парень начал смешивать коктейли, и я воспользовалась моментом поблагодарить незнакомца за помощь. — Спасибо за помощь, пока вы не пришли, он не обращал на меня никакого внимания, — сказала я, поворачиваясь корпусом к мужчине, что бы взглянуть на него. «Ебучий случай» — пронеслось у меня в голове, как только я рассмотрела этого греческого бога. Высокий мужчина лет тридцати с интересом разглядывал меня с ног до головы. Он был настолько высок, что я в сравнении с ним была маленькой букашкой, от его цепкого взгляда захотелось вжаться в барный стул ещё сильнее. Темные короткие волосы были уложены в беспорядочный хаос на голове, несколько прядей спадали на лоб, а серые глаза смотрели прямо в душу. Казалось, он может снять скальп одним только взглядом. Четкие черты лица, прямой нос, резкие скулы. Белая рубашка с закатанными рукавами в три четверти, мускулистые голые предплечья с синими венами, из-за которых кожа казалась прозрачной. Темные джинсы, облегающие такие же мускулистые бедра, от дальнейшего созерцания меня отвлёк его насмешливый голос: — Сканирование окончено? — спросил он с ухмылкой на лице, от такой наглости я захлебнулась воздухом, но сразу нашлась ответом. — Ответный осмотр, — парировала я, посмотрев прямо в его серые глазища. — Спасибо за коктейли, сколько я вам должна? — За мой счёт, — улыбнулся греческий бог. — Я в состоянии оплатить два коктейля, — сказал я, улыбнувшись и положив на стол двадцатку. Не знаю, зачем я продолжила, мне просто хотелось поговорить с ним ещё. И черт бы меня побрала Мона, если бы узнала, что я отпустила этого красавца, даже не узнав его имени. Он так и продолжил смотреть на меня, а после сделал то, чего я вообще не ожидала. Взяв с барной стойки мою двадцатку он засунул ее в ложбинку меж моих грудей и, приблизившись к моему уху, обдав его горячим дыханием, прошептал: — За ваш превосходный танец, мисс. От его голоса по телу пробежал табун мурашек. — Нахал, — тут же ответила я, забирая два коктейля и спрыгивая на своих высоченных шпильках на пол, пошла прочь на танцпол в поисках Моны. Так и оставив его стоять у барной стойки.Адам.
Если у меня было сегодня хорошее настроение, я бы непременно завалился к своему лучшему другу Робу после работы, но настроение было поганым, и я решил выпить пару бокалов шотландского виски в компании самого себя. Направляясь в самый популярный клуб Нью-Йорка, я попутно продумывал условия договора, которые мне выкатил сегодня чертов ублюдок Рейнольдс в замену на помощь поглощения компании, которой на рынке без нас не выжить, и их начальство это прекрасно понимает, но вот только их «семейный бизнес» и политика их семейной компании плавает на дне болота. Кто вообще думает о семейных ценностях компании, когда у тебя за душой почти ни цента? Если этот старик Рейнольдс считает, что я не смогу поглотить SJ corporation’s без его помощи, то он сильно ошибается в моих навыках. Пройдя сразу ко входу, меня без слов впустили внутрь два охранника, узнав во мне хорошего друга своего начальства. Пройдя по темной лестнице в клуб, я сразу направился к бару, сегодня был тяжёлый день, и мне надо как следует расслабиться. Заказав виски, о котором думал по пути сюда, я взял стакан и сел на диванчики, находящиеся в углу зала, где открывался вид на танцпол. Кто вообще любит танцевать среди потных людей, которые так и нарываются задеть тебя своей конечностью? Я мысленно передëрнулся от представления ощущения, как ко мне прижимается чей-то зад. Отпив из стакана, я блуждал по залу в поисках знакомого лица друга, который обычно постоянно находится тут, но вопреки моим ожиданиям мои глаза выхватили совершенно другую фигуру. Девушка с высокой прической в платье изумрудного цвета выделялась больше всех на танцполе. Я раньше никогда не видел, чтобы так танцевали, казалось, она отдает всю свою душу этому незамысловатому танцу. Я, как привороженный, смотрел и не мог оторвать глаз от её тела, которое двигалось в такт музыке. Мой друг нашел меня сам, видимо, охрана на входе сообщили, что я пришел, весь наш диалог я смотрел на девушку, которая танцевала, перевел взгляд на друга, чтобы ответить ему на заданный вопрос, и вернуться к созерцанию этого существа, но на танцполе её больше не было. В какой-то момент мне показалось, что все это мне привиделось, визуальные галлюцинации, проекция моего воображения. Поболтав ещё немного со своим товарищем, я извинился и направился к бару за ещё одной порцией виски. «Всё-таки не привиделась» Девушка в изумрудном платье сидела за барной стойкой и махала руками бармену, который её вообще не замечал. Надо бы поговорить с Томом на счёт этого парня, она так орет, что даже я на расстоянии десяти шагов слышу, как она пытается заказать дайкири. Ну конечно, девчачий коктейль для девчонки. На вид ей не больше двадцати со спины, но подойдя поближе и заказав себе виски, я всё-таки добавил ещё пять-шесть лет к её возрасту. Вряд ли двадцатилетняя девчонка сможет позволить себе такие туфли, только если она не из золотой молодежи Нью-Йорка. Услышав, как она откровенно материт бармена за то, что тот мгновенно принял у меня заказ, мне пришлось приложить все свои усилия, чтобы не заржать в голос. Я так и продолжил смотреть оценивающим взглядом на девушку. Длинные ноги и шея, кожа оливкового цвета, светлые волосы, которые изрядно потрепались во время её танцев. Очевидно, что изначально причёска была уложена идеально, но даже с выбившимися прядями, она выглядела, как модель с обложки журнала. Если бы не её рост, который был явно меньше стандартов модели, я бы так и подумал. Получив свой виски, я всё-таки сжалился над взвывающей красоткой и заказал ей коктейли. Как только она повернулась меня поблагодарить, я всё ещё рассматривал её, подняв свои глаза чтобы рассмотреть лицо, я обомлел, зелёные бездонные глаза, в которых можно было утонуть, лишь посмотрев в них. Пока я стоял в оцепенении, девушка во всю рассматривала меня, заметив её оценивающий взор, я не смог сдержаться и усмехнулся. Я привык к женскому вниманию, но как только я его замечал, на меня переставали так нагло пялиться, видимо, она не из таких, поэтому спокойно переводила свои зелёные глаза цвета ели на мои ноги. — Сканирование окончено? Спросил я, стараясь не рассмеяться. И когда явно ожидал, что наглая девчонка потупит свой взор и отведет глаза, она лишь подняла голову и посмотрела прямо на меня. Ехидно заметив, что она лишь ответила на мое сканирование, я поставил ей галочки напротив пунктов: смелая и чувство юмора. Но так и не смог отвести от неё глаз, а она лишь продолжила, спросив сколько мне должна. Естественно, моей первой мыслью было пошутить про долг который она может отдать мне натурой, но, решив побыть джентльменом, я лишь пробормотал что-то на подобии «напитки за мой счёт». Я вообще не понимал, как можно поддерживать разговор и смотреть на неё, не пытаясь представить, что у неё находится под этим платьем. Судя по всему белья там нет, ибо очертания ее упругой груди и ложбинки между ними, которую открывало это платье, явно не предполагает его ношение. Из моих раздумий об её прелестях меня вырвал хлопок её руки по барной стойке и появившаяся там двадцатка. Не долго пришлось понимать, что она вернула мне деньги за коктейли, именно в тот момент я схватил купюры со стола и засунул их меж её грудей. Наклонившись, чтобы меня слышала лишь она, я тихо сказал: — За ваш превосходный танец, мисс. — Нахал. Девушка спрыгнула со стула, отправившись с бокалами прямо на танцпол. А я так и остался стоять у бара, вдыхая шлейф от её дорогого парфюма.