The Deal / Сделка

- Знаешь, Мур. Если еще долго сидеть в таком положении... О Боже! Вновь мои щеки вспыхнули, и я поднялась на ноги, встав над Джастином и покусывая, от волнения, нижнюю губу. Он открыл глаза и устало улыбнулся. - Что это вообще за чертовщина? – нахмурившись, спросила я. - Эм, я тебя поцеловал, Мур, - спокойно произнес он, а я накрыла лицо ладонями, чувствуя, как мои щеки вновь пылают. Он подумал совсем не о том! «Я тебя поцеловал, Мур», - эти слова теперь будут преследовать меня, заставляя сердце биться чаще. Он сам поцеловал меня. - Я не об этом, Джастин, - тихо выговорила я, взяв себя в руки. Он поднялся с земли, встав со мной наравне, и заметно покачиваясь. - Об обмороке. Приподняв рукав, он протянул мне руку, и я заметила, как вены на ней взбухли. Я коснулась кончиками пальцев его руки и вздрогнула. Он была ужасно горячая, будто температура его тела ушла за пятьдесят. - Мне нужно время, чтобы яд вышел из меня, - заговорил Джастин, опустив рукав и развернувшись, направился вперед. - Яд? – округлились мои глаза. Я знала, что эта чертова стрела не могла быть обычной. – Если это яд, ты уже должен быть мертв. Я услышала хриплый смешок Джастина, и в замешательстве прикусила губу. - Слышала что-нибудь о голубой крови? Я сразу вспомнила разговор с Тэсс, в первый день в этой школе «Они все голубой крови». - Аристократические манеры? – непонимающе спросила я, все еще шагая за Джастином и смотря на его затылок. - Нет, - он остановился, обернувшись ко мне, – я не могу умереть, потому что у меня голубая кровь. Каждый мой порез заживает за несколько минут, но это яд, и мой организм всячески борется за жизнь. И ты видишь результат, - последние слова он проговорил тихо, будто из последних сил, – правда я не знаю, выживу ли я. - Не говори так, - проговорила я, вновь чувствуя, как глаза наполняются слезами. Джастин тихо выдохнул, смотря мне в глаза. Голубая кровь? Но как и почему… Он сделал несколько шагов назад и, вновь развернувшись, пошел вперед. - А остальные трое? – пыталась догнать я его. - Нет, - усмехнулся Джастин, – только я. Взглянув вперед, я заметила, что мы снова приближаемся к лесу. Господи, это когда-нибудь закончится? - Почему так вышло? Он молчит. Отлично. А чего я ожидала? Парень, который отрицает все, что случилось с нами прежде и выставлял меня дурой, скажет тебе правду? Мечтай! Снова зайдя через несколько минут в лес, Джастин присел на землю, опираясь о дерево и закрывая глаза. Я оглянулась назад, замечая, что уже начинает темнеть. Хотя, сколько сейчас времени? Я даже понятия не имела во сколько я проснулась сегодня в этом чертовом, горящем дома. Может, я спала слишком много? Еще эти люди и мужчина с луком. Кажется, все вокруг превратилось в фильм ужасов. Я присела рядом с Джастином, и накрыла лицо ладонями, чувствуя, как я засыпаю. Я ужасно измотана. Я хочу есть и пить. Господи… - Расскажи мне о ней, - заговорил хриплый голос, и я, отстранив ладони от лица, обернулась к Джастину. - Ты о чем? – нахмурилась я, смотря в его сонные глаза. - О своей матери. Что с ней произошло? «Откуда он знает?» - с болью в голосе отдалось где-то у меня внутри. - Просто она оказалась в ненужное время в ненужном месте, - тихо выдохнула я, надеясь на то, что он не продолжит этот разговор. - И? «Ludovico Einaudi – The Earth Prelude» Я тяжело выдохнула, чувствуя, как руки начали трястись. Вспоминать это было ужасно больно. В груди все сжалось, а к глазам подступили слезы. Это было то, чего бы я никогда не хотела вспоминать. Его бледная рука легла на мою, и я тихо выдохнула. Это было неожиданно и приятно. - Я хочу знать, - вновь проговорил он хриплым голосом. Смотреть в его карие, уставшие глаза и просто молчать? Невозможно. Я понимаю, как мне трудно будет обо всем этом говорить, но я верю ему. Я могу ему об этом рассказать. - Я была с ней тогда. Мама взяла меня с собой за покупками, как только я выздоровела, - начала я, – я сильно болела, и она обещала, что возьмет меня с собой, чтобы купить подарки на рождество. Все шло прекрасно, пока в магазин вдруг не забежали грабители, и последнее, что я слышала - это выстрел и крик моей матери. Она закрыла меня собой. И она умерла. - Элизабет Фабре, - тихо прошептал Джастин, – об этом писали в газетах в те года. Я помню. Погибло много людей. Я кивнула, чувствуя, как глаза наполняются слезами. В горле стал ком, не позволяющий произнести ни слова. Прошу тебя, Джастин, только не молчи. Не молчи… - Эй, - он коснулся кончиком пальца моего подбородка, заставляя взглянуть на его прекрасное и вымученное лицо, – ты сильная. Твоя мать пожертвовала своей жизнью ради тебя, и ты должна оставаться сильной, Дженни. Дженни… Я протянула руки, обняв Джастина за шею, и крепко прижимаясь к нему. От него исходил прекрасный запах. И он был такой… горячий. Я отстранилась, взглянув в его глаза, и мне стало страшно. Он выглядел слишком вымученным. - Что я могу сделать? – тихо прошептала я. - Для начала – отдохнуть, - прохрипел он и прикрыл глаза. Я хотела возразить, но поняла, что нет смысла. Нет смысла что-либо делать, когда мы находимся черт знает где, и когда ему так плохо. Я снова обняла Джастина, переборов свою нерешительность, и положила голову на его грудь. Его сердце стучало медленно и громко. Тук… Тук… Кажется, будто прошло несколько секунд, после того, как я сомкнула глаза, и вдруг открыла их, когда Джастин начал кашлять. Я приподняла голову с его груди и оглянулась по сторонам. Было темно. Скорее всего, ночь. И моросил чертов дождь. Он снова начал кашлять, и я взглянула на его лицо. Глаза закрыты, а на лбу заметны капли пота. Первое, что я поняла - это то, что было ужасно холодно, а он в одной байке. Я коснулась ладонью его лба и почувствовала, насколько он был горяч. - Джастин, - тихо прошептала я. Он тихо простонал, но не открыл глаза. Я попыталась набрать больше воздуха в легкие, но это было ужасно больно. Грудная клетка ужасно болела, будто бы я заболела гриппом или еще того хуже. Я и соображать-то толком не могла, ведь меня клонило в сон. Мои глаза смыкались, но я всячески пыталась этому противостоять, хотя бы потому, что хотела убедиться, что с Джастином все хорошо. Его вздохи были хриплые и очень редкие. Я попыталась его крепче обнять, и услышала еще один стон. Я делаю ему больно? Он обернул голову в мою сторону, утыкаясь носом в мою шею и тяжело вздыхая. Господи, кажется, я потеряла дар речи на долгое время, из-за переполняющих меня эмоций. Удары сердца старательно набирали темп. Он дышал мне в шею, приоткрытыми губами, а мне так безумно хотелось… поцеловать его? Я наклонила голову, вдыхая запах его волос, и закрыла глаза. Нет больше сил что-либо делать. Если уже умереть, то в его объятиях. Усталость и бессилие накрывает меня с головой, и я даже не могу разомкнуть глаза, когда слышу шаги. Они приближаются, а я засыпаю. Чувствую покой.