call from hell

Ники показывает ему острые зубы. Точнее, клыки. Не его родные, конечно же, но они для него - необходимость. Как и кое-что другое. Чонвон послушно подставляет шею. Ему немного боязно, но дрожит он не от страха, а от предвкушения близости. Все вокруг резко перестает иметь очертания, и все, что он чувствует, это прохладное дыхание парня на его коже. Клыки впиваются в пульсирующую вену, и Чонвон морщится от резкой боли. Едва не дергается, но место укуса тут же перестает болеть - он чувствует, как по крови от шеи начинает разноситься приятный холод. Так хорошо. Так сладко. - Ники... - все, на что его хватает сейчас. Он полностью расслабляется, перестает контролировать свое тело и едва не валится на спину, но сильная рука вампира мягко подхватывает его за поясницу, а вторая затем прижимает к себе. Слишком хорошо. Губы Ники приятно обхватывают место укуса, и Чонвон получает новую порцию неведомых ранее ощущений. Он чувствует, как младший аккуратно вытягивает клыки из его шеи обратно. На секунду становится пусто. А затем Ники возвращается к его коже и зализывает рану, мягко целуя. С шеи губы плавно переходят на ухо, затем возвращаются вниз и прокладывают влажную дорожку до подбородка. Чонвон не выдерживает и целует Ники сам. Сначала просто прижимаясь губами, затем мягко сминая их, а после податливо открывает рот, впуская внутрь чужой язык. Чонвон чувствует вкус собственной крови во рту Ники, и его ведет еще сильнее. Внизу живота начинает заворачиваться тугой узел возбуждения, а собственные руки беспорядочно шарят по телу напротив - он не знает, куда деться от этой тягучей, плотной завесы из эмоций, что охватывают его полностью. Внезапно рука Ники оказывается у него в штанах, и Чонвон начинает дрожать от мягких, но бесстыдных прикосновений. Ники ласкает медленно, но с напором, проводит пальцами по всей длине члена и будто заранее знает, где именно чувствительнее всего. Чонвон не сдерживает стон - наслаждение уже затопило его нутро. В итоге все вместе - язык Ники у него во рту, губы Ники на его губах, пальцы Ники на его члене, сам Ники - доводят его до пика. Чонвон кончает, дрожа всем телом и прижимаясь к младшему так близко, насколько это возможно. Ему кажется, будто под веками рассыпались звезды. Такие же яркие, как в глазах напротив. - Что такого в твоей крови? - спрашивает Чонвон Ники спустя время, когда они приводят себя в порядок и просто лежат на пробитом пулями диване, наблюдая, как парочка мух летают внутри мутной лампы на потолке. - Мне же было хорошо не потому что ты сосал мою кровь, верно? - Верно. Вот это, - и Ники указывает на лежащие на столике клыки. - Помогло ввести тебе в кровь то, что у меня внутри, чтобы тебе не было плохо от боли. Что-то вроде анестетика. И укус после не кровоточит. Чонвон понятливо хмыкает. - А ты? Что ты чувствуешь? - Когда пью кровь? - улыбается Ники. - Как и все вампиры по классике - насыщение. Словно вкусно поел и удовлетворен этим. Но организм не дает мне пить слишком много, этого и не требуется. - То есть, ты не сможешь выпить всю кровь из тела? - Ну, это как выпить пять литров воды за раз. В теории возможно, а в реальности тебе просто станет плохо. Ники перебирает пальцами волосы Чонвона, когда тому приходит на ум еще один вопрос. Он сомневается, стоит ли его задавать, но все равно решается. - Кто тебя сделал таким? - тихо спрашивает Чонвон. Лоб младшего нахмуривается, но ответ не заставляет себя ждать: - Я помню практически все, кроме самих экспериментов, поэтому не видел, кто делал это со мной. Словно постоянно в те моменты был под препаратами, или вроде того. Нас всех - всех до единого - просто забрали из приюта и отвезли в незнакомое место. Везде палаты, все светлое, но только те помещения были темными. Куда нас отводили по одному, а обратно уже не выводили - выносили. - Значит, остальные стали такими же, как ты? - Нет, - и Ники призадумался. - Для каждого из нас готовили свою «программу». Выжили в итоге не все. Одна девчонка, помню, просто вся стала белой, будто альбиноской, и боялась солнца. А парень постарше, которого держали со мной в палате, мог не гореть в огне - но по итогу не выжил. Ники пустился в воспоминания. В те, что остались. Особенно четко он помнил разве что самый последний день - когда на лабораторию устроили облаву, и часть из них просто сбежала куда глаза глядят, лишь бы не попасться полиции. Потому что потом их все равно упекли бы в лечебницу. Он прекрасно наслышан об Аркхэме - лучше бы не попадать туда. - Знаешь, ты... - Чонвон немного помедлил, подбирая слова. - Подарил мне какую-то новую форму наслаждения. Но испытываешь ли ты то же самое? Если Ники мог, то он бы покраснел в этот момент. Он честно ответил: - Конечно! Ведь ты мне нравишься, а как может быть иначе? И младший потянулся к нему за поцелуем.

***

- Что ты делаешь? Тон Ники резкий, будто бьет наотмашь. Чонвон вздрагивает, но не отходит. - Что ты делаешь, Чонвон? - глаза вампира теперь сверкают от плохо скрываемой злости. Названный аккуратно, придерживая пальцами, вытаскивает клыки, принадлежащие Ники, из своего рта и кладет их на салфетку на столике, что приготовил до этого. Младший наблюдает за каждым движением, но подходить не спешит. - Я просто... Мне стало интересно, вот и все, - пожимает плечами Чонвон. - Прикольный механизм, оказывается. - Прикольный механизм? - Ники охватывает ярость, но он держится. - Эта штука - бесконечное напоминание для меня, что я больше не человек и никогда им не стану. Что я вынужден вредить людям из-за своего «дара». Что я вынужден вредить тебе, хотя никогда не просил об этом. - Вредить мне?! - Чонвон усмехается. - Мы с тобой так хорошо трахаемся как раз из-за твоего «дара». Мне хорошо, потому что ты используешь свой «дар». И не ври, что тебе не нравится. С чего ты так взъелся на то, что я просто взял и потрогал их? Со мной же ничего... - С того, что это небезопасно. С того, что в них концентрируется вещество. С того, что проткни ты ими себе язык или еще что, то оно неконтролируемо попадет тебе в кровь. А в таком случае я не знаю, что с тобой произойдет. И не хочу этого знать. Поэтому я всегда соблюдаю меру, Чонвон. Иначе я убил бы тебя в первый же раз. В помещении воцаряется гнетущая тишина. Чонвон внезапно бледнеет. А затем улыбается - и Ники видит кровавую струйку, что течет у него изо рта. То, что у младшего вместо крови, застывает у него в жилах.

***

- Чонвон... Чонвон, я прошу тебя... Они оба в каком-то ужасно дорогом, но безвкусно обставленном здании практически в центре Готэма. Людей, к счастью, здесь нет. Ники надеется, что мелькнувший в окне мститель в маске смог правильно расставить приоритеты и увел всех, кто находился в помещениях, подальше. Ему больно. И далеко не физически. Если бы не патовая ситуация прямо сейчас, то Ники обязательно задержался бы на том, какой Чонвон красивый. В этом своем безумии. Безумии, в котором он, Ники, оказался виноват. И которое повлекло за собой множество очень печальных для них последствий. - Расслабься, Ники, - Чонвон улыбается. Не нежно и ярко, как раньше, когда младший целовал его. А злорадно и совсем неестественно, будто его подменили кем-то другим. - С ними всеми было весело играть, - продолжает старший. - Но они такие скучные, злые. Выдвигают какие-то тупые требования. Нет бы веселиться как следует, при их-то деньгах и влиянии. Вот лучше мы с тобой вместе повеселимся! Как всегда, только вдвоем. Ты же помнишь, как нам хорошо вдвоем? Ники чувствует, как по его щекам текут слезы безысходности. Но ему хотя бы надо попытаться: - Пойдем со мной, Чонвон-а. Пожалуйста... Давай оставим все это? Все будет как раньше, я обещаю. Я тебя не оставлю. Я... - Поздно, Ники, - тон Чонвона мгновенно становится ледяным. - Уже поздно. Думаешь, ты сможешь что-то изменить? Предотвратить то, что должно случиться? У младшего перехватывает дыхание. «Только бы тот успел...» - Да, Ники, я знаю, что я безумен. Но я не глуп. Это в комиксах тупые злодеи*. А я все продумал уже давным-давно. Ники замечает в окне широкий темный силуэт на крыше здания напротив. Затем он бросается к Чонвону, сжимая его в объятиях. Чтобы не оставлять его одного. Он ведь только что пообещал. В следующую секунду раздается взрыв.

***

Джей не успевает. Никто не успевает. Да и не смог бы. Здание полностью охвачено огнем, и его уже не спасти. Пока пожарные снуют туда-сюда в попытках подступиться к огню, на место съезжаются все окрестные полицейские. - Пиздец, - выдает детектив Юдаи Кога, подойдя к Джею сзади. - При таком и курить-то стремно. В здании кто-то был? - Официально до взрыва и пожара никого. Немногочисленных гражданских кто-то успел вывести. - А неофициально? Джей морщится. Ему все еще трудно принять тот факт, что у полицейского управления Готэма тоже оказались свои порядки. И свои компромиссы. - Двое. Один мутант, держали в подпольной лаборатории. Не Аркхэма, какая-то другая, ее управление накрыло давно, до нашего прихода. Совсем молодой пацан, еще не успел попасться на глаза Пингвину. Второй... Говорят, этот парень сошел с ума. - Из-за него все и горит? Детектив Пак кивает. - Всей истории не знаю. Но как рассказал один источник, у этих двоих не заладились отношения. Тот, второй, постепенно стал наводить шуму среди банд. Так что Пингвин мог сам посодействовать их устранению. Юдаи все-таки закуривает и затем протягивает раскрытую пачку Джею. Тот не отказывается. - Твой любимчик в маске не появлялся? - хмыкнул старший. - Он не мой любимчик, - нахмурился Джей. - И появлялся. Он и вывел людей, но вернуться обратно за теми двумя не успел. Потом тусовался на крыше вон того здания, лезть в огонь не стал. Понял, что это уже бесполезно. - Значит, для нас история закрыта? - Закрыта, - подтверждает со вздохом Пак. - Копать там тоже нечего, ни к чему существенному не приведет. Но то, что они погибли вот так, это пиздец. Даже Пингвин для своих предателей таких казней не устраивал. Юдаи согласно мычит в ответ, сжимая губами сигарету. Оба застывают, молча наблюдая за очередным печальным пейзажем на карте темного города.