друзья не предают.

in my mind endless sea, call you from the bottom, but you don't hear me. send your line down to me, meet me on a surface, I will never leave. ©Starset - DIVING BELL

— Серьёзно, я спрашиваю тебя: что случилось? — строго и обеспокоенно спрашивал рослый парень с массивными икрами у полуночного гостя. Тот явно хотел что-то сказать, но только ему стоило открыть рот, он тут же его закрывал, поэтому пришедший выглядел сейчас как рыба. Парень растерянно смотрел на хозяина комнаты, не зная, что и говорить, а если ему в глаза глянуть, то в дрожь бросает. В конце-концов брюнет-хозяин обречённо вздохнул, понимая, что так не добьется ни слова от блондина-гостя. — Проходи уж, — выдыхает староста, освобождая дверной проём. — Спасибо, — еле мямлит парень в полосатом ночном комбинезоне, обнимая свою подушку и спешно заходит в комнату одноклассника, будто бы за ним гнались или выслеживали. Тенья не собирался спрашивать, что так сильно встревожило внезапно зашедшего к нему Югу. Его одноклассник в не самом лучшем состоянии, а он, как ответственный староста и будущий герой, обязан оказать помощь тому, кто в ней нуждается. Тем более, если несчастный пришёл к нему сам. Задача Ииды — поддержать и по возможности, выслушать друга. Зуб за зуб, так сказать — на том экзамене этот же чудаковатый парниша собирался пожертвовать своим местом, чтобы Ингениум оказался в сотне лучших. Кровать была одна, а брюнет никогда не читал ни фанфики, ни яой-мангу, поэтому без зазрения совести предложил французу переночевать рядом с собой. На одной кровати. Юге было сейчас абсолютно некогда до всяких умозаключений (он знает об этих клише по рассказам Ашидо, которая бы тут же хитро ухмыльнулась, узнав, что парни спали в одной постели). Через минуту копошения с одеялом и постельным бельём, Иида лежал на одной половине кровати на спине, а Аояма занял самый край другой части, отвернувшись от хозяина комнаты. Долго они провели в недвижимом состоянии и гробовой тишине, сквозь которую изредка прорывались подрагивающие вдохи и выдохи блондина, что становились всё ровнее и спокойнее. В глазах двоится от застлавших их слёз, «Чёрный кнут» не давал вырваться и сбежать, лишь подгонял вперёд. Он не хочет видеть ни здание, ни двери, ни отчаявшиеся лица родителей, он смотрит в пол. — Я не могу уснуть… — тихо шепчет Юга. — Есть какая-нибудь причина? — осторожно спрашивает Тенья. — Меня преследуют мысли и я не могу быть быстрее них. Староста промолчал, подумал, а затем продолжил беседу. — А какие они… Эти мысли?.. — Я… Я не могу их объяснить, они… не поддаются описанию, — Аояма наконец переворачивается на другой бок, лицом к Ииде, но не смотрит туда, где, теоретически, расположены глаза собеседника. Подумать только, ради такого события кто-то мобилизовался и расчистил большое пространство в столовой от столов и лавок. Там задержанных ждал отряд вооружённых полицейских с наручниками и специальными креплениями для основного «подсудимого». — Я тебя понял… — многозначительно вздохнул брюнет. — Что ты понял? — со страхом в голосе спросил Сияющий, надеясь на то, что его друг ещё не знает всей правды, которая терзает юношу по ночам. — Что ты совершенно нормальный. (это заставило Югу облегчённо выдохнуть) Ты ведь знаешь, что тебя все чудаком считают, верно? — И не поспоришь. — Я так не думаю. Мне кажется, что тебе, как и любому другому человеку, нужна поддержка, а ты за учебный год ни разу ни к кому не обратился на моей памяти. — продолжил Иида. — Я не уверен в своей правоте, но сам-то ты как в одиночку справляешься? Аояма прекрасно понимал, о чём говорит брюнет, и именно сегодня он решил обратиться к нему за помощью. Это было очень рискованно, в его-то положении, когда и друзей заводить нежелательно. Но волей-неволей к этому коллективу сложно не привязаться… Особенно если в нём есть люди, которым на тебя не плевать. Вопрос Теньи Юга решил оставить без ответа. — Можно… обнять тебя? — Что?! — громко шикнул староста. — А… К-конечно! Латы сняли. Теперь его сковывает не причуда Мидории, а бандажи на ногах, привязывающие их к ножкам стула, наручники, заключающие руки за спиной, широкий пояс и четыре щитка, перекрывающие опасные точки на комбинезоне. Он всё ещё не осмеливался поднять голову. Не хотел встретиться с девятнадцатью шокированными парами глаз и сурово возвышающимися вокруг полицейскими и следователями. С щёк всё ещё тихо стекали солёные горючие слёзы. Иида обнимал Аояму. Тот смирно дышал в крепкое плечо брюнета и пытался успокоиться. Он казался таким хрупким и беззащитным, что лишь одного неловкого движения было бы достаточно, чтобы спугнуть его под кровать. Юга сильно перенервничал. Знал бы Тенья, каких трудов стоило тому подняться на этаж выше и постучаться в дверь. Он уже не мог смотреть на себя в зеркало, устал от этой приторно-блестящей маски, за которой скрывал большую тайну, которую ни в коем случае не мог раскрыть. Да, Аояма мог бы не хранить её, не быть её участником. Проблема была в том, что он и был её центральной фигурой. И если он не будет таковой, под угрозу попадут жизни его дражайших родителей. Как же он не хотел исполнять свою роль, но исполнял ради их благополучия. — Скажи, Тенья… — Что такое? — Что ты сделаешь, если вдруг… твой друг внезапно… предаст тебя?.. С каждым словом, сказанным его родителями, Цукаучи, Яги, Ямадой, водопад из его глаз был всё напористее, он тихо всхлипывал и мелко дрожал, то ли от холода, то ли от дикого стресса. Он уже и не вспомнит, что он наговорил в бреду, его мозг словно отключился, а ранее яркие глаза потухли. В сознание его тогда вернул Изуку, а затем и… — Тенья, — робко окликнул блондин долго молчавшего старосту. — Всё хорошо? — Да, извини, задумался… — ответил тот. — Знаешь, если мой друг предаст меня… Начнём с того, что друзья не предают. (Юга горько усмехнулся) Но если у него есть шанс исправиться… То я дам ему им воспользоваться. Аояма перестал контролировать ситуацию… Точнее, нет, не так. Он потерял контроль над эмоциями. Маска была слишком тяжела. Нести её было так трудно, что сил на полноценные чувства не хватало. Юга — очень тонкая, чуткая натура. Он может испытывать миллион чувств в секунду, но не проявлять ни одного из них, а тут… Прорвало. Блондин громко всхлипнул и впечатал лицо в плечо Ииды ещё больше. Пижама старосты очень быстро впитала влагу из прислонённых к ней глаз. Сияющий подрагивал, изгибая спину, старался не всхлипывать больше. Из его груди вырывались прерывистые звуки, отдалённо похожие на рыдания. Брюнет уже почти обо всём догадался, был близок к ответу, но всё-таки так же далёк от него. Просто не хотел освещать этот вопрос в подробностях и молча стал гладить Аояму по спине. — С… спасибо… — сквозь слёзы шепнул Юга. Было ужасно стыдно смотреть в его глаза. С другой стороны, тот, кто имеется в виду, ни разу не глуп, ему тогда были поданы прямые подсказки. Задержанный не ощущал на себе девятнадцать взглядов, он ощушал один взгляд. Именно тот. Спиной чувствовал, каким разочарованием, укором и в то же время жалостью он наполнен. Затем жалость вытеснила остальное. Прозвучал его голос… Вернул из забытья, но не до конца, помнятся сейчас только обрывки фраз: — …осталось в прошлом… не сумели заметить его … чувств… желаю взять его за руку. После последней фразы всё остальное: угрозы Бакуго, крики Киришимы — не было столь же важным, как слова Мидории или… Ииды. Они казались какими-то невероятными, неожиданными, но другая фраза, сказанная как-то давно, подтверждала то, что Тенья всегда был на его стороне. " …если у него есть шанс исправиться, то я дам ему им воспользоваться. "