Избранная Великого Дракона

Советник императора драконов — Тайлун медленно идет по длинному коридору заброшенного поместья, которое местные жители обходили стороной. Ветхие и полуразрушенные стены навевают тоску, когда-то прекрасное строение превратилось в ветхий и полуразрушенный особняк с призраками. Деревянные доски пола точно скрипели бы под его ногами, если бы он не применил мастерство скрывающего шага. Он внимательно озирается по сторонам, явно ожидая нападения в любую минуту. Все его тело как тетива натянуто, а магия рвется наружу, будто едва сдерживаемый зверь из клетки. Маленькие клубы пара вырываются изо рта, а пронзительный и холодный ветер протяжно завывает за пределами помещения, не стремясь проникнуть внутрь благодаря магии. Внутри сухо, но холодно. Тихий шорох справа и Тайлун замирает, сканируя темный угол. Он поднимает руку в атакующем жесте, на кончиках пальцев загорается маленькое пламя. Едва заметная улыбка мелькает на губах и Тайлун вдруг резко разворачивается и вытаскивает длинный и тонкий меч из ножен, разрезая воздух перед собой и едва не цепляет девушку, которая подкралась к нему сзади, пытаясь напасть. Острие клинка прорезает воздух в миллиметре от шеи девушки, но она умудряется увернуться и резво отскочить назад. Вокруг нее искрится магия в образе маленьких цветов лотоса, воздух вокруг Тайлуна тоже опасно наэлектризовался. Все это последствия взаимодействия его магии на магию девушки. Они несовместимы, слишком опасны находясь рядом друг с другом. Они еще некоторое время смотрят друг на друга. Тайлун тихо вздыхает и усмиряет магию в теле, прикрывая глаза и успокаивая ее бег по венам. Рядом слышится тихий смешок. — Брат, ты поддаешься мне? Он открывает глаза и видит перед собой лицо Чжилонг. Она внимательно разглядывает его, словно не видела тысячу лет, а потом резко бросается к нему в объятия, крепко обнимая. — Сестра, — он удивлен, ведь был у нее неделю назад, а до этого они виделись и того реже. Так почему такая бурная реакция на него? Выдыхает ей прямо в волосы. — Что случилось? Я чувствую твое смятение и тревогу. Она поднимает голову и отступает на шаг назад, едва смущаясь под его пристальным взглядом. Он часто говорил ей держать свои эмоции в узде. Учил манерам и правилам этикета при дворе, но в душе Чжилонг не желала выходить из этого укрытия. Пусть оно и было ветхим и запущенным, и она годами была здесь одна, за исключением брата, который навещал ее. — Я чувствую пробуждение Великого Дракона, — едва слышимым шепотом произносит она, сминая край светлого одеяния. Яркий цветок лотоса вспыхивает рядом с ней, словно сигнальный огонь в ночи, а черные и белые паутинки бусин едва звенят от ее движений. — И он зовет меня с каждым днем все настойчивее и сильнее. Тайлун замирает от ее слов. Чжилонг видит растерянность на его лице и ее это пугает. Она привыкла наблюдать сильного и непоколебимого старшего брата, но это выражение сбивает с толку и толкает в пучину отчаяния. — Брат, все-таки я обречена? — слова звучат твердо, но взгляд слишком потерянный. Он молчит, обдумывая что ей ответить и как успокоить, но она воспринимает это как что-то нехорошее, обреченное для них. И эмоции девушки выплескиваются наружу в виде магии. Огненные лотосы заполняют все вокруг. Тайлун резко оседает на пол, даже без его магии сестра воздействует на него, а если он применит свои способности, то это пагубно повлияет на обоих. Ему не было страшно за себя, только за Чжилонг. Но ему необходимо успокоить сестру, и он решается. Водоворот лотосов уже становится не просто опасным, а смертельным. Прекрасные цветы вращаются слишком быстро, превращаясь в оружие. Тайлун движется к сестре, лепестки лотоса окрашиваются в красный. На теле множество порезов, и они кровоточат, но Тайлун продвигается вперед. Наконец он перед ней и хватает за руку, притягивая к себе. Нити бусин обвиваются вокруг него, хотят добраться до шеи и задушить. Тайлун обхватывает руками лицо сестры и заглядывает в глаза. — Чжилонг, — взывает он к ней, — посмотри на меня. Она молчит, а по щекам бегут дорожки от слез. Тайлун мягко вытирает большими пальцами влагу с кожи и мягко целует сестру в лоб, а потом начинает тихо петь. В детстве Чжилонг часто успокаивалась от его голоса, любила слушать как он поет, и Тайлун поет для своей сестры. Когда сил осталось уже чуть, он чувствует, как нити ослабили хватку, а лотосы пропали, оставив после себя лишь порезы на его теле. Чжилонг, обессиленная всплеском магии, мирно спит на руках брата. Тайлун несет ее в комнату, укладывает на кровать, и садится рядом. Он знает, что ему не стоит оставлять ее одну в таком состоянии, поэтому решает провести ночь рядом. Он садится в кресло напротив, порезы болят, но постепенно заживают. Взгляд задерживается на бусинах одеяния сестры, которые медленно оплетают ее тонкие пальцы и нежно окутывают шею. Проклятие, дарованное Великим Драконом для Избранной, что должна его пробудить. Тайлун прикрывает глаза, вспоминая тот день, когда впервые услышал о пророчестве.

***

Маленький наследник рода советников императора Дракона лежал на своей кровати и удерживал свою няню, которая уже давно должна была покинуть покои господина и стеречь его сон в смежной комнате. Но Тайлун не хотел чтобы няня уходила. Сегодня ему было слишком тревожно, и он почти весь день проплакал. Старуха-пророчица испугала его своим страшным и хриплым голосом, седыми волосами, развевающимися на ветру, и костлявыми руками, которые она тянула к его младшей сестренке, когда шипела свое пророчество, глядя на нее. — Избранная! — хрипела она. — Великий Дракон проснется на девятнадцатую весну девочки! Сила ее предназначена лишь ему одному! Никто не смеет встать меж ними, ибо постигнет кара Дракона земли Империи на тысячу лет, а вставший меж ними погибнет в страшных муках! Никто не выживет, погрязнет Империя в войнах, междоусобицах, голоде! Народ будет страдать, дети будут рождаться мертвыми и превратится в пустыню Империя! Процветание и мир ждут земли Империи, если воссоединится Великий с Избранной! Старуха вещала все это во внутреннем дворике поместья, где были отец, мать и сам Тайлун, державший на руках Чжилонг, а также некоторые слуги. В Империи все знали, если приходила пророчица Великого Дракона, ее нельзя выгонять и необходимо дослушать до конца. Многие пытались: прогнать, запугать, убить, но, в конечном итоге, страдали только сами. Такая семья каралась в ту же ночь. Крики их слышали многие, но кто пытался вмешаться, погибали вместе с ними, а на следующий день находилась новая Избранная и старуха вещала уже там. Когда старуха закончила говорить, из ее широкого рукава, словно прыткие змеи, ринулись черные и белые нити бусин, которые мягко обвили Чжилонг. Своеобразная метка, созданная из самой чешуи Великого Дракона. Сама же старуха испарилась в песчаном вихре. Тайлун большими глазами смотрел на мирно спящую сестру, которая сжала маленькой ручкой одну из белых нитей. Руки его едва подрагивали. В Империи каждый знал об участи Избранной, когда в семье рождались девочки, каждая такая семья жила в страхе. Никто не был в безопасности: ни бедняк, ни богатый. Люди могли вздохнуть лишь после объявления Избранной. — Господин, — голос матушки прорезал тишину двора. Она смотрела на мужа испуганным взглядом, лицо его оставалось бесстрастным. — Уведи Тайлуна и Чжилонг! — приказал он, вытаскивая меч из ножен. — Что Вы…? — она хотела задать вопрос, но увидев холодный взгляд, забрала Чжилонг из рук Тайлуна, его схватила за руку, таща за собой внутрь. Тайлун не понимал в чем дело, лишь когда услышал пронзительные крики прислуги во дворе, обернулся. Его отец стремительным вихрем перемещался от одного слуги к другому и хладнокровно убивал их на месте. Находящихся в тот момент было не столь много, отец управился слишком быстро. Свидетелей пророчества не осталось в поместье. В тот же день Чжилонг увезли из поместья и поселили в заброшенном особняке на окраине империи с одной служанкой, которой отрезали язык. Тайлуна не пускали к сестре и даже не рассказали, где она находится, пока он сам не выяснил и тайком не пробрался к ней. В тот день он пообещал себе, что любым возможным способом спасет сестру и, если надо, пожертвует целой Империей и жизнями тысяч людей, и своей тоже.

***

Тайлун просыпается, едва уловив изменившееся дыхание сестры. Чжилонг неподвижно лежит и смотрит в потолок. Он подходит и садится на край кровати, сжимая ее руку. — Чжилонг, как ты? Она закрывает лицо рукой, но он замечает, что сестра пытается незаметно стереть слезинку, что одиноко катится по щеке. — Сестра, — Тайлун пытается увидеть ее лицо, но она не дает. — Я видела Великого Дракона. Он сказал, что скоро проснется и придет за мной, Тайлун, — Чжилонг поднимается. — Мы вряд ли скроемся от него, но я хочу попробовать, потому что ты, брат, всегда рядом со мной. Тайлун обнимает сестру, он рад, что она все-таки не сдается. Нити бусин, обвитые по рукам Чжилонг, неодобрительно звякают сталкиваясь черными и белыми чешуйками. Великий Дракон никогда не отпускает то, что по праву принадлежит ему.