Адам.
Всю неделю я то и дело ловил заголовки газет, где Арчер и Айза вместе. После их интервью, которое я пересмотрел на YouTube с десяток раз, я никак не мог отойти от услышанного. Я совру, если скажу, что не был в бешенстве. До последнего надеялся, что они не встречаются. Итак, целую неделю в сводках были эти двое: благотворительные ужины, представление новой коллекции, открытие новой больницы, в которую Арчер очень крупно вложился. Целую неделю я сходил с ума, сам не понимая, чем было вызвано такое раздражение и дикое желание её увидеть. Я искал встреч с ней, всё чаще ошивался в новом офисе, проезжал мимо её дома, но так ни разу с ней и не встретился. Даже когда ночью приводил домой очередную девчонку, я думал о ней. Пару раз называл их её именем, и вот именно тогда я понял, что пора прекращать. Прекращать думать о ней, следить, искать встречи. Медленно, но верно, во мне закипала ярость. Какого чёрта вообще она мне сдалась? Я её не знаю, от слова совсем. Просто девка. Обычная девчонка. Которая меня не боится, которая не дрожит при виде меня, как чёртов осиновый лист, которой абсолютно плевать, кто я такой. Ещё несколько дней я пребывал в полной прострации, и когда понял, что сам уже не справляюсь, поехал к Робу. Этот придурок решил, что я влюбился. — Адам, я тебе говорю, ты влюбился, чувак. Иначе и не объяснить твои ебанутые поступки. — Какого чёрта, Роб? Ты в своем уме?! — начал выходить из себя. — Ты злишься, потому что где-то тут, — он ткнул пальцем мне в лоб, — и тут, –палец переместился в область сердца. — Ты понимаешь, что это так. Ясно, как божий день, что в ближайшем будущем это не пройдет. Тем более, не ту девушку ты выбрал. Она уже под крылышком другого папочки, — сказал Роб, отпивая глоток виски. — Ты придурок. Всё, что ты сказал, не имеет ко мне никакого отношения. Он лишь усмехнулся и покачал головой, но продолжать эту тему не стал. Я долго думал, что всё-таки испытываю к Айзе, и пришел к выводу, что это точно не влюбленность. Это был азарт хищника при виде недоступной добычи. Злость на её неприкосновенность и, определенно, раздражение при одном только воспоминании. И, тем не менее, я всё ещё не мог выбросить её из головы. Я окончательно перебрался в офис поглощённой компании, а мои сотрудники активно перевозили свои вещи, не без удовольствия подмечая размеры офиса. Я так же договорился с владельцем здания, чтобы все верхние этажи, которые будут освобождаться, не сдавались в аренду. Я планирую расширяться и дальше, поэтому мне нужно больше места. Что до модного дома, который до сих пор разделяет на этажах нашу компанию, то я общался даже с самой Верой Вонг, но она тактично намекнула, что Арчер принимает решения, и она не будет оспаривать их. Ну, и по классике жанра, я всё чаще стал сталкиваться с Айзой. Эта грёбанная вселенная, видимо, решила, что раз я искал с ней встреч неделю назад, то обязательно должен обрадоваться нашим постоянным стычкам в лифте или на первом этаже за кофе. В один из таких дней я зашёл в лифт в начале девятого утра с кофе, который захватил по пути в офис и не успел выпить в машине, так как провёл всю дорогу за оживлённым разговором с брокером. Она влетела в почти закрывающийся лифт, не замечая никого на своем пути. Естественно, её маленький носик столкнулся с препятствием в виде мой груди, но ещё лучше, что грёбаный кофе был вылит прямиком на мои брюки. — Ох, черт, извините, — пробормотала Айза, не поднимая глаз, осматривая пятно у меня на штанах. — Ну, теперь мы точно в расчете, — сухо ответил я, попутно думая, как выкрутиться, ведь у меня через двадцать минут встреча. Айза подняла свои глазища на меня и громко рассмеялась. Я разозлился и сжал стаканчик из-под кофе, превращая его в мятую бумажку. — Тебе смешно, чёрт возьми?! — не выдержал я. — Очень, — ответила девушка, продолжая хихикать. — вы знаете, наверное, это карма. Такое совпадение не может быть случайностью. — Мне плевать, давай лучше вместе подумаем, что мне, блять, теперь делать? У меня встреча через двадцать минут. — О, ну это меня не волнует, помнится однажды вы тоже испортили мне планы подобным образом, — она горделиво вздëрнула подбородок и с вызовом посмотрела мне в глаза. — Не хочу ехидничать, — ложь, хочу. — Но, кажется, я наоборот поспособствовал вашему не тихому счастью, — выплюнул я с максимальным презрением. Ярость обожгла её щеки, от глаз остались лишь щëлочки, а ноздри раздулись. Глаза приобрели нездоровый блеск, ещё секунда, и она бы бросилась мне в лицо. — Мудак! — выплюнула она, когда лифт остановился. — Стерва, — сказал я и обогнул её, выходя из лифта. Встречу пришлось перенести на полчаса, пока один из моих помощников ездил мне за костюмом. Не смотря на стычку в лифте и испорченные брюки, настроение у меня было отличное. Мы подписали многомиллионный контракт с крупным производителем кормов для домашних животных. Продумали в общих чертах маркетинговый план и сроки его реализации. А я всё прокручивал в голове диалог с Айзой. Она не казалась мне счастливой. Бабы светятся, когда влюблены, я точно это знаю, все девушки, а в последующем и некоторые жены, моих друзей светились. Но Айза нет. Она разозлилась, когда я упомянул прессу. Может, конечно, она не любит прессу и не хотела афишировать отношения с Батлером, но я почему-то был уверен, что дело в другом. В отдаленной части моей души загорелся проблесковый свет маяка надежды.Айза.
Последние недели мая выдались настолько бурными, что я уже и забыла, когда в последний раз нормально спала или ела. Ударные дозы кофеина, которые стали частью моей кровеносной системы, поддерживали во мне хоть какую-то мнимую нормальность. Десятки званых ужинов и приемов, представления новой коллекции Веры, и везде мы были с Арчером вместе. Я настолько вымоталась, что почти забыла, про месяц, который дала себе на обустройство жизни в Нью-Йорке. На этих выходных я взяла билет до Люксембурга, предупредила Джулию, что приезжаю за оставшимися вещами и хочу сдать дом в аренду. Нет, ну а что? Дополнительный доход мне не помешает. Приземлившись на родных и одновременно таких чужих землях, я села в такси и направилась прямиком к дому, где меня уже должна была дожидаться Джулия. Мне так много ей надо рассказать, а со всей суматохой Нью-Йорка нам не удавалось даже поговорить нормально. Время здесь будто остановилось, никто никуда не спешит, всё такое размеренное и медленное, что аж тошнит. Это точно не мой город. И как я смогла прожить тут семь лет? Я уже знаю ответ на свой вопрос — посредственно. Очень-очень бездарно, просто прожгла семь лет жизни в месте, где меня не должно быть. В месте, которое я так и не смогла назвать у себя в голове домом. Такси привезло меня к дому ровно через час после посадки самолёта. Я натянула лямку дорожной сумки на плечо и открыла дверь в прошлое. Дом был таким же, каким я его в спешке бросила, только вот цветы немного зачахли. Я знаю, что Джули старалась держать его в порядке, но у неё есть своя жизнь, и я её никак не виню. Давно пора было выкинуть эти кусты. — Джули, я приехала! — крикнула я, проходя на кухню. Хоть я и не могу называть это место домом, но тут есть люди, которые мне дороги. Одна из них сейчас сидит в гостиной и попивает чай, листая… Блять! Она листает свежий выпуск новостей о звездах, а там на развороте мы с Арчером держимся за руки. Надеюсь, она ещё не дошла до него. Я мысленно передëрнулась и двинулась к подруге. Я обняла её сзади, на сколько это позволяло её сидячее положение на диване. — Ну привет, Айза Шепорт, или теперь Айза Батлер? — Ты уже видела, — констатирую, а не спрашиваю. — Так это правда?! — подорвалась Джулия. — Ты всего месяц в Нью-Йорке и уже помолвлена?! Почему я узнаю это из чëртового журнала?! — кричит Джули. Кидает журнал на диван, где очень чётко открывается разворот с громким названием: «Арчер скоро женится?» — Нет! Эта чертова пресса покоя нам не даёт, да мы даже не в отношениях! Я же тебе говорила тогда. У нас пока просто секс и хорошее времяпровождение. — Айза, это и есть отношения, — выдохнула Джули и села обратно на диван. — Мы пытаемся, но пока не выходит. Он принц на белом лексусе. Добрый, открытый, а я... — А ты думаешь, что его не достойна? — Я думаю, — замялась я и села на диван. — Думаю, что он не тот. Мне чего-то не хватает, понимаешь? Наши отношения в каком-то смысле напоминают мне отношения с Шоном. Все слишком гладко, — была перебита — Гладко, пока не застанешь его в постели с другой, — вставляет Джули. — Это не то, я про сам факт. Мы никогда не ссоримся, он водит меня на свидания, дарит какие-то незначительные безделушки, внимание. Но всё не то! — У него маленький член? — я рассмеялась. — Нет, там у него всё нормально, и секс хороший, но не хватает перчинки. Хочется грубого нарушения моих личных границ, чтобы кто-то смог взять меня под контроль! Не знаю, как выразиться. Арчер всегда во всем со мной согласен, и это бесит! Он никогда не говорит мне нет, никогда не вставляет слово поперек. — Мечта, а не мужчина, — задумчиво тянет подруга. — Если ты любишь принцев, то да, он мечта. — А ты у нас, значит, не любишь принцев? — больше утверждает, а не уточняет. — А я, видимо, не люблю принцев, — соглашаюсь с подругой. Принимаю полную капитуляцию перед мозгом, который отчаянно утверждает, что мне хочется плохого мальчика. Экшена и интриг, сцен ревности и скандалов с битой посудой. Хочется выводить кого-то из себя и видеть, как эмоции берут верх над разумом. И я без понятия, где такого искать. — Мне душно в отношениях, — признаюсь я, собирая оставшиеся вещи в чемоданы. — Тебе душно с Арчером или в отношениях? — уточняет подруга. — Не знаю, — я кидаю белье в чемодан и опускаюсь на пол. — Я не знаю, мне не с чем сравнивать. То, что было с Шоном, это было так размеренно, я знала, что меня ждёт. А там, в Нью-Йорке, я не знаю. Сегодня ты известный дизайнер, а завтра получаешь срок за хранение наркотических веществ, а послезавтра на твоём месте оказывается не менее талантливый человек, и про тебя все забывают. И с Арчером я, кажется, знаю, что меня ждёт. Свадьба, дети, дом, посаженное дерево… — Тогда прекращай весь этот фарс и иди дальше. Ты уже получила отличную работу, у тебя уже есть имя, благодаря принцу, тебе дали возможности, используй их! — Я не могу, я обещала Арчеру попробовать. На протяжении нескольких месяцев нам придется поддерживать видимость отношений, потом по-тихому разойдёмся, но ты бы видела его! Видела бы его глаза, когда он просил дать ему шанс на эти месяцы! — в глазах застыли слезы, а при воспоминании того момента в лимузине в груди больно кольнуло. — Так, подруга, вставай с пола и прекращай разводить нюни. Я тебя не узнаю. Когда ты что-то делала против своей воли? Нью-Йорк тебя совсем распустил. Ты собралась за два дня и уехала на другой континент. Перелетела весь северный атлантический океан и боишься каких-то нерешённых проблем в отношениях? Айза, спустись на землю. Не надо себя мучить, не хочешь притворяться, что тебе это всё нравится, не притворяйся! Как приедешь, сразу скажи ему, что тебе в тягость, и не еби мозги ни себе, ни бедному парню! Я посмотрела на подругу, которая протягивала мне руку, взялась за неё и встала. Уверенности её слова мне не придали совсем, я хотела свернуться калачиком на своей постели и плакать, думать, есть мороженное, снова плакать и думать. А потом я вспоминала, что на моей постели мне изменили, и плакать хотелось уже на полу. Я боялась разбить сердце Арчеру, но понимала, что чем дольше мы вместе, тем труднее будет ему разорвать всё на дружеской ноте. Я видела, что Арчер влюблен, ловила его взгляды полные обожания, и мне было больно от того, что я не могу ему ответить. Кажется, он даже не замечает, как я равнодушна ко всем его предложениям и свиданиям, к подаркам и знакам внимания. В какой-то момент я понимала, что я не заслуживаю Арчера. Не то, чтобы я была плохая девушка, и вместо подарков на Рождество Санта положит мне угля, нет. В эмоциональном плане я не заслуживаю его. Не могу показать ему даже одну треть своей души, просто потому, что она к нему не лежит. Мучаюсь сама и мучаю его. Сама не замечаю, как мысли начинают крутиться вокруг другого человека. Открываю телефон и вбиваю в строку поиска Google: Адам Смит. Листаю ниже и вижу кучу заголовков:«Набросился на брокера за неверные расчеты»
«Поглотил многомиллионную компанию»
«Тысячи людей остались без работы»
«Судебное заседание по статье мошенничество… Адам Смит оправдан»
«Ударил журналиста, караулившего его у дома»
Я читала все статьи, которые там были, глотала их, как воздух, находилась в шоке и не могла поверить. Этот человек опасен, очень опасен, он уничтожает целые корпорации. Рядом с такими лучше молчать и не открывать свою варежку, пока не разрешат говорить. Я расплылась в широченной улыбке, как у Чеширского кота, с полным чувством своего превосходства. Собрав часть своих вещей, я оглядела дом ещё раз, с лёгкостью принимая, что мне не жаль покидать эту обитель. Мы с Джули пошли в ближайший бар, где заказали по бокалу мартини и принялись обсуждать мою новую жизнь в Нью-Йорке. Я говорила и говорила, рассказывала про всё, что лежало камнем преткновения на душе, а она, как истинная подруга, слушала и вставляла своё мнение, которое порой значительно отличалось от моего. Изрядно выпившие мы вышли в прохладу майского вечера Люксембурга. Гравий приятно шуршал под ногами, пока мы в тишине наслаждались вечером. Фонари освещали главную улицу, где периодически проходили изрядно выпившие туристы. Мимо нас пробегали уличные собаки, полностью довольные жизнью, ведь каждый прохожий имел возможность почесать очередного беспризорника за ухом и поделиться своим сэндвичем. Ветер шелестел листьями деревьев, и свет майского полумесяца ложился аккурат в тротуарную дорожку для пеших прогулок. Вдохнув полной грудью, я задумалась о своем настроении в этот самый момент. Спокойствие и умиротворенность, время перестало существовать, и лишь тихое бормотание подруги подтверждало, что оно всё ещё существует. Добравшись до дома, я зашла в спальню, в которой не была уже целый месяц. Тут было всё в точности, как я оставляла. То самое постельное бельё, которое Шон так и не удосужился поменять, то самое из голубого сатина, на котором он мне изменил. Надев перчатки, я стянула постельное и кинула в угол, принесла мусорный мешок и, затолкав туда ненавистный комплект, пошла на задний двор. У меня не было железной бочки для сжигания мусора, потому что обычно я вызывала компанию, которая его забирала, но за то у меня был мангал, который мы купили с Шоном для выходного барбекю. Полная решимости я вывалила из пакета голубое постельное, что в свете полумесяца казалось цвета морской волны. Обильно смочив ткань разжигающей жидкостью, кинула спичку и отошла на два шага назад, наблюдая, как рыжие языки пламени поглощают кислород и разрастаются черными дырами по ткани. Наблюдала, как лоскуты дорогого постельного белья превращаются в сажу. Я стояла босиком на холодной траве, покрытой вечерней росой, из-за которой, при легком дуновении ветра, мои ноги покрывались мурашками. Лицо обжигали слезы предательства и жар, исходящий от костра. Запах жжëной ткани напоминал о прошлом, которое так символично сгорает в огне. Я обхватила себя руками, закрывая глаза, мечтая оказаться в теплых объятьях, но открыв их, оказалась лишь в объятьях прохладной ночи. Уснула я под утро на чистом свежем белье, но всё равно никак не могла выкинуть пролетавшие воспоминания из своей головы. Я перебирала и пыталась разложить по полочкам все семь лет жизни тут. Пыталась понять, что я могла сделать по-другому? Во-первых, наверно, не заводить отношения с Шоном после трёх лет дружбы. Во-вторых, не пахать на сварливого босса, которого только и интересует, сколько экскурсий ты смог продать туристам. Нужно было посвящать себя эскизам, рисовать и подаваться во все известные и не очень бренды. Предлагать делать совместные коллекции, и тогда, возможно, сейчас у меня было бы отличное имя известного дизайнера. Ну, а в-третьих, надо всё-таки было изначально принимать то предложение о стажировке в Нью-Йорке после окончания учебы. Глядишь, не мучалась бы сейчас, задавая себе подобные вопросы. Рассвет застал Люксембург прохладным и спящим в тишине отступающей ночи. На правах раннего утра, солнце всходило медленно и прогревало тёплыми лучами землю, отчего с мокрой травы испарялись капельки росы и поднимались в воздух, придавая тому влажности. К полудню солнце поднялось высоко и начало припекать головы люксембуржцев. Я шла по вымощенной дорожке от дома к калитке, где меня уже ждала пара с маленьким ребенком шести лет, чтобы посмотреть дом. Я разместила объявление сразу, как села в самолёт по пути сюда, и эта семья откликнулась одна из первых. Они хотят провести всё лето в Люксембурге и ищут себе дом на три месяца. Мальчишка озирался по сторонам, пока мы шли к дому и переговаривались с родителями. Я рассказывала про все проблемы, которые могут случится, и оставляла все номера мастерских, вывоза мусора и сантехника, на всякий случай. Я хоть и уверена, что в доме всё починено и не должно сломаться в ближайшие пару лет так точно, но кто его знает, верно? Милая брюнетка вместе с сыном с восхищением осматривали дом, пока я с её мужем подписывала договор длительностью в три месяца, вступающий в силу с первого июня. Отдав дубликаты ключей главе семьи, я забрала задаток за дом, и мы попрощались. Оглядывая свой небольшой домик, в груди кольнуло от чувства тоски, ощущения, что я больше никогда его не увижу. Я вытерла слезы тыльной стороной ладони и принялась упаковывать все необходимые вещи. Кажется, в Нью-Йорке мне придется на первое время снять склад, а потом и квартиру побольше. Я ждала грузчиков, которых заказала для перевозки вещей. Оставив в доме всё самое необходимое для жилья милой семьи, я упаковала свои любимые бокалы мартини в журналы, из которых предварительно вырывала и мяла листы. Укладывая в коробку кухонную утварь, которая состояла из любимого чайного сервиза, подаренного ещё моей мамой мне на совершеннолетие, в виде двух чашек с блюдцами и чайничка на котором нарисован Big-Ben, и мои любимые чашки с тарелками, я пускала слёзы растерянности и непонимания. Я не понимала, зачем мне эта посуда в Нью-Йорке, но понимала, что хочу её забрать. Хочу привнести немного уюта в свою маленькую квартирку, привезти с собой что-то домашнее. От самобичевания меня отвлёк телефон. Арчер прислал смс с вопросом, как у меня дела. Я оставила без ответа его жест заботы и продолжила собирать вещи. Я не хотела разговаривать или переписываться с ним, только не с ним. Ночью я точно решила, что дальше так продолжаться не может, мы почти месяц изображали из себя счастливую парочку, где, на самом деле, я задыхалась. Я тонула и барахталась в пучине тянущей слащавой патоки, не могла вынырнуть, и просто пыталась захватить хоть немного воздуха перед очередным погружением в фальшивый мир улыбок и вспышек камер. Это всё было не моё. Арчер был не мой. Эти обязательства перед прессой и общественностью ядовитым плющом обвивали мои ноги и руки, крылья и шею, заставляя задыхаться без возможности пошевелиться. Если внешне я была вполне привлекательна, и ничего не могло испортить мой вид, то внутри я начинала гнить, гнить, как саженец, который нерадивая хозяйка залила водой и поставила в темный угол, не давая даже каплю надежды на выживание. Я начинала презирать себя и свой внутренний голос, который так отчаянно согласился вписаться в эту идиотскую авантюру. Дождавшись грузчиков, я наблюдала, как они ловко упаковывали все мои пожитки, которым было суждено переехать вместе со мной на другой континент. На коробки с утварью наклеили красные стикеры, предупреждающие о хрупком груз, и, погрузив всё в машину, уехали. Я стояла посреди своей гостиной, в который раз окидывая грустным взглядом помещение. Выйдя в коридор, я запрыгнула с свои новые кожаные кеды от YSL, поправила бежевый вязанный кардиган, подхватив чемодан, вышла из дома, захлопнув дверь, и, не оборачиваясь, направилась прямиком к такси, которое увезет меня до аэропорта. Сидя в зале ожидания, я попивала свой черный кофе со сливками, то и дело поглядывая на часы, отсчитывающие начало посадки. На мне были светлые джинсы с высокой талией расклешëнные к щиколоткам, белый топ, кардиган и бежевые кеды. Белая кожаная сумка-мешок от Michael Kors и очки DG из коллекции осень/зима 2013/2014 со скульптурной филигранной золотой отделкой. За десять минут до посадки мне пришло смс с неизвестного номера, содержание которого гласило: «Вы должны мне свидание, Мисс Шепорт» Я так и застыла каменным изваянием по пути на посадку. Люди недовольно обходили меня стороной. Кто-то в наглую пытался меня подвинуть, а кто-то злобно шипел, но мне было всё равно. Я буквально слышала насмешливый голос Адама Смита. Тело стало невыносимо тяжёлым, а на лбу проступила испарина. Бисеринки пота катились по шее и скатывались по спине, впитываясь в ткань белого хлопчатобумажного топа. Тело пробила мелкая дрожь, и сковала паника. В тот момент мне стало действительно страшно. Я никому не давала свой номер, которым пользуюсь в Люксембурге, кроме Арчера. И я на сто процентов уверена, что он не стал бы делиться моим номером, только если не под дулом пистолета. С этой мыслью я почти стала истерить, а вдруг правда? Быстро смахнув сообщение, я написала Арчеру, отвечая, что у меня всё нормально, и я сажусь на посадку, спросив попутно, как у него дела. Ответ не заставил себя долго ждать, он сказал, что всё хорошо, и ждёт меня в Нью-Йорке. Я выдохнула с облечением, с Арчером всё хорошо. Не долго думая, я отправила ещё одно смс с вопросом, не давал ли он никому этот номер. Ответ был отрицательным. Я выключила телефон и предъявила девушке за стойкой свой посадочный талон с паспортом. Она мило улыбнулась и пропустила меня к дверям, у которых уже ждал автобус с пассажирами. Доехав до трапа, я, как в бреду, поднялась в самолёт, отыскав свое место, кинула сумку в багажное отделение и села на кресло, закрывая глаза. Полет предстоял длительным, и я планировала всё время спать. С остальным разберусь позже, когда прилечу в Нью-Йорк. Зайдя в свою квартиру в Нью-Йорке, я смогла вдохнуть полной грудью, всё то время, пока я была дома и летела сюда, мои лёгкие сковала железная цепь, и я не могла нормально дышать. Стоило переступить порог маленькой квартиры, как оковы тут же спали. По пути от аэропорта я постоянно спрашивала себя, стоит ли отвечать Адаму, и если да, то что? Заварив себе кофе, я села на стул и начала крутить в руках телефон. Открыв диалог с неизвестным номером, я начала печатать. «Добрый день. Не помню, чтобы мы договаривались» — стёрла. Не то. «Здравствуйте, я бы запомнила» — стёрла. «Кому должна, я всё прощаю» — отправить. С чувством выполненного долга я пошла принимать душ. Прохладные струи воды, вопреки моим ожиданиям, смывали с меня не только грязь дороги, но и бодрое расположение духа. Усталость навалилась на меня неожиданным снежным комом, и я прямо в полотенце завалилась на кровать, забываясь спокойным сном. Трель будильника настойчиво прорывалась сквозь сон, но сколько я не долбила его рукой, звон не прекратился. Открыв один глаз, чтобы выключить ненавистный предмет, я с удивлением обнаружила, что он не звонит. Звук издавал дверной звонок, который уже добрые пол минуты молчал. Я, накинув на себя халат, пошла открывать. Повернув ключи в замочной скважине, я распахнула металический кусок, именуемый дверью. На пороге никого не было, а вот на полу стоял огромный букет белых тюльпанов в корзине. Выглянув в коридор, я посмотрела по сторонам и убедившись, что в холле никого нет, попыталась поднять цветы и занести их домой. Легче сказать, чем сделать, букет весил килограммов двадцать, не меньше. Мне пришлось бросить попытки его поднять и тащить корзину по полу. Когда миссия была выполнена, я уже была готова звонить Арчеру и говорить, что не стоит меня встречать так экстравагантно, но вовремя заметила карточку. «Я найду способ сводить Вас на свидание.» О боже. Звучит, как угроза. Он что, не читает прессу? Как можно подбивать клинья к занятой девушке? Нет, он читает прессу, тогда в лифте он точно упомянул это. Взяв свой телефон, я открыла диалог с Адамом и написала ему ответное смс.Адам.
«Можете не стараться, ваш веник не поможет.» Я сжал телефон со всей силы до такой степени, что костяшки пальцев побелели, а телефон готов был треснуть в любую секунду. Почему она такая сука? Неужели ещё не видела своего любовника в компании другой на первой полосе? Я открыл ноутбук и зашёл на официальный сайт известного производителя обуви. Именно его марки на ней были туфли в нашу первую встречу. Я сидел и листал страницы, а мысленно смеялся, что выбираю туфли какой-то стерве. Добавив в корзину несколько вариантов, я застопорился на выборе размера. И решив, что скорее всего он у нее стандартный, я оформил заказ, где в пожелании указал приложить свежий выпуск New York times. После оплаты заказа со мной сразу связалась менеджер. Обрисовав ситуацию и наврав с три короба, что хочу сделать хорошей знакомой подарок, но не знаю какой у неё размер, попросил помощи у звонившей. Она с большим удовольствием согласилась помочь, и мы вместе выдумали легенду. Записав номер телефона Айзы, она попрощалась со мной и обещала перезвонить, как только выяснит все детали. Пока я расхаживал по своей квартире, продумывая дальнейший план наступления по завоеванию Айзы Шепорт, у меня зазвонил телефон. Не знаю, сколько времени прошло точно, но кофе был холодным, а горячий сэндвич остыл, сыр на нём затвердел и покрылся слоем жира. Отпив приличный глоток мерзкого холодного кофе, я ответил на вызов. — Алло, Мистер Смит, это Дели, менеджер. — Я понял, вам удалось выяснить? — Да, удалось. Но Мисс Шепорт не поверила, что это презент от бренда и настояла на оплате покупки. Я сказала, что это совершенно бесплатно, и единственное, что она может это на следующем показе, придти в них. — А она? — Скрипя зубами, согласилась. Завтра ей доставят ваш подарок. — Мне нужно, чтобы его доставили сегодня, — холодно отрезал я. — Но, мистер Смит, магазину необходимо собрать заказ и нанять курьера, завтра самый быстрый срок. — Я заплачу вдвое больше за оперативность, — отрезал тоном, не требующим возражений. — Будет сделано, мистер Смит. — И ещё, Дели, я надеюсь, вы понимаете, что это полностью конфиденциально? Айза Шепорт не последний человек для прессы, если о моих знаках внимания просочится информация, разговор будет коротким. Я слышал, как девушка на том конце шумно сглотнула и поспешила заверить, что всё останется в тайне. Попрощавшись и попросив не забыть приложить к подарку свежий номер газеты, я скинул трубку и принялся ждать ответной реакции. Отправляя ей цветы, я, конечно же, не ожидал, что она сразу согласится, но и что она назовет более двух сотен тюльпанов веником, тоже не ожидал. Эта женщина распаляет во мне восторг своей наглостью и азарт сделать всё, чтобы получить её расположение. Я никогда не лез из кожи вон ради каких-то девиц. Просто, возможно, потому что мне не попадались такие настырные и наглые. В детстве я всегда думал, что окружающие меня люди — светлые создания, поддерживают друг друга и всегда помогают. Я так думал до первого предательства, когда мой друг увёл у меня девчонку в седьмом классе. В шестнадцать я бегал за девчонкой из старших классов, дарил ей цветы и конфеты, мелкие побрякушки, но она меня отшила. Потом, ближе к восемнадцати, я понял, что ни одна девчонка не стоит того, чтобы её добиваться. Все они падкие на деньги, дорогие машины и подарки. В двадцать я учился на маркетолога и параллельно брал мелкие заказы на продвижение. В двадцать пять я закончил бизнес-аналитику экстерном, а моя компания набирала обороты. У меня уже были сотрудники в штате, я исправно платил налоги, зарплаты и премии. В тридцать женщины сами готовы были прыгать ко мне в постель, а я стал одним из крупнейших бизнесменов в маркетинговом бизнесе. В тридцать пять я снова бегаю за девчонкой. Где, вашу мать, я проебался? В какой момент своей жизни я вернулся к модели поведения «Адам в шестнадцать лет»? Конечно, ценность подарков сейчас равняется не одной тысяче долларов, но сам факт. Купить женщине две пары туфель, где стоимость одной равняется двум тысячам долларов. Блядство. И это я говорил, что никогда не заморачивался с выбором одежды? Да я потратил четыре штуки на туфли для незнакомки из бара! Какого хрена, Адам? Какого ебанного хера ты творишь?! Ради чего?! Необходимость раздвинуть ноги этой красотки застелила пеленой похоти все твои принципы?! Нет, нет и нет. Я просто хочу проверить и убедиться, что она такая же, как и все остальные. Растечëтся лужицей от такого щедрого подарка и сразу согласится на свидание со мной. Я её поимею, пойму, что она абсолютно такая же, как и все, и отпущу с миром. С миром из моей головы. Раз не получается клин клином вышибать, будем действовать иначе. Спустя два часа и приличную порцию виски из моего бара, мне на телефон пришло смс. «А вы знаете, как подкупить девушку, мистер Смит. Вот только с девушкой вы ошиблись. Ваши подарки мне ни к чему. А вот за газетёнку отдельное спасибо.» Я кинул стакан в стену со всей силы. Осколки разлетелись по всей комнате, хрусталь блестел под искусственным освещением, переливался всеми цветами радуги. Я осел в кресло и, задрав голову, простонал. Это совсем не то, чего я добивался. Ей нахрен ничего не надо, а мне всё ещё нужна она! Гребанная Айза Шепорт, я тебя, блять, ненавижу!Айза.
Этот наглый ублюдок думает, что сможет меня купить. Придурок! Я не продаюсь, даже за ахуительные туфли от Jimmy Choo. Кремовые туфли и золотистые босоножки Averly из весенне-летней коллекции 2022 года! Они стоят состояние, я бы никогда не смогла их себе позволить в этом же году, сразу после их презентации! Племянница Джимми Чу, Сандра Чой украсила их асимметричными бантами, расположив один на заднике, а второй на заострëнном мысе, в случае с туфлями, и на перемычке, в случае с босоножкам. Две пары! Чёртов ублюдок! Я наматывала круги по своей маленькой квартире, кидая злые взгляды на самую красивую обувь этого сезона.И сразу отворачивалась. Я не продаюсь и не покупаюсь! Даже за чёртову обувь стоимостью в не одну тысячу долларов. А ещё эта газета! Арчер держит за талию какую-то девушку на выходе из офиса. Естественно, заголовок просто орет мне в лицо: «Арчер Батлер поменял пассию?» Я злая до безобразия, я готова накинуться и затянуть петлю на шее у двоих мужчин, чьи имена, по иронии судьбы, начинаются на А. Арчер сам просил ни с кем не светиться, чтобы не раздувать ещё больше скандал, и сам засветился! Вот придурок! Я резко остановилась посреди кухни и сделала глубокий вдох. Выдох. Спокойно. Что я чувствую к Арчеру? Злость. Обиду за несправедливость, за то, что мы месяц делали вид счастливой пары, а он за один промах всё разрушил. Обидно ли мне за то, что Арчер с другой? Определенно нет. Я сама планировала с ним разойтись, сейчас есть отличная возможность разорвать наши фиктивные отношения. С учётом того, что и повод для журналистов уже есть. Взяв свой телефон, я набрала Арчера и договорилась встретится у него. Плевать, что на часах начало двенадцатого ночи. Вон, даже туфли из бутика доставили. Нью-Йорк никогда не спит. Пора расставить все точки над i.